В российской доктрине состав преступления трактуется неоднозначно, известны три основные позиции его оценки

Тема 5. Состав преступления - юридическое основание квалификации.

Вопрос 1. Понятие состава преступления, его значение для квалификации.

Состав преступления – это совокупность установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих конкретное общественно опасное деяние.

Статья "СТРУКТУРНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ИХ ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ КВАЛИФИКАЦИИ И ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ КОРРУПЦИОННОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ", А.Ю. Головин, Н.В. Бугаевская, 2015 год.

Понятие corpus delicti (пер. с лат. — состав преступления) в XVI-XVII вв. имело процессуальное значение, так как обозначало все те следы, которые оставляет преступное деяние во внешнем мире, наличие преступления в действительности. С конца XVIII в. состав преступления становится ключевым термином материального права благодаря учению известного немецкого криминолога П. А. Фейербаха о tatbestand (пер. с нем. — подлинное состояние преступления), т. е. о постоянстве признаков преступления, закрепленных в уголовном законе.

Современная конструкция tatbestand (состава преступления, или «состояния закона») в Германии не изменилась со времен П.А. Фейербаха и представлена двухзвенной структурой, состоящей из объективного и субъективного составов [21, с. 428]. В объективный состав входят признаки субъекта, объект преступления (предмет в понимании отечественной доктрины уголовного права), охраняемое благо (объект в российской теории уголовного права) и динамика деяния, включающая в себя поступок лица, последствия и причинную связь между ними. Субъективный состав составляют умысел и неосторожность, цели и субъективная ошибка. При этом признаки tatbestand образуют состав не преступления, а деяния, предусмотренного нормами Особенной части УК РФ, т. е. соответствуют российскому понятию общественно опасного деяния и описывают типы преступлений, а собственно состав преступления базируется на противоправности деяния, виновности, которая включает в себя и понятие субъекта (признаки его вменяемости и возраст), и «упречность» его поведения (основанного на осознанном выборе). Таким образом, главное с точки зрения современной отечественной доктрины уголовного права субъективное основание — вина и вменяемость — остается за рамками состава преступления. По германскому уголовному праву лицо, которое совершило действия, описанные в законе (tatbestand), будет осуждено только в том случае, если будет установлена его личная персонифицированная вина, противоправность его действий, при этом наличие состава деяния уже ставит его под угрозу наказания и иных мер уголовно-правового воздействия.

В английском общем праве и уголовном праве США исторически сложилось иное структурирование состава преступления. Но его также представляют лишь два элемента — преступное действие (actus reus) и виновное отношение (mens rea). Субъект преступления для американской уголовно-правовой доктрины не имеет значения. Более того, исторические факты свидетельствуют о привлечении еще в прошлом веке к ответственности животных. В настоящее время возраст физических лиц в законодательстве разных штатов разнится; вменяемость не является обязательным признаком субъекта преступления, на основании чего невменяемость не исключает наличие состава преступления; юридические лица также могут подлежать уголовной ответственности.

 

В российской доктрине состав преступления трактуется неоднозначно, известны три основные позиции его оценки.

Первая позиция, самая ранняя, сводится к восприятию состава преступления как реального бытия. Как писал Н.С. Таганцев, «преступное деяние является известным жизненным отношением, возникающим между посягающим и предметом посягательства, совмещающим в себе своеобразные черты или признаки, на основании которых оно входит в группу юридических отношений вообще и притом занимает в этой группе самостоятельное место как уголовно наказуемая неправда. Совокупность этих характеристических признаков преступного деяния в науке уголовного права, в особенности в литературе германской, называют составом преступного деяния». При этом структура состава преступления представлялась ему состоящей из трех элементов: 1) виновное лицо; 2) объект или предмет преступления; 3) преступное деяние с его внутренним аспектом — виновностью и внешним — преступной деятельностью (объективным проявлением виновности).

Другие представители дореволюционной классической школы уголовного права считали, что составом преступления следует называть существенно необходимые признаки, «без которых ни одно преступление немыслимо». В советской и позже российской науке уголовного права мнения данных ученых поддержали, отмечая, что составом преступления является совокупность признаков (элементов), образующих данное преступление, структурированное по четырем подсистемам ядро (основа, сущность) преступления, воплощающее такую же реальность, как и само деяние.

 

Согласно второй, нормативистской позиции, в настоящее время главенствующей в уголовном праве, состав преступления рассматривается как совокупность предусмотренных законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как преступление; как законодательная модель преступного деяния.

Соединение данных позиций наблюдалось во взглядах А.Н. Трайнина, А.А. Пионтковского. Они расценивали состав преступления, с одной стороны, как объективную реальность, конкретное деяние, с другой стороны, как совокупность признаков, характеризующих преступление. Нельзя не отметить тот факт, что для советской доктрины уголовного права именно труды А.Н. Трайнина сделали понятие «состав преступления» одной из фундаментальных категорий.

Третья позиция относительно состава преступления связана с признанием его лишь юридической конструкцией, представляющей собой упорядоченную совокупность признаков, содержащихся в уголовном законе и описывающих деяние как преступное, запрещенное нормами УК РФ. Состав преступления — это некая модель деяния, с которой впоследствии работает правоприменитель, производя квалификацию преступления, причем модель типическая, информационная, логическая.

Все перечисленные взгляды имеют право на существование, но они не меняют главного назначения состава преступления. В законе состав преступления остается идеальной моделью деяния, содержащей достаточную совокупность признаков преступления, но при применении этой модели к конкретным реалиям он становится инструментом квалификации преступления. Как известно, квалификация преступления представляет собой установление тождества между событием преступления и отраженными в законе признаками состава преступления.

В целом устоявшимся понятием состава преступления является его трактовка как совокупности объективных и субъективных элементов, позволяющей определенное общественно опасное деяние признать соответствующим его описанию в статье уголовного закона. В уголовно-правовой научной литературе используются термины «субъективный состав деяния», «субъективный состав необходимой обороны». А.Э. Жалинский, опираясь на немецкий опыт, отстаивает целесообразность более логичного построения теории о составе преступления и выделения в нем состава противоправности, состава общественной опасности и состава вины. На примере теории российского и иностранного уголовного права можно убедиться, что деление состава преступления на элементы условно, субъективные его признаки неразрывно связаны с объективными, внутренняя сторона преступления проявляется через внешнюю.

Важно учитывать соотношение понятий состава преступления и преступления как такового. Например, основанием для возбуждения уголовного дела, в соответствии с ч. 2 ст. 140 УПК РФ, будет «наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления», при этом отказ в возбуждении уголовного дела осуществляется согласно п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ при отсутствии в деянии состава преступления.

Состав преступления — это некая «матрица», в которую можно помещать любую форму социальной действительности, так как преступление — это не исключение из общественных отношений, а их реализация в негативном криминальном варианте. Квалификация преступления носит познавательный характер в отношении преступления, важно сопоставить признаки реального события с его отражением в законе с учетом того, как структурировано представление и о преступлении, и о составе преступления.

Тем не менее процесс квалификации преступления с его опорой на состав имеет значение не столько для правоприменителя, сколько для виновного, права которого недопустимо нарушать.

Если критически посмотреть на признаки состава преступления как такового, то можно заметить, что не все из них одинаково задействованы в процессе квалификации преступления. Так, признаки объекта становятся весьма условными, формальными, объект выступает лишь техническим элементом состава преступления. Опираясь на объект преступления, больше теоретики, чем практики, различают смежные или сходные по другим критериям составы преступлений, такие как, например, служебный подлог (ст. 292 УК РФ) и подделку, изготовление или сбыт поддельных документов (ст. 327 УК РФ). Признаки общего субъекта (возраст, физическое лицо) также редко имеют значение для квалификации.