Формальное и содержательное истолкование красоты

Прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное

Прекрасное

Самым общим и предварительным образом прекрасное можно охарактеризовать как то, что соответствует принятому в данном обществе или в данной цивилизации образцу красоты

Из этой характеристики следует, что прекрасное имеет не только чисто эстетическую, но и социальную составляющую. Представления о прекрасном могут изменяться от культуры к культуре и от цивилизации к цивилизации. Это не означает, конечно, что некоторые, хотя и немногие объекты, способны считаться прекрасными на протяжении многих исторических эпох. Образцы красоты, как и социальные образцы вообще, относятся не к любым вещам, а только к отдельным их типам. В силу этого прекрасное всегда является прекрасным в своем роде. Прекрасная картина не похожа на прекрасную симфонию или прекрасную скульптуру, хотя они могут быть созданы в рамках одной и той же культуры. Нет красоты вообще, существуют лишь прекрасные вещи конкретного рода

Прекрасное в искусстве. Наиболее выразительные примеры прекрасного дает искусство. Результатом творческой деятельности художника является то, что создаваемые им художественные формы начинают господствовать над объективными, реальными формами вещей и появляется новый, не существующий в природе объект. Этот объект, являющийся изобретением художника, представляет собой деформацию реальности. Но, как, ни странно, преображенный объект доставляет зрителю некое особое удовольствие. Как будто в своем новом стилизованном облике он перед нами предстает таким, каким он «должен быть», или, иначе говоря, в своем совершенстве, пишет X. Ортега-и-Гассет. В человеке есть какой-то потаенный кладезь желаний, касающихся формы зримых вещей. Почему-то он предпочитает, чтобы они были не такими, как в действительности. Действительность всегда кажется ему неудовлетворительной. И он счастлив, когда художник представляет ему объекты, совпадающие с его желаниями. Это и есть то, что именуется «красотой». Мир прекрасных образов – это мир, отличающийся от реального, и человек, созерцая его, чувствует себя вне земного мира, как бы переносясь в иной мир. Наслаждение, внушаемое прекрасным, – чувство мистическое, как любое другое чувство, приводящее к общению с трансцендентным

В этой короткой характеристике красоты, создаваемой искусством, упомянуты, в сущности, все основные и одновременно способные поставить в тупик ее черты. Человека почему-то не устраивают реальные формы зримых вещей, и он хочет видеть их более совершенными, рассматривать их в модусе красоты, не такими, какими они являются, а такими, какими они должны быть с эстетической точки зрения. В дело вступает художник, объекты, созданные им и совпадающие с желаниями зрителя, и являются красивыми. Красота не в самом материальном объекте, созданном художником, и не в сознании созерцающего этот объект зрителя, она – на пересечении объективного и субъективного, материального и идеального. Однако желания зрителя появляются у него не спонтанно. Они определяются культурой того общества, членом которого он является. Красота существует, таким образом, в конкретной социальной среде и зависит не только от художника и зрителя, но и от общества, в котором зритель встречается с произведением искусства

Чувство, внушаемое красотой, носит мистический характер, оно загадочно и непонятно и представляет собой живое прикосновение к тайне. Это чувство родственно всем тем чувствам, которые ведут к соприкосновению с трансцендентным, тем, что перешагивает существующую реальность и устремляется к «потустороннему».

Общие принципы анализа прекрасного. Простое разъяснение красоты произведения искусства, даваемое Ортегой, показывает, что понятие прекрасного является, в сущности, неопределимым. Его можно только пояснять самыми разнообразными способами. С этим понятием связано столько неясных проблем, что философия искусства вряд ли когда сумеет ответить на большинство из них.

Прояснение природы прекрасного является одним из наиболее сложных вопросов эстетики и философии искусства. В традиционной эстетике понятие прекрасного считалось центральным, охватывающим все иные ее категории. Нередко само понятие художественного отождествлялось с прекрасным.

Категория прекрасного сохранила свою роль и в современной философии искусства. Однако уже в XIX в. стало ясно, что художественное охватывает не только прекрасное, но и неограниченное множество других эстетических качеств. В их числе безобразное, комическое, возвышенное, шокирующее, эпатирующее, жестокое, эклектичное, лабиринтное, заумное и т.д. Они связаны с прекрасным в рамках единого эстетического видения мира человеком, но не являются какими-то разновидностями или частными случаями красоты. Искусство является – и должно быть – таким же богатым и разнообразным, как и сама человеческая жизнь, отражением и средством совершенствования которой оно является. В произведениях искусства благодаря специальным усилиям художника прекрасного может быть больше, чем в жизни. Но в конечном счете, если в реальности красота – только одна из многих, причем не доминирующих характеристик человеческого существования, то и в искусстве ее роль не может быть главной

Сложность и неясность категории прекрасного, обилие и острота тех споров, которые сопровождают ее с античности, т.е. с момента введения ее в эстетику, вынуждают с самого же начала очертить те принципы, на которые опирается анализ данной категории:

— представления о прекрасном меняются от одной эпохи к другой, они являются разными в разных культурах; в частности, античные представления о прекрасном важным образом отличаются от средневекового видения прекрасного; представления о прекрасном, господствовавшие в Новое время, имеют мало общего с истолкованием прекрасного в современном искусстве и в современной эстетике;

— понимание прекрасного некоторым обществом определяется в конечном счете культурой этого общества, а не его философскими, социальными, эстетическими идеями; представление о прекрасном, доминирующее в рамках какой-то культуры, не лучше и не хуже тех видений прекрасного, которые господствуют в других культурах; каждая культура имеет свое, причем единственно возможное представление о прекрасном, хотя истолкования данного представления в рамках культуры могут быть очень разными;

— понимание прекрасного существенно зависит от господствующего в искусстве художественного стиля: прекрасное с точки зрения искусства Возрождения отлично от прекрасного в представлении барокко или классицизма, романтический идеал прекрасного не выдерживает испытания в рамках реалистического искусства, прекрасным в модернизме считается нечто совсем иное, чем в постмодернизме;

— прекрасное не является и, в сущности, никогда не являлось центральной категорией эстетики и философии искусства; расширительное истолкование прекрасного, при котором оно казалось охватывающим все остальные категории эстетики и вообще все эстетические качества, являлось спекулятивной конструкцией и никогда не отвечало реальной практике искусства;

— определение эстетики как науки о прекрасном является не только неясным, но и искажает предмет этой дисциплины; оно должно быть отброшено точно так же, как было отброшены абстрактные, оторванные от практики определение этики как системы представлений о добре и определение науки как способа открытия истины;

— поиски чисто формальных определений прекрасного, ссылающихся на соразмерность, гармонию, порядок, симметрию, отображение неких глубинных законов бытия и жизни и т.п., бесперспективны;

— красота, как и иные эстетические качества (трагическое, комическое, безобразное и т.п.), не является естественным свойством вещей, подобным их тяжести, цвету, запаху, вкусу и т.д.; как и добро или истина, она не присуща вещам, рассматриваемым сами по себе;

— красота, подобно всем другим эстетическим качествам, основывается на чувственном восприятии и соединяет в себе чувственно-эмоциональное содержание и социальное содержание, связанное с принятыми ценностями, традициями, образцами, идеалами и т.п

Слово «прекрасное» является многозначным, причем далеко не все его значения связаны с искусством и эстетикой. В практическом смысле прекрасным обычно называется средство, позволяющее эффективно достигать намеченной цели. Характерно, что если избранное средство не помогает добиваться поставленной цели или даже мешает этому, такое средство называется не «безобразным», а «неэффективным». В этическом смысле прекрасным именуется поступок, имеющий позитивную этическую ценность, приносящий моральное добро и т.п. В случае деятельности, целью которой является установление истины, прекрасным обычно называется то, что способствует достижению истины, хотя препятствующее этому именуется не «безобразным», а «неэффективным» или «контрпродуктивным»

Обобщая эти наблюдения, можно сказать, что в сфере пользы, добра и истины «прекрасное» является обычно простым заменителем «эффективного».

Долгое время считалось, что прекрасное в эстетическом смысле не может служить приемлемым, или эффективным, средством для достижения какой-то цели, поскольку в случае эстетически прекрасного никакой цели нет вообще. Ранее эта тема уже затрагивалась, и здесь можно лишь сказать, что красота, являющаяся, как и добро и истина, характеристикой отношения человека к окружающему его миру, также всегда имеет перед собой цель. Другой вопрос, что этой цель лишена, как правило, непосредственно утилитарного характера

Возможность разъяснения прекрасного. Прекрасное, как и все другие категории эстетики и философии искусства, не допускает вербального определения. Прекрасное, как и трагическое, комическое и т.п., скорее, чувствуется, чем выражается словами

Исключением являются те случаи, когда слово «прекрасное» употребляется не для выражения или внушения определенных чувств, а для характеристики соответствия рассматриваемого произведения искусства принятым в данном месте и в данное время устойчивым представлениям, или образцам, касающимся прекрасного. В этих случаях можно сказать, что нечто является прекрасным в силу того, что обладает всеми теми свойствами, которые у него должны быть согласно хорошо известным и считающимся общепринятыми образцам

Хотя прекрасное нельзя определить, его можно хотя бы примерным и предварительным образом разъяснить в надежде, что знакомство с общими, пусть и неясными замечаниями о прекрасном и конкретными его примерами позволит постепенно выработать интуитивное представление о нем

На восприятие красоты влияют исторические, социальные, национальные, культурные, религиозные и другие характеристики субъекта.

Специфика прекрасного осознается постепенно, через соотнесение его с другого рода ценностями – утилитарными (польза), познавательными (истина), этическими (добро).

Прекрасное не является вербально определимым в силу, по меньшей мере, трех причин. Первая из них является общеметодологической, вторая — социальной, третья связана с особенностями самого прекрасного, и в первую очередь с его чувственной природой.

Степень содержательной ясности научных понятий зависит, прежде всего от достигнутого уровня развития науки. Неразумным было бы требовать большей – и тем более предельной – ясности в тех научных дисциплинах, которые для нее еще не созрели. Неясными являются не только понятия эстетики, но и многие другие научные понятия. В биологии – это вид, борьба за существование, эволюция, приспособление организма к окружающей среде; в социологии – деятельность, структура, стратификация; в математике – множество, доказательство и т.д. Не является ясным и само понятие науки. Было предпринято много попыток выявить те особенности научных теорий, которые позволили бы отграничить последние от псевдонаучных концепций, подобных алхимии или астрологии, но полной определенности понятию «наука» так и не удалось придать. Кроме того, понятие прекрасного является одним из центральных в эстетике и философии искусства. Но понятия, лежащие в основании отдельных наук, по необходимости остаются содержательно неясными до тех пор, пока эти науки способны развиваться. Полное прояснение таких понятий означало бы, в сущности, что перед наукой не стоит уже никаких вопросов. Научное исследование искусства – бесконечное предприятие. И пока оно будет продолжаться, используемые в нем категории, и в частности категория прекрасного, будут нуждаться в прояснении.

Представления о красоте меняются от общества к обществу и от одного исторического периода к другому. Каждая эпоха понимает красоту по-своему, и только в процессе исторического развития постепенно становится более ясным, чем является красота. Стремление к красоте, как и стремление к таким социальным целям, как справедливость, свобода, равенство и т.д., является одной из тех ценностей, которыми чаще всего пользуются люди в качестве основных ориентиров своей деятельности. Все эти цели являются историчными по самой своей природе. Чем является красота, свобода и т.п. – не задано с первых шагов, это еще должно определиться на своем уходящем в бесконечность пути. Подобные цели могут быть достигнуты в каждую эпоху, и действительно – в определенных пределах достигаются. Постоянно теряясь и будучи потерянными, они обретаются вновь. Каждое новое поколение реализует их на свой манер. Сказать однажды и на все последующие времена, что представляет собой красота или свобода, невозможно.

Красота касается не столько разума человека, сколько его чувств. Все, что связано с человеком, понимаемым как сложное и динамичное единство интеллекта, чувств и тела, с трудом поддается анализу и является – как показывает опыт гуманитарных и социальных наук, изучающих человека, – вербально неопределимым. В частности, в психологии нет сколько-нибудь ясных определений восприятия, темперамента, мышления и т.п.; что касается постоянно употребляемого понятия личности, то отсутствуют даже попытки как-то определить его. Не удивительно, что эстетические понятия, подобные красоте, возвышенному, шокирующему и т.д. и касающиеся в первую очередь чувственной стороной человеческой жизни, вызывают постоянные споры и не получают в итоге сколько-нибудь ясных и приемлемых определений.

Красивыми могут быть не только чувственно воспринимаемые вещи, но и чисто интеллектуальные результаты. Скажем, красота в физике не сводится к математической красоте и отличается от красоты в биологии или в истории; красота сформировавшейся, хорошо обоснованной теории отлична от красоты теории, только ищущей свои основания.

Красота, с которой имеет дело искусство и о которой говорит эстетика, никогда не является чисто интеллектуальной красотой, а носит чувственный или чувственно-интеллектуальный характер. Можно предположить, что такого рода красота является отображением неких глубинных законов бытия и жизни, представленных аудитории в соответствующем эстетическом объекте. Однако такого рода предположение, обычное для метафизической эстетики, ничего не дает для понимания красоты. Скорее, оно лишний раз подчеркивает, что красота — это всегда тайна

Формальное и содержательное истолкование красоты

Можно выделить два основных подхода к истолкованию прекрасного — внутренний и внешний:

1. прекрасное является внутренним эстетическим качеством, зависящим только от самого объекта, в частности произведения искусства, от воплощенных в нем гармоний, симметрии, пропорций и т.п

2. прекрасное представляет собой внешнее эстетическое качество, зависящее не только от самого оцениваемого объекта (или произведения искусства), но и от его окружения, от той среды, в которую погружен этот объект, в частности от той культуры, в рамках которой он существует, от особенностей индивидов, воспринимающих его, и т.д

Внутренний подход можно назвать также формальным, поскольку он не принимает во внимание содержание произведения искусства или иного эстетического объекта, а опирается только на принципы организации этого произведения или объекта, на характерные для него упорядоченность частей, гармонию, симметрию и т.п.

Внешний подход может быть назван, соответственно, содержательным, так как при таком подходе учитываются не только чисто формальные характеристики произведения искусства или иного эстетического объекта, но и его содержание в широком смысле слова, включающее наряду с содержательными компонентами произведения (эстетического объекта) также его конкретно-историческое окружение, определенную аудиторию, откликающуюся как на форму, так и на содержание произведения искусства (эстетического объекта).

Внутренний и внешний подходы к истолкованию прекрасного проходят через всю историю искусства и его философии, начиная с античности и кончая Новым временем. Иногда оба похода используются в рамках одного и того же анализа произведения искусства, так что создается иллюзия, что они не исключают друг друга, а являются взаимно дополняющими. Лишь в современном искусстве и в современной эстетике, отодвинувшими категорию прекрасного на второй план, внутренний подход перестал играть сколько-нибудь заметную роль.

Безобразное

Противоположностью прекрасного является безобразное. Прекрасное и безобразное исключают друг друга, но не исчерпывают совместно множества тех объектов, к которым они могут прилагаться. Помимо прекрасного и безобразного имеется также безразличное. Безразличны те вещи рассматриваемого рода, которые не кажутся – в исторически определенное время и в контексте конкретной культуры – ни прекрасными, ни безобразными. Иными словами, понятия «прекрасное» и «безобразное» являются противоположными понятиями, но не противоречащими друг другу. Здесь ситуация аналогична отношению понятий «белое» и «черное», которые исключают друг друга, но не исчерпывают множества всех цветов.

Безобразное как категория эстетики, противоположная прекрасному, обозначает ту область отношений между объектом и субъектом, которая связана с негативными эмоциями, чувством неудовольствия, отвращения. Безобразное можно охарактеризовать как «совершенно дисгармоническое». Это свойство явлений мертвенных, патологичных, неодухотворенных, лишенных целостности, внутреннего света и богатства.

Еще древние заметили, что в процессе старения все жизненное и прекрасное становится больным и безобразным. Как правило, безобразное в действительности оценивалось негативно как противоречащее главному идеалу античного мира – упорядоченному космосу и рационально организованному социуму, хотя античные источники фиксируют и существование любителей безобразного, которые получили именование «сапрофилы» (греч. «гнилой», «дурной», «испорченный»).

Уже в античной эстетике подчеркивалось, что необходимо различать безобразное и уродливое. Последнее не обязательно обладает эстетическими функциями. Безобразное же представляет собой именно эстетическую категорию. Оно выражает отсутствие совершенства, контрастирует с положительным эстетическим идеалом и содержит в себе скрытое требование или желание возрождения этого идеала.

Безобразное тесно связано с другими эстетическими категориями. В форме уродливого оно присутствует в комическом (например, в карикатуре). В форме ужасного оно противостоит положительными ценностям в возвышенном или трагическом. Как и трагическое, безобразное воспринимается как воплощение зла, но – в отличие от трагического – гибель этого зла представляется заслуженной карой.

Проблему парадоксального взаимоотношения безобразного и прекрасного в искусстве поставил Аристотель, подчеркнув разницу между прекрасным лицом и прекрасно нарисованным лицом. Безобразный предмет может быть прекрасно изображен в искусстве. Эстетическое переживание безобразного двойственно: наслаждение художественным произведением сопровождается отвращением к самому предмету изображения. В основе эстетического наслаждения от изображения даже безобразного в искусстве лежат радость узнавания действительности, впечатление от мастерства художника, уточнение представления о прекрасном и том эстетическом идеале, с позиций которого отрицается негативная ценность безобразного.

Представление о безобразном, как и представления о прекрасном, возвышенном, трагическом и т.п., имеет социально-исторический характер. Так в период Возрождения безобразное часто использовалось для того, чтобы по контрасту подчеркнуть красоту идеала.

Романтики утверждали эстетическую ценность эксцентричного и уродливого. Гюго понимал гротеск как соединение прекрасного с безобразным. Русские революционеры-демократы считали безобразное важной категорией для утверждения эстетического идеала «враждебным словом отрицанья». Здесь можно вспомнить образы Иудушки Головлева у Салтыкова-Щедрина и Смердякова у Достоевского.

Общая установка современной эстетики на «переоценку всех эстетических ценностей» привлекла особое внимание к феномену безобразного. Идея 3. Фрейда о подсознательном как основной доминанте жизни человека и разработка Г. Юнгом концепции архетипа и коллективного подсознательного усилили интерес к безобразному в эстетике. Наметилась принципиальная смена акцентов в понимании безобразного, чему косвенно способствовал поток изображений социально негативных, часто безобразных явлений в реалистическом искусстве XIX в. и своеобразная эстетизация безобразного в символизме.

Теоретики современного постмодернизма включает в правила искусства, понимаемого как особого рода игра, принятие безобразного в одном ряду со всеми другими эстетическими категориями.

Возвышенное

Категория возвышенного вошла в эстетику довольно поздно, но быстро утвердилась в ней и стала иногда даже претендовать на вытеснение категории прекрасного в качестве центрального понятия эстетики. Возвышенное, как и другие категории эстетики, характеризует отношение субъекта к объекту, являющееся, как правило, неутилитарным и носящим созерцательный характер. В результате восприятия возвышенного субъект испытывает сложное чувство восхищения, восторга, благоговения и одновременно страха, ужаса, священного трепета перед объектом, превосходящим возможности его восприятия и понимания. При этом нередко субъект переживает свою глубинную сопричастность самому «высокому» объекту или тем духовным силам, которые стоят за ним. Вместе с тем субъект ощущает отсутствие угрозы реальной опасности для себя, т.е. свою внутреннюю свободу и духовное равноправие в системе взаимодействия несоизмеримых величин, где он предстает бесконечно малой величиной. Основными источниками возвышенного выступают величественные явления природы, всемирно-исторические перевороты, одухотворенная деятельность человека в переломные моменты общественного развития и его личной жизни. Возвышенное представляет собой нечто исключительное, совершенно непохожее на повседневные явления и прерывающее обыденное ее течение. Оно вызывает у субъекта чувство восторга, но к восторгу может примешиваться и чувство тревоги, даже страха. В то же время возвышенное предполагает преодоление негативных эстетических эмоций и утверждение силы и могущества человека, быть может только мнимых.

В зависимости от характера объекта (масштабность, положительность, грозность, неосвоенность) и соответственно вызываемого им эстетического чувства различают две разновидности возвышенного: пафосно-величественную, приподнимающую человека, его достоинство, и грозноустрашающую, подавляющую человека. В античной эстетике возвышенное и близкие к нему категории рассматривались только в связи с риторическими стилями. Так, например, в трактате «О возвышенном», написанном латинским автором, назвавшемся Псевдо-Лонгином, эта категория рассматривалась преимущественно в связи с риторическими приемами. В средневековой эстетике проблема возвышенного не ставилась на теоретическом уровне, но дух возвышенного пронизывал все основные составляющие средневековой культуры. Бог представал в качестве объекта духовного созерцания, вызывающего у верующего противоречивое переживание возвышенного (ужаса и восторга, трепета и неописуемой радости). Эстетическое сознание подспудно направлялось феноменом возвышенного. В эстетике на первом плане стояли категории «образ», «икона», «символ», «знак», выполняющие прежде всего духовно-возвышающую функцию – функцию водительства к богу.

Под знаком возвышенного, сопряженного с причудливым, находилась художественная культура и эстетика барокко. Во Франции начала XVIII в. возвышенное понималось как высшая ступень красоты и означало величие и изысканность.

М. Мендельсон понимал возвышенное как явление, вызывающее в созерцающем его субъекте восторг, восхищение, «сладкий трепет» и тем самым приводящее его к постижению внезапно открывшегося совершенства. В искусстве Мендельсон различал два вида возвышенного: восхищение изображенным предметом и восхищение самим изображением предмета, даже достаточно заурядного. С возвышенным первого рода связывалось понятие наивного в искусстве, которое определялось как безыскусное выражение идеи или изображение предметов, достойных восхищения. Непосредственность и наивность изображения только усиливают величие изображенного предмета.

Противоположностью возвышенного является низменное, которое тоже можно отнести к категориям эстетики. Низменное характеризует природные и социальные предметы и явления, имеющие отрицательную ценность и таящие в себе несомненную угрозу. Низменное – сфера несвободы человека, крайняя степень безобразного и ужасного. Отражение низменного в искусстве осуществляется через создание образа зла.

Впервые понятие «низменное» употребил Аристотель, рассматривая эстетические свойства действительности, которым подражает искусство. В искусстве низменное предстает как в сказочных, мифологических, так и в реальных образах, олицетворяющих отрицательные природные и общественные силы (Медуза Горгона, дракон, Баба Яга, Плюшкин, Гобсек и т.п.). Широки возможности для отражения низменного у изобразительного искусства. Музыка сравнительно поздно, лишь в XIX в. начала овладевать способностью рисовать образ зла – безобразного и низменного. Ранее она передавала этот образ опосредствованно (Моцарт, Бетховен). Особые свойства музыки и скульптуры передавать низменное открылись в XX в. (Д. Шостакович, М. Шемякин).