Необходимая оборона и крайняя необходимость

необходимый оборона правомерность посягательство

В УК РФ, в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, наряду с необходимой обороной и причинением вреда при задержании лица, совершившего преступление, традиционно важное место занимает крайняя необходимость. Нередко состояние необходимой обороны перерастает в состояние крайней необходимости, например, в случаях, когда при защите от общественно опасного посягательства вред вынужденно причиняется третьим лицам, либо задержание лица, совершившего преступление, совершается в обстановке крайней необходимости. Как отмечает В.Ф.Антонов, все обстоятельства, исключающие преступность деяния - физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения, задержание лица, совершившего преступление,- сводятся к необходимой обороне и различным вариантам поведения в состоянии крайней необходимости.

Между тем, для правильного применения законодательства о крайней необходимости важно определение ее соотношения с необходимой обороной.

Системный социально-экономический кризис, развивающийся в России с 1990-х годов, вызвал устойчивый рост чрезвычайных ситуаций, среди которых доминирующими являются транспортные аварии, пожары и взрывы технологического оборудования, пожары и обрушения жилых и административных зданий, аварии с выбросом токсических веществ, аварии на коммуникационных системах жизнеобеспечения и на трубопроводах.

Ежегодно в Росси происходит 230-250 природных катастроф. За последние 15 лет от опасных природных явлений в России погибло 3,5 тысячи человек, пострадало 270 тысяч человек. Общий ущерб составил 7% от валового национального продукта.

Суть института крайней необходимости состоит в устранении опасности, угрожающей правоохраняемым интересам, путем причинения вреда другому, но менее важному охраняемому законом интересу.

Несмотря на то, что внешне действия, связанные с причинением вреда в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости имеют сходство с преступлением, оба рассматриваемых института относятся к обстоятельствам, исключающим преступность деяния. Это положение вытекает из законодательного определения понятий необходимой обороны и крайней необходимости. В ст.37 УК РФ прямо указано: «Не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны...». Указание на непреступный характер содержится в ст.39 УК РФ: «не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законам интересам в состоянии крайней необходимости». Объединяющим признаком двух институтов является общая целевая направленность действий, связанных с причинением вреда - защита правоохраняемых интересов, что определяет и правовую природу поведения лица в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости. Действия лица в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости в равной мере являются общественно полезными, исключающими общественную опасность деяния.

Однако, если общественно полезных характер действий, совершаемых в состоянии необходимой обороны не вызывает сомнений, с общественно полезным характером действий, совершаемых в состоянии крайней необходимости согласны не все авторы. Так, по мнению А.Н.Трайнина, действия, совершенные в состоянии крайней необходимости не утрачивают своей общественной опасности, причиняя вред одному из правоохраняемых интересов. В.В.Винокуров признает приемлемым (допустимым), но не общественно полезным причинение вреда с целью устранения опасности, угрожающей собственным правам и интересам причинителя вреда. Мы разделяем позицию ученых, признающих действия, совершенные в состоянии крайней необходимости общественно полезными. То, что состояние крайней необходимости вызвалось виновно, не меняет этой оценки, поскольку действующее в такой обстановке лицо преследует цель сохранения охраняемых интересов, осознавая при этом общественно полезный характер своих действий. Вместе с тем, как верно пишет В.Ф.Антонов, для признания крайней необходимости деянием общественно полезным вред, причиняемый в целях устранения опасности, должен быть целесообразным и разумно обоснованным.

Крайняя необходимость, как и необходимая оборона - это прежде всего право на причинение вреда, вопрос о реализации которого каждый решает для себя самостоятельно. Между тем, для некоторых категорий должностных лиц осуществление акта необходимой обороны либо крайней необходимости является юридической обязанностью. Некоторые авторы считают, что законодательство не в состоянии предписать спасение каких-либо благ ценой собственного здоровья или жизни, в связи с чем действия лица, не совершившего в конкретной обстановке в нарушение требований нормативно-правовых актов вредоносных действий должны оцениваться в рамках норм о крайней необходимости.

Мы не можем согласиться с подобными утверждениями. Разделяя позицию С.Ф.Милюкова, считаем, что отрицание обязанности осуществлять необходимую оборону, задержание преступника, ссылаясь на состояние крайней необходимости, является искажением понятия служебного долга, «оправданием бездействия правоохранительных органов, укоренившейся политики «умиротворения» преступника в ущерб интересам законопослушных граждан, общества и государства в целом». Если сотрудник правоохранительных органов, в служебные обязанности которого входило устранение опасности, бездействует, он может быть привлечен к ответственности - уголовной или дисциплинарной - в зависимости от тяжести наступивших последствий. Существенное сходство двух институтов усматривается в признаке наличности обстоятельств, обеспечивающих состояние необходимой обороны и крайней необходимости. Так, необходимая оборона признается правомерной при наличии реальной угрозы посягательства. Под наличной опасностью при крайней необходимости понимается непосредственная угроза причинения ущерба охраняемым объектам, которая уже возникла, но еще не окончена. Состояние крайней необходимости и необходимой обороны отсутствует, когда возникновение опасности возможно лишь в будущем. В таких случаях, в целях предотвращения вреда, можно предпринимать предупредительные меры, не имеющие ничего общего с причинением ущерба правоохраняемым интересам.

Моментом окончания состояния крайней необходимости является ситуация, когда опасность устранена, миновала, прекратилась. Окончание посягательства, выразившееся в его пресечении, добровольном отказе, достижении общественно опасных целей свидетельствует об отсутствии основания для совершения оборонительных действий.

Таким образом, в состоянии крайней необходимости временные рамки совпадают с временными рамками наличности состояния необходимой обороны, с той лишь разницей, что состояние крайней необходимости может быть более протяженным во времени, чем состояние необходимой обороны.

Реальность (действительность) опасности - следующее, обязательное условие, определяющее состояние как необходимой обороны так и крайней необходимости. Причинение вреда правам и интересам других лиц вследствие мнимой крайней необходимости или мнимой необходимой обороны оценивается по правилам фактической ошибки.

Вместе с тем, несмотря на определенные сходства, институт крайней необходимости имеет ряд признаков, позволяющих отличать его от института необходимой обороны. Первым отличием крайней необходимости и необходимой обороны кроется в правовом основании для причинения вреда. Так, правовым основанием для причинения вреда при необходимой обороне является только общественно опасное посягательство. Крайняя необходимость в отличие от необходимой обороны порождается различными по своей природе и содержанию источниками опасности, например, нападение животных, физиологические и патологические процессы в организме человека, стихийные бедствия, последствия техногенных катастроф.

Представляется, что в этой связи крайняя необходимость имеет самый широкий спектр действий, подпадающий под деяния, предусмотренные Особенной частью УК РФ (например, угон, лишение свободы, сбыт наркотиков, умышленное уничтожение чужого имущества), в то время как при необходимой обороне круг таких действий ограничен причинением смерти, тяжкого вреда здоровью, либо причинение значительного имущественного ущерба посягающему.

Отличительным признаком крайней необходимости от необходимой обороны является неотвратимость угрожающей опасности. Несмотря на то, что в обоих институтах законодатель употребляет общее понятие «необходимость», что означает надобность, потребность, к лицу, находящемуся в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости предъявляются различные требования к способу устранения опасности. Так, в состоянии необходимой обороны лицо может причинить посягающему вред независимо от имевшейся у него возможности избежать посягательства, либо обратиться за помощью к другим лицам или органам власти, то в состоянии крайней необходимости выбранный способ спасения охраняемого интереса лишь тогда обоснован, когда он является последним, крайним средством устранения опасности. В этом институт крайней необходимости схож с институтом задержания, где причинение вреда лицу, совершившему преступление, является единственно возможным средством достижения целей института задержания при данных обстоятельствах. Причинение вреда в состоянии крайней необходимости должно быть вынужденной мерой, свидетельствующей об отсутствии возможности иными средствами (например, убежать, спрятаться в укрытии и т.д.) отвратить опасность. По нашему мнению, для признания действий, совершенных в состоянии крайней необходимости правомерными, причинение вреда должно быть действительно крайним способ устранения опасности, угрожающей правоохраняемым интересам.

Действительно, причинение вреда в состоянии необходимой обороны тоже носит вынужденный характер, однако от обороняющегося лица не требуется избирательного подхода к средствам, с помощью которых возможно было избежать причинения вреда посягающему лицу, более того, допускается отсутствие соразмерности между средствами защиты и посягательства.

Кроме отличий в способе устранения опасности, который при крайней необходимости должен быть единственно возможным в сложившейся ситуации, необходимо, чтоб вред причиненный был менее значим, чем вред предотвращенный. Приоритет охраняемых объектов рассматриваемых институтов идентичен и представляет собой триаду «личность, общество, государство». Это имеет существенное значение при решении вопроса о наличии или отсутствии превышения пределов крайней необходимости, поскольку для предотвращения опасности, угрожающей жизни или здоровью, оправдано причинение правоохраняемым интересам более значительного вреда, чем для предотвращения опасности, угрожающей правам человека или собственности. При устранении опасности, угрожающей жизни или здоровью человека, причинение более значительного вреда охраняемым законам интересам оправдывается возместимостью ценностей оберегаемых и повреждаемых.

Оценка сталкивающихся интересов должна даваться исходя из фактических обстоятельств, в каждом конкретном случае.

Следующим существенным отличием рассматриваемых институтов является направленность действий по причинению вреда. К крайней необходимости относятся все случаи устранения опасности, исходящей от человека, но не связанные с причинением вреда посягающему. При крайней необходимости вред, как правило, причиняется третьим лицам, не создавшим своим действием либо бездействием угрозы наступления ущерба. Между тем, при необходимой обороне вред должен причиняться исключительно посягающему лицу.

Однако, как справедливо отмечают некоторые авторы, возможны ситуации, когда вред причиняется интересам, связанным с возникновением устраняемой опасности. Учитывая, что такие случаи встречаются далеко не часто, именно этот критерий- причинение вреда третьим лицам - служит одним из главных отличий крайней необходимости от необходимой обороны, при которой вред всегда причиняется посягающему лицу.

В свою очередь, законодатель, принимая во внимание различную направленность действий в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости, установил различную гражданско-правовую ответственность для причинителей вреда при указанных обстоятельствах. Так, по действующему российскому законодательству вред, причиненный в состоянии необходимой обороны, в соответствии со ст. 1066 ч.2 ГК РФ, возмещению не подлежит. Вместе с тем, в соответствии с ч.1 ст. 1067 Гражданского кодекса вред, причиненный при крайней необходимости в целях устранения опасности, угрожающей самому причинителю вреда или другим лицам, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена иными средствами, должен быть восстановлен лицом, его причинившим. Необходимо отметить, что в соответствии с ч.2 ст. 1067 Гражданского кодекса РФ, суд, с учетом обстоятельств осуществления акта крайней необходимости может возложить возмещение вреда на третье лицо, чьи интересы защищались, либо освободить от возмещения вреда третье лицо или же лицо, причинившее вред.

В отличие от необходимой обороны, являющейся, по нашему мнению, сугубо уголовно-правовым институтом, действия по устранению опасности в состоянии крайней необходимости регламентированы Кодексом об административных правонарушениях России. Так, ст.2.7 КоАП РФ гласит: «Не является административным правонарушением причинение лицом вреда охраняемым законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или других лиц, а так же охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и если причиненный вред является менее значительным, чем предотвращенный вред».

Отличие необходимой обороны и крайней необходимости состоит в степени причиненного вреда, определяющего правомерность действий в указанных обстоятельствах. При необходимой обороне допускается причинение вреда большего, чем вред предотвращенный, а в случаях защиты от посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия правомерно причинение любого вреда. При крайней необходимости правомерно причинение вреда меньшего, чем вред предотвращенный. Следовательно, лицо, целью действий которого явилось устранение опасности, обязано стремиться к тому, чтоб своими действиями не причинить вред равный либо больший предотвращенному. По нашему мнению, это требование вполне обоснованно, поскольку причинение вреда равного или большего предотвращенному не имеет под собой никаких оснований, и, соответственно, смысла.

В отличие от института необходимой обороны, в котором законодательно закреплено право на причинение любого вреда посягающему при определенных обстоятельствах, указанных в ст.37 УК РФ, в теории института крайней необходимости сформировался неоднозначный подход к вопросам о правомерности причинения смерти другому лицу в состоянии крайней необходимости. Так, одни ученые допускают возможность причинения смерти одному человеку в целях спасения жизни группы людей, другие, например, допускают причинение смерти человеку, находящемуся в состоянии опасности с тем, чтоб спасти собственную жизнь, третьи считают причинение смерти при таких обстоятельствах преступлением.

По нашему мнению, причинение смерти одному человеку в целях спасения жизни группы людей следует признать правомерным, однако спасение собственной жизни за счет жизни другого человека должно расцениваться как преступление.

Причинение вреда в состоянии крайней необходимости может повлечь за собой не только гражданско-правовую, но и уголовную ответственность. В соответствии с ч.2 ст.39 УК РФ под превышением пределов крайней необходимости понимается умышленное причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Таким образом, при крайней необходимости характер действий и вызванные ими последствия более ограниченны, чем при необходимой обороне и зависят от обстановки, в которой они совершаются. Иначе говоря, превышение пределов крайней необходимости существует тогда, когда вред причиняемый был чрезмерен, несвоевременен и являлся не единственным средством устранения опасности.

Как отмечает В.Н.Кудрявцев: «лицо, в подавляющем большинстве случаев, несмотря на отрицательное воздействие внешней обстановки, может избежать совершения преступления, а потому и может нести ответственность за содеянное».

В соответствии с уголовным законодательством России, ответственность за превышение пределов необходимой обороны наступает в соответствии с так называемыми привилегированными составами (ч.1 ст. 108 УК РФ, ч.2 ст.114 УК РФ). В УК РФ не предусмотрены специальные составы преступлений в случае причинения вреда при превышении пределов крайней необходимости. Деяние, совершенное с превышением пределов крайней необходимости рассматривается как простой, а не привилегированный состав преступления, то есть уголовная ответственность наступает на общих основаниях за тот фактический вред, который был причинен. Совершение преступления при нарушении условий правомерности крайней необходимости рассматривается как обстоятельство, смягчающее наказание (п. «ж» ст.61 УК РФ).

Таким образом, совершение преступления под влиянием внешних обстоятельств не устраняет наличия объективной стороны и других элементов состава, но снижает степень вины и ответственности.

Сравнив два уголовно-правовых института, установив между ними существенные сходства и различия, мы пришли к выводу, что лицо, причиняющее вред для устранения опасности в состоянии крайней необходимости находится в более жестких рамках по сравнению с лицом, находящимся в состоянии необходимой обороны. Это обстоятельство объясняется тем, что при необходимой обороне вред причиняется лицу, совершающему общественно опасное посягательство, в то время как в состоянии крайней необходимости вред, как правило, причиняется третьим лицам.