Понимание словообразовательного типа

Тема 10. СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ ТИП

КАК ОСНОВНАЯ ЕДИНИЦА СЛОВООБРАЗОВАНИЯ

Понимание словообразовательного типа.

Классификация словообразовательных типов.

Продуктивные и непродуктивные словообразовательные типы.

 

Понимание словообразовательного типа.

Словообразовательный анализ производной лексики базируется на ее системном характере, на возможности классифицировать производные слова по присущим им конкретным признакам, поэтому производные слова должны изучаться в словообразовательном отношении как единицы определенной языковой системы.

Словообразовательная система языка определяется как система словообразовательных типов (СТ).

В современном языкознании словообразовательный тип принято считать основной, важнейшей комплексной единицей словообразовательной системы языка, ядром ее изучения (Немченко В.Н.), единицей, построенной, как все другие языковые единицы, по определенным моделям.

Для образования производного слова говорящий использует словообразовательную модель, которая в его речи и в речи других носителей языка является наиболее продуктивной, частотной. Создавая новое слово, говорящий кладет в его основу актуальный, важный, значимый с его точки зрения признак именуемого предмета или явления. Так, например, трехлетний ребенок на вопрос «Где живет лиса?» ответил: «В лисятнике». Ответ был дан по аналогии с существующими в языке производными лексемами телятник, курятник, которые уже прочно вошли в словарный запас ребенка в силу его жизненного и языкового опыта.

Понятие словообразовательного типа на протяжении нескольких десятилетий находится в центре внимания дериватологов. В вузовских учебниках и учебных пособиях по словообразованию под словообразовательным типом понимается формально-семантическая схема построения слов, характеризующихся общностью:

а) формального показателя (форманта), отличающего мотивированные слова от их мотивирующих;

б) части речи мотивирующих слов;

в) семантического отношения мотивированного слова к мотивирующему (словообразовательное значение).

Такое определение СТ в разное время подвергалось критике со стороны лингвистов, занимающихся словообразованием. Прежде всего, вызывало сомнение то одно, то другое из приведенных выше общих свойств.

В частности, в период, когда словообразование относилось к морфологии, естественным казалось предложение Г.С.Зенкова при определении СТ не учитывать тождество форманта (при понимании того, что одно и то же словообразовательное значение может быть реализовано разными СТ).

Действительно, если значения «предмет по предмету» рассматривать максимально широко, то можно считать, что его выражает целый ряд суффиксов (-ЧИК: автомат-чик; -НИК: телят-ник; -НИЦ(а): булавоч-ниц-а и др.). Естественно, встал вопрос – стоит ли выдвигать условие, что формант должен быть один, общий, т.е. ограничиваться одним формантом при определении СТ, если указывается только тождество словообразовательного значения. Г.С.Зенков был прав тогда, на той ступени развития теории словообразования.

Точно так же прав был и Л.В.Сахарный, а позже Е.А.Земская, когда анализировали словообразовательные типы с лексикологических позиций.

Например, анализируя лексемы утренник (праздник), дневник (особая тетрадь), вечерник (учащийся), ночник (лампа), Л.В.Сахарный пишет, что их все объединяет один общий суффикс, и даже основы этих лексем образуют семантически связанную группу. Между тем основы эти не образуют в данном случае одного ряда, а входят в состав разных рядов, а потому они принадлежат разным словообразовательным моделям и не связаны между собой словообразовательными признаками. В противоположность приведенным лексемам производные ржище, пшеничище, ячменище, гороховище, гречушище, льнище, коноплянище ученый относит к одной словообразовательной модели, поскольку все они обозначают «название поля, с которого убраны растения».

Е.А.Земская, подобно Л.В.Сахарному, выявила типизированные словообразовательные значения, эксплицирующие связь словообразования с лексикой, и упорядочивание последней в словообразовании. В учебнике (Земская, 1973) автор выделяет большое число типов, обобщающее деривационное значение которых равно лексико-словообразовательному.

В 1992 году выходит книга Е.А. Земской «Словообразование как деятельность», в которой исследователь отмечает: «Учитывая новейшие достижения в дериватологии, показывающие особую роль в словообразовании синтаксических дериватов, представляется необходимым изменить определение словообразовательного типа, этой основной единицы словообразования. Таким образом, один и тот же тип формирует производные от основ глаголов и отглагольных существительных – имен действия» (Земская, 1992, с. 37). Е.А. Земская, как мы видим, предлагает не учитывать при определении СТ тождество частеречной принадлежности мотивирующих единиц.

Из недавних работ, касающихся определения СТ, назовем работы Л.А.Араевой. Она, настаивая на сохранении при определении СТ выделенных трех признаков, говорит о том, что одного тождества словообразовательного значения при определении СТ недостаточно. Значимым является специфическая представленность в типе видов словообразовательной семантики.

Разное количество мотивирующих у одной тематической группы и особенность ее внутритипового функционирования создают своеобразие, неповторимость семантической организации каждого словообразовательного типа русского языка. Например, в СТ «основа существительного + формант -ниц(а)» в ядерно представленных пропозициональных структурах) мотивирующая единица чаще всего выступает в синтаксической функции объекта, средства или результата. Так, наиболее продуктивными пропозициональными структурами с мотиватором-объектом в указанном типе являются:

«лицо, названное по объекту» (ягодница, орешница, грибница, коряжница и др. – собирательницы, грибовница, ягодница, картофельница, сухарница, молочница и др. – любительницы употреблять в пищу, цветочница, капустница, лучница, ягодница, яблочница, блинница, кисельница и др. – продавцы, песенница, вопленица и др. – исполнительницы, квасница, бражница, ленточница, бараночница, булочница и др. – изготовительницы, сердечница, нервница – больные, грыжница, килячница, ушница – лекари и др.);

«средство, названное по объекту» (сенница, житница, мякинница, картошница, утятница, гусятница и др. – корзины для переноски, гусинница, гусятница – корзины для высиживания, грибница, бличница и др. – корзины для сбора, чесночница, замашница – ступки для толчения, мотыльница, ройница, гальянница, леношница, муксунница и др. – приспособления для ловли, угольница, пепельница, песочница, зольница, кисельница, молочница, сметанница и др. – емкости для хранения, блинница, пирожница, хлебница, конфетница, сахарница и др. – емкости для подачи на стол и др.).

Наиболее продуктивными пропозициями с мотиватором-средством выявлены следующие:

«результат, названный по средству» (грибница (суп), овощница (солянка), капустница (щи), тыквенница (каша), корюшница (уха), деревеница (протезы), каменница (дорога), песочница (точило), колесница (колея), амбарница (ступенька), лоскутница (половики), сатинетница (рубашка), суконница (пальто), требушинница (суп), сальница (свеча), гвоздильница (вешалка) и др.);

«лицо, названное по средству» (ремесленница, охотница, лыжница, физкультурница, опытница и др. – лица по роду занятости, волшебница, чаровница, чудесница и др. – лица по средству воздействия, картежница, лотошница, балалаечница, городошница и др. – игроки, баночница, кумызница, травница и др. – знахарки, лекари, банкаброшница, коклюшечница, стрелочница и др. – работницы и др.).

Продуктивными пропозициями с мотиватором-результатом являются:

«лицо, названное по результату» (песенница, частушечница, басенница и др. – сочинительницы, кокошница, шляпница, фуражечница и др. – швеи, варежница, чулочница – вязальщицы, скатертница, тесемочница, кромочница и др. – ткачи, чаровница, распутница, срамница, разлучница, насмешница, помощница, взяточница и др. – лица по характерному качеству и др.);

«средство, названное по результату» (опарница, блинница, вафельница, пасочница, каравайница и др. – приспособления для изготовления чего-либо, мешочница, портяночница – полотно для шитья чего-либо и др.).

Данные пропозиции могут быть представлены и в других СТ, но уже с иным конкретизированным наполнением на уровне лексико-словообразовательного значения. Причем в СТ «основа существительного + формант -ник» пропозициональные структуры и их лексико-словообразовательное наполнение будут иметь значительные сходства с представленным выше СТ, так как данные типы, являясь ядерными для русского языка, очень близки друг другу по семантике. Иная картина представлена в СТ «основа глагола + формант -уш(а)», который характеризуется средней продуктивностью. Данный СТ представлен в основе своей в разговорной сфере, его дериваты в словарях часто сопровождаются пометой «грубое, просторечное, пренебрежительное».

Ядерной пропозициональной структурой в СТ «основа глагола + формант -уш(а)» является «субъект (лицо, животное), названный по действию».

В нем выделяются два продуктивных для данного типа лексико-словообразовательных значения: «лицо, названное по характерному качеству» (вруша, втируша, копуша, тявкуша (о человеке, склонном к ругани), хохотуша, хвастуша, потаскуша и др.) и «животное, названное по издаваемому звуку» (квакуша – «лягушка», крякуша – «дикая утка», тявкуша – «гончая собака» и др.). В СТ «основа существительного + формант -ниц(а)» лексико-словообразовательное значение «лицо, названное по характерному качеству» тоже является продуктивным, но оно не составляет основу этого типа в противоположность типу с формантом -уш(а). А вот лексико-словообразовательное значение «приспособление для перевозки чего-либо» (волокуша), представленное в последнем типе единично, в типе с формантом - ниц(а) является достаточно продуктивным (см. примеры выше).

Таким образом, словообразовательный тип – это сложная, системно-иерархически устроенная, динамичная категория с размытыми формально-семантическими границами. Производные лексемы внутри каждого словообразовательного типа связаны зоной постепенных переходов. Единицы одного словообразовательного типа (как ядерные, так и периферийные) пересекаются с единицами другого типа, поэтому между деривационными моделями невозможно провести четкую границу. В пределах практически любого словообразовательного типа находится ядро, включающее в себя так называемых «лучших представителей» данной языковой категории, характеризующихся:

1) общностью частеречной принадлежности мотивирующего и мотивированного слов;

2) идентичностью формантного показателя, соотносимого с мотивирующей основой;

3) специфической для типа реализацией различных видов словообразо вательного значения, в границах которых семантически связаны мотивирующие и мотивированные слова.

Благодаря наличию «твердого» ядра в такой языковой категории, как словообразовательный тип, мы можем отличать один тип от другого, несмотря на внутритиповую эволюцию каждого из них.