Проблема переводимости

Еще переводчики античного мира широко обсуждали вопрос о степени близости перевода к оригиналу. В ранних переводах Библии или других произведений, считавшихся священными или образцовыми, преобладало стремление буквального копирования оригинала, приводившее порой к неясности или даже полной непонятности перевода. Поэтому позднее некоторые переводчики пытались теоретически обосновать право переводчика на большую свободу в отношении оригинала, необходимость воспроизводить не букву, а смысл или даже общее впечатление, "очарование" оригинала.

Два типа передачи иноязычного текста: 1) перевод, основанный на тенденции к дословному воспроизведению языка оригинала - в ущерб смыслу целого и в ущерб языку, на который текст переводится; 2) перевод, основанный на стремлении отразить дух, смысл подлинника и соблюсти требования своего языка. Первый тип - библейские тексты, священные; второй - тексты более светского характера. Проблема - начиная с античности и до нового времени.

Такие вопросы как: Возможен ли перевод вообще? До какой степени точности переводчик должен доходить в переводе? Важен ли стиль? Как переводить национально-окрашенные слова, цитаты и идиомы? – всегда волновали теоретиков перевода.

Самым ярым противником дословного перевода на родной язык выступил Мартин Лютер («Об искусстве переводить»). Отказ от буквальности нередко переходил в принцип вольного перевода - передача комедий Плавта Альбрехтом фон Эйба.

Первым, кто отрицал возможность перевода, был В. Гумбольдт, основоположник сравнительного языкознания, китаист, переводчик. Он писал: "Всякий перевод представляется мне безусловно попыткой разрешить невыполнимую задачу. Ибо каждый переводчик неизбежно должен разбиться об один из двух подводных камней, слишком точно придерживаясь либо своего подлинника за счет вкуса и языка собственного народа, либо своеобразия собственного народа за счет своего подлинника".

Эдвард Сепир и Бенджамин Уорф (американские ученые, занимались культурой американских индейцев) считали, что перевод невозможен, т.к. то, что сказано, связано с целым рядом ассоциаций, которые просто невозможно отразить в другом языке.

Действительно, имеет место явление лингвистической относительности: люди знают о мире столько, сколько сообщает им их язык; то, чего нет в их языке, отсутствует и в их сознании.

Что обуславливает возможность перевода:

1) принципиально одинаковое устройство мира – для всех наций, во всех языках можно противопоставить землю и воздух, движение и неподвижность; есть люди и звери, мужчины и женщины…

2) принципиально одинаковы законы человеческого мышления – на каком бы языке человек ни говорил, его мысль движется от старого к новому.

3) Мышление предшествует языку. Облекая свои мыслительные процессы в слова, мы уточняем их.

ð Перевод возможен, но всего мы никогда не переведем.

Безэквивалентные формы. Способы преодоления безэквивалентности.

Безэквивалентные формы бывают:

1) Нелингвистической природы – реалии культуры, которые принадлежат исключительно нации этого языка: обычаи, блюда, одежда, факты национальной художественной культуры: цитаты, кино.

Если становятся известны в других языках – перестают быть словом национальной культуры. «Валенки», «шотландская юбка», названия некоторых национальных блюд до сих пор являются безэквивалентными словами.

2) Лингвистической природы- как класс явлений есть во всех языках: диалекты, жаргон, игра слов, шутки, двусмысленность, рифмы. Но их проявление сугубо национально окрашено.

Способы преодоления:

а) для безэквивалентных форм нелингвистической природы:

- транскрипция, транслитерация (valenkis)

- описательный перевод (felt boots).

Но! 1)Требует подстрочного комментария, разъяснения

  2) Понятно, но все равно потеря значения.

б) для безэквивалентных форм лингвистической природы:

- метод компенсации – можно передать слово в том же контексте, а можно как-то в другом месте показать (например, какую-то диалектную форму)