Глава 2. Авторская колонка: рубрика или новая жанровая форма

На современном этапе развития,  СМИ пришли к полной диффузии жанров. Сейчас практически не встретишь «чистых» жанров. А все жанры журналистики теперь стало принято обозначать словом «текст», в крайнем случае, используется в региональной газетной практике такая терминология: «заметка» маленький материал, тоже что и «новость», «статья» - большой материал. Вот и все жанры.

Но обозначают ли сами газеты колумнистские тексты как «колонку». Да обозначают, однако не все издания. Например, «Литературная газета» под материалами, расположенными под рубрикой «Очевидец» на второй полосе, подписывает «Точка зрения авторов колонки может не совпадать с позицией редакции». А газета «Труд» также публикующая типичные колонки, например, Дмитрия Быкова «На Парнасе ты цыган»[49], никак не обозначила материал как колонку, поместив под постоянной рубрикой «Времечко Быкова».

Журналист Владимир Федорин, первый заместитель главного редактора российского Forbes, отмечает: «Стандартная форма существования журналистики мнений – это колонка. Это не просто интеллектуальный продукт. Это творчество. Рецепта идеальной колонки не существует. Порой нарушение правил только усиливает текст и вводят его автора в историю»[34].

Ижевские СМИ также склонны выделять жанр «авторская колонка», особенно те газеты и сайты, которые предлагают колумнистику. Например, на сайте ТРК «Моя Удмуртия» есть тег «колумнисты», а перед каждой колонкой располагается надпись из Википедии: «Колумнист — журналист, пишущий колонки, высказывая свою точку зрения в произвольной форме». Конечно, нельзя определять жанр как «точка зрения автора в произвольной форме». Но тогда, что же такое авторская колонка, если не жанр? Исследователи, придерживающиеся  традиционных взглядов на систему жанров СМИ, настаивают на том, что колонка - всего лишь рубрика, аргументируя «разнообразием жанров и тем». Но некоторые современные ученые уже начали говорить о колонке как о жанре. Посмотрим, какие аргументы они приводят.

Л. Е. Кройчик, рассматривая систему журналистских жанров, среди «исследовательско-новостных» текстов выделяет также жанр колонки, наряду с рецензией, комментарием и корреспонденцией [15]:«В чем жанровый смысл колонки? Во-первых, автор выступает в качестве героя-повествователя или персонажа-маски (в комическом варианте колонки), чья точка зрения, собственно, и является предметом исследования. В этом отношении колонка близка эссе (см. ниже). Автор вводится в повествование как лицо размышляющее и переживающее. Во-вторых, колонка как оперативный отклик на происшедшее (или – происходящее) по своей тональности полемична. Этим она и отличается от комментария, в котором мнение публициста далеко не всегда содержит оппозицию описываемому факту. Колумнист не уточняет, не объясняет факт или возникшую ситуацию – он выступает по отношению к ним оппонентом. В-третьих, поскольку в колонке, как правило, взгляд автора не совпадает с общепринятой точкой зрения, он предлагает новое представление о ситуации. Персональная точка зрения – смысловое ядро колонки.

Колонка – это всегда прямой диалог с аудиторией, соло, рассчитанное на контакт со слушателями, живое, образное слово, сориентированное на сочувственный отклик тех, к кому оно обращено (по крайней мере – на понимание). Если в комментарии такая связь публициста и аудитории факультативна, то в колонке обязательна. Итак, комментарий – жанр публицистики, представляющий собой оперативный отклик на конкретные события в форме монолога автора, приглашающего аудиторию к соразмышлению. Колонка – монолог публициста, предлагающего в образно-эмоциональной форме свою оценку фактов и явлений действительности»

Еще одно интересное замечание, связанное с вечной оппозицией инфор-мация – комментарий, новость – мнение, дает С. Митрофанов: "В течение дол-гого времени информационная журналистика отрицала авторские колонки и даже на какое-то время смогла вытеснить их на периферию, но именно сейчас идет процесс возвращения авторов, поскольку выработался такой механизм, что осмысление политики происходит исключительно в авторской колонке. И больше нигде. Она как бы заменяет нам парламент (потерявший гражданское значение) и гражданское общество" [15].

Вскользь упоминает о колонке как жанре С. О. Савчук. Говоря об исчезновении передовой статьи, памфлета и фельетона, исследователь отмечает: «В ряде изданий их функции берут на себя такие жанровые формы, как "личная колонка", но чаще используются жанровые возможности комментария и комбинированные формы (корреспонденция, комментарий и др.)» [28]. Также о колумнистике, правда западной, говорит А. А. Тертычный: «Лишь, колумнистика, в противовес информационной или развлекательной направленности западной журналистики в целом, «становится чуть ли не единственной (и привилегированной) формой выражения авторской позиции, субъективного анализа, комментария к событию, про которое уже распространились сухие новостные сводки. Отсюда особое значение и особая роль колумниста» [30].

Большой вклад в теорию колумнистики внесла А. Н. Тепляшина. В ее диссертации «Творческая природа комического (жанровая парадигма современной журналистики)» авторской колонке посвящена целая глава.  И хотя в ее работе колонка рассматривается в контексте комического, нам важно, что исследователь выделяет колумнистику в «жанровую форму» публицистики. «Рассматриваемая в качестве жанровой формы авторской журналистики колонка не имеет конкретного названия. Однако возможно повторение ситуации с терминов фельетон, который два века назад обозначал всего лишь место на газетной полосе, а не название жанра. <…> Колонка – это новый тип публицистического творчества, не скованного нормами, конвенциями, директивами, характеризующегося сильным личностным началом, что соответствует мировым тенденциям…» [88, с. 26].

Ценны для нас статьи С. С. Ярцевой, в которых она исследует западную колумнистику [42, 43,45].

С. С. Успенская в статье «Колумнистика: проблемы жанровой идентификации» с некоторыми оговорками признает колонку новым жанром публицистики: «При анализе колонок современных авторов мы можем отметить, что значительная группа текстов, написанных под рубрикой колонки, обладает сходными признаками, что позволяет говорить о возможности объединения этих текстов неким особым, новым жанром публицистики. И хотя говорить о существовании полноправного жанра колонки пока еще рано, есть все основания утверждать, что формирование этого жанра уже началось, и что культурно-историческая ситуация, сложившаяся в стране, способствует появлению новой жанровой формы.

Таким образом, подчеркивая, что колонка еще не устоялась как жанр в системе жанров отечественных СМИ, мы полагаем, что в настоящее время идет процесс ее становления, есть все предпосылки к появлению нового жанра» [33].

Однако у данных исследователей есть множество оппонентов, которые говорят о колумнистике, как о рубрике. Например, Ю. А. Гордеев полагает, что «невозможно отнести тексты, публикуемые в колонках, к одному жанру ввиду разнообразия их внутренней формы: они явно различаются по всем применяемым обычно для идентификации жанра признакам (предмет - функция – метод <…> колонка - это частный случай авторской рубрики в периодическом издании с учетом того, что авторский характер здесь распространяется и на смысловую составляющую материала» [4]. Большинство современных исследователей вообще не затрагивают тему колумнистики в своих работах. Поскольку теоретическая база колумнистики еще достаточно не разработана, мы попробуем самостоятельно рассмотреть, обладает ли авторская колонка жанровыми признаками, исследуем, как определяют колонку сами журналисты.

Начинающие журналисты все чаще говорят о том, что мало общего между теоретическим образованием на факультете журналистики и практической работой в печати. В том числе это касается жанров. Журналист из Воронежа Ирина Шибина разуверилась в практичность вузовского образования: «…я больше не воспринимаю, когда о журналистике говорят как о науке» [40, с. 76]. Это разочарование случилось, в том числе, и из-за непонятного положения колонки в жанровой системе современных печатных СМИ. Журналисты-практики, чаще всего, относят колонку к жанрам, а вот теоретики пока вообще мало касаются колонки в своих работах. От этого возникают недоумения начинающих журналистов  [40, с. 76]: «Вот чудо-признаки для колонки: эмоциональность, оригинальная мысль, свой стиль, свои интонации, своя точка зрения, убедительная доказательность. А фельетон, простите, не эмоционален? У него нет интонации, стиля, оригинальной мысли?» [40, с. 76], - спрашивает все тот же журналист из Воронежа. На наш взгляд, вышеперечисленные признаки можно отнести практически ко всем художественно-публицистическим жанрам. А «убедительная доказательность» - неотъемлемое качество аналитических жанров. Вот и получается, что авторская колонка как жанр обладает признаками художественной и аналитической публицистики.

Известный теоретик А. А. Тертычный утверждает [31]: «…проблема определения жанровой структуры периодической печати является одной из наиболее «застарелых болезней» соответствующей теории». Попробуем разобраться с самим понятиями жанр и жанрообразующие признаки, для чего дадим подборку цитат, а потом рассмотрим колумнистику в контексте жанра.

«… жанр – обобщенная типизированная форма журналистских выступлений»[16, с. 106].

Теоретик журналистики В. Д. Пельт еще в прошлом веке дал определение жанра с точки зрения журналистики [21, с. 10]: «Жанр можно определить как исторически сложившуюся литературно-публицистическую форму, обладающую определенными устойчивыми признаками. Жанр – одна из форм отражения объекта, жизненной ситуации, факта, одна из форм воплощения определенной идеи, мысли… Жанр как особый вид произведения, обладающий определенными признакам и соответствующей структурой, в каждой конкретной публикации несет в себе неповторимые своеобразные черты, диктуемые требованием дня, особенностями фактического материала, самобытностью автора (курсив наш, - Авт.)».

Исследователь Е. В. Черникова задается вопросом: «Если жанры в журналистике – это устойчивые типы произведений, объединенных сходными содержательно-формальными признаками, то что обеспечивает устойчивость типа?» [36, с. 56]. Г. С. Мельник и А. Н. Тепляшина говорят об устойчивости и одновременной изменчивости жанра. «Он сохраняет на протяжении долгого времени такие качества, как постоянность и устойчивость структурно-композиционных и стилистических признаков, однако под воздействием исторических условий (жанровая ассоциация эпохи, по М. М. Бахтину), жанр может приобретать или утрачивать те или иные свойства» [16, с. 104].

Систему определений жанра дает А. А. Инджиев в книге «Универсальный справочник начинающего журналиста» [9]. Он предъявляет понятие жанр через категории разных сфер. Рассмотрим кратко его определения:

«Жанр – категория исторически конретная, претерпевающая изменения в процессе своего сущетвования» [9, с. 243]. Далее в пример приводится фельетон, который в 19 веке был рубрикой, а затем трансформировался в обличительный жанр.

«Жанр – особая форма организации жизненного материала, представляющая собой специфическую совокупность структурно-композицонных признаков. При этом мы имеем дело не со случайной совокупностью черт, а с системой элементов формы» [9, с. 244]. Здесь исследователь указывает взаимосвязь целей текста и его структуры, что вполне логично и себя оправдывает.

«Жанр – категория типологическая, то есть обладающая рядом устойчивых, повторяющихся признаков» [9, с. 244]. Это определения вообщем повторяет предыдущих исследователей.

«Жанр – категория гносеологическая» Выбор жанра определяется теми задачами, которые поставил автор – «что познается, на каком уровне, с какой целью и какими средствами» [9, с. 246].

«Жанр – категория морфологическая. <…> … морфология жанра – это: а) особенности структуры повествования; б) место факта в повествовании; в) своеобразный строй повествования; г) специфика разработки проблемы (конфликта)» [9, с. 246-247].

«Жанр – категория аксиологическая, то есть содержащая определенную оценку действительности публицистом: любой текст либо утверждает, либо отрицает что-то» [9, с. 247].

«Жанр – категория творчески-созидательная. Трактовка фактов, ситуаций, проблем публицистом создает текст как определенную модель мира» [9, с. 247].  Эти универсальные характеристики жанра подходят для всех существующих жанров. Однако мы не можем по всем признакам определить авторскую колонку как жанр. Очевидно, что нам для выяснения особенностей колумнистики следует обратиться к так называемым жанрообразующим факторам и проверить есть ли эти факторы в колонке, и можем ли мы говорить о ней, как о жанре. Заметим, что сам А. А. Инджиев после определений понятия жанра начинает подробно описывать некоторые жанры и вскользь упоминает и об авторской колонке  [9, с. 259]: «В последнее время многие газеты используют такую подачу материала, как колонка. В публицистике существует даже такой раздел – колумнистика. Главное требование к колонке – она должна выражать одно мнение». В принципе, ничего нового исследователь нам не сообщил – об этом уже говорил Л. Е. Кройчик [15] и его цитату мы привели в нашей работе. Показательно здесь то, что А. А. Инджиев определяет колонку как форму подачи материала, то есть как рубрику. Но нашей задачей будет самостоятельно проанализировать колонку как жанр и доказать или опровергнуть наличие в колонке жанрообразующих признаков.

Г. С. Мельник и А. Н. Тепляшина дают определение понятию «жанрообразование» и выделяют следующие жанрообразующие признаки [16, с. 104]:

«Жанрообразование – это процесс, в котором функционируют структуры с признаками и завершенности и открытости. При рассмотрении нового жанра видна его генетическая связь с изначальным структурным ядром.

Логическими основаниями для дифференциации жанров служат:

· предмет изображения;

· фунция, которую они выполняют;

· характер и свойства;

· своеобразие отражаемых предметов и явлений;

· степень проникновения (глубина) в действительность;

· применяемые методы и приемы отражения действительности.

Эти признаки называются жанрообразующими факторами».

Е. В. Черникова, соглашаясь с исследователями, уточняет  жанрообразующие признаки в контексте формулы 5w (кто-что-где-когда-почему): «Иначе говоря, что именно отображаем, зачем и каким образом. С этим набором жанрообразующих факторов почти все авторы, пишущие о жанрах, в принципе согласны. <…> Что случилось? - это вопрос из формулы 5w. Что будем отображать? – вопрос из жанрообразующей триады. Запомните твердо: это совершенно разные вопросы. Каждую секунду происходят миллионы событий. Фактов накапливается намного больше, потому что в любом событии всегда больше одного факта» [36, с. 58-59 ].

Авторы учебника «Риторические основы журналистики: работа над жанрами газеты», З. С. Смелкова, Л. В. Ассуирова, М. Р. Савова, О. А. Сальникова, называют в качестве основополагающего жанрового признака коммуникативную цель журналиста[27, с. 139]: «… в журналистике коммуникативная цель общения с читателем становится жанровым признаком, наиболее значимым типологически».

А. А. Тертычный четко выделяет жанрообразующие признаки [31]: «… предмет, цель и метод изображения, реализуемые осознанно или не осознанно конкретным журналистом в ходе создания того или иного текста. Диалектически взаимосвязанная совокупность этих фактов может быть обозначена понятием «тип отображения действительности».

Итак, в нашей работе для анализирования жанра авторской колонки  мы будем использовать предложенные жанрообразующие признаки «предмет отображения – цель – метод», которые объективно выделяют большинство исследователей журналистики.

1.Предметом отображения в колумнистики может быть, что угодно: от события до лиц.  Во-первых, это событие. Однако, чаще всего, событие в колумнистике важно не само по себе, а в качестве повода к рассуждению автора. Например, юбилей Горбачева (событие) послужил Александру Минкину поводом для размышления о современной политической власти: «Что касается тандема, то их можно понять. Ельцин ничего критического о них не скажет, он безопасен. Он и пока был жив — молчал (хотя доходили слухи, что многие действия наследника он не одобрял).

А Горбачёв не молчит, его критика становится жёстче, а недавно он сказал о “невероятном зазнайстве” тандема, который не скрывает, что “сядет и решит, кто будет следующим президентом” [68]. Александр Минкин сравнивает политическую и экономическую ситуацию при Горбачеве и при тандеме Путин-Медведев, таким образом, предметом изображения данной колонки является и ситуация.

 

Здесь следует обозначить, что такое ситуация. А. А. Тертычный дает определение: «Ситуацией можно назвать определенное, повторяющееся на протяжении достаточно большого отрезка времени отношений, сложившихся между членами какого-либо коллектива, между коллективами, меду социальными группами, между странами и т.п., соотношение сил, взаимных требований и ожиданий. Внешне, на поверхности ситуация выглядит как состояние, уровень удовлетворения интересов людей, участников ситуации, находящихся в определенном взаимодействии» [29, с. 18].

Другой пример, предметом изображения в колонке Андрея Попова стал заказной матч между сборной Грозного главе с Рамзаном Кадыровым и сборной Бразилии (событие), автор также приводит событие – «я был на стадионе «Купол» на памятном матче ижевского «Газовика-Газпрома» с «Нефтехимиком» в 2005 году». Колумнист сопоставляет два события и приходит к обобщению (т.е. к описанию современной ситуации): «Думаю, многие, как и я, не питали иллюзий: эта встреча – шоу. Как «Минута славы» или «Жестокие игры» на Первом канале. Вроде актеров «мордой в грязь», но побеждает всегда дружба. Но почему-то с точки зрения футбола смотреть такие «мероприятия» как-то неудобно. <…> А как Вы думаете – насколько честный сейчас наш спорт?» [71].

Колумнист Юлия Калинина в колонке «Своих детей нам жалко лишь в Америке» описывает типичную для России ситуацию: «Ребенок, выкинутый на помойку в Москве, не стоит их высокого внимания. Он вообще ничего не стоит. Ведь каждый месяц, если не каждую неделю, случается нечто подобное. В мусоре дворники находят трупы грудных детей — недокормленных, с синяками, опостылевших, выкинутых.<…>

На самом деле их миллионы. Родителей, которым дети — обуза. И можно долго сейчас рассуждать, почему они такие нехорошие, по каким социальным и историческим причинам. Но выяснение причин не изменит последствий. Не изменит тех девушек и парней, которые орут на своих детей с лютой ненавистью, как на последних врагов. Дома они сдерживаются из последних сил, чтоб не выкинуть “этого гаденыша” из окна, а на людях сдерживаются, чтоб не двинуть ему со всей силы. Но по тому, как резко ребенок отшатывается от заоравшей мамаши, видно, что его бьют. Он знает силу удара, хотя еще даже не говорит. Еще только начал ходить» [57].

 А. А. Тертычный определяет процесс как «динамичное следование различных состояний, находящихся в причинно-следственной связи, «если…то» («если наступит это, то должно наступить то-то…») [29, с. 17].

Ряд недавних ложных минирований по всей России, в том числе и в Ижевске, может породить процесс недоверия к подобным сообщениям, что повлечет за собой уменьшение бдительности людей, а значит реальную угрозу для многих жизней. Об этом рассуждает в колонке главный редактор газеты «Центр» Анастасия Шагаева: «Все эти непрекращающиеся письма с сообщением о минировании приводят - увы - только к одному: мы перестаем воспринимать их всерьез! А если такой ежедневный «спам» доведет до того, что и люди в погонах реагировать на него перестанут?

Что будет тогда, ясно: однажды ложное сообщение об акте терроризма ложным не окажется. Более того: если подумать, могут ли «спам-террористы» быть связанными с реальными террористами, умело использующими Интернет для притупления бдительности общества, ответ однозначен - да, это возможно. В таком случае, у террористов в руках есть еще один инструмент, против которого мы беззащитны» [87].

Колумнист Интернет издания Ведомостей Майя Кучерская в колонке «Вечные ценности: Он сказал «Поехали!» говорит о возможных последствиях принятия закона о возвращении имущества религиозного назначения религиозным организациям и процессах, которые развернулись в связи с этим в обществе: «Печальный абсурд происходящего заключается в том, что храм оказывается буквально разорван между двумя собственниками: здание и фрески принадлежат церкви, иконы — музею.

В результате в одном из самых красивых московских храмов, Троицы в Никитниках, уже начали разбирать иконостас для передачи его музею. И теперь уже никто не увидит этого иконостаса, ведь для этого понадобилось бы выстроить здание, напоминающее церковь. Иконостас отрывают и от храмовых фресок XVII в., составлявших с ним неразрывное целое. Не говоря уже о том, что при большом стечении народа, сиянии свечей фрески, писанные в том числе Симоном Ушаковым, не уберечь от разрушения. Но и о сохранении — не охране, а сохранении отданных памятников — в законе ни слова» [61].

Также в колонках предметом отображения может стать личность (хотя это и редкость). Например, Мариэтта Чудакова в колонке «ЛИЧНОСТЬ В ИСТОРИИ: Без полутонов» представляет нам личность Б. Н. Ельцина: «Совесть, благородство и достоинство…» — строка поэта близкого ему поколения подходит к облику первого президента России.

Тяжелейшим образом переживал единственную свою крупную ошибку — Чечню; слишком (да, именно это хочу сказать) был совестлив, слишком проницаем для такой должности. Всегда думала, что это его подломило.

Благородство — пальцем не тронул ни одного из журналистов, поносивших его в газетах и на телеэкране денно и нощно (пусть попытаются сегодня замахнуться на первое лицо).

Достоинство — как достойно нес свою отставку!

Сказано было о нем когда-то: «Очень русский. Слишком русский». Он был в России свой — а в то же время уж очень выдававшийся за общий ряд. Таких и выталкивала когда-то община» [86].

Однако не следует думать, что такое разнообразие предметов отображение (событие, ситуация, процесс, личность и всевозможные их сочетания и взаимодействия)  говорит о невозможности отнесения колонки к жанру. А. А. Тертычный отмечает, что все эти предметы отображения используются часто вместе в аналитической публицистике, в частности, в статье [29, с. 13]. Исследователь говорит о том, что жанр публикации не может быть предопределен предметом отображения. Однако А. А. Тертычный выделяет постоянный жанрообразующий признак, касающийся предмета отображения: «…если публикации отображают предмет, находящийся во внешнем по отношению к автору выступления мире, то они будут включены в одну жанровую группу (или их совокупность – предположим, это будут аналитические тексты). Если же предмет отображения относится к внутренннему миру автора, то созданная им публикация будет включаться в совершенно иную жанровую группу (в этом случае автор, рассказывающий о своем внутреннем мире, занимается самоотображением, самоанализом)» [29, с. 43]. Если исходить из данной классификации, то колумнистика отображает внешний мир, «самоанализ» можно встретить в блогах- электронных дневниках, однако колумнистика, с настолько ярко выраженным образом автора, на является напрямую изображением внутреннего мира автора.

2. Далее попробуем разобраться со следующим жанрообразующим признаком - цели отображения, которые не стоит путать с целями журналистского творчества вообще. Нас интересуют цели публикации материалов. А. А. Тертычный отмечает: «Разнообразие целей, которые журналисты ставят перед собой при создании конкретных публикаций, предопределяет большое разнообразие качеств этих публикаций, а значит – создает основу для отнесения их в разные жанровые группы» [29, с. 45]. По этому критерию колумнистика похожа на комментарий, под которым подразумевают «материалы, выносящие главным образом оценку каким-то уже известным аудитории событиям, явлениям, указывающие на их причины и пр., в форме мнения компетентных в данных вопросах лиц» [29, с. 45]. В колонке также отображаются уже описанные СМИ события, но важнее в колумнистике именно позиция автора по поднятой проблеме, его оценка предмета отображения. В комментарии же мнение публициста далеко не всегда содержит оппозицию описываемой ситуации, тогда как колумнист, в отличие от автора комментария, не уточняет, не объясняет факт или возникшую ситуацию – он выступает по отношению к ним оппонентом. Таким образом, колонка всегда полемична и целью ее является вызвать отклик у читателей, желание вступить в дискуссию, оспорить мнение колумниста или согласиться с ним. Из этого вытекает жанровый признак колонки – установка на интерактивность, который рассмотрен нами ниже, в главе «Жанровые признаки колумнистики».

3. Следующий жанрообразующий признак – методы исследования предмета.   Вновь обратимся к А. А. Тертычному: «…в журналистике существует две основные группы методов «преобразования» объективной действительности в ее информационный аналог. А именно: рационально-познавательные и художественные методы. <…> Эти методы включают в себя два уровня познания – эмпирический и теоретический. Результат эмпирического исследования предстает как поток информационных публикаций. Применение теоретического познания приводит к созданию текстов, составляющих основной поток аналитических публикаций. <…> Применение художественных методов в журналистике обычно идет параллельно с применением рационально-познавательных, что приводит к созданию не собственно художественных, а художественно-публицистических произведений» [29, с. 35].

 Попробуем исследовать какие методы используются в колумнистике.

В последнее время весьма популярен у журналистов и их читателей материалы в жанре «Журналист меняет профессию», в котором используется метод включенного наблюдения. Бывает, что авторы птом описывают свои приключения в колонках, например, Александр Мешков, колумнист www.kp.ru, в одной из колонок рассказал, как реабилитировался в центре для алкоголиков: «Алкаши в их понимании - это лохи, которым никогда не понять истинного кайфа. Я, как «алкаш» и вдобавок «салага», драю палубу. У меня испытательный срок. Ко мне доверия нет: я могу сбежать и надраться. Испытанные кадры ездят на работу разгружать вагоны на грузовую станцию «Москва-3». Заработанные деньги идут в «общак» центра - на оплату помещения, услуг и жрачку» [66]. Но это скорее исключение из правил: такие тексты помещаются в отдельную рубрику, а на сайте  www.kp.ru они для удобства отнесены к колумнистике автора.

Продуктивен для использования при создании колумнистики метод проработки документов. В пример приведем колонку Александра Минкина «45 гораздо больше, чем 55», где автор знакомит читателя с документами по делу Юкоса: «Качество текста 55 можно оценить хотя бы по такой фразе: “Дискуссия по наиболее резонансным судебным делам последнего времени не является сравнительным анализом доказательной базы — большинство ее участников…” — это ровно половина одного предложения, но и ее достаточно. Чёрт поймёт, что значит “дискуссия не является сравнительным анализом”. <…> В “письме 45” тоже есть фразы, с которыми трудно согласиться. Например, утверждается, что “причиной второго суда над Ходорковским явилась его публицистическая деятельность — интервью и статьи, написанные в заключении”. Так ли? Гораздо более убедительна широко известная точка зрения, что дело вовсе не в статьях Ходорковского, а в воле Владимира Путина» [69].

Метод эксперимента также используется при написании колумнистики, отметим, что этот метод отличается от «включенного наблюдения» тем, что журналист здесь не меняет профессию, он провоцирует какую-то ситуацию и наблюдает за ней, оставаясь в роли журналиста. Например, ижевский журналист и колумнист Муршидат Исаева описывает в колонке «Ребенок в залог квартиры, или Как живется в Ижевске «гастарбайтерам» свои скитания по различным инстанциям: «Потеряв надежду, я написала письмо в адрес интернет-приемной Президента России. Ответ пришел на следующий день. А потом с интервалом в две недели приходили письма из самых разных организаций. Каждый писал, что письмо направлено в соответствующую инстанцию. Письмо, подобно цветику-семицветику, сделало круг, но желание так и не исполнило» [55]. Другой журналист газеты «Центр» Андрей Попов проверил на себе качество наших отремонтированных дорог после зимы: «Столько раз мой автомобиль громыхнул по пути из дома на работу этим утром. Куда делись за зиму летний ремонт, гарантии и качественный асфальт?

Правда, я провел эксперимент! Монотонно и упорно посчитал каждый «бумс», «бряк» и «дыщь».

296 ям – на одном 10-минутном маршруте и далеко не по самым убитым улицам, от 40 лет Победы через Восточный поселок на Авангардную» [70].

Продуктивны в колумнистике теоретические методы, в частности, индуктивное умозаключение, когда единичные факты служат дальнейшему развертыванию знаний об общем. Например, Анатолий Салуцкий в колонке «Прорвемся в будущее» в «Литературной газете» доказывает положение о том, что «Россия не в бездну катится, а собирается с силами» [75]. «Моя задача скромнее: напомнить о том хорошем, что реально говорит о росте страны, и о чем в порыве беспощадного самобичевания зачастую забывают. <…> в 2011-м Россия импортирует только 350 тысяч тонн ножек Буша, хотя совсем недавно ежегодно брала их по полтора миллиона тонн? И более того, едва истекут кабальные условия заокеанских поставок, наш птицепром сам готовится экспортировать бройлеров… <...> Почему не радует, что на Урале начали выпускать такие трубы для «Газпрома», за которые впустую бились сначала Хрущев, а потом Брежнев, закупая их в Германии? А «Титановая долина» - тоже на Урале, где теперь делают крылья для «боингов»?» [75].

Используется в колумнистике и дедуктивное умозаключение, при котором «частное явления мы подводим под общее правило или делаем вывод из общего положения по поводу свойств отдельного предмета» [29, с. 29]. Например, политтехнолог, колумнист сайта www.gzt.ru Станислав Белковский революцию в Ливии объединяет в один ряд с революциями стран Востока, предлагая читателю возможные последствия этих событий для России: «И как тут Путину не задергаться! Когда в 2003-2005 году произошли постсоветские цветные революции – в Грузии, на Украине и в Киргизии – кремлевцы все валили на США и американские интриги. Но арабские революции на американцев не свалишь. Очевидно же, что Вашингтон был заинтересован и в Мубараке, и в бен Али, и остается заинтересован – в саудовской династии. И сторону революции Обама принимал только тогда, когда ее уже нельзя было не принять. (С Ливией только промахнулся, но это отдельный вопрос.)» [47].

Широко используется в колумнистике сравнение. Например, колонка Александра Минкина «Гайдар-Рамзан» включает в себя одно сравнение, которое хорошо работает на контрасте: весь текст противопоставлен одному последнему абзацу. приведем всю эту небольшую колонку здесь, т.к. для нас она показательна в том плане, что трудно порой бывает определить жанровые особенности колумнистики. «Рамзану — орден Героя России и звание генерала

   Гайдару — памятник и мемориальная доска.

Путину — породистого щенка.

Муртазе Рахимову — орден “За заслуги перед Отечеством” I степени. (Только за последние два года его руководства из Башкирии пропало больше двух миллиардов долларов.)

Путину — проспект В.В.Путина в Грозном, дворцы, Олимпиада и чемпионат мира по футболу.

Сердюкову — армию.

Миллеру — “Газпром”.

Михалкову — мигалку и один процент со всего электронного в придачу.

Путину — истребитель, тигрицу, “Ладу-Калину”, белого медведя, подводную лодку, серого кита и четырехчасовые прямые телеэфиры.

Чубайсу — Роснано (а перед этим РАО ЕЭС, а перед этим залоговые аукционы, а перед этим ваучеры).

Милиции — полицию.

Медведеву — Россию.

Путину — всё вышеперечисленное и календарь с полуголыми студентками в придачу.

Народу — ЕГЭ, ЖКХ и рассказы о борьбе с коррупцией. А кто недоволен — пусть идет... (выделено нами – Авт.)» [67].

Таким образом, колумнистика использует метода как теоретические (присущие аналитической группе жанров), так и эмпирические (характерные для информационной журналистики). Однако один лишь метод сбора и обработки материала не является предопределяющим тот или иной жанр фактором, «жанровая принадлежность во многом «корректируется» степенью «развернутости» и последовательности использования такого метода, глубиной проникновения с его помощью в предмет отображения», - уверен А. А. Тертычный [29, с. 45].

Художественный метод также присущ колумнистике, как, впрочем, и всему журналистскому творчеству, т.к. «суть этого метода самого по себе заключается в безграничном применении авторской фантазии, вымысла, которые дают необходимую для творца свободу создания художественного образа и выявления через него «правды жизни в целом» [29,с. 42]. В колумнистике автор может использовать вымысел как основу всего текста. В качестве примера приведем колонку Дмитрия Быкова, который предлагает на суд читателей новый ироничный календарь «для тех, кто может и смеет выйти на площадь в назначенный час»: «Помимо движения 31 числа — оно, слава Богу, бывает не каждый месяц — у нас появилось теперь «движение 11», поклявшееся выходить на Манежную одиннадцатого числа каждого месяца. Чего требует «стратегия 31», более или менее понятно — ей нужны гражданские свободы и право так выходить на Триумфальную, чтобы после официально согласованного митинга не давали 15 суток. Стратегия «11» в этом смысле отличается более размытыми целями. Судя по националистическим сайтам, на которых регулярно появляются расстрельные списки либералов и демократов, публика с Манежной площади требует права на бессудную ликвидацию всех нерусских, смеющих так себя вести, как будто они тут проходят как хозяева. Защитники нерусских автоматически к ним приравниваются. Если так пойдет дальше, антифашистский митинг по образцу декабрьского (25, если кто забыл) тоже придется повторять ежемесячно.<…>

Автор делает скромную попытку поделить Москву на площади, а календарь — на 31 независимый гражданский марш. Уточнения и дополнения принимаются, но вообще-то давайте договоримся заранее, ибо уже ясно, что в этом городе — как и в этом обществе — нам лучше не пересекаться.

Итак, образцовый гражданский месяц 2011.

1-е число — официальный праздник сторонников национального лидера, первого и единственного; торжественное шествие «Наших», «Молодой гвардии» и прочей патриотической молодежи, условно называемой далее «Золотая рота». Красная площадь.

2-е — День сторонников тандема, в котором одного боятся, а на другого надеются; условно-либеральная, частично-государственная, легально-неформальная тусовка во главе с ИНСОРом, Юргенсом, Гонтмахером, Тимаковой, Будбергом и т. д. Старая площадь.

3-е — День независимого суда, называемого также «тройкой». Сторонники расстрельных приговоров, басманной справедливости, данилкинской беспристрастности. Лубянская площадь.

4-е — День эсхатологического пессимиста, в честь четырех всадников Апокалипсиса. Возможен кавалерийский вариант. Панически настроенная интеллигенция, особенно забавная на конях. Тверская площадь...» [50]. Мы привели начало колонки Быкова так подробно, поскольку данный материал, исходя из классификации А. А. Тертычного (ссылка), является сатирическим комментарием, который «нацелен на высменивание определенных человеческих недостатков, пороков, промахов самого разного плана» [29, с. 285], при этом используются ирония и насмешка.   Однако, таких «чистых» текстов, которых можно подвести под определенные жанры, встречается мало и это еще одно косвенное доказательство того, что колумнистика обладает собственными жанровыми признаками.

 

Исследователь Ю. А. Гордеев настаивает на рассмотрении жанров с точки зрения их пригодности для использования в колумнистике: «Наиболее продуктивны здесь типы журналистских текстов, которые по самой своей природе тяготеют к авторскому началу. Очевидно, что искать их меньше всего следует среди информационных жанров, в которых приоритетна фактографичность. В первую очередь, здесь нужно обратить внимание на комментарий и эссе - «самые авторские» жанры аналитической и художественной публицистики соответственно. Именно они наиболее частотны в колонках современных газет и журналов, именно к ним ближе всего оказывается описание жанра колонки у тех исследователей, которые склонны его выделять» [4].

Следует отметить, что роскошь эссе в колумнистике может себе позволить далеко не каждый. Это, на наш взгляд, объясняется сложностью жанра, необходимостью иметь оригинальное мышление, и элементарным большим объемом текста. Большой текст в сети Интернет, где сейчас, в основном, и обитает колумнистика, просто не прочитают. Поэтому публиковать эссе могут позволить себе специализированные сайты, например, литературные. Также можем привести в пример сайт современного писателя Захара Прилепина www.zaharprilepin.ru, где в рубрике «колумнистика» автор публикует очерки, обзоры, рецензии, интервью и эссе. Писателю следовало бы назвать этот раздел «публицистика», т.к. материалы рубрики весьма неоднородны и колумнистику ни один из текстов не напоминает. Пример классического эссе Захара Прилепина «Русские люди за длинным столом», идея которого состоит в следующем: «Народ, воистину, данность в современной России. А нация – воистину – задание.

Но задание не для всех. Лишь для тех, кто в который раз рискнет взять на себя ответственность, и артикулировать изначально понятное всем.

Задача почти невозможная, но начать стоит.

Просто потому, что никто, в сущности, не против, и все уже готовы.

Я хожу по нашей земле с тем странным ощущением, когда тебе отзывается всё вокруг тебя. Наверное, так ходят лесники по любимому лесу». (2007-01-22) [73]. Такой текст в колумнистике редкость, если, конечно, можно назвать его колумнистикой, а нам кажется, что данный текст противоречит жанровым особенностям колумнитсики, (которые будут рассмотрены нами ниже), и в первую очередь – требованию небольшого объема и лаконичности изложения. Это именно тот пример, когда на сайтах под колумнистику подгоняется весь материал того или иного автора, причем там могут быть репортажи, заметки, интервью, даже рассказы.

Однако воронежский исследователь Ю. А. Гордеев среди жанров аналитической публицистики выделяет также жанры, пользующиеся наибольшей популярность у колумнистов. Это обозрение и обзор: «Банальным примером могут послужить публикации в пятничных номерах газеты «Известия» М. Соколова (обозрение) и И. Петровской (обзор). Авторское начало в их текстах проявляется и в отборе фактов/произведений, и в их интерпретации, и в организации повествования» [4]. Исследователь также говорит о большом потенциале фельетона, как жанра, подходящего для колумнистики, но полагает, что фельетон мало распространен в современной прессе. Мы принципиально не согласны с данным выказыванием. Обозрение и обзор могут публиковаться в разделе колумнистика, но это не значит, что они таковой являются (хотя черты обзора и обозрения в колонке могут присутсятвовать), ибо противоречат жанровым признакам колумнистики, рассмотренным нами ниже. Нельзя то, что публикует известный публицист Юлия Латынина в «Новой газете» или на сайте www.kp.ru  под рубрикой «колумнистика» назвать колумнистикой: автор работает в аналитических жанрах – статья, обозрения, иногда корреспонденция.      

Наиболее похож на колумнистику жанр комментария, однако исследователь Л. Е. Кройчик разъясняет, чем отличается колонка от комментария [15], его цитату мы привели в начале главы.

Если продолжать тему жанрообразующих факторов, то следует отметить, что А. А. Тертычный, наряду с факторами «предмет - цель – метод», выделяет дополнительный жанрообразующий фактор - «Языковой фактор», который состоит в выборе языковых форм изложения материала. «Представление» информации в журналистике осуществляется в хорошо известных языковых формах – сообщения, повествования и изложения» [29, с. 49]. Однако, только при наличии основных жанрообразующих факторов возможно дополнительное дифференцирование жанров по формам изложения. В колумнистике используются, в основном, формы сообщения (хотя новой информации колумнист, как правило, не сообщает), наряду с жанром информационной корреспонденции (по А. А. Тертычному [29]). Что касается форм персонификации информации (монологическая и диалогическая), то в колумнистике преобладает монологическая форма, хотя можно наблюдать и вставки небольших диалогов.

Таким образом, мы попытались в теоретическую систему жанрообразования вписать и колумнистику. В итоге выяснилось, что предметом отображения в колонке может быть и событие, и процесс, и ситуация, и личности, а также разные их сочетания и взаимодействия. Однако это разнообразие не критично в плане невозможности определения жанра колонки, поскольку аналитическая группа жанров своим предметом отображения также может иметь вышеперечисленные предметы, что отмечает А. А. Тертычный. Методы исследования при подготовке журналистских текстов также не являются предопределяющими в определении жанра. Колумнистика пользуется методами как информационных жанров, так и аналитических и художественно-публицистических. Этот показатель также для нас не критичен, поскольку разделение жанров и методов их создания условно: аналитика использует и эмпирические методы (присущие, по А. А. Тертычному, информационным жанрам) – интервью, опрос, наблюдение, эксперимент. Наиболее показательным стал для нас признак «цели публикации». Выяснилось, что у колумнистики есть особые цели, а именно - отображение уже описанных в СМИ событий с точки зрения позиции автора, авторская оценка предмета отображения, а главное – авторская оппозиция к описываемым событиям, а также полемичность жанра и установка на интерактивность.