2020-05-25
78
Однако предотвратить возникновение войны не удалось. Какие тому были причины? Этот вопрос и поныне волнует миллионы людей, борющихся за предотвращение нового мирового конфликта. Напомнить об этом необходимо еще и потому, что на Западе появилось немало всякого рода высказываний и воспоминаний, книг и статей, фальсифицирующих предвоенные события, извращающих происхождение и причины минувшей мировой войны.
Империализм как социально-политическая система — виновник развязывания второй мировой войны. И прежде всего вследствие того, что в 30-х годах он стал еще более милитаристским, агрессивным. В капиталистическом мире значительно обострились противоречия, резко усилилась борьба за мировое господство между противостоявшими группировками империалистических государств. В то же время социально-классовое содержание агрессивности империализма было в своей основе антисоветским, антикоммунистическим, усилилась его антидемократическая направленность.
Таким образом, своеобразие обстановки накануне второй мировой войны можно охарактеризовать двумя основными чертами. С одной стороны, капиталистический мир оказался разобщенным на враждующие военно-политические группировки: блок фашистских государств и коалицию буржуазно-демократических стран, глубокие межимпериалистические противоречия между которыми и привели в конечном счете ко второй мировой войне. С другой стороны, государства, входившие в капиталистические группировки, объединяла антисоветская позиция, что порождало на Западе иллюзии, будто фашистская агрессия минует буржуазно-демократические страны.
Роль движущей силы в подготовке второй мировой войны играли монополии Германии, Японии, Италии, США, Англии и Франции. В течение многих лет они проводили экспансионистскую политику с целью захвата новых рынков и новых источников сырья, развивали военное производство и наращивали вооружения. Особенно преуспели в этом монополии Германии и Японии. Они создали государственно-монополистический механизм руководства военной экономикой, не только определяли главные направления гонки вооружений, но и в большинстве случаев руководили ее осуществлением. Монополии были заинтересованы в милитаризации всей общественной жизни капиталистических стран, они активно готовили и провоцировали военные конфликты, их интересы определяли основные принципы подготовки и ведения мировой войны.
Если империализм усилил хозяйственные связи между государствами, то монополии, особенно межнациональные корпорации, многократно ускорив этот процесс, способствовали тому, что зависимые страны еще теснее оказывались привязанными к метрополиям. Это в свою очередь создавало условия для распространения военного пожара, вовлечения в войну большого количества стран и народов.
Опасность новой мировой войны становилась все большей по мере укрепления связей между правящими кругами агрессивных государств [15] и монополиями. Получая огромную экономическую и военную помощь от зарубежных корпораций, агрессоры заверяли своих покровителей и вдохновителей, что поставляемое им оружие будет применено только против СССР. История доказала несостоятельность этих заверений и иллюзорность порождаемых ими надежд.
Подобные взаимоотношения монополий и агрессивных сил вытекают из сущности империализма, для которого характерно стремление к аннексиям, решению национальных и социальных проблем военными средствами. Если перед первой мировой войной ведущие империалистические государства лишь начали переходить от передела колоний к подчинению развитых капиталистических стран, то накануне второй мировой войны это стремление получило дальнейшее развитие в военных планах агрессивных держав. Они все больше стали стремиться к захвату промышленно развитых стран и порабощению десятков миллионов людей. Империалистические силы считали такие цели войны наиболее выгодными. Особый интерес проявляли они к СССР и его богатствам.
В условиях, когда неравномерность экономического и политического развития капитализма усилилась, крупнейшие империалистические государства пытались с помощью войны выйти из полосы экономических кризисов, поделить мир на свои лад, добиться мировой гегемонии.
Первая мировая война, как известно, невиданно обогатила монополии Соединенных Штатов Америки, производительные силы которых совершили в своем развитии огромный скачок. Тем не менее послевоенные экономические кризисы основательно потрясли экономику США, что отразилось на их политических и экономических позициях в капиталистическом мире.
Перед мощным наступлением американского капитала не могли устоять его английские и французские партнеры. Хотя Англия и Франция расширили свои колониальные владения за счет Германии и Турции, это также не спасло их от жестоких экономических потрясений. Позиции Англии и Франции в капиталистическом мире оказались ослабленными. Возрастала самостоятельность европейских стран, ранее покорных воле английских и французских правителей.
Нажились на первой мировой войне и японские монополисты. К островной империи перешли германские владения в бассейне Тихого океана она насильственно заняла важные экономические и политические позиции в Китае. Однако и экономика Японии вскоре столкнулась со значительными трудностями, прежде всего в отношении сырья и рынков сбыта. Усиливались ее противоречия с крупнейшими капиталистическими державами, особенно с Соединенными Штатами Америки.
Поражение Германии в первой мировой войне отбросило назад ее экономику. Германские правящие круги, банкиры и помещики использовали этот факт для разжигания в стране национализма и реваншизма. Внутренние ресурсы, а также широкие международные экономические связи они использовали для милитаризации экономики и весьма преуспели в этом. К середине 30-х годов Германия при щедрой помощи монополий США, Англии, Франции и других капиталистических государств значительно усилила свой военно-экономический потенциал.
Опираясь на достигнутую экономическую и военную мощь, монополисты Германии вновь вынашивали планы коренного передела территорий земного шара. Но теперь их аппетиты распространялись не только на колонии империалистических соперников. Теперь ставился вопрос об утверждении господства над обширными районами различных континентов, начиная с Европы. В обиходе немецких националистов широкое распространение получил термин «жизненное пространство». Германия превращалась в государство войны. [16]
История свидетельствует, что на том или ином этапе развития капитализма на роль главного центра мировой реакции и международной контрреволюции выдвигались разные государства капиталистической системы. Это зависело от их экономической и военной мощи, проводимой ими политики, а также от расстановки социально-политических сил в отдельных странах и в мире капитала в целом. Перед второй мировой войной таким центром оказалась фашистская Германия.
Для предотвращения революционного кризиса в стране и подготовки новой войны правящие классы Германии в начало 1933 г. отказались от буржуазной демократии и прибегли к фашистской диктатуре, ставшей чудовищной кульминацией зла. Фашизм, выражая интересы крупного капитала, явился наиболее агрессивной, террористической формой буржуазной диктатуры. В области экономики он широко использовал государственно-монополистические методы регулирования, а в области идеологии — демагогию и дезинформацию. Идеология фашизма — самая реакционная, националистическая и шовинистическая, это идеология воинствующего антисоветизма и антикоммунизма.
С приходом к власти нацистов германский империализм сразу же выступил как ударный кулак международной контрреволюции и главный поджигатель войны. Усиленно осуществляя военные приготовления, гитлеровская Германия создала мощную военную машину.
В области внутренней политики германский фашизм осуществлял разгром организаций рабочего класса, и прежде всего его авангарда — Коммунистической партии, подавление других демократических сил, вплоть до буржуазно-либеральных. Его жесточайшие репрессии против коммунистов, рабочих, всех прогрессивно настроенных людей встречали одобрение со стороны реакционных кругов США, Англии и некоторых других государств Запада.
В области внешней политики германский фашизм проводил мероприятия по подготовке войны за установление мирового господства. Германия явилась ядром агрессивной коалиции — «антикоминтерновского пакта», куда кроме нее вошли Италия и Япония. Позже к пакту присоединился ряд стран Европы с фашистскими или полуфашистскими режимами. В этом в полной мере раскрывалась античеловеческая, экспансионистская сущность империализма.
Преступные цели завоевания «жизненного пространства» гитлеровцы намеревались осуществить поэтапно: от захвата господствующего положения в Центральной Европе до создания континентальной империи от Атлантики до Урала, а затем и завоевание мирового господства. К концу 30-х годов общий замысел новой мировой войны уже нашел отражение в стратегических планах германского верховного главнокомандования.
От фашистской Германии старалась не отставать и милитаристская Япония. В течение многих лет она осуществляла агрессивные акции на Дальнем Востоке, в Китае и других странах Азии, готовилась к большой войне против Советского Союза. Одновременно японские милитаристы стремились к изгнанию своих конкурентов — капиталистических держав Европы и США — с рынков Восточной и Юго-Восточной Азии, созданию обширной колониальной империи.
В то время как Германия, Япония и Италия держали курс на развязывание войны, международная обстановка осложнялась переплетением в империалистических кругах позитивных и негативных тенденций. Наряду с трезвомыслящими государственными, политическими и общественными деятелями, которые считались с реальностями того времени и понимали опасность курса агрессоров, активно действовали силы, заинтересованные в поощрении экспансионистских устремлений фашистских государств [17].
Так, правительства США, Англии и Франции и не помышляли о возведении препятствий на их пути. У них была одна цель — поставить Советский Союз в невыгодные условия международной изоляции перед лицом фашистской агрессии. Это был один из самых позорных и в то же время опасных маневров империалистических заправил: во-первых, потому, что они не желали принимать во внимание социалистическое государство как фактор, сдерживающий экспансию, и не шли на союз с СССР; во-вторых, они недооценивали захватнические устремления Германии и ее партнеров, не хотели попять, что агрессора нельзя «умиротворить» никакими уступками, которые только разжигали его непомерный аппетит. Но сути, политика правящих кругов Запада представляла собой прямое поощрение захватнических действий Германии, Японии и Италии. Ее реакционная сущность в полной мере проявилась тогда, когда державы фашистско-милитаристского блока совершили агрессии против Эфиопии, республиканской Испании, Китая.
История возникновения второй мировой войны показала, что подготовке и развязыванию ее способствовали поощрение фашистской агрессии, попытки правительств Англии и Франции сохранить собственные позиции ценой предательства национальных интересов своих стран и других народов, их отказ от коллективной безопасности и переход на позиции «невмешательства», совпадавшего с политикой «нейтралитета», которую проводили Соединенные Штаты Америки, стремление этих государств направить экспансию в сторону Советского Союза.
В процессе вызревания второй мировой войны особую роль сыграл предвоенный политический кризис. Его сущность состояла в завершении формирования агрессивных сил, стремившихся к завоеванию мирового господства, и определялся он внутренними противоречиями империализма, неравномерностью экономического и политического развития капиталистических стран, их борьбой за расширение сферы грабежа и эксплуатации, за мировую гегемонию. Особенность предвоенного политического кризиса состояла в том, что расстановка сил еще не завершилась, а политическая и дипломатическая борьба сводилась к проблеме: будет ли агрессия направлена против Советского Союза или против капиталистических стран?
Правящим кругам Великобритании, Франции и США казалось бесспорным, что агрессоры предпримут нападение на страну социализма. Они считали, что им удастся договориться с фашистскими государствами, в первую очередь с Германией, и в этом случае они отведут от себя угрозу агрессии. Игнорируя протесты определенной части буржуазии, выступавшей против политики «умиротворения», они полагали, что в развязанной войне мощь Советского Союза, Германии и Японии будет подорвана, и это создаст благоприятные условия для Англии, Франции и США. Причем правительства этих стран отнюдь не пассивно выжидали развития событий в желаемом для них направлении. Они проявляли большую активность, используя все средства для поощрения агрессии против СССР: предоставление гитлеровской Германии займов, вооружения, снаряжения, продовольствия; двусторонние и многосторонние тайные переговоры и встречи; территориальные посулы, наконец, выдачу на растерзание захватчикам отдельных государств. Такой угодливости и пресмыкательства перед агрессором история международных отношений еще не знала.
Кульминационным моментом этой политики Англии и Франции, поддерживаемой Соединенными Штатами, стала конференция в Мюнхене в конце сентября 1938 г. В итоге подписанного здесь соглашения Франция потеряла союзника, с которым была связана взаимными договорами, а Германия, взоры которой были устремлены на восток, без выстрела получила Чехословакию, страну с многомиллионным населением развитой [18] индустрией, военной промышленностью и значительными стратегическими ресурсами.
СССР решительно осудил сговор западных держав с агрессором за счет Чехословакии. «Весь мир, все народы, — писала «Правда», — отчетливо видят: за завесой изящных фраз о том, что Чемберлен в Мюнхене якобы спас всеобщий мир, совершен акт, который по своему бесстыдству превзошел все, что имело место после первой империалистической войны»{5}.
С осуждением мюнхенского соглашения выступила прогрессивная общественность всего мира. В «Воззвании представителей коммунистических партий Франции, Великобритании, Испании, Чехословакии, США, Германии, Италии, Бельгии, Швейцарии, Швеции, Канады, Голландии», опубликованном в центральном органе Французской коммунистической партии газете «Юманите» 9 октября 1938 г., указывалось, что «в Мюнхене совершено преступление против всеобщего мира... Мюнхенское предательство не спасло мир, а лишь поставило его под угрозу, ибо оно нанесло удар союзу сил мира во всех странах и поощрило фашистов тем больше усугубить свои требования, что они чувствуют теперь поддержку со стороны реакционных кругов различных стран»{6}. Коммунисты призывали всех сторонников мира объединиться в великой битве за демократию, социальный прогресс и защиту интересов народов.
Мюнхенский сговор углубил политический кризис в Европе и во всем мире, создал обстановку военной лихорадки. Ослепленные антисоветизмом, правящие круги западных держав, расчищая гитлеровской Германии путь к войне, сами оказались перед фактом агрессии. Следует отметить в этой связи, как оценил роль английского премьера Н. Чемберлена в Мюнхене министр иностранных дел Германии И. Риббентроп. Он заявил: «Этот старик сегодня подписал смертный приговор Британской империи, предоставив нам проставить дату приведения этого приговора в исполнение»{7}. Германия, грубо нарушив взятые на себя в Мюнхене обязательства, заняла Прагу, предъявила ультиматум о передаче ей Данцига, захватила Мемель (Клайпеда), разработала план нападения на Польшу — план «Вайс». В Берлине готовились к нападению на Францию и Англию.
Политика западных держав в Европе вполне сочеталась с политикой «умиротворения» агрессора на Дальнем Востоке. В июле 1939 г. было заключено англо-японское соглашение, которое по своей сути было откровенным сговором английского и японского империализма за счет Китая. Оно означало также со стороны Великобритании гарантию японским войскам в Китае, территорию которого они могли использовать как плацдарм для ведения военных действий против СССР и МНР. Политика английского империализма в Азии преследовала ту же цель, что и в Европе, — направить агрессию против СССР.
Уроки мюнхенской политики свидетельствуют, что реакционные представители Запада, исходя из своих классовых интересов, готовы торговать суверенитетом других государств, идти на сделку с агрессором и принести в жертву мир, свободу и независимость народов. Они напоминают и о том, какую огромную опасность для всеобщего мира таит в себе политика антикоммунизма и антисоветизма, которая играла в истории и играет поныне на руку наиболее агрессивным, милитаристским и шовинистическим силам.
СССР до последней минуты стремился создать прочный заслон на пути войны. После Мюнхена он вновь предпринял энергичные усилия, чтобы [19] не допустить перерастания предвоенного политического кризиса в мировую войну. Однако правящие круги Англии и Франции отвергли все предложения Советского правительства. Переговоры с Англией и Францией о заключении договора относительно совместных действий против агрессии в Европе, которые состоялись в августе 1939 г. в Москве по инициативе СССР, не привели к должным результатам. О том, что правительства этих стран не намеревались заключать с СССР соглашение о взаимопомощи, свидетельствует то обстоятельство, что ведение переговоров с их стороны было поручено чиновникам невысокого дипломатического и военного ранга.
В то время как советская военная делегация, в которую входили крупные государственные и военные деятели, была готова взять на СССР конкретные, реальные военные обязательства, английские и французские представители уклонились от принятия подобных обязательств. Они прошли мимо заявления советской делегации, что СССР против агрессии в Европе может развернуть и выставить на фронт 120 пехотных и 16 кавалерийских дивизий, 5 тыс. тяжелых орудий, 9 — 10 тыс. танков, от 5 до 5,5 тыс. боевых самолетов (без вспомогательной авиации). В то же время выяснилось, что у английской делегации вообще отсутствуют полномочия на подписание соответствующего документа. По поводу этих переговоров английский политический деятель Д. Ллойд Джордж не без иронии заметил: «Лорд Галифакс посетил Гитлера и Геринга. Чемберлен отправлялся в объятия фюрера три раза подряд. Он специально поехал в Рим, чтобы обнять Муссолини, сделать ему подарок в виде нашего официального признания захвата Абиссинии и дать ему понять, что мы не будем чинить препятствий в его интервенции в Испании. Почему же в гораздо более мощную страну, которая предлагает нам свою помощь, представлять нас послали бюрократа из форин оффиса? На это можно дать лишь один ответ: господин Невиль Чемберлен, лорд Галифакс и сэр Саймон не желают союза с Россией»{8}.
Отказ буржуазных правительств Запада заключить соглашение о взаимопомощи с Советским Союзом еще раз показал, что для него складывалась чрезвычайно сложная ситуация — опасность войны на два фронта: на западе — с фашистской Германией, на востоке — с милитаристской Японией. В этой обстановке Советский Союз вынужден был принять предложение Германии о заключении договора о ненападении, который и был подписан 23 августа 1939 г. Пакт хотя и не избавлял СССР от опасности фашистской агрессии, но существенно изменял обстановку в Европе. Советское государство получило известный выигрыш во времени, необходимый для осуществления дополнительных мероприятий но усилению обороны страны. Вместе с тем этот шаг позволил разрушить планы империалистических держав создать единый антисоветский фронт.
Борьба СССР против надвигавшейся угрозы новой мировой войны не прошла бесследно. Однако ни усилия Советского Союза и других миролюбивых сил, ни уроки первой мировой войны, ни, казалось бы, естественная для человечества ненависть к взаимоистреблению не смогли остановить агрессора. Слишком велики были силы и роль тех, кому война была выгодна. Слабость ряда коммунистических партий, предательская политика правых лидеров социал-демократии и профсоюзов, направленная на раскол единства рабочего класса, реакционная политика и пропаганда правящих кругов Англии, Франции, США, а также деморализующее влияние мюнхенского сговора — все это сдерживало и ослабляло антифашистское, антивоенное движение. [20]
Таким образом, вторая мировая война вызревала в недрах капитализма в течение двух десятилетий и явилась результатом его общего кризиса, итогом захватнической политики империализма, ее продолжением и развитием. Война была подготовлена силами империализма и началась на почве межимпериалистических противоречий, а ее непосредственным зачинщиком стал блок агрессивных государств.
Вот почему беспочвенны попытки реакционной буржуазной историографии, особенно американской и западногерманской, скрыть от народов правду о подлинных виновниках войны, исказить ее причины, обелить империализм и фашизм, снять с них ответственность за развязывание войны. Исторические факты неопровержимо подтверждают, что связь агрессии с политикой «умиротворения», с позорной мюнхенской сделкой служила подготовке мировой войны, прокладывала ей путь.
История учит, что для противодействия силам войны необходимы последовательная борьба против реакции и агрессии, своевременное разоблачение антисоциалистической демагогии. Народы не вправе забывать, что агрессивные государства начинали свой кровавый поход под флагом борьбы против «красной опасности». Всякий раз, когда в стане воинствующих империалистов и их приспешников кричат о «коммунистической угрозе», «советской экспансии», это означает, что под таким предлогом осуществляются действия, угрожающие делу мира и безопасности народов. Так было раньше, так агрессоры поступают и в наше время.
Уроки прошлого учат, что для успешного противодействия империалистической агрессии и войне необходимы единство рабочего класса, сплоченность трудящихся, всей миролюбивой общественности. Если этого не сделать вовремя, то потом народным массам приходится расплачиваться кровью и неисчислимыми бедствиями.
2. Социально-политический характер воины и его влияние на ход военного противоборства
Вопрос о социально-политическом характере второй мировой войны имеет принципиальное значение, так как он оказал непосредственное влияние на ход и исход войны.
Правильное, научное освещение этого вопроса необходимо еще и потому, что на Западе, прежде всего в США, Англии и других странах, извращенная оценка сложного и противоречивого социально-политического характера войны направлена на преувеличение роли этих стран и принижение вклада Советского Союза в достижение победы над фашистской коалицией.
Социально-политический характер второй мировой войны, как и всякой войны, не зависит от каких-либо пожеланий или субъективной воли. Он определяется политикой классов и государств, проводимой ими накануне и в ходе войны, положением, какое занимают классы во всех воюющих державах. «Социальный характер войны, ее истинное значение... — отмечал В. И. Ленин, — определяется тем, какую политику война продолжает («война есть продолжение политики»), какой класс в каких целях войну ведет»{9}.
Войны, особенно мировые, всегда несут на себе печать эпохи. Первая мировая война своим происхождением и характером отразила эпоху империализма. Вторая мировая война — новую эпоху — эпоху перехода стран и народов от капитализма к социализму, прежде всего такую ее черту, которую В. И. Ленин определил как смещение центральной оси международной жизни в область противоборства двух различных социальных [21]систем. Именно классовый конфликт между новым общественным строем — социализмом и империализмом стал фактором, которым определяются, говоря словами В. И. Ленина, «взаимные отношения народов, вся мировая система государств»{10} как в мирное время, так и в период войны.
Оценки социально-политического характера второй мировой войны, его изменения со стороны государств, боровшихся против фашистского блока, даны в документах КПСС и других марксистско-ленинских партий. Они нашли отражение в исторических, философских и военно-теоретических трудах, в том числе в первых томах «Истории второй мировой войны 1939 — 1945»{11}.
Государства фашистского блока с первого и до последнего дня вели империалистическую, несправедливую войну. Агрессивные политические цели Германии, Италии и Японии, а также примкнувших к ним стран (до выхода их из блока) оставались неизменными. Менялись лишь формы их достижения.
Каковы были эти цели и каковы способы их достижения?
Во-первых, несмотря на то что государства фашистского блока сначала предприняли нападение на другие капиталистические страны, они в своем стремлении к мировому господству главной целью ставили борьбу против СССР. Политическое руководство гитлеровской Германии и ее союзников стремилось с помощью военной силы ликвидировать Советское государство, уничтожить его общественный и государственный строй. Реакционный, преступный характер этих целей получил свое воплощение в плане «Барбаросса» и так называемом генеральном плане «Ост». Согласно этим планам физическому уничтожению подлежала значительная часть русского, украинского, белорусского народов. Политические и идеологические цели агрессивной войны нашли отражение и в программных документах нацистской партии.
Во-вторых, в мировой войне государства фашистского блока преследовали ярко выраженные антидемократические цели, направленные против коренных интересов своих и других народов. Ход войны показал, что агрессорами уничтожались остатки буржуазно-демократических свобод, подавлялись любые выступления трудящихся в защиту своих прав, распускались и запрещались политические партии, ликвидировались профсоюзы и другие общественные организации. С особой жестокостью нацисты расправлялись с коммунистическим и рабочим движением.
В-третьих, государства фашистской коалиции, преследуя империалистические, гегемонистские цели, рвались к мировому господству, захвату и подчинению стран Европы, Азии, Африки, Америки. Главную роль в [22] этом играла гитлеровская Германия. Но и Италия, мечтая о захвате новых территорий, рассчитывала с помощью войны обеспечить себе наравне с Германией ведущее место в решении послевоенных вопросов. Милитаристская Япония стремилась к установлению гегемонии в Азии, включая Китай и значительную часть советского Дальнего Востока. Она хотела вместе с Германией сокрушить США — своего главного соперника в бассейне Тихого океана.
Таким образом, агрессивные страны фашистской коалиции, развязывая вторую мировую войну, ставили перед собой основную политическую цель — уничтожить Советское государство, ликвидировать независимость и суверенитет многих стран мира, установить в фашистской форме террористический режим мирового господства.
В соответствии с реакционными политическими целями войны фашистские государства применяли самые бесчеловечные методы ее ведения, попирающие элементарные нормы морали и противоречащие международному праву. Оккупанты всюду сеяли смерть, разрушение. Особую жестокость проявляли агрессоры но отношению к советским людям. Дикое варварство и бесчеловечность, ненависть к передовым общественным отношениям, к науке, культуре, традициям — характерные черты несправедливой, реакционной войны, которую вели государства фашистского блока.
Со стороны англо-французской коалиции война на начальном этапе была также несправедливой, империалистической. Объявив в сентябре 1939 г. войну Германии, правительства Англии и Франции начали ее не в интересах народных масс, а в интересах своей буржуазии, которая хотела ослабить опасного конкурента и упрочить слое великодержавное положение. Поэтому они, в сущности, ничего не сделали, чтобы оказать реальную помощь Польше. Их мало волновала эта союзная страна — первая жертва агрессии гитлеровской Германии. Правящие круги Англии и Франции хотели путем нового сговора с Германией сохранить свои позиции в мире и разрешить противоречия с ней за счет СССР. В этом и состоял смысл «странной войны», по сути продолжавшей мюнхенскую политику.
Но в ходе войны стал изменяться и ее социально-политический характер со стороны буржуазных государств, противостоявших фашистско-милитаристскому блоку. Это не было простой случайностью. События минувшей войны подтвердили вывод В. И. Ленина о том, что и при империализме в определенных условиях и при действии некоторых факторов одни капиталистические государства могут вести справедливую войну против других капиталистических государств{12}.
В сложившейся в ходе вооруженного противоборства обстановке социально-политический характер войны со стороны буржуазных государств, противостоявших фашистскому блоку, изменился прежде всего потому, что эскалация агрессии создала реальную угрозу национальной самостоятельности многих стран.
В самом деле, захватив в короткий срок Польшу, гитлеровская Германия начала насаждать там «новый порядок». А после «молниеносного» овладения Данией и Норвегией, оккупации Бельгии и Голландии, большей части Франции, после бомбардировок Лондона и других английских городов стали предельно ясны чудовищные замыслы гитлеровцев. Народы увидели, что фашизм ведет к ликвидации самых элементарных буржуазных свобод. Нависшую опасность для цивилизации понимали не только коммунисты, но и многие буржуазные деятели. Даже у вчерашних приверженцев [23] «странной войны» стало меняться отношение к фашистской Германии и ее союзникам.
