Глава 2. Что такое философский концепт

Ментальные формы: идеология (религия), наука и искусство выстраивают фигуры: фи­гуры догм, фигуры фактов, математических форм и понятий; фигуры композиций и сюжетов. Философ не мыслит фигурами, философ мыслит концептами. Концепт не по­нятие, «…концепт не­дискурсивен, и философия не является дискур­сивным об­разованием, так как не выстраивает ряда про­позиций» (Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия» М.-Спб. 1998 с.34). Концепт – это событие, которое не может быть интер­претировано как научный факт, а как создание какой-то квазиреальности со своими пространственно-временными измерениями, со своей логи­кой построения: «Философ­ские концепты – это фрагментарные единства, не пригнан­ные друг к другу, так как их края не схо­дятся. Они скорее возникают из бросаемых кос­тей, чем складываются в мо­заику. Тем не ме­нее, они перекликаются, и творящая их фи­лософия всегда представляет собой могучее Единство – нефрагменти­рованное, хотя и открытое, это беспредельная Всецелостность, Omnitudo, вби­рающая их все в одном и том же плане» (там же, с.49). Они не составляют чет­кой логической системы: «Концепты на­поминают архипелаг островов или же костяк - скорее позвоночный столб, чем че­реп­ную коробку, - тогда план подобен дыханию, ове­вающему эти изолированные островки. Концепты - это аб­солютные объемы, непра­вильные по форме и фрагментар­ные по структуре, тогда как план представляет собой абсолютную беспредельность и бесформенность, которая есть ни поверхность ни объем, но всегда фрактальна» (там же с.49)

Это не значит, что концептуально только философское знание, концептуальна вся­кая мысль, пока она не оформлена в статичные фигуры веры, знания и действия. Всякая мысль открыта, ибо это твор­ческий процесс, мысль есть движение, есть «выброс в Ни­что». Фи­лософия - лишь «пи­ратская стоянка» или «биржа» Мысли, где идет лишь «рас­продажа» и накопление «награбленного», совершаются крайне рискованные спекуля­тивные сделки.

Философ, как подчеркивал Д.Г. Льюис, «… похож на купца, «бойко торгующего», но не имеющего капитала, ко­торый давал бы ему возможность выполнить его обязатель­ства. Он выдает векселя, но у его нет ни золота, ни имущества в обеспечение долгов, его векселя не представляют дей­ствительных ценностей, хранящихся на складах. Как ни величественны кажутся его спекуляции, первый несговорчивый кредитор, требую­щий немедленно уплаты по век­селю, делает метафизика банкротом» (Льюис Д.Г. Исто­рия философии. Т.1. СПб., 1892. с.16-17). Потому-то история философия часто выгля­дит как история идейных банкротств. Но эти банкротства взрывают человеческую культуру, создают кризисы, благодаря которым культура приобретает модернизацион­ный динамизм.

 Философия – это улей «жалящих Оводов» – концептов. Концепт – не понятие, концеп­туальное мышление – не сухое рассудочное оперирование понятиями и не индуцирова­ние истин из фактов. Концепт - это форма критической мысли, актуализирующая по­тенци­ально назревающие проблемы.

Концепт как логос

Концепт не утверждает, он порождает. Сократ утверждал, что он занимается искусство повивальной бабки – майевтикой. Русский философ И.И. Лапшин в своей работе «Философия изобретения и изобретение в философии» (1922) правильно подчеркивал, что понятие зачатия в смысле деторож­дения в латинском языке обозначается тем же сло­вом, что и концепт – conceptio.

Концепт – это животворящий «Логос», это катализирующий центр кристаллизации новых форм ментальных систем. Во всех сферах деятельности существуют формы кон­цептуального мышления: в виде лозунгов, манифестальных проповедей, общих мето­дологических установок. Но собственная стихия концептуального мышления – это фи­лософия, да и тот, кто в какой-либо частной области выступает, как создатель концепту­альных идей является философом по существу, да таковым формально или нефор­мально понимается.

Главная задача философских концептов не дать истину: истину-правду или истину-справедливость;- а породить стремление к поиску истины, правды и справедливости. Дать понимание и общие директивы на то, как это делать. Главная задача философских концептов не дать истинную картину мира, а дать порождающий толчок» к формированию нового понимания мира. Дать общенаучную парадигму (или научно-исследовательскую программу). Это может быть достигнуто не только в результате комплексного анализа современных достижений научного знания во всех её областях, что, конечно, крайне желательно. Но главным для философских концептов создание общенаучных парадигм, порождение-инициирование новых форм миропонимания, концептуальное раскрытие новых горизонтов научного или иного знания. Главная задача философских концептов - это не дать адекватное понимание культуры, хотя это крайне желательно. Но суть философских концептов дать парадигму понимания культуры, породить адекватное понимание её процессов. Дать общее понимание поведенченских стратегий в обществе. Главная задача философских концептов не дать картину будущего, что желательно. Эти картины-утопии могут потом людям будущего показаться ошибочными. Но главная задача породить смыслы и вектора дальнейшего движения культуры человечества, породить пути и приоткрыть горизонты будущего человечества.

2. Формы философского концепта- «кончетти», «рунические» шифры» метафоры и мысле-образы

  1. Концепт как сoncetti

Часто главным для философского концепта является не соответствие реальности, а инициация понимания реальности методом «бурлекса», «вызывающей броскости» и «оригинальности», т.е быть concetti. Изобретателем «кончетти» (concetti) был итальянский поэт Джамбатиста Марино (1569-1625). Кончетти типичная «барочного», т.е. нелинейного мышления, что является одной из основ мировоззрения философа Ландшафта. Кончеттти - это блестяще выраженные тонкие мысли, остроумные словесные выдумки, симулякры. Но эта форма служит не для создания смыслов без смысла, а для инициации внимания к тому или иному фвкту.

 Основное в философском концепте в качестве его легитимации служит не логика, не эксперимент. В качестве легитимации-доказательства служит его «яркость», «выразительность» и эффективность воздействия на умы людей. Философский концепт должен удивлять, поражать, раскрывая тем самым новые горизонты понимания мира и самого себя.

2.Концепт как шифр

Философский концепт не понятие, которое четко старается определить свой объем и содержание. Концепт содержит несколько уровней, часто проникая в пласты бессознательного, выступая, таким образом, формой кодирования смыслов. Концепт часто «скрытен», ибо его реальный смысл в бессознательном. Философский концепт является еще словом, которое «гипнотизирует», шифрует смыслы и идеи на уровне бессознательного, воздействуя на архетипы бессознательного. В этом его сила.

3.Философские метафоры и мысле-образы

Человек понять реальность во всей её полноте не может, он познает её лишь путем час­тичных моделей-подобий, имеющих характер аналогий и метафор, ибо человек пе­ре­носит на окружающий мир образы присущих ему социальных практик и известных ему типов знания об окружающей реальности, он вообще склонен больше к пониманию мира художественно - метафорически. Потому-то философия, которая стремится дать целостное понимание мира, всегда оперирует мысленными метафорами и мысле-образами. Мысленные метафоры и мысле-образы – основная форма концепта. Философский концепт – это не научное понятие. Для понимания не нужна излишняя «ученость», но это и не художественная метафора, ибо: «Нет красоты в правдивом слове, нет правды в сказанном красиво» (Лао-цзы Дао де цзин § 81).

Описаниереального «Жизненного мира» требует ре­аль­ного жизненного языка, тре­бует языка мысленных метафор и мысле-образов концептов. Именно – мысленных ме­тафор, а не художественных, которые служат для совершен­ного иного типа повество­вания и имеют в философии роль вспомогательного средства. Концепт также не явля­ется молитвенным «шифром трансценденции», «руниче­ским» символом религиозного сознания, который служит для целей достиже­ния «от­кровений» и «просветлений». Также философ, хотя и должен знать в полном объеме всю проблематику современной ему науки и её истории, но не должен вда­ваться в тон­кости эмпирических исследова­ний; – он концептуалист – неприкаянный «Абеляр» со­временности, творец концептов: мысле-образов, мысленных метафор – беспокоящих «Оводов», а не научных теорий, которые используют образы и аналогии, но мысле-образ - не теоретизи­рованный образ, а мысленная метафора – это не аналогия, - аналогия это рационально-эмпирически фундированное подобие. Мысле-об­раз и мысленная метафора только пробуждают-возбуждают Мысль, смущая-раздевают Сознание,давая им направле­ние, заставляя потом им реализоваться в идео­логии, науке и искусстве, выра­зиться в социальных формах и ти­пах хозяйственных практик. Конечно, это не значит, что весь текстовой массив философии должен со­стоят из мысленных метафор, нет. Философский текст - это «ризома» из концептов, молитвенных «шифров трансценденции», художественных метафор, науч­ных понятий и категорий. И именно это композиционное единство кон­цептов, трансцендентных «рунических шифров», художественных метафор, научных понятий и категорий придает философскому тексту очарование и уникальность. И вся­кий раз, массив философского текста при рассмотрении той или иной проблемы пово­рачивается определенной стороной: то он собственно философ­ствует, то молит­венно проповедует, то художественно выражает, то научно доказывает. Философский текст пульсирует-летает: то взлетает в высоты откровения; то поэтически пролетает над по­верхностью культурного Ландшафта; то опускается на его поверхность, копается в го­мусно-гумусных нечистотах его бытия, пролезает в его пещеры.

В философии большую роль играет рациональные формы мышления, хотя как под­черкивает В. С. Степин, «…первичными формами бытия философских категорий как рационализации универсалий культуры выступают не столько понятия, сколько смыс­лообразы, метафоры и аналогии» (Степин В. С. Теоретическое знание. М., 2000. с.279). Степин так же согласен, что в философии одновременно присутствуют как сим­воличе­ские и метафорические способы мышления, так и понятийно-категориальные. Отсюда, по его мнению, «.. неустраняемая неопределенность в использовании философской терминологии, включенность в ткань философского рассуждения образов, метафор и аналогий, посредством которых высвечиваются категориальные структуры, пронизы­вающие все многообразие культурных форм» (Степин В. С. Теоретическое знание. М., 2000. с.280)

3. Философский дискурс - ризома концептов.

Концепт обладает образной поэтичностью. Философский концепт оперирует предмет­ностями, создавая псевдообразы реальности. На базе этого он ини­циирует изменение ментальности и образа действия в культуре.

Как ясно из вышеизложенного ландшафтное мышление – это пространственное мыш­ление, т.е. мышление в режиме мысле-образа. Мысле-образ выражается не словами, не текстом, а картами и их легендами, где текст служит вспомогательным средством. Само сознание человека организовано не словами или текстами, а «ментальными кар­тами». Понятие «ментальная карта» возникло в рамках когнитивной психологии, увле­чение этим термином за рубежом с 60-х годов вообще приобрело характер терминоло­гической «эпидемии». Интересно в этом отношении отметить мало упоминаемого в со­временной отечественной мысли, но довольно популярного во французской филосо­фии последней трети XX века – философа- «бунтаря» Ж.О. Ламетри (1709 -1751) – скандально известного творца «Че­ловека-машины» (1747). Он утверждал о на­личии интеллектуального восприятия, ибо, по его мнению, знание открывается при помощи «…тщательного исследования ощущений», он правильно писал: «..когда я вижу четы­рехугольник, я не замечаю в нем с первого взгляда ничего, чего бы не видели даже жи­вотные, между тем как геометр, затрачивающий весь ум на открытие свойств этой фи­гуры, получает из впечатления, которое этот четырехугольник вызывает в его чувствах, бесконечное количество ин­теллектуальных восприятий, которые ускользают всегда от тех, кто, ограничиваясь ощущением предмета, не видит дальше, чем видят его глаза» (Ламетри Ж.О. Сочине­ния. 2 изд. М. 1983. с.118). Видно, что тут даны наметки фено­менологии. Более явственно видны они в его концепции «мозгового экрана». Вот что он писал: «…все у нас воображение и все составные части души могут быть све­дены к одному только об­разующему их воображению; таким образом, суждение, раз­мышление и память представляют собой вовсе не абсолютные части души, но настоящие модифи­кации своеобразного «мозгового экрана», на котором, как от волшебного фонаря, отра­жаются запечатлевшиеся в глазу предметы» (Ламетри Ж.О. Сочинения. 2 изд. М. 1983. с.193). Здесь видна ориентация Ж. О. Ламетри к «объем­ному» типу понимания мен­тальности, стремление перевести мышление в режим «мысле-образов».

Режим мысле-образа предполагает использование поэтико - метафорического языка, языка «воображения», языка картин и панорам. Он не может применять язык М. Хай­деггера, который претендовал на философа Ландшафта, ибо стилистика его языка на­ходится в вопиющем противоречии с режимом образного мыш­ления ландшафтно мыслящего фи­лософа. Философ Ландшафта, действуя в рамках реального описания мира не видит никакого смысла в употреблении языковых систем, которые не создают понят­ной четкости и образной наглядности. Философ Ландшафта всегда, следуя И.В. Гете и А. Гумбольдту, употребляет язык понятных и простых жизнеописаний, следуя в этом самой природе, которая не любит искусствен­ности и уродливости во всем. К самим вещам! И это реальный, а не лозунговый призыв Гуссерля, который непонятно по какому поводу его философских «откровений» был провозглашен.. Я призываю же реально: К самим вещам!! К миру природы, к миру культуры!! Её явлений и проблем. Осуществляет это философ Ландшафта в разных «регистрах».

1. Стоическое «постижение». Явление культуры не может быть понято только на ос­нове научной методологии, для этого требуется восприятие явления всей целокупно­стью познавательных способно­стей. Это было понято еще стоиками. Случайность ис­тории не дает нам в должной мере оценить творчество ведущих античных философов времени – древних стоиков, хотя объем их произведений по всем об­ластям философии и иных знаний был необъятен. Если кого и считать за ос­новную фигуру древней евро­пейской философии, то это не Платон или Аристотель, а стоик Хрисипп. Так это и по­нималось древними. Но традиция имеет специ­фику двигаться извилистыми путями, а потому волей судьбы и цепи слу­чайностей мы имеем в качестве «главных философов» Платона и Аристотеля. Тем не менее, хотя тексты древних стоиков до нас не дошли, стоицизм че­рез свое мощное влия­ние на все сферы нашел выражение в других па­мят­никах эллинистической куль­туры, ставших фундаментом новоевропейской. Через та­кой механизм неявной традиции он стал не только традицией, а прямо-таки бессозна­тель­ным архетипом всей европейской культуры. И вся современная философия XX века большей частью – всего лишь реконструкция учения стоицизма, данная в различных вариантах. Основы совре­менной логики и философии языка, ос­новы феноменологии и её теории феноменологи­ческой редукции и интенциональности, основы психоанализа (у стоиков половая спо­собность включалась в познавательные способности души), ос­новы экзистенциализма – все это было разработано стоиками. К примеру, философия Хай­деггера – это развитая в подробностях и, к сожалению, изло­женная тяжелым язы­ком философия Марка Авре­лия, в которой также как и в философии М. Хайдеггера ярко выражена темпораль­ность человеческого присутствия в мире. Как правильно подчеркивает А.Столяров: «..стоическая гносеология представляет со­бой едва ли не пер­вую (и еще очень несовершенную) попытку обойтись без «идей» как по­средствую­щего звена, при по­мощи некоторой интуиции «схватить» чувственную ре­альность «как она дана» в своей изменчиво­сти и текучести» (Столяров А.А. Стоя и стоицизм М.,1995. с.68).

«Каталептическое» («постигающее») представление - основной «конёк» эпистемоло­гии стоицизма, по­лучивший, как свидетельствуют источники, популярность в среде афинской интелли­генции. Сутью этого «постигающего» представления является стрем­ление соединить разделенные не­проходимой стеной со времен Парменида и Платона эйдетический мир «истины» и чувствен­ный мир «мнений». Стоики пошли по пути Аристотеля, который стремился также объединить два этих мира, используя понятия «формы» и «материи» на основе энергетической концепции. Но они более эффективно разрешили эту проблему, максимально приблизив два этих мира. Как подчеркивал А.Лосев: «Если Аристотель отличается от Платона тем, что он прико­вал са­мостоятель­ные эйдосы, эти идеальные формы вещей, к самим вещам, то стоики отличаются от Аристотеля тем, что они еще дальше пошли в приближении идей к ве­щам, а именно тем, что они окончательно растворили идеальность в самих вещах и ее собственную структурность стали понимать по аналогии с напряженностью физиче­ских качеств, принципиально отождествляя и смешивая то и другое» (Лосев А.Ф. Исто­рия античной эстетики. Ранний эллинизм. М.2000. с.175)

Постигающее представление – это разумно-оформленное представление. Представ­ление, кото­рое максимально ясно и понятно человеческому уму, в котором ум внут­ренне убежден, что оно истинно. По свидетельству Секста Эмпирика стоики ут­вер­ждали «…что существует три [начала], объединенные одно с другим: наука, мнение и расположенное на границе между ними постижение. Из них наука – это непогреши­мое, устойчивое, непреложное постижение при по­мощи разума; мнение – это бессильное и ложное одобрение; постижение же – посреди этого, будучи одобрением со стороны по­стигающего представления» (Секст Эмпирик Сочинения в двух томах. 1976. т.1 с.91)

Стоики, по свилетельству Секста Эмпирика, утверждали, что наука существует лишь для муд­рых, мнение – для глупых, а вот «постижение» общее для всех. Тем более, что стоики утвер­ждали, что полное знание недостижимо, хотя и нельзя сказать, что мы ни­чего не знаем. Мы можем «схватить» нечто похожее на истину, которая есть, нечто среднее между знанием и мне­нием. Зенон давал такое понимание «каталептического» представления или постижения. Он показывал ладонь с растопыренными пальцами, го­воря – это впечатление; далее он слегка сги­бал пальцы ладони, говоря, что это согла­сие; наконец он сжимал ладонь в ку­лак – и говорил – это постижение (схватыва­ние).

Наиболее эффективным выражением целостного по­знания является феноменология. По традиции основателем феноменологической философии счита­ется Э. Гуссерль, хотя в принципе, первыми феноменологами можно считать стоиков. Многие, утверждают, что стоики были «сенсуалистами» и «онтологистами». Но это мнение неверно. Если до будущих поколений дойдет фрагмент начала первой книги «Идей к чистой феноменологии и феноменологической философии» Гуссерля, которая начинается фразой: «Естественное познание начинается с опыта и остается в опыте» (Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. М., 1999. с.25), - то у них также возникнет мнение о Гуссерле как «радикальном эмпи­рике». Что далеко не так. На самом деле, стоическая философия может быть понята и реконструирована на базе именно феноменологии.

2. Эстетическоепознание.

Мир культуры, да и окружающей природы познается не только на базе каких-то логических форм и установленных закономерностей. Этот мир переживается человеком, осваивается им эмоционально. Как писал еще И.Тэн: «Разум не только не присущ человеку от природы, не только не со­ставляет все­общего явления в человечестве, но, надо также признать, его влияние на поведение человека и чело­ве­чества весьма ничтожно.. Истинные хозяева человека – его психический склад, телес­ные потребно­сти, животный инстинкт, наследственный пред­рассудок, воображение, преобладающая страсть в в целом, а в частности – личный ин­терес семьи, касты, пар­тии» (Тэн И. Происхождение современной Франции. Т.1, с.335)

3.Верую, чтобы понимать.

Философия Ландшафта – это философствование в режимах во­ображения и «мысле-об­разов». Потому она не наука и не искусство, она просто Философия, которая является философией по существу и мыслит в тех формах, которые не присущи ни науке, ни ис­кусству, а при­сущи именно философии. Всякое мышление не беспредпосылочно, хотя имеет базу «радикальное сомнение. Тем не менее, всегда существуют исходные базовые отправные концепты, которые принимаются на веру. Это и служило известным утверждением Августина: «Верую, чтобы понимать». Это в большей мере относится именно к философии, которая является своеобразной формой светской религии. Она часто использует концепты, которые не могут быть ни верифицируемы, не фальсифицируемы, ибо философские концепт - это псевдопонятие. Но это и не религиозная проповедь. А если и похожа на религиозную проповедь, то она основывается все-таки на фактах и реалиях окружающего мира.