Михаил Викторович Арнольдов

Арнольдов Михаил Васильевич [30(18.10).10.1834 – после 1870] – симбирский краевед, журналист, собиратель фольклорно-этнографических материалов.

Учился в Казанском университете, который закончил в 1858 г. С этого же года – преподаватель русской словесности Симбирской мужской гимназии [Трофимов 2000, 39]. С 1862 г. секретарь Симбирского губернского статистического комитета [Памятная книжка… 1863]. В 1861 г. состоял в чине титулярного советника [Памятная книжка… 1861], а с 1868 г. – надворного советника [Памятная книжка… 1868]. В конце 1863 – первой половине 1864 гг. оставляет службу в Симбирской гимназии [Памятная книжка… 1864]. С 1864 г. наряду с исправлением должности секретаря Симбирского статистического комитета становится редактором неофициальной части Симбирских губернских ведомостей [Памятная книжка… 1864]. В 1868 г. получает назначение учителем словесности в Саратовскую гимназию и покидает г. Симбирск [СГВ 1868]. В 1870 г. он преподает русский язык и словесность в 5 и 6 классах Закавказского девичьего института г. Тифлисса [Кавказский календарь 1870]. Однако уже в «Алфавитном списке особ, помещенных в Кавказском адрес-календаре», изданном в 1871, его фамилия отсутствует [Кавказский календарь 1871].

Преподавательскую работу М.В. Арнольдов, по-видимому любил, так один из его учеников, друг известного русского провинциального актера В.Н. Андреев-Бурлака, Н.И. Богдановский в своих воспоминаниях называет Арнольдова «наш учитель русской словесности, незабвенный Михаил Васильевич Арнольдов» [Богдановский 1914, 101]. М.В. Арнольдов и сам выступал на сцене в любительских спектаклях и вечерах [СГВ 1862; СГВ 1862а]. Вместе с Н.А. Гончаровым он был одним из инициаторов открытия в здании Симбирской мужской гимназии Воскресной школы для «местных ремесленников и прочих городских обывателей» [Хронологический перечень… 2009].

Одной из возможных причин его ухода из Симбирской гимназии могла стать недостача на большую сумму книг из гимназической фундаментальной библиотеки, которой заведовал М.В. Арнольдов [ГАУО Ф. 101, Оп. 1, е.х. 1].

Деятельность М.В. Арнольдова на посту секретаря губернского статистического комитета подняла его работу на принципиально новый организационный и научный уровень. В 1865 г. он составляет программу для описания Симбирской губернии, готовит и издает 4 выпуска «Материалов для истории статистики Симбирской губернии», в которых помещено 44 различных исторических, этнографических и фольклорных материалов 7 авторов, причем самым активным публикатором был М.В. Арнольдов – 29 статей, а первый выпуск весь состоял только из его публикаций. Он также ввел в практику специальные командировки секретаря по губернии для сбора сведений на местах и привлечения к работе комитета новых лиц, «знающих губернию» [Ауновский 1870, 3].

Круг интересов М.В. Арнольдова был чрезвычайно широк, его перу принадлежит большое количество статей по истории, этнографии, статистики и фольклористики, в которых порою вкраплены очень интересные факты и сведения по особенностями диалектной речи, народному религиозному обиходу и проч. Так только за два года с 1865 по 1867 он написал и опубликовал почти 40 статей.

В фольклорно-этнографических публикациях М.В. Арнольдов обращался к самым разным областям народной жизни и творчества. Он описывал свадебную обрядность [Арнольдов 1865; [Арнольдов] 1867б], окказиональный обряд опахивания на четвертой неделе Поста [Арнольдов 1866], отмечал распространенность кулачных боев в Симбирске на масленицу [Арнольдов 1868].

Среди фольклорных жанров его интересовали предания, былички и поверья [Арнольдов 1866а; Арнольдов 1866б; Арнольдов 1865], духовные стихи и, как пишет сам Арнольдов, «апокрифические молитвы» [[Арнольдов] 1867б; Арнольдов 1866].

Большой интерес представляют его сообщение о традиции «черничек» и «келейниц» – девушек, выбирающих безбрачие и служение Богу, – весьма распространенной среди раскольников в г. Сызрани Симбирской губернии [Арнольдов 1866в].

В статье «Несколько слов о нашей народной поэзии» М.В. Арнольдов не только приводит образец свадебной песни, но и описывает эмоциональное воздействие свадебной песни «Отставала лебедушка // Прочь от стада лебединого» на женщин и приводит высказывание одной из них, произнесенное в ответ на его вопрос: «Отчего она, слушая эту песню, плачет?». «Ах, батюшка-барин, отвечала мне женщина, разве ты не слышишь, что поется? Ведь в песне-то голая правда; замужняя жизнь – кому радость, а кому и горе, да горе не минутное, не на год, не на два, а на целый век» [[Арнольдов] 1867б]. Здесь же он отмечает, что в культурном обиходе «торговых» сел под воздействием «городской цивилизации» принципиально меняется песенный репертуар.

В статье «Что стоит собирать статистику» М.В. Арнольдов на примере из собственной собирательской практики показывает, какую роль в жизни народа играли утопические легенды, слухи и толки о «крестьянском рае» и как полевая работа этнографа могла неожиданно вступать во взаимодействие с этими представлениями и верованиями: в одном селе его приняли за чиновника, который переписывает девок и мужиков, чтобы отправлять их на «Муру» (Амур). Тут же он пересказывают «планцию» – редкий народный документ, представляющий собою описания маршрута в «Муру» (в Амурскую область). «Чего тут не написано: и море Хвалынское, и река Дарья, и какие-то горы Вознесенские, и святой град Киев» [Арнольдов 1868а]. Приводит и саму легенду о «Муре». «Там рыбы всякой страсть, руками ловят. Пойдет баба на реку белье полоскать, станет на сома. Там мостков и не делают, выловит леща, да и колотит им по белью, словно вальком. Леса, слышь, страшенные, дерева большущие, там и изб не рубят, а долбят словно колоды из цельного дерева. Винограду, всякой ягоды – ешь не хочу, его и не сбирают, а носят из леса коровы. <…> К рогам ей, корове-то, привязывают начевки, она, значит, и пасется по лесу, об крое дерево стукнется али нагнет тростинку, виноград-то в начевки и посыпется. Вот она домой и несет полны начевки» [Арнольдов 1868а].

Помимо русской традиционной культуры и фольклора М.В. Арнольдов обращался и к чувашской [Арнольдов 1867; Арнольдов 1867а].