Ломоносов

Ломоносов писал стихи еще в школьные годы. Толчком к более серьезным занятиям поэзией послужил для Ломоносова трактат Тредиаковского «Новый и краткий способ к сложению российских стихов». Усвоив новый «т о нический» принцип, предложенный Тредиаковским, Ломоносов занял по отношению почти ко всем остальным положениям резко отрицательную позицию.

В 1738 г. Ломоносов послал оригинальный отчет о своей учебной работе, требовавшийся от него академическим начальством. Он отправил в Петербург донесение о своих занятиях, написанное по-немецки, присоединив к нему сделанную им научную работу, написанную по-латыни, и стихотворный перевод на русский язык оды автора знаменитого «Телемака». Перевод был сделан коротким стихом. Коротким же – девятисложным – стихом написал за 4 года до этого свою первую на нашем языке «Оду о сдаче города Гданска» Тредиаковский. Но в противоположность силлабической оде Тредиаковского, Ломоносов делает свой перевод по силлабо-тоническому принципу – четырехстопным хореем, сочетает мужские и женские рифмы. Правда, перевод Ломоносова сделан хореем - размером, который Тредиаковский ценил и рекомендовал. Вскоре Ломоносов выступает с развернутой критикой «Способа» Тредиаковского. В 1739 г. Он направляет членам Российского собрания Академии наук свою новую оду «На взятие Хотина». К своей оде Ломоносов приложил теоретическое «Письмо о правилах российского стихотворства», в котором он решительно распространяет силлабо-тонический принцип на всё русское стихосложение. Пафос «Письма» - стремление до конца освободить русский стих от тех условных и стеснительных пут, которые продолжал налагать на него Тредиаковский. Тредиаковский считал, что стопами должно слагать только «долгие», тринадцати- и одиннадцатисложные стихи. Он полагал, что новый «т о нический» стих может состоять лишь из двухсложных стоп, преимущественно из хореев. Ломоносов протестует против всех этих ограничений. Ломоносов считает возможным составлять русские стихи не только из ямба и хорея, но и из трехсложных стоп и из сочетаний двухсложных и трехсложных стоп. Тредиаковский категорически возбранял сочетание мужских и женских рифм, рекомендовал преимущественно женскую рифму. Ломоносов возражает против того, чтобы ограничивать наши стихи одинаковым количеством слогов. Итог: Ломоносов допускает не только женские и мужские, но и дактилические рифмы. Русское стихосложение должно быть свойственно русскому языку – таков основной тезис, выдвигаемый Ломоносовым. Ломоносов называл стихи, «в которых вместо ямба или хорея можно пиррихия положить» вольными и неправильными. Несвойственность русскому стиху только чистого ямба – без пиррихиев – была указана уже современниками Ломоносова (в том числе Тредиаковским). Сам Ломоносов на практике постоянно вынужден был отступать от теоретического требования писать чистым ямбом. Вообще в этом отношении русская поэзия пошла не за Ломоносовым, а за Тредиаковским.