Просвещение и наука в системе русской культуры

Начало XIX века в России остро поставило проблему просвещения. Улучшение всей системы просвещения стано­вилось объективной необходимостью. Образованных и высокограмотных людей не хватало даже на важные государ­ственные посты.

В первые годы правления Александра I правительство приняло решение о создании единой системы просвещения, от низшей школы до университета, и выделило на это значи­тельные средства.

Все учебные заведения по Положению 1803 года разде­лялись на четыре ступени. Система была основана на со­словных, хотя и не очень жестких, принципах. Каждая сту­пень предполагала конкретных учащихся: низшие слои на­селения, затем — горожане, купцы, мещане, далее — дворя­не. Сословный принцип действует при приеме в университет, при организации специальных учебных заведений только для дворян. Наиболее известный пример — Царскосельский ли­цей.

Русское просвещение XIX века расширяет то, что было сделано в предшествующие века. Плодотворно работает Мос­ковский университет. Действуют духовные Академии. В на­чале XIX века открываются университеты в Харькове, Киеве, Казани, Петербурге. Позднее — в Одессе, Томске, Саратове, Перми. Университеты, четыре духовные Академии, Россий­ская Академия наук стали центрами просвещения в России, основой развития научного знания и философской культуры. Университетский устав 1804 года предполагал автономию внутренней университетской жизни, в частности, выборность руководящих лиц и профессуры. Студенты высоко ценили свое право на автономию, хотя оно во многом было фор­мальным.

Общая атмосфера «николаевского террора» отразилась и на просвещении. Подчеркнем: в стране шел процесс расши­рения учебных заведений — это было необходимо для любо­го правительства и любого режима. Но содержание офици­ального образования менялось принципиально. Созданный в мае 1826 года Комитет по устройству учебных заведений был обязан проверить все уставы учебных заведений и опреде­лить перечень преподаваемых дисциплин. В июне 1826 года по указу Николая I сфера образования контролируется вновь образованным цензурным комитетом. Цензуре поручаются три главные сферы деятельности: наука и воспитание юно­шества, нравы и внутренняя безопасность, формирование об­щественного мнения «согласно с настоящими политическими обстоятельствами и видами правительства».

В соответствии с новыми установками был разработан и в 1828 году утвержден новый устав низших и средних учеб­ных заведений. Он предполагал жесточайшие сословные рам­ки, строгий контроль над количеством и содержанием пре­подаваемых предметов и учебников.

Для высшего образования «черные дни» наступили с кон­ца сороковых годов. На этот раз жесткие действия властей были вызваны европейскими революциями. Задача просле­живалась достаточно ясно: не допустить развития револю­ционного духа Запада в России. Уже в марте 1848 года запрещено было отпускать и командировать за границу лиц, служащих в министерстве народного образования, позднее специальным распоряжением запрещено было приглашать иностранных ученых.

В октябре 1849 года университеты лишаются права избра­ния ректоров. Ограничено избрание деканов. Министр про­свещения П. А. Ширинский-Шихматов ополчился на фило­софию, настояв на введении вместо философии в универси­тетах преподавания «педагогии», правда, оставив логику и психологию. Цель подобных действий — «ограждение от мудровстваний новейших философских систем». С начала 1850 года специальными инструкциями вводится системати­ческий надзор за преподаванием с обязательным представ­лением отчетов деканов и ректоров. В это время возникла даже мысль об уничтожении университетов и замене их спе­циальными школами.

В постановлениях и циркулярах Министерства видно постоянное стремление аристократизировать науку, «распре­делить знание, соответственно состоянию и правам лиц». И эта постоянная тенденциозность в образовательных систе­мах в России 40—50-х годов привела, по мнению исследо­вателей, к общему упадку образования.

Реформа начального и среднего образования проводилась с 1861 года. Было утверждено «Положение о начальных на­родных училищах» и открыто три типа начальных школ: го­сударственные, земские и церковно-приходские. Утвержден новый устав гимназий, вводивший принцип равенства в сред­нем образовании для всех сословий и вероисповеданий. Учреждались женские гимназии, а 70-е годы отмечены началом высшего женского образования.

В пореформенной Руси был сделан значительный шаг в деле демократизации просвещения. Правда, он касался лишь начального уровня грамотности: в 60-егоды были открыты воскресные школы для взрослых. Очень быстро они стали ис­пользоваться представителями революционных кругов для политического воспитания масс.

Высшие учебные заведения явились фундаментом разви­тия русской науки. В XIX веке русским ученым удалось про­двинуть научное знание по многим направлениям.

Русская астрономия связана с именем В. Я. Струве (1793—1864), обогатившего своими трудами многие наиболее важные области науки о Вселенной и смежную с ней — гео­дезию. Вершиной научного творчества Струве был его труд «Этюды звездной астрономии», посвященный проблемам строения Млечного Пути. Он — автор обширного каталога положения звезд, главным образом двойных и кратных. В 50-е годы Струве заканчивает свое вошедшее в историю градусное измерение. Не меньшую славу ученому принесла его деятельность как основателя и руководителя Пулковской обсерватории.

Развитие математики связано с именем Н. И. Лобачев­ского (1792—1856), далеко опередившего свое время и оце­ненного лишь к концу века. Его первая работа «О началах геометрии» не была понята даже таким блестящим матема­тическим умом России, как М. В. Остроградский. И только в конце столетия Д. И. Менделеев говорит: «Геометрические знания составили основу всей точной науки, а самобытность геометрии Лобачевского — зарю самостоятельного развития наук в России. Посев научный взойдет для жатвы народной» /27, с.91/. Геометрические идеи Н. И. Лобачевского явились той силой, которая вывела русскую математику на одно из первых мест в мире.

Внимание русских физиков XIX века привлекало изуче­ние свойств электричества и исследование физических явле­ний природы. Результаты этой работы были подведены в конце столетия, и сделал это 27 декабря 1899 года предсе­датель Русского технического общества проф. Н. П. Петров. «Обращаясь к именам русских деятелей на этом поприще, — сказал он на открытии съезда электротехников, — отметим Петрова, профессора медицинской академии, который еще раньше Дэви описал вольтову Дугу, ясно указав ее применение к освещению. Барон Шиллинг первый достиг практиче­ского применения электричества к телеграфированию. Член Академии наук Якоби первый предложил гальванопластику, получившую впоследствии столь широкое применение; он же первый построил электродвигатель П. Н. Яблочков дал сильный толчок применению электричества к освещению, предложив свою свечу, благодаря которой он вынес вольтову дугу из стен физических кабинетов на улицы Лондона и Парижа и осветил их с небывалой яркостью. Он же с 1878 года изоб­рел трансформатор электрического тока, что дало возмож­ность пользоваться силой водопадов, превращая их энергию в электрическую для превращения ее в свет, теплоту и меха­ническую работу. М. О. Доливо-Добровольский не только оценил всю пользу трансформаторов, но первый устроил силь­ный электродвигатель с трехфазным током и первый устроил передачу тока на огромное расстояние в 175 км.

Затем идут имена: Лодыгина — паровая лампа накалива­ния, Чикалева — устройство дифференциальных ламп, Бенардоса — спаивание металлов и Попова — телеграфиро­вание без проводов. Таковы услуги, оказанные русскими дея­телями на поприще электротехники» /28, c.49-50/.

Русская наука к концу XIX века гордилась не только на­званными учеными.

В активе русской физики — блестящая творческая дея­тельность А. Г. Столетова и представителей московской шко­лы Н. А. Умова, П. Н. Лебедева, Н. П. Кастерина, А. П. Со­колова. Петербургская школа физиков представлена Ф. Ф. Петрушевским, Д. К. Бобылевым, многими другими.

На одно из первых мест в мире вышла русская механика, широко известными стали математики П. Л. Чебышев, С. В. Ковалевская, А. М. Ляпунов. Многочисленные работы Н. Е. Жуковского по аэродинамике, гидродинамике, гидравлике, механике неизменяемых систем, астрономии и математике дают основания называть его «отцом русской авиации».

Конец XIX века российская наука встретила значитель­ными достижениями в области естественных наук. Отечест­венное естествознание решало задачу мирового значения — выявление взаимосвязи различных природных форм. Откры­тия химиков, биологов, ботаников, физиологов России созда­ли объективные условия для решения поставленной задачи. И. И. Мечников — основоположник эволюционной эмбрио­логии — установил родственные связи в зародышевом раз­витии различных классов животных, А. О. Ковалевский заложил основы эволюционной палеонтологии. К. А. Тимиря­зев в области ботаники углубил учение о творческой роли естественного отбора, о природе наследственности и законах ее изменчивости, теоретически и экспериментально разрабо­тал проблемы фотосинтеза растений. Биолог В. В. Докучаев развил в 90-х годах плодотворную теорию эволюционного почвоведения. И. М. Сеченов положил начало изучению выс­шей нервной деятельности, его ученик И. П. Павлов создал учение об условных рефлексах, показал роль нервной систе­мы живых организмов в процессе эволюции и утвердил пред­ставление о целостности живых организмов. Создав систему химических элементов, Менделеев показал их взаимосвязь как объективный закон природы.

Достижения российской науки были признаны Западом. Весной 1889 года Менделеев был приглашен выступить с Фарадеевской лекцией на торжественном заседании Лондонского химического общества. Такие лекции были установлены пос­ле смерти великого Фарадея (1867). Менделеев писал: «При­зыв быть между чтецами «Лекции Фарадея» глубочайшим образом затронул меня не ради личного, а ради русского имени, которому выпала доля международной научной по­чести». В конце XX века Лондонское королевское общество пригласило на знаменитую ежегодную Крунианскую лекцию К. А. Тимирязева. Как известно, «лекция доктора Круна», современника Галилея, посвящалась самому выдающемуся открытию в области естествознания. Немного позднее за классический труд в области физиологии кровообращения и пищеварения И. П. Павлов получил Нобелевскую премию.

Широкое развитие в XIX веке получает гуманитарная наука. Нет нужды говорить о философии — она пронизывает все сферы духовной деятельности России. Отметим, что раз­вивается языкознание и лингвистика, создается литературо­ведение. Традиционно высок уровень исторической науки.

Замечательным ученым-историком был профессор Гранов­ский. Его называли «лектором-художником», умевшим вло­жить в чтение своих курсов как высокое уважение к науке, так и веру в нравственные начала исторического развития.

Русская история в XIX веке привлекала особое внимание ученых. Это объяснимо: ставится задача определения зако­номерностей и принципов исторического развития русского народа. Отсюда особое стремление к изучению внутренних процессов исторической жизни, бытовых форм и учреждений, прав и обычаев, древнего народного творчества. В союзе с историей и этнографией развивается филология и археоло­гия.

К середине века возрастает интерес к народному быту и народной культуре. Стремление включить в общекультур­ный оборот народную старину и крестьянское творчество характеризует собирание народных песен Н. В. Киреевским, народной поэтической старины олонецкого края Рыбниковым и Гильфердингом, попытки Д. А. Равинского восстановить целиком живую картину народного быта, истории, нравов и обычаев на основе собранных русских народных картинок. Эти исследования были приняты с пониманием русской об­щественностью и поддержаны российским земством по всей стране. Проблемы русской старины привлекают все большее внимание интеллигенции, и в 1877 году П. А. Вяземским было основано Общество любителей древней письменности.

Говоря о научных открытиях XIX века, нельзя не сказать о людях, которые посвятили свою жизнь науке. Российские ученые являлись представителями того слоя русской интел­лигенции, который не только профессионально создавал оп­ределенную духовную продукцию, но и формировал русскую культуру в целом, прежде всего своей индивидуальной ха­рактеристикой, своей личностной позицией и системой пове­дения. Они выступали «генераторами идей», которые бук­вально пронизывали всю русскую культуру — идей педа­гогических, просветительских, социальных, морально-нрав­ственных. От их исследовательской, преподавательской ра­боты неотделимы раздумья о добре и зле, о долге перед народом и ответственности за судьбу Родины, о роли твор­ческой личности.

Деятельность российских ученых неизбежно накладывает отпечаток «на весь духовный облик человечества» и «одно­временно неуловимыми путями могущественным образом от­ражается на окружающих». Если бы даже данной лично­сти не удалось реально воплотить в жизнь ею созданное, то «само существование ее творческой работы есть уже акт в жизни общества». Так писал о русских ученых В. И. Вер­надский /29, с.161/.

Как правило, русские ученые — это последовательные борцы за всеобщую грамотность. Поднять образовательный и общекультурный уровень масс, найти те формы научного знания, которые имеют прикладное значение, обеспечить их практическую реализацию — все это было мечтой передовой русской интеллигенции. Главное в решении поставленных задач, по мнению ученых, — формирование национального и гражданского самосознания масс. Уровень духовности пред­определяет жизнеспособность и благосостояние страны, ее историческую будущность. На интеллигенции, носительнице знаний, лежит ответственность «за уровень духовности в об­ществе». Эту сторону деятельности передовые представите­ли российской науки рассматривали не только как «искуп­ление» извечного долга перед народом, но и как необходи­мую работу во имя будущего.

Условия для этой работы были очень непростыми. Реаль­ное положение дел в России заставило Д. И. Менделеева сделать горький вывод: «...в стране с неразвитой или перво­бытной правительственной машиной нет спроса истинного образования, особенно высшего, и там, где господствует власть и формализм, самостоятельные специалисты с выс­шим образованием не находят себе места в общественных и государственных сферах» /30, с.98/.

Сложная судьба характеризовала русское изобретатель­ство. Обратим внимание лишь на некоторые факты.

У истоков мирового кинематографа — имя русского изоб­ретателя И. Тимченко, который уже в 1893 году демонстри­ровал съемочный и проекционный аппараты, но не смог най­ти финансовой поддержки для усовершенствования своих изобретений.

В 1887 году на заседании Общества любителей естествознания и антропологии тогда еще скромный учитель гимна­зии К. Э. Циолковский сообщил о разрабатываемом им про­екте управляемого металлического пассажирского дирижабля с гофрированной оболочкой. Несмотря на поддержку Жуковского и Менделеева, этот проект не был осуществлен. Не была осуществлена постройка дирижаблясдвигателем внутреннего сгорания русским изобретателем

О. С. Костовичем — талантливому изобретателю просто не хватило средств.

В 1882 году состоялись первые в мире испытания само­лета конструкции А. Ф. Можайского. При испытании аппа­рат был поврежден, и изобретателю в средствах было отка­зано. Не нашлось средств для реализации проектов изобре­тателя В. В. Котова, даже для напечатания его работы «Са­молеты — аэропланы, парящие в воздухе».

Известны проблемы, связанные с изобретениями в обла­сти электротехники — П. Н. Яблочкова, А. Н. Лодыгина, А. С. Полова, И. Ф. Усагина, М. О. Доливо-Добровольского. Однако, несмотря на «малый спрос» в стране, российское изобретательство обогатило мировую технику.