Кати и Джерольд

Кати (7 лет) и Джерольд (9 лет) были направлены школой в социальную службу в связи с подозрениями в жестоком обращении и отсутствии заботы со стороны родителей. Родители, Джулиана (28 лет) и Альберто (31 год), испытывали слож­ности в воспитании детей, у которых в дошкольном возрасте были некоторая задержка в развитии и поведенческие нарушения. Альберто несколько раз ос­тавлял Джулиану одну. Он уезжал работать на Ближний Восток, ссылаясь на про­блемы с детьми. В школе у Кати замечались агрессивные проявления — она от­бирала вещи у детей и отрицала этот факт. Джерольд часто сидел на задних партах, наблюдая за происходящим в классе, но практически не включался е учебный процесс. Родители других детей жаловались учителям, а также Джули­ане и Альберто на поведение их детей, что вызывало бурную реакцию Альберто и приводило к конфликту. Дети неоднократно оставались в школе после уроков, потому что родители не могли их забрать. В школе нет группы продленного дня. Медицинское обследование свидетельствовало о том, что детей наказывали и за ними должным образом не ухаживали. Родители Джулианы и Альберто — имми­гранты с Карибских островов, которые затем вернулись на родину.

Исходя из позиции специалиста по защите прав детей, подумайте, с чего вы начнете работу с данной семьей: как вы представитесь родителям и детям?

С кем вы, скорее всего, будете работать: с родителями или детьми? Подумай­те, как можно использовать для оценки этого случая теорию привязанностей. На какие поведенческие проявления вы обратите внимание? Какие методы помогут вам оценить поведение детей и родителей? Какие методы вмешательства, харак­терные для теории привязанностей, могут быть полезны в данном случае?

Какие методы работы с сознанием вы используете при работе с родителями⁹ На какие особенности их прошлого опыта нужно обратить внимание? Какие по­веденческие проблемы и неадекватные особенности восприятия свидетельству­ют о необходимости формирования навыков сознательной регуляции?

Подумайте о возможности применения в работе с детьми теории привязан­ностей, а с родителями — практических методов психологии сознания. Что, по вашему мнению, нужно добавить к этим методам из теорий антидискриминации, этнической сензитивности и феминизма?

Комментарий

Особенности психодинамической социальной работы, которые вызывают критические замечания, состоят в следующем.

■ В современных технологиях социальной работы, таких, как ведение слу­чая¹ (в США — «тапа§ес1 саге», в Великобритании — «саге тапа§етеп1»).

¹ Ведение случая — процесс выявления и оценки потребностей клиента, а также организа­ции и координации комплексной помоши, оказываемой ему группой специалистов (коман­дой). — Примеч. науч. ред.

гораздо больше внимания уделяется эффективному обеспечению услуг, чем психосоциальной помощи (Бренделл, 2002).

■ Большое значение придается доказательной практике, а также объясне­ниям поведения (Монтгомери, 2002) на основе связи генетических особен­ностей и химических изменений в головном мозге, что уводит от объясни­тельных моделей интерпретативного и метафорического характера, свой­ственных психодинамической теории (Бренделл, 2002).

■ В основе психодинамической социальной работы находится научный, и изначально биологизаторский, объяснительный подход, который мож­но назвать теоретическим. Однако он не может быть проверен традици­онными научными методами. Многие авторы утверждают, что данный подход не признает ценности человеческой самореализации (Стрин, 1979).

■ Психоанализ возник в определенной социокультурной среде, ограничен культурными рамками, так что любые отклонения от принятой нормы считаются проявлениями аномального поведения, которые необходимо лечить. В последнее время широко обсуждаются вопросы этнических раз­личий, которые в психоанализе рассматривались в качестве девиаций. Вызывает возражения и присущий этому подходу взгляд на половое вле­чение к лицам своего пола, которое связывается с материнским отноше­нием и нуждается в лечении (Стрин, 1979, 56).

■ Многие современные этнические, культурные и гендерные ценности мог­ли бы обогатить психодинамическую теорию, но поскольку она не за­нимает центрального места в социальной работе, эти ценности не ста­новятся ее составными частями. К ним обращаются только отдельные авторы. Кларк (2003) полагает, что взгляд на проблемы расизма с точки зрения психоанализа мог бы многое объяснить в природе сложных эмо­циональных реакций человека, которые составляют основу расистского поведения.

■ Концепция женской личности и ее развития в психодинамической тео­рии является ограниченной, поскольку в ней утверждается стереотип женщины-аомохозяйки, воспитывающей детей, которая социально, ин­теллектуально и, возможно, морально представляет собой неполноцен­ного индивида. Вместе с тем известны несколько направлений феминист­ских исследований в психологии. Митчел (1975), например, утверждает, что психоанализ способствует пониманию того, как мужчины приобре­тают и сохраняют превосходство в патриархальном обществе. Сейерс (1986, 1988) полагает, что формы женского сопротивления патриархальному подчинению проанализированы недостаточно и что психоаналитическая теория может быть в этом полезной. По мнению Боннер (2002), идеи интерсубъективности, этнокультурного взаимообмена и антирасистского движения могли бы лечь в основу психодинамической теории в работе с представителями этнических меньшинств.

■ В своей методологии психоанализ опирается на медицинскую модель, предполагающую наличие у пациента болезни, которую лечит эксперт-

терапевт. Психоанализ не строит модель равноправных взаимоотношений между клиентом и специалистом. Даже концепция Перлман (1957а) I проблемно-ориентированной социальной работе, показывающая процесс определения и решения проблем, во многом напоминает медицинскую модель лечения заболеваний.

■ Применение инсайта в качестве основной терапевтической техники по­зволяет клиентам осознать свои эмоциональные переживания. Однако это) не помогает им что-то изменить в реальной жизни. Поскольку психоа лиз является недирективной техникой, результаты работы психоанали­тика практически незаметны.

■ Тенденция к использованию ярлыков иногда провоцирует специалистов к обвинению жертвы в существовании сложной ситуации. Поведение клиен­та интерпретируется как неадаптивное, если оно противоречит ожидани­ям специалиста или службы. Если клиенты выражают недовольство пре­доставленными услугами, используется психологический термин «сопро­тивление» (Гитерман, 1983). Тем самым социальная служба снимает; себя ответственность.

■ Данная теория подразумевает «разговорный» тип терапии, который рас-| считан на вербально активных клиентов, способных принять участие ■ обсуждении и рефлексивном анализе своих психологических проблем. Ег эффективность уменьшается при работе с клиентами, которые обраща­ются с проблемами практического характера и менее способны вербаль­но выразить свои переживания (Стрин, 1979).

■ Факторы среды в психоанализе изучаются в меньшей степени, чем внутрен­ние психологические факторы. Это ограничивает спектр возможных во> действий и сужает поле начальных предпосылок, из которых исходят спе­циалисты (Стрин, 1979).

■ Психодинамические идеи практически не связаны с необходимостью сош*-\ альных реформ, соответственно исключается одно из основных направле­ний социальной работы (Стрин, 1979).

Несмотря на недостатки, психодинамические перспективы помогают наш понять происхождение многих важных принципов социальной работы. «КонЧ фликт», «агрессия», «отношения мать —ребенок», «Эго», «сублимация», «ре­грессия», «сопротивление» — это термины, которые мы употребляем, не за­думываясь об их первоначальном значении. Эти перспективы стали богатые источником разнообразных идей и знания в целом (Дин, 2002). Многие склоним давать им высокую оценку, несмотря на присущие им недостатки, поскольку] они показывают сложность человеческой жизни и развития, а также особен­ности взаимодействия человеческого организма, сознания и окружающего мира.

*

ИТОГИ ГЛАВЫ

| Психодинамические теории представляют собой богатый источник разнообразь ных идей и понятий, используемых в терапевтической и клинической работе.

ПО

■ Теория привязанностей, психология личности и концепция психологического пе­реживания потерь являются современными моделями, которые гораздо более активно применяются на практике по сравнению с традиционными психоанали­тическими идеями.

■ Психодинамические идеи имеют большое историческое значение, они являются источником многих моделей практики социальной работы.

■ В психодинамических теориях признается существующий социальный порядок и практически не рассматриваются вопросы социальных изменений, а также рабо­та с социально неблагополучными группами, хотя и уделяется внимание воз­можности непосредственных изменений в ситуации клиента.

■ Психодинамические теории используются в специализированных службах, зна­ние теорий помогает организовать взаимодействие с другими специалистами.

Глава 5. МОДЕЛЬ КРИЗИСНОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ И ЗАДАЧЕ-ЦЕНТРИРОВАННАЯ МОДЕЛЬ

О чем повествует эта глава

Модель кризисной интервенции и задаче-центрированная модель¹ пред­ставляют собой две различные теории, в основе которых соответственно ле­жат идеи психологии личности и проблемно-ориентированной индивидуаль­ной работы со случаем. Таким образом, они относятся к индивидуал-рефор­мистской традиции и не уделяют большого внимания социальным изменени­ям. Появление этих моделей было продиктовано потребностью в развитии ме­тодов краткосрочной интервенции, поскольку для психодинамической рабо­ты были характерны неопределенные, а также зачастую длительные отноше­ния в работе с людьми. В обеих моделях используются когнитивно-поведенче­ские методы, что сближает их с теориями, рассматриваемыми в следующей главе. Хотя теоретические основы названных моделей различны, в целях сопо­ставления они представлены вместе как обоснованные методы краткосрочно­го вмешательства. Анализ одного из них позволяет увидеть отличительные чер­ты другого.

ОСНОВНЫЕ ТЕМЫ

> Модель кризисной интервенции и модель решения задач отражают современ­ную тенденцию к развитию краткосрочных, сфокусированных и сформирован­ных теорий, нацеленных на разрешение конкретных проблем практического ха­рактера. Эти модели подвергаются критике за уход от решения долгосрочных проблем клиента, а также социальных проблем, способствующих социальному исключению.

> Кризисная интервенция предполагает, что люди стремятся к стабильному состоя­нию и способны справиться с изменениями, произошедшими в их жизни. Кризи­сы нарушают стабильное состояние, при этом либо появляется возможность для совершенствования навыков преодоления проблемных ситуаций, либо увеличи­вается вероятность снижения способностей к выживанию.

> «Ситуационные кризисы» вызываются конкретными событиями. «Кризисы зрело­сти» являются реакцией на периодические изменения в течении жизненного цик­ла, которые затрагивают личные обстоятельства клиента и межличностные отно­шения.

> Психодинамическая теория психологии личности используется в кризисной ин­тервенции для оценки эмоциональной устойчивости личности в процессе пре-

¹ В научных текстах по социальной работе встречается и другое название этой модели — «модель решения задачи». — Примеч. науч. ред.

одоления кризиса. Современные когнитивные и проблемно-ориентированные ме­тоды применяются для трансформации иррациональных представлений и разви­тия положительных качеств.

> Кризис означает критический период в жизни человека, когда ситуации опасно­сти и риска приводят к возрастанию стресса, нарушают устойчивое состояние; ра­нее приобретенные механизмы преодоления уже не работают.

> При кризисной интервенции в первую очередь обращается внимание на безопас­ность жизни человека, а затем производится оценка эмоциональных, конгитив-ных и поведенческих реакций на событие.

> Во время интервенции осуществляется работа с эмоциональными реакциями, а затем усилия направляются на укрепление ресурсных особенностей личности.

> Эффективность применения задаче-центрированной модели для работы с опре­деленным кругом проблем подтверждается исследованиями, в которых эти про­блемы обозначены и проранжированы самими клиентами.

> В задаче-центрированной модели клиент и социальный работник составляют кон­тракт, в котором определяются и фиксируются задачи, ведущие к разрешению про­блемы.

ПРАКТИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ И ПОНЯТИЯ

> Кризис — объект интервенции, а также довольно типичное переживание, преодо­ление которого способствует личностному развитию.

> Краткосрочная интервенция.

> Структурированные, планомерные и специализированные программы интервен­ции.

> Задачи как структурированные элементы интервенции и жизненные задачи, ре­шение которых необходимо для достижения эмоционального и социального комфорта.

> Контракты, или соглашения, целью которых является привлечение клиентов к раз­работке и реализации планов интервенции.

Общий теоретический контекст

Классическое описание техники кризисной интервенции содержится в книге Каплан, посвященной профилактической психиатрии (1965). Истоки этого метода, следовательно, находятся в области психического здоровья и связаны в большей мере с профилактикой, чем с лечением заболеваний. Парад и Па­рад в своем исследовании показывают работу с кризисами развития (19906, 12—16). Линдеман (1944) рассматривает переживание горя пациентами раз­личных групп и способы преодоления кризиса потери. В частности было отме­чено, что пациенты быстрее возвращались к нормальной жизни, если уже имели опыт преодоления кризиса, и хуже спра&чялись с проблемами, если у них не было такого опыта. Группе специалистов во главе с Линдеман и Кап­лан, работавших в психиатрических службах с людьми с тяжелыми психиче­скими нарушениями, удалось разработать основные принципы кризисной ин-

тервенции. Эта модель нашла применение в области профилактики кризисов, а также привела к развитию нескольких направлений в рамках теории соци­альных сетей (см. гл. 7).

Теоретической основой кризисной интервенции является психодинамиче­ская психология личности; в последнее время также заметно влияние когни­тивной терапии. Кризисная интервенция предполагает воздействие на эмоцио­нальные реакции, возникшие под влиянием внешних событий, и активиза­цию рационального контроля. Янг (1983) анализирует концепты кризисной интервенции и соотносит их с идеями китайской философии, доказывая воз­можность применения этой модели в китайской культуре. Автор раскрывает смысл «учения о середине» как равновесия системы человеческого духа, веду­щего к состоянию гармонии, а также указывает на положение китайской фи­лософии о естественном движении человека к самореализации. Согласно прин­ципу у вэй, жизнь — это постоянное изменение, и люди должны изучать из­меняющийся мир и быть с ним в гармонии. Китайский вариант достижения гармонии может существенно обогатить западную теорию.

Задаче-центрированная модель изначально возникла в рамках социальной работы благодаря целой серии публикаций (Рейд и Шайн, 1969; Рейд и Эп-штейн, 1972а, б; Рейд, 1985). Полный обзор этих исследований можно найти в книге Марша (1991). В данных работах было показано, что, во-первых, не­смотря на противоположные ожидания, сокращенные лечебные сессии не менее эффективны, чем длительное комплексное лечение, во-вторых, «пла­номерная краткосрочная терапия» приводит к эффективным результатам и, в-третьих, практика, созданная на основе задаче-центрированной модели, отличается высокой эффективностью. Ориентация на решение проблем сбли­жает данную модель с проблемно-ориентированным подходом Перлман к ин­дивидуальной работе (см. гл. 4).

Модель кризисной интервенции и задаче-центрированная модель, а также когнитивно-поведенческие методы являются примерами «краткосрочной те­рапии» в социальной работе. Они приобретают все большую популярность в последнее время. Эпштейн (1992, 41—42) сравнивает десять моделей, указы­вая на значительные различия в критериях отбора клиентских групп, органи­зации методов лечения и прекращении работы. Сопоставив две рассматривае­мые модели с долгосрочными видами терапии, в частности с психодинами­ческой моделью, Эпштейн показал их направленность на решение острых и очевидных проблем. Кроме того, в отличие от традиционных психотерапевти­ческих подходов, работа в рамках этих моделей находится под контролем и клиенту предлагаются определенные рекомендации.

Области пересечения

Рассматриваемые модели социальной работы имеют сходные черты. В обоих случаях используются краткосрочные воздействия, хотя они могут сопровож­даться и серией последовательных интервенций. Эпштейн (1992, 102) вос­принимает эти модели в качестве примеров сочетания различных методов крат­косрочного лечения, а остальные модели относит к психотерапии или тера­пии. Рейд (1992, 12) указывает на влияние кризисной интервенции на разви-

гае задаче-центрированной модели. Голан (1986, 309) отстаивает противопо­ложную точку зрения. Он считает, что исследования, проводимые в рамках задаче-центрированной модели, подтверждают значение практических воз­действий в кризисной интервенции. Роберте и Дзигилевский (1995) воспри­нимают кризисную интервенцию как форму краткосрочной когнитивной те­рапии. Грей (1987) описывает задаче-центрированную работу, которая осуще­ствляется в рамках кризисной психиатрической бригады. Как кризисная ин­тервенция, так и задаче-центрированная модель имеют четкую структуру, т.е. действия планируются и подгоняются под заранее определенный образец. Используются контракты и другие соглашения между социальным работни­ком и клиентом, причем специально обозначаются обстоятельства, при кото­рых они могут применяться. МакНейл и Стюарт (2000, 241) утверждают, что практические руководства, содержащиеся в задаче-центрированной модели, могут оснастить кризисную интервенцию технологией конкретного планиро­вания действий.

Задаче-центрированная модель также тесно связана с поведенческим под­ходом (Хуве, 1987). Среди общих черт отмечается контрактная система отно­шений, но в действительности контракты широко применяются и за предела­ми поведенческой работы (Корден и Престон-Шут, 1987а; Хутен, 1977). Фор­мально эти модели не относятся к поведенческой теории. Кризисная интер­венция основана на психодинамической психологии личности. Практическая работа в рамках задаче-центрированной модели не имеет психологического или социологического фундамента, стремится быть «эклектичной и всеобъем­лющей» (Рейд, 1992, 13; Рейд, 1990; Эпштейн, 1992, 327-339). Многие базо­вые принципы поведенческого подхода, такие, как тренировочный принцип, не применяются в задаче-центрированной модели, которая используется при работе с более широким спектром поведенческих проблем. Однако Гамбрилл (1994) утверждает, что по мере того, как модель совершенствовалась, в нее интегрировались многие техники поведенческого подхода, и что отказ от при­знания своих корней тормозит ее развитие.

Ситуации, в которых применяются модель кризисной интервенции и зада­че-центрированная модель, различны, различаются и объекты их воздействия. Согласно классическому определению, кризисная интервенция представляет собой действия, которые прерывают серию событий, приводящих к наруше­нию нормального функционирования человека. В данном случае работа на­правлена на изменение одного из основных последствий ситуации. При ис­пользовании задаче-центрированной модели, как и других методов терапии, мероприятия выходят за рамки непосредственной ситуации; усилия направ­лены в большей степени на выявление главных проблемных областей жизни человека и воздействие на них. Задаче-центрированная модель направлена па определенные категории проблем. Обе модели нацелены на развитие у челове­ка способности к преодолению жизненных трудностей. Кризисная интервен­ция содержит ряд практических задач, повышающих способность к адапта­ции, однако в фокусе работы находятся эмоциональное переживание кризиса и развитие способности успешно разрешать схожие ситуации в будущем. Зада­че-центрированная модель предполагает выполнение практических задач, что:риводит к решению конкретных проблем. Успешное достижение целей спо­собствует улучшению эмоционального состояния. Кризисная интервенция

опирается на собственную теорию возникновения жизненных трудностей. В задаче-центрированной модели проблемы воспринимаются как данность и разрешаются прагматически.

Для работы в рамках задаче-центрированной модели нехарактерны дли­тельные отношения между социальным работником и клиентом, которые обя­зательны в поддерживающей и инсайт-терапии; здесь внимание сосредоточе­но на проблемах, а не на их причинах. Рейд и Эпштейн (1972а, 26) настаива­ют на отличии этой модели от кризисной интервенции. Согласно их точке зрения, работа в рамках задаче-центрированной модели направлена на реше­ние более широкого спектра проблем и содержит четкое определение конк­ретных проблем, задач и временных ограничений. Эти авторы указывают на сходство этой модели с функциональной индивидуальной работой, где ак­цент также делается на временных ограничениях, личном выборе клиента, четкой структуре и процессе работы. Они используют классификацию методов работы с индивидуальным случаем, разработанную Холлис (см. табл. 3.1).

Основные концепции кризисной интервенции представлены в исследова­нии Парада (Парад, 1965а; Парад и Парад, 1990а). Плодотворной видится комбинация кризисной интервенции с концепциями систем поддержки и социальных сетей (Мор-Барак, 1988; О'Хаган, 1991, 144— 145). Роберте (1995, 2000; Роберте и Дзигилевский, 1995) обращает внимание на необходимость когнитивной терапии, связанной с изменением восприятия клиента и субъек­тивных интерпретаций окружающих событий, которые, в частности, и вызы­вают кризисное состояние.

Значение задаче-центрированной модели и модели кризисной интервенции

Успешное применение задаче-центрированной модели и модели кризис­ной интервенции в социальной работе обусловлено привлекательностью и практической полезностью идей, лежащих в их основе, а именно представ­лений о «кризисе» и «задаче». В качестве теорий эти модели развивались в то время, когда социальная работа превратилась из неразвитой области дея­тельности в профессию, служащую целям достижения социального благосо­стояния. Парад и Парад (19906, 4—5) не признают за кризисной интервен­цией права называться теорией, оставляя этот термин только для научных теорий (см. гл. 3). Сфокусированность и краткость процедур данных моделей объясняют экономическую эффективность и потому широкое распростране­ние моделей в сравнении с методами длительного лечения, при использова­нии которых стоимость и количество затраченных усилий могут увеличи­ваться беспредельно. Кроме того, при оказании услуг социальные работники часто сталкиваются с состояниями кризиса у клиентов, однако они не могут решать проблемы, требующие долгих и целенаправленных усилий, или осу­ществлять серьезные реабилитационные программы для бедных слоев насе­ления {мюгккоизез о/ (Не Роог /,аи>) и другие услуги. Задаче-центрированная модель предполагает ответственность и достижение результатов, что полезно для не очень опытных и квалифицированных социальных работников, кото­рых много в организациях социальной сферы. Эта технология не является

узкоспециализированной и может применяться в любых условиях и с любым клиентом (Доэл и Марш, 1992, 6). Эффективность данной модели, подтвер­жденная экспериментальным путем, делает ее привлекательной для руково­дителей служб и спонсоров, что также повышает статус социальной работы в целом, так как способствует развитию доказательной базы. Известны также исследования, результаты которых свидетельствуют об эффективности кри­зисной интервенции (Парад и Парад, 19906, 16— 18). Задаче-центрирован-ная модель пользуется популярностью у клиентов и благодаря наличию чет­кой структуры и направленности, а также привлечению клиентов к деятель­ности, что создает ощущение партнерства (Гиббоне и др., 1979). Однако эта модель только кажется простой, на самом деле научиться правильно ее ис­пользовать довольно сложно (Марш, 1991, 167). Форд и Постл (2000) анали­зируют результаты ее применения в системе социального обслуживания, на­пример при ведении случая (в США — комплексный уход), и утверждают, что правильное использование этой модели позволяет соединить практику социальной работы и административную ответственность.

Эти модели не затрагивают социальных изменений, поэтому их вполне справедливо критикуют за формальный подход к решению проблем. Вместе с тем для работников государственных социальных служб и представителей ин­дивидуал-реформистского подхода в социальной работе они являются более привлекательными по сравнению с политически ориентированными теория­ми критического спектра. Значение теории кризисной интервенции и задаче-аентрированной модели по-прежнему велико. Партнерский подход и четкость, этличающие задаче-центрированную модель, а также акцент на негативном воздействии на человека среды определили его эффективное применение в штидискриминационной практике. В связи с этим предлагаются стимулирова­ние активности клиента и преодоление давления со стороны социальных струк­тур (Ахмад, 1990, 51; О'Хаган, 1994).

Несмотря на то что кризисная интервенция является узконаправленной, по­скольку связана с ситуационным кризисом, она представляет собой общую "ехнологию для работы с проблемами индивидов. Рассмотрим пример. Молодо­му человеку трудно заставить себя навестить тяжело больного отца, поскольку:>н испытывает по отношению к нему обиду и гнев в связи с его уходом из.емьи. В повседневной жизни эти чувства были глубоко спрятаны, однако ре-льность возможной смерти отца заставила их проявиться. Серьезные перемены - жизни, такие, как рождение ребенка, вступление в брак, развод и смерть \тизкого, зачастую «поднимают на поверхность» негативные чувства, которые.вязаны с прошлым и проявляются в настоящем в виде скрытого конфликта, и лот возможность проработать их. Проблематичность ситуации связана с тем, -то иногда дети не могут принимать участия в семейных решениях, поэтому их ереживания не находят выражения и понимания. В датьнейшем этот негатив ереходит во взрослое состояние и проявляется во время кризиса.

Парад (19656) утверждает, что именно жизненный кризис и неспособ-ость справляться с повседневными задачами заставляют людей обращаться в.оциальные службы. Именно кризис мотивирует их просьбу о помощи или же одключает службы, которые формируют эту потребность в помощи и на­бавляют клиентов в соответствующие учреждения. Таким образом, можно. -:итать, что каждый человек, обращающийся в социальную службу, находит-

ся в кризисе, поэтому кризисная интервенция необходима в любом виде со­циальной работы. Если мы обратимся к концепции кризисов развития Эрик-сона (1965), согласно которой в течение жизни последовательно решаются основные психосоциальные задачи (см. гл. 4), то станет понятным значимость теории кризисов по отношению ко многим личностным проблемам.

Метод кризисной интервенции широко применяется в службах психического здоровья. Как метод экстренной помоши он часто используется в работе много­профильных бригад врачей, медсестер и социальных работников, посещающих клиентов на дому, что предотвращает отрицательное воздействие психиатри­ческой госпитализации (Фишер и др., 1990; Чиу и Примо, 1991). В практике внеклинической помощи пациентам, имеющим проблемы долгосрочного ха­рактера, также стали применяться методы предотвращения острых психических состояний. Хотя эти методы нацелены в основном на работу с состоянием ост­рого кризиса, их задачей также является сохранение постоянного контакта с пациентами, проблемы которых, будучи оставленными без внимания, могут стать критическими. Как правило, кризисное вмешательство требуется в ситуа­циях тяжелых реакций на потерю и смерть близкого, а также в случаях развод^ и проблем детского развития. Техники кризисной интервенции также необхо­димы во многих медицинских и других ситуациях, характеризующихся стрессо­выми переживаниями и психотравмой. В последнее время в США метод кризис­ной интервенции применяется в работе с острыми эмоциональными состояни­ями, возникающими в результате тяжелых жизненных обстоятельств. Эти мето­ды учитывают эффект как психологических, так и психических реакций на стрессовые ситуации. Ранее риск возникновения психологических трудностей I результате несчастных случаев и катастроф недооценивался. Джеймс и Джилли-энд (2001) в своей книге обсуждают возможности применения метода кризис­ной интервенции при работе с посттравматическим стрессовым расстройством, суицидом, эвтаназией, сексуальным и семейным насилием, проблемами зави­симостей, а также личностными потерями, вызывающими чувство горя. Эти авторы также анализируют примеры агрессивного поведения в учреждениях закрытого типа, поведенческие проблемы в школах и ситуации захвата залож­ников. Кейнл (2003) и Роберте (2000) раскрывают в своих публикациях схожие проблемы. Так, Кейнл показывает эффект методов кризисной терапии при ра­боте с ситуациями опасности, преследования, потери и кризиса роста. Послед­ние две категории традиционно являются объектами кризисной интервенции, в данном случае подчеркивается влияние кризиса роста на гораздо больший спектр проблемных ситуаций, что выводит его за рамки трудностей переходных периодов жизни. Например, ситуации опасности и преследования могут быть связаны с определенным периодом жизни, как в случае с уходом подростков из дома или насилием над пожилыми людьми.

В Великобритании термин «кризисная интервенция» иногда употребляется неправильно. Так, под ним подразумевается «кризис, в котором находится социальный работник или служба» (Браун, 1978, 115). Кроме того, в ради­кальной и критической теориях он используется для обозначения современ­ных конфликтов, связанных с ролью государства в социальной защите (ся гл. 11). О'Хаган (1986) рассматривает понятие «кризисная интервенция» в ка­честве общего термина, относящегося к работе служб скорой и круглосуточ­ной помощи, а также приемных отделений в местных службах социальной

помощи. Он считает, что этот термин можно отнести к реабилитационным службам для детей и службам психического здоровья (О'Хаган, 1991). Тради­ционно понятие «кризисная интервенция» обозначает экстренную психиат­рическую помощь (Дэвис и др., 1985; Парад и Парад, 1990а; Роберте, 1995), а также преодоление эмоциональных последствий серьезных социальных ка­тастроф (Сефански, 1990).

Основные концепции

Классические концепции теории кризисной интервенции представлены такими авторами, как Каплан (1965а) и Парад (1965а; Парад и Парад, 1990). Работа Голан (1978) на протяжении многих лет являлась самым популярным изданием на данную тему, а в Великобритании широко известно исследова­ние О'Хаган (1986), в котором раскрываются основы практики кризисной интервенции. Все эти издания, включая работу Голан, в которой наиболее полно представлена теория кризисной интервенции, характеризуются об­щей направленностью и практической пользой. Вместе с тем развитие кри­зисной интервенции в рамках служб экстренной помощи при критических ситуациях и катастрофах способствовало появлению книг нового поколения. Хотя в этих работах и содержится общий обзор принципов кризисной интер­венции, их целевая аудитория многопрофессиональна, поэтому в них пока­зано практическое применение большего числа методов в различных экст­ренных ситуациях. По большей части эти издания имеют сходные структуру и содержание. Среди них книга Робертса «Руководство по кризисной интер­венции» (2000). Она в наибольшей степени предназначена для социальных работников, поэтому ее обзор представлен ниже в качестве примера совре­менных изданий. «Справочник по кризисной интервенции» Кейнла (2003) более поверхностен и схематичен. Он предназначен для консультантов-не­профессионалов, поскольку во многих службах (например, центрах суици­дальной превенции и службах реабилитационной помощи жертвам насилия) работают волонтеры и начинающие специалисты. Книга Майера «Диагнос­тические (оценочные) методы в кризисной интервенции» (2001) также ха­рактеризуется практической направленностью. Обзор принципов кризисной интервенции, представленный ниже, сделан в основном на основе работы Робертса (2000), но включает также выдержки из исследований Кейнла (2003), Майера (2001), а также книги Джеймса и Джилилэнд «Стратегии кризисной интервенции» (2001).

Задаче-центрированная модель наиболее полно раскрывается в книгах Рей­да (1978, 1992) и Эпштейна (1992). Ниже представлен обзор этой модели на основе концепции Рейда. Первым изданием, открывшим перспективы задаче-центрированной модели, была книга Рейда и Эпштейна «Модель выполнения задач в индивидуальной практике» (1972). Также в свет вышли методики прак­тического приложения данной модели к работе с группами и семьями (Рейд, 1985; Форчун, 1985). Эта модель продолжает развиваться (Толсон и др., 1994; Рейд, 2000). Исследование британских авторов Доэла и Марша «Задаче-цен­трированная модель в социальной работе» (1992) написано на основе публи­кации Марша (1991) и дополнено работами Доэла (1994, 2002).

Роберте: кризисная интервенция

Роберте (2000) рассматривает кризисы в качестве поворотных моментов I жизни человека. Его модель представлена на рис. 5.1. Люди функционируют нор­мально, находясь в устойчивом состоянии (Рапопорт, 1970, 276), т.е. они справ­ляются с происходящим, реагируя адекватным образом на события, изменяясь и развиваясь в этом процессе. Состояние устойчивости — это состояние, в кото­ром люди могут справляться с новыми событиями в их жизни. Популярное ранее представление о равновесии было несколько иным: под равновесием по­нималось стабильное состояние, которое разрушается под воздействием кризи­са и затрудняет способность людей адаптироваться к жизненным переменам. В отличие от этого представления в современных концепциях кризисной интер­венции допускается определенная возможность социальных изменений.

Из рис. 5.1 видно, что кризис — это не какое-то экстраординарное собы­тие, а процесс. В этой модели внимание обращается на то, как люди реагируй I на стрессовое событие. События, которые значимы для людей или несут угро­зу, вероятнее всего, вызовут стремление справиться с ними, а также с соб-

Нормативное

функционирование

(жизненная активность)

индивида

Рост субъективно

переживаемого

стресса (страх,

напряжение,

замешательство)

Стрессовое событие

(событие, которое

воспринимается как

значимое или несущее

угрозу)

Повышенная уязвимость, нарушение равновесия

Личностный рост, понимание, навыки преодоления

Повышенная уязвимость в отношении стрессовых событий в будущем

Рис. 5.1. Модель кризиса (по Каплану, 1965; Робертсу, 2000; Кейнлу, 2003; Параду, 1965а)

ственными реакциями, опираясь на ранее приобретенные механизмы преодо-ения. При этом могут возникнуть страх, напряжение, замешательство. Одна­ко если людям кажется, что обычные методы в этом случае не сработают, то возникает переживание сильного дискомфорта, что вызывает состояние ак­тивного кризиса. Нарушение равновесия может наблюдаться при сильных и противоречивых эмоциях, физическом недомогании, например при наруше­нии сна и пищеварительной функции, а также при необычном поведении, в котором отражаются попытки найти решение проблемы.

Джеймс и Джиллилэнд (2001, 3) определяют кризис как «восприятие или переживание события или ситуации как невыносимо сложной, которая не мо--кет быть преодолена с помощью личностных ресурсов и механизмов преодоле­ния». Роберте (2000, 3) отмечает, что кризис может быть личным (смерть лю­бимого человека) или публичным, носящим массовый характер (крупномасш­табный пожар). Личный кризис возникает в результате критического события, затрагивающего жизни многих людей, например в случае, если близкий чело-зек погибает при пожаре. Этот кризис имеет потенциальную возможность стать публичным кризисом. Например, женщина, подвергшаяся изнасилованию, по­лает заявление в полицию, что может вызвать социальные последствия, напри­мер заставит других женщин, изнасилованных тем же человеком, дать показа­ния. Последствия могут быть социально-политическими. Так, женщины-жерт­вы отказываются от заявлений о насилии, если знают, что правоохранительные органы не способны защитить их интересы или если в судебных инстанциях эти женщины подвергаются дополнительному оскорблению. То же самое происхо­дит в случае, когда рост наркотической зависисимости или ВИЧ (СПИДа) среди населения является вопросом публичных обсуждений. Поэтому люди, которые лично сталкиваются с проблемами, связанными с зависимостью и инфицированием, будут либо участвовать в общественных дискуссиях, либо ощущать их влияние на уровне переживаний личного кризиса.

Состояние активного кризиса, согласно Каплан (1965), длится от четырех до шести недель. Роберте уточняет, что речь идет о проблеме дезорганизации, так или иначе находящей разрешение в течение этого периода. Если результат неутешителен, то в будущем человек будет справляться с переживаниями с меньшим успехом и будет предрасположен к более острым реакциям на стрес-.овые события. Например, тот, кто пережил неожиданную потерю супруга и лтяжную реакцию горя, будет остро реагировать на другие ситуации потери в течение жизни. Крайне неудачные формы разрешения кризиса могут привести к серьезным осложнениям, подталкивая людей к самоубийству, наркомании, насилию по отношению к другим или психическому заболеванию (Кейнл, 2003). Кризисная интервенция, согласно Робертсу, также включает:

■ развитие новых механизмов преодоления, обогащающих возможности кли­ента;

■ работу с чувствами и переживаниями проблемы, которая ориентирована на достижение долгосрочных изменений;

■ активизацию ресурсов помощи;

■ снижение остроты неприятных эмоций и следствий кризиса;

■ обдумывание происходящих событий и их последствий, а также включе­
ние их в контекст жизненного сценария клиента.

Джеймс и Джиллилэнд (2001) выделяют три модели кризисной интервенции:

модель равновесия (Каплан, 1965). Согласно этой модели, люди находятся в состоянии нарушенного психологического равновесия, поэтому им необ­ходима помощь по возвращению в устойчивое состояние, при котором они смогут эффективно справляться с происходящими в их жизни про­блемами;

когнитивную модель, которая раскрывается в работе Робертса (1995). Со­гласно этой модели проблемой являются ложные представления людей о событиях, сопровождающих кризис;

■ психосоциальную модель переходных стадий, связанную с концепцией
Эриксона (1965) о кризисах развития, возникающих на протяжении жизни.
Согласно этой модели, серьезные психологические и социальные изме­
нения являются неотъемлемой частью человеческого развития.

Модели интервенции показаны на рис. 5.2. Каждая имеет свои особенности. Кейнл предлагает модель А —В— С, которая прежде всего сфокусирована на внимании к клиенту в целях установления взаимопонимания, как это описы­вается в модели Робертса. Здесь подчеркивается быстрота реагирования, необ­ходимая дли преодоления кризиса. В моделях Робертса, Джеймса и Джилли-лэнда указывается на важное значение мер по снижению риска острого кри­зиса и аффективных реакций, ведущих к суициду или другим экстремальным последствиям. Джеймс и Джиллилэнд подчеркивают, что оценка должна быть постоянной частью кризисной интервенции, так как эмоциональный фон клиента постоянно меняется. В модели диагностики Майера делается акцент на аффективных (эмоциональных) реакциях, поскольку сильные эмоциональ­ные реакции являются значимым аспектом кризисной интервенции. Роберте подчеркивает первостепенное значение работы с эмоциями. Майер также по­казывает различие между когнитивными и поведенческими реакциями, что замечает и Роберте.

Роберте предполагает, что первые две стадии — психосоциальная оценка и диагностика риска — взаимосвязаны: их следует проводить таким образом, чтобы установились взаимопонимание и взаимоотношения. Обращение за по­мощью не обязательно означает наличие кризиса у того, кто обратился в со­циальную службу: в кризисе может находиться кто-то из членов семьи или друзей. Диагностика смертельного риска включает выявление:

■ необходимости в медицинском вмешательстве;

■ наличия у человека суицидальных намерений или желаний нанести вред самому себе;

■ наличия угрозы жизни со стороны другого человека;

■ наличия насильника или людей, внушающих угрозу и находящихся в непосредственной близости;

о

о

а?

о.

*

Я

О о г»

Т 5

о

* *

о" х

и

О о.

н

О о гч

О к

Я Ж

1)

со

а

и

Н I

«О I о

СО

&

. >;

^ о,

. <и

О ю

З о

Он

■ наличия опасности для ребенка;

■ необходимости в транспортировке человека в безопасное место;

■ наркотической или алкогольной зависимости у клиента.

Если нет непосредственной опасности, степень риска оценивается дательно. Например:

■ в случае насилия определяются применявшиеся ранее способы самс шиты для того, чтобы оценить способность жертвы защитить себя в стоящей ситуации;

■ в случае насилия оцениваются насильственное и криминальное повел ние нападающего в прошлом;

■ в случае насилия определяется, был ли у жертвы опыт физического на лия, алкогольной или наркотической передозировки, суицида или ауто... структивного поведения;

■ выясняется, есть ли в пределах досягаемости опасные объекты и оружие:

■ определяется, применялись ли опасные объекты и оружие в отношении жертвы;

■ выясняется, страдает ли жертва от тяжелой психической болезни, в особен­ности депрессии, тревоги или посттравматического стрессового расстрой­ства.

Достигнуть взаимопонимания можно с помощью искреннего уважения и онимания тех, кто вовлечен в ситуацию. Иногда может помочь убеждение пиента в неразумности и непредсказуемости его поведения. Джеймс и Джил-«лэнд добавляют необходимость поддержки участников кризисной ситуации.

Третья стадия включает прояснение проблемы, т.е. определение стрессово-) события и процесса развития кризиса. В этом контексте Майер указывает на еобходимость разграничения аффективных, когнитивных и поведенческих;пектов реакции на кризис. Среди аффективных аспектов он предлагает об-ащать внимание на вербальное и невербальное поведение, используя инто-ации голоса клиента и вопросы. Интенсивность реакций также является важ-ым показателем. Диагностика включает дифференцирование гнева и враж-гбности, тревоги и страха, грусти и меланхолии. Среди когнитивных реакций 1айер считает важным выявить различия между чувствами:

■ угрозы, когда основные потребности или целостность личности находят­ся под угрозой. Здесь могут быть заложены новые возможности, которые в смягченной форме могут рассматриваться как вызов;

■ потери, когда люди переживают острую депривацию, т.е. неудовлетво­ренность, например отношениями, работой, эмоциональным состояни­ем. В этом случае происходит сравнение с опытом прошлого;

■ трансгрессии (преступлением, нарушением закона), когда нарушаются права человека, например происходят насилие, ограбление, дискриминация

или преступаются моральные нормы, например в случае измены супруга. Здесь наблюдается прямая связь с опытом настоящего.

Диагностика поведенческих реакций включает оценку механизмов преодо­ления. К механизмам преодоления относятся:

■ избегание, например регрессия, отрицание («я не могу поверить, что он умер»);

■ попытка преодоления, например рационализация, сублимация («я про­должаю обдумывать ситуацию, но, кажется, это плохо помогает»);

■ приостановка, например возвратное движение, компенсаторное поведе­ние («я не знаю, что делать»).

Роберте вводит еще и четвертую стадию, на которой происходит активная работа с чувствами и эмоциями, потому что в стремлении справиться с не­посредственной проблемой легко упустить или потерять из виду важность эмо­ционального компонента.

Вместе с тем возможность выпустить эмоции помогает освободить энергию для преодоления трудностей.

Пятая стадия включает работу с ранее приобретенными механизмами пре­одоления. На этом этапе Роберте рекомендует использование проблемно-ори­ентированных техник (см. гл. 8).

Грин и соавторы (2000) утверждают, что в данном случае работа основыва­ется на личностных ресурсах. Согласно этой точке зрения, привлечение или «включение» клиентов как экспертов в интерпретацию их собственных ситуа­ций позволяет выявить и определить проблемные зоны, обозначить цели, ис­пользуя вопросы о «чуде» и о «мечте» («если случится чудо или воплотится ваша мечта, то что это будет?») или шкалирование («представьте шкалу от 0 до 10, где вы находитесь сейчас, и где бы вам хотелось находиться?»).

Важно проанализировать совместно прошлые успехи и неудачи, причем необходимо особенно подчеркнуть и поощрить опыт успешного разрешения проблем.

На шестой стадии, по мнению Робертса, делается упор на когнитивном элементе восстановления жизненной активности. На данном этапе клиенты стремятся разобраться, почему стрессовое событие вызвало такую сильную негативную реакцию, обдумывают варианты преодоления кризиса, опираясь на прошлый опыт, и определяют возможность их применения в будущем. Со­циальные работники могут заострить внимание и подвергнуть критике нереа­листичные и искаженные представления клиентов о событии. Следующее за­тем переопределение включает замену неадекватных представлений новым по­ниманием и более реалистичным восприятием. Клиентам может быть предло­жено домашнее задание по апробации новых моделей поведения с последую­щим обсуждением их опыта.

На завершающей стадии с клиентами заключается договоренность о до­полнительных встречах в случае обострения проблем, а также обсуждаются вероятные стрессовые ситуации в будущем, такие как годовщина критическо­го события.

Задаче-центрированная модель: Рейд и Эпштейн

С помощью задаче-центрированной модели социальные работники решают проблемы, заявленные клиентами. Любая теория социальной работы должна, следовательно, раскрывать причины возникновения проблем, их суть и спо­собы решения. Основной характеристикой данного подхода является кратко­срочность, четкость временных границ, а целью — объединение усилий соци­ального работника и клиента в прохождении определенных стандартных эта­пов, показанных на рис. 5.3. Систематичность планирования также эффектив­на и для ведения случая (координации помощи), когда различные специали­сты должны объединяться и действовать на основе единых целей и практиче­ских методов (Рейд, 1996).

Задаче-центрированная модель связана с проблемами, которые:

■ понимают или признают клиенты;

■ поддаются решению с помощью действий, предпринимаемых вне кон­тактов с социальными работниками;

■ можно ясно обозначить;

■ связаны с тем, что клиенты хотят изменить в своей жизни;

■ продиктованы стремлением самого клиента к изменению. По мнению Рейда (1992, 18— 19), необходимый для изменений уровень сотрудничества воз­никает только в том случае, если проблема осознается. Доэл и Марш (1992, 23) полагают, что здесь также могут рассматриваться те пробле-

Фильтрация проблем

Ранжиро­вание проблем

Постановка задач, соответст­вующих основ­ным проблемам

Подписание

соглашения/

контракта,

распределение

задач

Регулярная проверка

соглашения/ контракта

и отчетность

Рис. 5.3. Процесс работы по задаче-центрированной модели

мы, которые являются результатом решений официальных инстанций, например судебных учреждений.

Клиенты склонны обсуждать свои жизненные проблемы с теми, кто оце­нивает их так же, как и они. Однако не всегда окружающие соглашаются с тем, как человек интерпретирует ситуацию. Например, Джоан, молодая жен­щина, не могла найти работу и очень переживала из-за этого. С помощью социального работника был составлен план действий, направленных на глав­ную цель — трудоустройство. Однако прежде чем завершить план, социальный работник посетил семью Джоан и обнаружил, что ее мать хотела, чтобы та оставалась дома и помогала ухаживать за престарелой бабушкой, живущей вместе с ними. Кроме того, отец Джоан считал, что работа в магазине непре­стижна. Он хотел, чтобы его дочь училась в колледже навыкам офисной рабо­ты. Социальному работнику необходимо было в первую очередь обсудить раз­ногласия, возникшие у членов семьи Джоан, и только затем продолжать со­вместный поиск работы.

Рейд определяет восемь категорий проблем, работа с которыми в рамках задаче-центрированной модели является эффективной (см. табл. 5.1).

Социальным работникам необходимо понять, как клиент обычно ведет себя в проблемной ситуации, что особенно важно для объяснения причин пробле­мы и поиска вариантов ее разрешения. Следует оценить направление и интен­сивность желаний клиента. Одни желания взаимно подкрепляют, а другие про­тиворечат друг другу. Эти стремления запускают действия, а система пред­ставлений клиента придает им форму и обусловливает способы реализации желаний. Например, в случае Джоан желание найти работу было достаточно сильным, и она обратилась за помощью к социальному работнику. Однако эабота, которую она считала для себя подходящей, — продавец в магазине, а акже ее нежелание тратить время на получение образования в колледже при­ели к необходимости сменить направление поисков работы. При этой ей было необязательно соглашаться с мнением отца. Убеждения Джоан можно форми­ровать социально, и вполне возможно, что она станет искать более интерес­ную и квалифицированную работу.

Убеждения определяют действия и поддаются изменению в процессе взаи­модействия социального работника с клиентом и другими людьми. Как и в

Таблица 5.1. Проблемы, эффективно решаемые в рамках задаче-центрированной модели (по Рейду, 1978)

■Межличностный конфликт

■Неудовлетворенность социальными взаимоотношениями

■Трудности взаимодействия с официальными инстанциями

■Проблемы в ролевом поведении

■Проблемы в принятии решений

■Стрессовое реактивное состояние • Недостаток ресурсов

■ Другие психологические и поведенческие проблемы, подпадающие под общее
определение проблем в данной модели

когнитивной терапии, здесь существуют способы изменения убеждений кли­ента, называемые системой рычагов. К ним относятся:

■ точность, когда социальные работники помогают клиентам понять, насколько точны их убеждения;

■ охват, когда социальные работники помогают клиентам увидеть скры­тый смысл или спектр убеждений, которые они считают ограниченны­ми;

■ последовательность, когда социальный работник помогает убрать иска­жения, возникающие вследствие диссонанса между различными убеж­дениями.

В случае с Джоан социальный работник счел необходимым проверить, оце­нивает ли клиентка адекватно свою способность получить более высокую ква­лификацию, сравнив точки зрения отца и дочери. Кроме того, вместе с Джоан он проанализировал, насколько ограничится возможность найти более интересную работу, если клиентка откажется учиться дальше: она привыкнет к тому, что у нее есть постоянный доход, и нежелание идти в колледж только укрепится. Джоан и социальный работник обсудили также рассогласованность между ее стремлением к интересной деятельности (это следует из ее желания заниматься чем-то более интересным, чем домашний труд, а также из стрем­ления к независимости) и вероятностью того, что низкоквалифицированная работа может быстро наскучить.

Убеждения и желания сопровождаются эмоциями. Страх или тревога возни­кают вследствие того, что клиенты считают свои желания нереализованными или теряют интерес к чему-либо. Неосознанная мотивация влияет на убежде­ния и стремления, но не может непосредственно обусловливать поведение Джоан, например, боялась навсегда остаться домохозяйкой и поэтому дей­ствовала слишком быстро и без особого успеха.

Действием называется поведение, продиктованное каким-либо намере­нием, поэтому необходимо прежде разобраться, что представляет собой на­мерение. Намерения складываются на основе взаимодействия убеждений, желаний и эмоций, а планы являются формой выражения намерений. Пла­нирование означает анализ альтернативных вариантов, что происходит, как. правило, вне той ситуации, в которой предполагается действие. После того как план приведен в исполнение, субъект действия оценивает результат. Обычно действия соединяются в последовательность, и проблема может на­ходиться в начале этой цепочки. Например, когда мой сын плохо себя ведет. я могу накричать на него, а потом чувствовать вину, потому что считаю, что кричать на ребенка нехорошо. Уместен ли крик в целях прекращения плохого поведения? Может быть, если ребенок слишком возбужден, ему необходим: напомнить о том, что нужно успокоиться. Но предположим, я проигнориро­вал его, и он продолжал вести себя плохо, привлекая тем самым к себе внимание. Отсутствие какой-либо реакции с моей стороны как решение про­блемы неадекватного наказания не приведет ни к чему хорошему, так как этот план содержит неверный анализ проблемы, и ребенок, скорее всего., будет продолжать плохо себя вести, чтобы на него, в конце концов, обрати-

ли внимание. Лучшим вариантом решения проблемы неадекватного наказа­ния (крика) является игра с ребенком, которая убедит его, что я могу уде­лить ему время.

У клиентов могут быть не сформированы навыки, необходимые для дей­ствия в определенных обстоятельствах. Навыки можно приобрести путем их непосредственного формирования или в ситуациях, где они разовьются есте­ственным образом. Для их развития используется стратегия небольших шагов, т.е. постепенное приобретение навыка.

Определенные социальные системы формируют убеждения клиентов и вли­яют на них. Кроме того, их обратная реакция на действия клиентов может искажать дальнейшие попытки. Окружающая клиентов среда имеет большое значение. Таким образом, последовательность действий может становиться последовательностью взаимодействий, когда одни действия побуждают дру­гие по кругу или по спирали. Этот принцип заимствован из теории коммуни­каций. Организации могут также создавать контекст действий, поскольку фор­мируют «коллективные представления» об определенных типах людей. На­пример, учителя в школе могут придерживаться мнения, что дети, прожи­вающие в определенных районах, особенно склонны к насилию. В свою оче­редь это влияет на то, что дети сами думают о себе, а также на то, как их воспринимают родители и другие лица. Далее, эти представления воздей­ствуют на то, как члены данного сообщества будут вести себя по отношению друг к другу.

В задаче-центрированной модели стратегия интервенции имеет две цели:

■ помочь клиентам в решении проблем, которые их беспокоят;

■ создать опыт решения проблем, формирующий у клиентов способность к преодолению трудностей в будущем и открытость к помощи.

Социальный работник и клиент определяют целевые проблемы, затем кли­ент в конкретных условиях выполняет задачи, повторяет заново эти действия, а потом результат анализируется.

Обзор общих принципов задаче-центрированной модели показывает, что эта технология опирается на ряд психологических и социологических кон­цепций. Из теории социального научения заимствованы метод активных дей­ствий, определение целей и задач, а также принцип повторения. Параллели с теорией коммуникаций заметны в акценте на последовательность взаимо­действий. Большое значение, которое придается убеждениям, указывает на когнитивный характер модели. Имеется некоторое сходство и с системной теорией, поскольку подчеркивается влияние факторов среды и организаци­онное воздействие. Также можно обнаружить некоторые сходства с психоди­намической теорией, лежащей в основе кризисной интервенции, особенно в акценте на решении проблем, поскольку проблемно-ориентированный подход характерен для медицинской модели практики. В социальной работе решение проблем является аналогом лечению болезни в клинической прак­тике (см. гл. 4).

Цель начальной оценки заключается не в том, чтобы, подобно психодина­мической теории, изучить эмоциональные реакции клиентов или историю их жизни, а в том, чтобы определить:

■ условия совершения действий;

■ препятствия к действиям;

■ обстоятельства, которые нельзя изменить.

Клиентам, настроенным на дружелюбные, неофициальные и личностные отношения, можно посоветовать обратиться к другим формам терапии. В ситу­ациях, когда клиенты не могут сосредоточиться на определенных проблемах, больше подойдут структурированные методы, носящие объяснительный ха­рактер, например кризисная интервенция. Практика в рамках задаче-центри-рованной модели помогает в случаях, когда необходимы мероприятия по охране прав (например, при работе с родителями, которые жестоко обращаются с детьми), однако эту модель не следует применять для обеспечения защиты авторитарного характера, а также для социального контроля. В случае физи­ческой или психической болезни работа по задаче-центрированной модели может быть только частью интервенции. В то же время эта модель может ис­пользоваться в целях уменьшения тяжести социальных последствий болезни или инвалидности.

Детализация проблемы является первым шагом. На данной стадии соци­альный работник получает согласие клиента на проведение краткой оценки. Доэл и Марш (1992) метафорически сравнивают этот метод с чтением газеты. Вначале мы бросаем взгляд на передовицу, чтобы прочесть главные новости, затем смотрим на заголовки статей, выделяем основные детали историй (де­тали проблемы) и интересные цитаты (формулировка вопроса словами кли­ента). Необходимо обратить внимание на социальный контекст проблемы и реакции других людей. По Рейду (1978) этот процесс осуществляется с помо­щью ряда действий. К ним относятся:

■ определение потенциальных проблем, помощи клиентам в описании труд­ностей своими собственными словами. Социальный работник подводит итог и проверяет свое понимание проблемы;

■ достижение предварительного соглашения по пониманию главных проблем:

■ оспаривание тупиковой или нежелател