Древний Рим, 753 г. до н. э. — 337 г. н. э. 155

вей статусом цезарей. Однако они не оценили его щедрости: Константин II погиб во время вторжения на территорию Константа. Констант погиб от руки узурпатора Максенция. Констанций II истребил оставшихся родственников и унаследовал от Максенция Империю.

После хаоса, царившего в предшествующем столетии, экономика империи вновь пережила некоторый подъем и стабильность. Щедрость к населению уменьшилась по сравнению с предшествующим периодом, но провинциальные города, особенно в пограничных районах Центральной Европы, по-прежнему проводили общественные работы, которыми весьма гордились. Налоговые реформы Диоклетиана, основанные на оценке рабочей силы в сельском хозяйстве, заложили основу для регулярного планирования бюджета. Но они же привели и к росту бюрократии. Слышались нарекания на то, что число сборщиков налогов становилось чуть ли не больше, чем налогоплательщиков. Чеканка золотой монеты (при соотношении 60 монет на золотой слиток весом в фунт) остановила обесценивание медных денег и заложила основание стабильной валюты Византии.

Границы Империи оставались неприкосновенными; они даже на какое-то время слегка расширились. В 297 г. у Персии удалось отнять ценную провинцию Армению, где романизация и христианство стали основой устойчивой и развитой культуры. Для более эффективного управления Империя была разделена на четыре префектуры: Восток (Константинополь), Иллирик (Сирмий), Италия и Африка (Медиолан) и Галлия (Трир). На Западе, в Британии опустошительные набеги пиктов и скоттов были остановлены экспедицией отца Константина. Настроенных сепаратистски императоров Британии Караузия и Аллекта заставили подчиниться. На юге мавританские племена наступали на романскую Африку.

Но самые важные перемены на политической и этнической карте Европы происходили за пределами Империи и никак не отразились в документах. Громадный ареал господства кельтов стремительно сокращался. Западные форпосты кельтов в Британии и Галлии уже были значительно романизированы. Исконно кельтские районы в центре Европы были или

опустошены, или завоеваны, или разорены в ходе продвижения герман-

ских и славянских племен (см. Глава IV). По обе стороны границы на Рейне уже осели франки. Готы уже завершили свой продолжительный переход от Вислы до Днепра. Славяне продвигались на запад в центр Европы, где кельтская Богемия шла по пути славянизации. Балты уже дошли до Балтики и расселились там. Финно-угры, разделившись, продвигались к своим будущим территориям: финны остановились на переходе от Волги к Балтике, мадьяры осели на одном из промежуточных пунктов вдоль южных степей. Кочевники и морские разбойники пока оставались вне Империи по ее границам. Скифы были только далеким воспоминанием, гунны все еще пребывали в Центральной Азии. Скандинавы уже достигли Норвегии, как это видно по их древнейшим руническим надписям.

Представления Константина о внешнем мире определялись, по-видимому, состоянием внешних сношений РИМСКОЙ империи. Китай, который все еще находился в состоянии раздробленности после хаоса недавно завершившегося Троецарствия, был известен по хрупким контактам вдоль шелкового пути. В 284 г. его посетили послы Диоклетиана. Номинально Китай находился под властью династии Хань, влияние которой медленно распространялось с севера на юг. Он в значительной степени отказался от конфуцианства и благодаря расцветавшему здесь буддизму устанавливал крепкие культурные связи с Индией. Индия, северные районы которой только что перешли под власть императоров династии Гупт, величайших покровителей индийской культуры и искусства, была больше известна Риму и ближе ему. Известия о том, что Чандрагупта I был коронован в государстве Магадха в 320 г., дошли до Константинополя, конечно, через Египет. Египет был также источником сведений об Абиссинии, ставшей целью христианских миссионеров из Сирии и Александрии. Особый интерес был у Рима к сасанидской Персии, с которой у него была протяженная и ненадежная граница. Персия отвергла эллинизм предшествовавшей эпохи и перешла к воинствующему зороастризму. За 60 лет до этого здесь был казнен Мани, проповедник дуалистического манихейства, стремившийся соединить принципы зороастризма с христианством. Мальчик-царь Шапур II (310— 379) все еще находился во власти своих священ-

Roma

ников и могущественных опекунов, которые не только завершали работу но определению корпуса священного писания Авесты, но и без устали и пощады истребляли всех диссидентов. Мир между Римом и Персией продержался 33 года до смерти Константина.

Основание Константинополя в 330 г. как событие чрезвычайное весьма способствовало развитию представления, что правление Константина было как бы линией раздела между древним и средневековым периодами. За такую границу, однако, могут быть приняты и другие соперничающие даты: в 392 г. на престол взошел Феодосий I, первый император полностью христианской империи; в 476 г. пала Западная Римская империя (см. с. 240); в 622 г. поднимается ислам, разделивший бывшую Римскую империю на мусульманскую и христианскую сферы (см. с. 251 — 58); в 800 г. Карл Великий восстанавливает Христианскую Западную империю (см. сс. 298-306). Если мы займемся со всей серьезностью поисками такой границы, то окажется, что юный Константин принадлежал античному миру, а в старости — миру средневековому.

Гораздо важнее оценивать для каждого периода, как соотносились тогда наследие прошлого и совокупность новшеств — то есть то, что профессиональные историки иногда называют «непрерывностью» и «прерывностью». В этом смысле можно с уверенностью сказать, что никакого существенного нарушения указанного баланса в Константинополе в 330 г. не произошло.

Конечно, город Рим терял свое значение, тем более что Константин упразднил преторианскую гвардию и сравнял с землей их римскую штаб-квартиру. Но значимость Рима давно уже уменьшилась. И если посмотреть на все в перспективе позднейшего времени, Рим только выиграл, утратив контроль над обреченной на распад Империей, поскольку не был больше так тесно связан с ее судьбой. Ему предстояло найти себя в новом качестве как местопребывание самого могущественного христианского иерарха. Однако пока епископ Рима ничего не решал. Сильвестр I (314— 335 гг.) не присутствовал на Арльском соборе, который был созван Константином в 314 г. для того, чтобы покончить с донатистами, не присутствовал он и на Вселенском соборе в Никее.

Большинство историков были бы склонны признать, что ядро греко-римской цивилизации, как она оформилась на последних этапах существования античного мира, следует искать прежде всего и больше всего в Империи, а во вторых, в сложном культурном плюрализме, которому Империя потворствовала и к которому была терпима. Сущность же средневековой цивилизации заключалось, напротив, в общности христианского мира и в его исключительно христианской культуре. Эта цивилизация развилась в смешении народов бывшей Римской империи и тех народов, которые никогда в Римскую империю не входили, на территории, которая только отчасти совпадала с территорией Империи. В 330 г. из многих процессов, которые привели к переходу от одной цивилизации к другой, начались еще очень немногие. Сам Константин не был европейцем.

Не следует также забывать и последовательности событий. Константина от Карла

Великого отделяло гораздо больше времени, чем от Цезаря и Августа. В действительности, их разделял такой отрезок времени, который понадобился всей современной истории, чтобы пройти путь от Ренессанса до сегодняшнего дня.

Но Константин действительно насадил одно историческое представление: а именно, что христианство совместимо с политикой. Сам Иисус Христос решительно отвергал какое- нибудь участие в политике, и до Константина христиане не стремились к власти как средству достижения своих целей. После Константина христианство и политика шли уже рука об руку. И в этом, на взгляд пуристов, был момент разложения.

Поэтому вполне логично, что именно в Константинополе вскоре зародилась христианская власть. Официально Константинополь стал столицей Римской империи в 331 г., в первую годовщину его инаугурации, и оставался таковой более тысячи лет. Уже в течение жизни первых двух поколений он стал преимущественно христианским, и количество церквей превзошло количество языческих храмов, пока наконец эти храмы не были запрещены. Константинополь стал сначала источником, а потом сердцем Византийского государства — этого старшего брата средневекового христианского мира и, несмотря на пристрастия приверженцев западной цивилизации, важнейшей составляющей европейской истории.