Примечания. 1 Отсылка к даосскому канону "Чжуан-цзы" (гл

¹ Отсылка к даосскому канону "Чжуан-цзы" (гл. 4). В вымышленном диалоге Конфуция и правителя удела Шэ последний говорил: "Нынче я, получив приказание утром, пью ледяную воду вечером" [Чжуан-цзы 2002, 80].

стр. 165

² "Гунхэ" (Общее согласие) - период 841 - 828 гг. до н.э., когда в Китае утвердилась олигархическая форма правления.

³ Л. Н. Борох отмечала, что и Сунь Ят-сен в своих лекциях 1924 г. говорил о "чрезмерной свободе" китайцев [Борох 2001, 249]

⁴ Следующий образец творчества Лян Ци-чао был представлен в сборнике [Избранные 1961], а в 1980-е - 2000-е гг. его творчеством активно занималась Л. Н. Борох.

⁵ Уточнения в скобках здесь и далее - Кан Ю-вэя. Выделенное курсивом в оригинальном тексте печатается мелкими иероглифами.

⁶ Дословно: "управлением".

⁷ Дословно: "70-летний возраст" (лао шоу).

стр. 166

   

Заглавие статьи	Очерк учений династии Цин
Автор(ы)	ЛЯН ЦИ-ЧАО
Источник	Вопросы философии, № 1, Январь 2015, C. 167-177
Рубрика	ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ
Место издания	Москва, Российская Федерация
Объем	44.9 Kbytes
Количество слов

Очерк учений династии Цин

Автор: ЛЯН ЦИ-ЧАО

Глава 22. [Цинская школа канонов современных знаков]

Основным объектом (чжун синь) школы канонов современных знаков (цзин вэнь сюэ) был "Комментарий Гунъяна" ("Гунъян чжуань"). Слова учёных, высказывающихся о "Комментарии Гунъяна", можно охарактеризовать как странные и необычные ([таков был] "Субкомментарий к Комментарию Гунъяна" Хэ Сю¹); со времён [династий] Вэй (220 - 265) и Цзинь (265 - 420) никто не осмеливался следовать этим путём. Нынешнее авторитетное издание канона ("Ши сань цзин чжу шу")², включает [субкомментарий] Хэ к Гунъян чжуа-ни и [субкомментарий], выполненный Сюй Янем в Танскую эпоху (618 - 907), однако не разъяснивший смыслов (и) работ Хэ [Сю]. "Комментарий Гунъяна" оказался забыт³ на две тысячи лет.

Цинские конфуцианцы всецело посвятили себя изучению древнего канона. Ученик Дай Чжэня⁴ (1724 - 1777) - Кун Гуан-сэнь (1753 - 1787) - написал труд "Проникновение в смыслы Гунъяна" ("Гунъян тун и"), но поскольку не разобрался в методе (цзя фа)⁵, не может считаться родоначальником школы канонов современных знаков.

Родоначальником Школы канонов современных знаков и великим просветителем стал Чжуан Цун-юй (1719 - 1788) из Уцзиня. Он написал "Истинный комментарий к Чунь цю" ("Чунь цю чжэн цы"), отказавшись от традиции древних комментариев, сосредоточившись на том, что именуется "проникновенными речами и сокрытым смыслом" (вэй янь да и), чем отделил себя от школы Дуань [Юй-цая]. Его [учение] унаследовал уроженец того же уезда - Лю Фэн-лу (1776 - 1829)⁶, написавший "Разъяснение учения г-на Хэ [Сю] о каноне Чунь цю и Комментарии Гунъяна" ("Чунь цю Гунъян цзин чжуань Хэ-ши ши ли"), в котором использовал удивительные и причудливые [для того времени] понятия господина Хэ, например: "развёртывание трёх веков" (чжан сань ши)⁷, "преодоление трёх династий" (тун сань тун), "свержение Чжоу и воцарение Лу" (чо Чжоу ван Лу), "получение мандата Неба на изменение правления" (шоу мин гай чжи); все эти истины он последовательно изложил. Его книга отвечала критериям научности (юн кэ сюэ), в ней применялся индуктивный метод (гуй на) в обобщениях и доказательствах⁸, в ней была последовательность [суждений] и категоричность [в выводах]; это самая ценная (цзя чжи) из работ, созданных цинскими учёными.

Перевод выполнен по изданию [Лян Ци-чао 1998, 77 - 83]. Названия глав добавлены редактором-составителем Чжу Вэй-чжэном и даны в квадратных скобках.

стр. 167

Внук Дуань Юй-цая (1735 - 1815) - Гун Цзы-чжэнь (1792 - 1841) - получал наставления в каноноведении от деда, но питал склонность к [учению] современных знаков; разъяснял учение [в духе] Чжуана и Лю. По характеру Цзы-чжэнь был угодлив и беспечен, поэтому не вдавался в мелкие подробности, чем весьма походил на француза Руссо. Он находил удовольствие в тончайших размышлениях, его слог (вэнь цы) причудлив, хотя завораживает своим стилем; современники его не оценили, но сам Цзы-чжэнь только радовался этому. Он часто использовал идеи Гунъяна, чтобы критиковать современную ему политику и высмеивать самодержавие. На склоне лет увлёкся буддизмом и полюбил рассуждать о принципах и именах (мин ли)⁹. В общем, учению Цзы-чжэня недоставало глубины. Начав и сделав первый шаг [в рассуждении], он этим и ограничивался, но маскировался пленительными словами, делавшими его идеи малопонятными. Тем не менее, он раскрепостил мысль [учёных] позднего периода Цин, и в этом заключается заслуга Цзы-чжэня. Среди учёных эры Гуан-сюй (1875 - 1908), принадлежащих к школе "Новой науки"¹⁰ в своё время, вероятно, не было ни одного, кто бы не прошёл через поклонение господину Гуну. Первое прочтение "Собрания произведений Дин-аня" ("Дин-ань вэнь цзи")¹¹ подобно удару электрическим током, но потом наступает пресыщение его банальностью. Однако школа современных знаков ведёт начало именно от него - господина Гуна. Ся Цзэн-ю (1863 - 1924) посвятил Лян Ци-чао стихотворение, гласящее:

Гун и Лю - оба росли под Чжуаном,

Нить тонка, а путь - тёмен.

Ведёт - к [Дун] Чжун-шу¹².

Эти слова чрезвычайно ясно указывают на истоки школы канонов в современных знаках. Если сравнивать [представителей этой школы] с ортодоксами (чжэн тун пай), то Чжуан может сравниваться с Гу [Янь-у], а Гун и Лю - с Янь [Жо-цюем] и Ху [Вэем]¹³.

В начале существования школы канонов современных знаков, [её представители] занимались только "Гунъян чжуанью", не касаясь канонов, однако оказалось, что уже в Ханьскую эпоху существовали коренные расхождения между учителями школ древних и современных знаков, и знания [учений] Цзя [Куя] (174 - 228) и Ма [Жуна] (79 - 166), Сюй [Шэня] (58 - 147) и Чжэн Сюаня (127 - 200), недостаточно, чтобы исчерпать всё Ханьское учение (хань сюэ).

В то время наивысшего расцвета достигла филологическая школа, восстанавливающая утраченные тексты (цзи юй чжи сюэ); чтобы найти одно слово или утраченную фразу, не щадили ни сил, ни времени; таким образом, комментаторов, принадлежавших к школе современных знаков, постепенно становилось всё больше. Это были:

Фэн Дэн-фу (1783 - 1841), [написавший] "Исчерпывающий комментарий относительно разнописей [ханьских] версий "Канона поэзии"" ("Сань цзя ши и вэнь шу чжэн");

Чэнь Шоу-ци (1771 - 1834), [написавший] "Исследование утраченных разнописей [ханьских] версий "Канона поэзии"" ("Сань цзя ши и шо као");

Чэнь Цяо-цзун, [написавший] "Исследование "Канона истории" в версии современных знаков" ("Цзинь вэнь Шан шу цзин шо као"), "Исследование утраченного "Канона истории" в версии Оуян Сяхоу" ("Шан шу Оуян Сяхоу и шо као"), "Исследование утраченных разнописей [ханьских] версий "Канона поэзии"" ("Сань цзя ши и шо као")¹⁴ и "Аргументированный комментарий к учению господина И о Циских одах" ("Ци ши И ши сюэ шу чжэн");

Цзо Хэ-шоу, [написавший] "Учение г-на И о Циских одах" ("Ци ши И ши сюэ").

Все они, однако, рассматривали только сходства и различия [текстов в версиях древних и современных знаков], не ставя под сомнение их подлинность.

В конце эры Дао-гуан (1820 - 1850) Вэй Юань (1794 - 1857) написал трактат "Сокровенные [смыслы] "Канона поэзии" в версии древних знаков" ("Ши гу вэй"), и это стало началом большого наступления на "Комментарий Мао [Хэна на "Канон поэзии"]" ("Мао чжуань") и "Предисловие к Большим и Малым [одам]" ("Да сяо сюй"): он заявил, что это были позднейшие фальсификации. Он также заявил, что "Аргументированные

стр. 168

комментарии к "Шу-цзину"" ("Шу шу чжэн") господина Гэ есть наилучшие из имеющихся в наше время. Он также говорил, что "Канон поэзии" не предназначался для восхвалений или порицаний, и заявил: "Восхваления и порицания присутствуют во всём тексте "Канона поэзии" в версии Мао <...> но поэт описывает свои чувства и не более того <...> Неужели люди радуются и веселятся только потому, что не испытывают страданий?" ("Сокровенные [смыслы] "Канона поэзии" в версии древних знаков", раздел "Основные различия между версиями Од Ци, Лу и Хань в передаче Мао"). Это чрезвычайно напоминает идею "искусства ради искусства" (вэй вэнь и эр цзо вэнь и)¹⁵ и разбивает оковы, которые связывали литераторов и мыслителей последние две тысячи лет. Он также писал о тождестве поэзии и музыки: "В древности музыка воплощала поэзию, Конфуций, исправляя (чжэн) [Канон] поэзии, исправил и музыку" ("Рассуждение об исправлении музыки Конфуцием", "Фу-цзы чжэн лэ лунь"). Он был способен предлагать новые идеи, вдохнув тем самым новую жизнь в древние книги.

[Вэй] Юань также написал "Сокровенные [смыслы] "Канона истории" в версии древних знаков" ("Шу гу вэй'''), в которой заявил, что "Канон истории в версии древних знаков" ("Гу вэнь шу цзин") появился не ранее периода Восточной Цзинь (317 - 420), следовательно, был сфальсифицирован (это был выпад в сторону господина Яня). Восточноханьские Ма [Жун] и Чжэн [Сюань], рассуждая о древних письменах, не основывались на комментариях западноханьского Кун Ань-го (ок. 154 г. до н.э.).

Одновременно [с Вэй Юанем], Шао И-чэнь (1810 - 1861) написал "Общий комментарий к "Канону церемоний"" ("Ли цзи тун лунь"), где говорилось, что канон "Этикетный ритуал" ("И ли") в полном виде включал 17 глав, а 39 глав так называемого "Апокрифического ритуала", написанного древними знаками ("Гу вэнь и ли"), подделаны Лю Синем (46 г. до н.э. - 23 г. н.э.).

Ранее Лю Фэн-лу написал "Критические изыскания к комментарию господина Цзо на летопись "Чунь цю"" ("Цзо ши чунь цю као чжэн"), где утверждал, что первоначально этот текст именовался "Вёсны и осени господина Цзо" ("Цзо ши чунь цю"), а не "Комментарий господина Цзо на летопись "Чунь цю"" ("Чунь цю Цзо ши чжуань") и был подобен однородным сочинениям "Янь-цзы чунь цю" и "Люй-ши чунь цю", которые построены хронологически, не являясь комментариями к тексту канона. Все комментирующие фрагменты были интерполированы Лю Синем, который даже фальсифицировал заглавие - "Цзо-ши чжуань".

После выхода в свет книги Лю [Фэн-лу], остро встала проблема подлинности или подложности текста "Цзо-чжуани". Когда вышла книга Вэй [Юаня], перед учёными встал вопрос о подложности текста "Мао ши". Когда же вышла книга Шао [И-чэня], возник вопрос о подлинности текста "Или". Вопрос же подлинности текста "Чжоускоих установлений ритуала" ("Чжоу ли") существовал ещё со времён Сунской династии (960 - 1279).

Первоначально каждый [из учёных] брал отдельную книгу для исследования, разрабатывая свою часть истины; со временем исследования стали систематическими, и когда [изучаемые] книги составили единое целое, оказалось, что все они появились в конце [правления династии] Западная Хань (206 г. до н.э. - 8 г. н.э.), и этот процесс не может быть прослежен до конца. [Оказалось также], что Лю Синь возглавил движение за придание [этим текстам] канонического статуса. В сущности говоря, все каноны были записаны древними знаками и тем самым тесно взаимосвязаны, следовательно, если один из них признан фальшивкой, то это значит, что были фальсифицированы все. Таким-то образом возродился вопрос о текстах древних и современных знаков, впервые со времён обеих Ханьских династий. Вторично на всеобщее обсуждение его вынес Кан Ю-вэй.

Возрождённая Школа канонов современных знаков нуждалась в сильных защитниках. Во времена Вэй [Юаня] и Гун [Цзы-чжэня] цинская государственность постепенно разрушалась и сравнивалась с землёй, а страну захлестнуло тяжёлое опьянение (чэнь хань) Тайпинской [революцией] (1848 - 1864); их поколение уже не могло справиться со своими страхами и смятением, но [Вэй и Гун] постоянно встречались, указывали на Небо и чертили по земле (чжи тянь хуа ди), обсуждая грандиозные планы [переустройства] Поднебесной. Историко-филологические изыскания и атрибуция учений (као чжэн чжи

стр. 169

сюэ) не были их "коньком" (со хао), но поскольку масса учёных упражнялась в этих занятиях и все могли делать одно и то же, то и они использовали эти методы, чтобы изменить систему государственного управления. Поэтому, хотя они и занимались каноноведением (цзин сюэ), но дух их [занятий] отличался от учёных ортодоксальной школы, которые занимались каноноведением ради него самого.

И [Гун] Цзы-чжэнь и [Вэй] Юань любили рассуждать о делах государственного управления (цзин цзи)¹⁶ и много внимания уделяли приграничным делам. Цзы-чжэнь опубликовал "Рассуждение об учреждении в Западном крае отдельной провинции" ("Си-юй чжи сын шэн и"), которое было реализовано в правление императора Гуан-сюй. Ныне существует [провинция] Синьцзян¹⁷. Также он составил "Картографированное описание Монголии" ("Мэн-гу ту чжи"), где описал администрацию и обычаи монголов, сопроводив это собственными рассуждениями (не опубликовано)¹⁸.

[Вэй] Юань создал "[Новую редакцию] истории династии Юань" ("Юань ши") и "Картографированное описание [за]морских стран" ("Хай го ту чжи")¹⁹. [Вэй] Юань фактически стал пионером (сянь цюй) в изучении географии зарубежных стран.

Последующие учёные, принадлежавшие к школе канонов современных знаков, стали использовать каноноведческую терминологию в рассуждениях о делах правления, это тоже было наследием [Гун] Цзы-чжэя и [Вэй] Юаня.

Глава 23. [Кан Ю-вэй - глава школы канонов современных знаков]

Главой учения²⁰ канонов современных знаков (цзинь вэнь юньдун чжи чжунсинь) был Кан Ю-вэй из Наньхая, который, однако, не был его основателем (чуанцзо), а [только] систематизатором (цзичэн). В молодости он чрезвычайно увлёкся "Чжоускими установлениями ритуала" ("Чжоу ли") и попытался создать труд "Проникновение в суть учения об управлении" ("Чжэн сюэ тун и"). Позднее, ознакомившись с трудами Ляо Пина (1852- 1932)²¹, отбросил прежние суждения.

[Ляо] Пин был учеником Ван Кунь-юня (1833 - 1916). Кунь-юнь в то время изучал "Гунъян [чжуанъ]", хотя его известность основывалась лишь на превосходной эрудиции и ныне он позабыт²². Труд Вана "Изъяснение Гунъян [чжуани]" ("Гунъян цзянь") сильно уступал [даже трудам] Кун Гуан-сэня (1752 - 1786)²³. [Ляо] Пин воспринял его учение, написав "Собрание канонических учений из залы Четырёх приумножений" ("Сы и гуань цзинсюэ цуншу"), содержащее более 10 частей (чжун), в котором отстаивал учение школы современных знаков, что вполне очевидно. Позднее на него оказал давление и подкупил Чжан Чжи-дун (1837 - 1909)²⁴, и Ляо написал книгу, в которой опровергал сам себя. Хотя этот человек и не заслуживает внимания, его идеи повлияли на становление [Кан] Ю-вэя и об этом нельзя умалчивать²⁵.

Самая ранняя [опубликованная] книга [Кан] Ю-вэя называлась "Исследование подложных канонов Синьского учения" ("Синь сюэ вэй цзин као"). "Подложными канонами" он называл "Чжоу ли", "И ли", "Цзо-чжуань" и "Ши-[цзин]" в версии Мао [Шэна]²⁶, -работы, за "восстановление" которых Лю [Синь] был удостоен звания боши²⁷ в конце правления Западной Хань. Эти труды Синьским [Ван] Маном²⁸ были [введены для обязательного] изучения и стали именоваться "Синьским учением". Цинские конфуцианцы, восхвалявшие учение Сюй [Шэня] (ок. 58 - 147)²⁹ и Чжэн [Сюаня] (127 - 200), сами себя назвали последователями "Ханьского учения" (хань сюэ). В связи с этим, Ю-вэй полагал, что учение [нелегитимной] династии Синь (8 - 23 гт.) не является [частью] учений династии Хань, и изменил заглавие [книги].

Основные положения "Синь сюэ вэй цзин као":

1. Каноноведение Западной Хань никогда не пользовалось понятием "старые письмена" (гу вэнь), а все [тексты], написанные старыми письменами, были подделаны Лю Синем.

2. Циньское сожжение [канонических] книг (фэнь шу)³⁰ не коснулось Шестиканония (лю цзин), и оно было передано четырнадцатью эрудитами Ханьской эпохи в виде цельных

стр. 170

текстов конфуцианской школе; эти тексты не содержали разночтений или пропусков (цань цюэ).

3. Иероглифы, употребляемые во времена Конфуция, были тем же самым "уставом" (чжуань шу), что использовался при Цинь и Хань, и следовательно, не было разрыва [преемственности] между канонами древних и современных знаков.

4. Лю Синь, желая замести следы своей подделки, внёс поправки и перепутал состав древних текстов, пока занимал пост секретаря внутренних покоев.

5. Причиной фальсификации канона для Лю Синя было [желание] помочь Ван Ману в узурпации Ханьского [престола], с кем он сговорился и был возвышен, дабы исказить³¹ истинные принципы Конфуция, великий смысл которых [был сокрыт] в тёмных словах (вэй янь да и).

Покамест не будем рассуждать, являются ли данные мнения [полностью] истинными; важно то, что эти суждения породили два последствия: во-первых, поколебали основания Цинской ортодоксии (Цин сюэ чжэн); во-вторых, [оказалось, что] все древние каноны нуждались в новом рассмотрении и осмыслении. Таков был "ураган", [пронесшийся над учёным миром Китая].

Учениками Ю-вэя были Чэнь Цянь-цю (1871 - 1895)³² и Лян Ци-чао (1873 - 1929). [Прежде они придерживались учения] "эмпирической школы" (као чжэн сюэ); Чэнь был особенно одарённым и утончённым. Услышав об учении [Кан] Ю-вэя, они оставили свои занятия и стали учиться у него. [Его] книга "[Синь сюэ] вэй [цзин као]" была создана при значительном участии этих двоих. Хотя они и страдали от догматизма учителя, но не могли повлиять на него. Эта книга, однако, точна и правильна во всех её частях; критиковали её по сущим мелочам. Касаемо доводов [Кан Ю-вэя в пользу того], что Лю Синь тайно включил несколько десятков вставок в "Исторические записки" ("Ши цзи") и "Чуские строфы" ("Чу цы")³³ и что он тайно изготовил и зарыл колокола, треножники и прочую ритуальную бронзу, что были потом обнаружены археологами, введя в заблуждение потомков, - всё это, конечно, совершенно ошибочно, но он упрямо придерживался этих [идей]. Существенные пункты учения Ю-вэя не нуждаются в обсуждениях и проверках, чтобы стать общепризнанными, но в стремлении проявить себя эрудитом он заходил столь далеко, что совершенно подавлял и искажал истину, ревнуя к другим. Таков был его недостаток.

Как человек Ю-вэй был предвзято [настроен в отношении] мириад вещей. Его самоуверенность была необычайна, а упрямство достигало наивысшей степени. Что касается объективных фактов, он или полностью игнорировал их, или упрямо приспосабливал к собственным представлениям. Он поступал так и в общественной карьере, и в науке. Из-за этого он оказался в состоянии основать собственную школу и на какое-то время стать известным³⁴, но по этой же самой причине он был не способен создать твёрдую и прочную основу [для собственной деятельности]. По прочтении "Исследования подложных канонов Синьского учения" это сразу же видно. Только выйдя в свет, эта работа вызвала опасение Цинского двора; печатные блоки её были уничтожены, она стала библиографической редкостью. Впоследствии Цуй Ши (1851 - 1924) написал "Изыскание истоков "Исторических записок"" ("Ши цзи тань юань") и "Реконструкцию изначального [текста] Чунь цю" ("Чунь цю фу ши"). Эти две книги расширили суждения [Кан] Ю-вэя, уточнили и развили их. Ныне [Цуй Ши] стал видным деятелем³⁵ школы современных знаков³⁶.

Второй труд [Кан] Ю-вэя назывался "Исследование [учения] Конфуция об изменении правления" ("Кун-цзы гай чжи као"). Третьим его трудом была "Книга о Великом единении" ("Да тун шу"). Если его "Исследование подложных классиков Синьского учения" сравнимо с тайфуном, эти две работы сравнимы с вулканическим извержением и мощным землетрясением. Ю-вэй занялся "Гунъян чжуанью", посвятив этому всего себя. Основную идею и литературную форму (и ли) [он полагал] мелочами, искал проникновенные слова и сокрытый смысл (вэй янь да и) в необычных и удивительных иносказаниях Хэ Сю. Он заявил, что [летопись] "Чунь цю" написана Конфуцием [для описания] изменения правления; иероглифы (вэнь цзы) являются символами (фухао), подобно телеграфным шифрам³⁷ или музыкальным нотам, которые соответствуют звукам. Они не могут быть поняты без

стр. 171

предварительного наставления. Более того, [он заявил, что] не только "Чунь цю", но и всё Шестиканоние³⁸ было создано Конфуцием; люди древности ошибочно заявляли, что Конфуций убрал оттуда лишнее (шань шу). [Он верил, что] главной целью Конфуция было установить универсальный принцип, согласно которому в древности повышали и понижали в должности, [это же позволяет] придерживаться или отвергать древние тексты. Он также [пытался оправдывать идею] изменения правления (гай чжи), опираясь на древность Яо (2357 - 2256 гг. до н.э.), Шуня (2255 - 2206 гг. до н.э.)³⁹ и Конфуция. Мы не знаем, существовали ли они в действительности и были ли они людьми. Вполне вероятно, что они были одним и тем же человеком, наделённым огромными достоинствами и совершившим величайшие деяния (да е). Это и стало идеалом как конфуцианской мысли, так и для философов Чжоу (11227 - 256 гг. до н.э.) и Цинь (255 - 207 гг. до н.э.) обосновывающих изменение правления, ссылаясь на древность. Лао-цзы⁴⁰ ссылался на Жёлтого императора⁴¹; Мо-цзы⁴² - на Юя Великого⁴³; Сюй Син⁴⁴ - на Шэнь-нуна⁴⁵.

Много позже учёные, обратившиеся к [субкомментарию] Хэ Сю в целях изучения "Гунъян чжуани" - Лю Фэн-лу (1776 - 1829)⁴⁶, Гун Цзы-чжэнь (1792 - 1841) и относящиеся к поколению Чэнь Ли (1809 - 1869) - все рассуждали об изменении правления. Однако то, что говорил [Кан] Ю-вэй, резко отличалось. То, что он называл "изменением правления", было своего рода политической теорией, [трактующей] о глубокой перестройке всего общества. В этой связи он очень любил говорить о "движении через Три периода к Единению". Под "Тремя периодами" подразумевались три династии - Ся (2205 - 1766 гг. до н.э.), Шан (1766 - 1122 гг. до н.э.) и Чжоу (1122 - 256 гг. до н.э.), сильно отличавшиеся друг от друга [своими установлениями]; следовательно, реформы были необходимы именно потому, что время не стоит на месте. Он также любил рассуждать о "смене Трёх эпох", а "Тремя эпохами" были: "Эпоха Хаоса" (Луань ши), "Эпоха Становящегося равновесия" (Шэн пин ши) и "Эпоха Великого Спокойствия" (Тай пин ши). Ю-вэй ратовал за радикальную реформу (Бянь фа вэй синь), и корень-основа её была именно в этой идее. Он также заявил, что Конфуциев [опыт] изменения правления охватывал сотни поколений перед ним и сотни, которые будут после, и потому его должно почитать как основателя религии (цзяо чжу). Он ошибочно считал, что христианство (цзян цзяо)⁴⁷ в Европе является основанием управления и государственной мощи и постоянно пытался сравнять (чаи)⁴⁸ Конфуция с Христом, для чего использовал множество апокрифов (чэнь вэй). Конфуций, каким он представал пред мысленным взором Ю-вэя, был весьма таинственным (шэнь ми син).

Таково содержание "Исследование [учения] Конфуция об изменении правления". То, что оказало воздействие на мысль современников, можно выразить в следующих словах:

1. Кан Ю-вэй⁴⁹ учил людей, занимающихся древними книгами, что не надо заниматься пофразовым комментированием или лексикографией, а следует вычленять общие принципы и изучать законы и идеи древних. Таким образом, ханьское учение и сунское неоконфуцианство (сун сюэ) следует отбросить, а учёным надлежит изучать современное положение вещей на Земле и за границей.

2. Кан Ю-вэй считал Конфуция великим потому, что он учредил новую школу мысли⁵⁰ ([или, что то же самое], - основал религию"⁵¹) и переменил творческий дух людей.

3. Начиная с "Вэй цзин као" Кан Ю-вэй признавал большую часть классических канонов подделками Лю Синя, а в "Гай чжи као" пошёл ещё далее, заявив, что основная часть канона была создана Конфуцием, утверждавшим о ещё большей их древности; таким образом, канон, тысячелетиями считавшийся священным и неприкосновенным, ныне должен быть пересмотрен до самых основ. Это побудит учёных к критическому и скептическому отношению.

4. Хотя [Кан Ю-вэй] изо всех сил восхвалял Конфуция, он же и заявил, что Конфуций основал новую школу мысли с теми же целями и намерениями, что и прочие философы древности, создавшие свои учения. Таким образом, он поставил Конфуция в один ряд с прочими мыслителями, создав прецедент для так называемого "деления единого [корпуса] классики на чёрное и белое" (бе хэй бай дин и цзунь), и так возглавил [движение] учёных, занятых сравнительным изучением [учений древности].

стр. 172

Глава 24. ["Книга о Великом Единении" Кан Ю-вэя]

Две вышеназванные книги⁵², показывают, что Ю-вэй заново упорядочил (чжэн ли) учения древности (цзю сюэ); однако его новаторской книгой была "Книга о Великом единении". Когда Кан Ю-вэй завершил обучение у Чжу Цы-ци, он два года прожил на горе Сицяо [в пещере Белых облаков], и предаваясь глубоким размышлениям, исчерпывающим образом постиг [Дао-путь] Неба и человека. Он пожелал создать собственную школу, [учение которой было бы] направлено на практику управления государством. Ю-вэй сделал смысловой комментарий к "Действенности ритуала" ("Ли юнь") в терминологии "Трёх эр", [идея которых была заимствована им] из "Чунь цю", и утверждал, что "Эра становящегося равновесия" (Шэн пин ши) является "Малым умиротворением" (Сяо кан), а "Эра Великого Спокойствия" (Тай пин ши) является Великим Единением (Да тун). В "Ли юнь" об этом говорится так:

"Когда действовало Великое Дао, Поднебесная была общим достоянием. Избирали добродетельных и способных, учили верности, совершенствовали в дружелюбии. Тогда родными были не только [кровные] родственники, а детьми - не только [родные] дети, старцы имели место упокоения, зрелые люди - имели применение, дети имели возможность расти, бобыли, вдовы, сироты, одинокие, калеки и больные - все они имели содержание; мужчины имели свои наделы, женщины - прибежище. Нетерпимым было бросать добро, но и не должно было таить его для себя <...> Это можно именовать Великим Единением"⁵³.

В этом отрывке, если комментировать его современным языком, речь идёт о демократии⁵⁴ ("избирали добродетельных и способных"); о доктрине международной интеграции⁵⁵ ("учили верности, совершенствовали в дружелюбии"); учении об общественном воспитании детей⁵⁶ ("тогда родными были <...> не только [родные] дети"); учении о государственном здравоохранении и пенсионном обеспечении⁵⁷ ("бобыли, вдовы, сироты, одинокие, калеки и больные - все они имели содержание"); коммунизме⁵⁸ ("нетерпимым было бросать добро, но и не должно было таить его для себя") и учении святости общественного труда⁵⁹ ("нетерпимым было не давать силам выхода, но и не должно было [работать только] на себя").

[Кан] Ю-вэй утверждал, что это и есть общественный строй, над которым размышлял Конфуций. Это и есть "Эра Великого Спокойствия", о которой говорится в "Чунь цю". Он развил эти идеи в книге, содержание которой может быть сведено к следующему:

1. Нет государств (гоцзя), весь мир управляется единым правительством (и цзун чжэн фу), но разделён на несколько регионов (цюйюй).

2. И мировое, и региональные правительства избираются всенародно (минь сюань).

3. Нет семей и кланов (цзя цзу); и мужчинам и женщинам запрещено сожительствовать больше года; по истечении этого срока они должны сменить партнёра.

4. Беременные женщины помещаются в учреждения дородового воспитания (тайц-зяо юань)⁶⁰; дети после рождения отдаются на воспитание в общественные ясли (юйин юань).

5. Дети соответствующего возраста должны посещать детские сады и школы (мэй ян юань)⁶¹ всех ступеней.

6. После достижения совершеннолетия они распределяются правительством для исполнения различных работ в сельском хозяйстве, промышленности и прочих.

7. Больные содержатся в лечебницах (янбин юань), пенсионеры - в домах призрения (янлао юань).

8. Для дородового воспитания и воспитания малолетних, ухода за больными и престарелыми предназначены специально оборудованные учреждения, ибо те, кто пользуется услугами этих учреждений, должны полностью наслаждаться радостью (сян лэ).

9. Совершеннолетние мужчины и женщины должны отслужить в учреждениях, куда их распределили, положенное число лет, как в настоящее время служат в армии.

10. Учреждаются общественные спальни (гунгун сушэ)⁶² и столовые (гунгун шитан), всякий волен пользоваться их услугами сообразно роду занятий.

стр. 173

11. Для ленивых устанавливаются различные степени наказания.

12. Учёные, открывшие нечто новое, а также те, кто в пяти видах учреждений (у юань)⁶³, особенно дородового воспитания, совершают трудовые подвиги, удостаиваются особых наград.

13. Усопших сжигают, рядом с крематориями располагаются фабрики удобрений.

Таково, вкратце, содержание "Книги о Великом Единении". Общий её объём около ста тысяч знаков⁶⁴, во всех подробностях обсуждающих корни человеческого страдания и счастья, критерии добра и зла, учреждение новых законов. Решающим фактором [для создания нового общества] является уничтожение семьи и клана. Ю-вэй сказал: "буддист оставляет свою семью, желая разорвать круг страдания, так не лучше ли вовсе не иметь семьи? Частная собственность является источником всех бед и разногласий, но зачем же собственность тому, у кого нет семьи?". Что же касается [национальных] государств, то их ожидает участь семьи и они отомрут. Ю-вэй полагал это конечными целями человеческого существования, но кто ответит, как же их достичь? Также он не дал ответа, насколько согласуется его первичная цель - предельный срок сожительства мужчины и женщины -с человеческой природой. Тем не менее, во времена, когда Ю-вэй писал эту книгу, ему было не на что опереться и неоткуда было заимствовать [идеи]. Ныне, спустя тридцать лет, его идеалы называют "космополитизмом" (шицзечжуи), они соотносятся с социализмом (шэхуйчжуи), но в [следовании] высшем принципу (чэнъи) превосходят их все. О да, его можно назвать выдающейся личностью (циньцзе чжи ши)!

Окончив труд, Ю-вэй таился, не показывал [рукописей] людям и не наставлял в своих идеалах студентов, убеждённый в том, что наша современность есть эпоха Хаоса и упадка (Цзюй луань), в которую только и можно, что говорить об эре Сяо кан. Говорить о Великом единении не следует вовсе, ибо это может навлечь на Поднебесную великий потоп и хищных зверей (хун шуй мэн шоу). Сразу, как только книга была написана, ученики - Чэнь Цянь-цю и Лян Ци-чао - удостоились великой радости читать рукопись и упрашивали [учителя] представить⁶⁵ хотя бы часть её широкой публике. Ю-вэй этого не одобрил, но и не стал запрещать им, и вскорости студенты [академии] "Соломенной хижины среди мириад древес" (Вань му цао тан) все рассуждали о Великом Единении. Тем не менее, от начала [своего учительства] и до конца [жизни] Ю-вэй говорил, что спасти нынешнее поколение можно, только приведя его к состоянию Сяо кан. Относительно вопросов политики и управления, этики и общественной морали он не высказывался, а главной целью считал сохранение старых порядков⁶⁶. Это кажется странным, что создав [идеал] мира будущего, зная сам, как он прекрасен, он не желал реализовать идеал на практике и даже тратил множество сил, дабы воспрепятствовать желавшим сделать это. [Причина в том, что Ю-вэй] полагал род человеческий несовершенным, главными его природными задатками - исключительную лживость и хитрость, пределов которых никто не знает.

Сразу после [окончания] японо-китайской войны (1894 - 1895) Ю-вэй возглавил несколько тысяч молодых кандидатов на учёные степени⁶⁷, чтобы представить меморандум относительно текущих дел, известный как "Меморандум, представленный провинциальными кандидатами" ("Гун цзюй шан шу"). С этого времени началось массовое политическое движение в Китае.

После того как Кан Ю-вэй вздумал осуществить на практике свою политическую доктрину, [он вынужден был искать покровительства сановников], но те отказывались использовать его; не реализовав планов, он отправился в изгнание. Молодому поколению не нравилась его манера обращения, что часто приводило к клевете. Ю-вэй в своей самонадеянности частенько пренебрегал молодыми людьми и относился к ним с высокомерием, которое только возрастало. Ныне он уже стар и удалился от мира. В нашей стране живёт сейчас единственный крупный идеолог (сысянцзя), но соотечественники не желают к нему прислушиваться, что поистине достойно сожаления.

Я упрашивал его опубликовать "Книгу о Великом единении", но он долго запрещал. В результате она была напечатана в [журнале] "Бу жэнь цзачжи" [в 1913 г.]; однако свет увидела только часть рукописи, когда журнал перестал издаваться и более не был возобновлён.

стр. 174