Доклад Народного Комиссара по Иностранным Делам РСФСР Г. В. Чичерина на заседании ВЦИК 17 июня 8 страница

ветеринарного института, с каковою просьбою мы обратились

к эстонскому правительству некоторое время тому назад.

Реэвакуация имущества в Латвию, начатая недавно, представляет гораздо больше трудности, чем та же работа в отношении Эстонии. Во-первых, из Латвии в свое время было эвакуировано больше, чем из Эстонии, и, кроме того, латвийский договор построен на другой системе, чем договор с Эстонией, в котором, как сказано выше, все требования частных лиц к российской казне были покрыты выплатою эстонскому правительству 15 миллионов. В Латвию мы должны реэвакуировать фабрики и заводы, частные суда и пр. Сейчас производится очень сложная работа по выяснению в каждом отдельном случае, вернуть ли это имущество или воспользоваться принадлежащим нам по договору правом его покупки.

Наряду с указанными выше вопросами, к которым следует добавить точное проложение на месте государственной границы (работа эта уже окончена с Эстонией и начата с Латвией), нами предпринят и отчасти уже закончен ряд мер для установления нормальных взаимоотношений с этими новыми соседями. Так, подписана железнодорожная конвенция с Эстонией, ведутся переговоры о заключении такой же конвенции с Латвией, а также о заключении с нею и Эстоииею почтово-телеграфиого соглашения и соглашения об охране границ, имеется в виду урегулирование по соглашению с Эстонией рыболовства в пограничных ныне Чудском и Псковском озерах.

XV. ПЕРЕГОВОРЫ С РАЗНЫМИ ГОСУДАРСТВАМИ ОСЕНЬЮ

Одновременно с препирательствами, происходившими у нас с Польшей по поводу поддержки ею белогвардейских банд, таковые же происходили и по поводу оказания Латвией поддержки Врангелю и Савинкову. С Латвией, раскрывшей во время переговоров с нами о Дриссенском участке на мирной конференции в Москве несомненный факт соглашения с Польшей, мирные добрососедские отношения налаживались не так легко, как с Эстонией, пока продолжалась наша борьба с Врангелем. 28 октября * наш представитель в Риге т. Ганец-кий представил латвийскому правительству настоятельную йоту с требованием ответа в 48 часов по поводу обнаружившейся вербовки в войска Врангеля и Савинкова, происходившей в обширных размерах в Латвии, откуда российские уроженцы, в особенности офицеры, сотнями отправлялись в вербовочные пункты Врангеля и Савинкова в Польше, а также по поводу закулисных переговоров латвийского правительства с белогвардейцами, относительно которых были обнару-

* Очевидно, речь идет о ноте от 26 октября, которая упоминается в ноте от 28 октября 1920 г.

жены компрометировавшие латвийское правительство документы. 31 октября Наркоминодел послал непосредственно латвийскому министру иностранных дел Мееровицу телеграмму по поводу двухсот русских офицеров, отправлявшихся из Риги в Мемель для препровождения в вербовочные пункты Врангеля и Савинкова. Мееровиц ответил успокоительными заверениями 2 ноября т. Ганецкому и 4 ноября Наркоминоделу. После разгрома Врангеля, Петлюры и Балаховича, тем более после отказа Антанты принять прибалтийские государства в состав Лиги Наций, курс латвийского правительства определенно изменился, и в настоящее время между Россией и Латвией устанавливаются прочные добрососедские отношения, основанные на взаимной выгоде, на использовании нами латвийской промышленности н Латвией нашего рынка и на транзите наших и посылаемых нам товаров через Латвию.

Не все вопросы, однако, еще благополучно разрешены между двумя республиками. 2 ноября тов. Ганецкий протестовал против расстрелов латвийских коммунистов, эвакуации которых в Россию мы требовали, и против других репрессий по отношению к лицам, подлежащим эвакуации в Россию. Еще 8 ноября в ноте латвийского полномочного министра в Москве гр. Весмана была установлена 10°/о-ная 'норма для евреев в эшелонах беженцев, возвращаемых из России в Латвию, против чего мы протестовали нотой 24 ноября. Постепенно и неуклонно происходит, однако, ликвидация и устранение всех недоразумений между двумя республиками, и наши отношения налаживаются теперь также благоприятно, как отношения с Эстонией.

После отъезда тов. Каменева переговоры в Лондоне некоторое время оставались на мертвой точке. Частичный неуспех нашего оружия в борьбе с Польшей не располагал Англию к ускорению переговоров с нами. В октябре, когда наше международное положение стало меняться к лучшему, Англия оттягивала торговое соглашение под предлогом того, что ей сначала нужно получить обратно оставшихся у нас и в Азербайджане английских пленных. Когда этот вопрос был настолько полно ликвидирован, насколько при наших условиях и плохих сообщениях с провинциальными городами это было возможно немедленно сделать, Англия все же продолжала оттягивать соглашение. 9 ноября мы послали из Москвы настоятельную радиотелеграмму Керзону с поставленным ему в упор вопросом: желает ли Англия соглашения с нами, и с требованием скорейшего ответа. В этой ноте мы еще раз развили нашу основную точку зрения по вопросу о соглашении, которую мы вслед за тем положили в основу нашего плана соглашения в радиотелеграмме 4 декабря: мы предлагаем теперь же в окончательном виде разработать и принять статьи торгового содержания о взаимном торговом представительстве, непри-

косновенности нашего золота и товаров, снятия мин, взаимном признании нотариальных подписей и других актов и т. д.; по вопросу же о взаимном воздержании от враждебных действий и пропаганды и о нашей готовности признать долги частным лицам англичанам за товары и личные услуги мы Готовы буквально повторить соглашение, выразившееся в английской ноте от 30 нюня и нашем ответе 7 июля, т. е. так называемое июльское соглашение, по которому конкретизация первого из указанных принципов должна произойти на последующей англо-русской политической конференции, а конкретизация наших долговых обязательств — при окончательном мире. Мы, таким образом, отвергаем английское требование немедленной конкретизации политических обязательств, связывающих нашу политику на Востоке. Вокруг этого разногласия вращаются в настоящее время переговоры в Лондоне с английским правительством, которое все еще не обнаруживает склонности спешить с соглашением.

Одновременно мы частью непосредственно, частью через т. Красина обменивались нотами и посылали ей [Англии] протесты по текущим вопросам, о поддержке Антантой Петлюры, Балаховича и Савинкова, продолжавших войну после нашего перемирия с Польшей, о поддержке Антантой Врангеля, позднее же о предоставлении остаткам его армии возможности переформироваться на турецкой территории, занятой Англией и другими державами Антанты, об угрозе Англии, не оправдываемой никакими серьезными соображениями, стрелять без предупреждения в наши подводные лодки в Балтийском и Черном морях, о нападении английских военных судов на пароход «Анкону», шедший с товаром в Новороссийск, о сообщенном в депешах английских радиостанций плане союзного морского командования занять Батум и т. д.

В те же осенние месяцы был осуществлен обмен остававшихся еще в России французских военных и гражданских лиц на русских солдат и возвращаемых из Франции российских граждан. Мы пытались установить через посредство французских социалистов, не остаются ли еще во Франции наши граждане, желающие вернуться в Россию.

По вопросу об угрозе занятия Батума Антантой, которая была бы угрозой для Баку и вообще для нашего положения на Кавказе и для безопасности союзной Азербайджанской Республики, мы обращались и к грузинскому правительству, которое ответило уверениями, что не допустит перехода Батума в иностранные руки. 16 ноября Наркоминоделом была вручена по этому поводу нота грузинскому посланнику в Москве гр. Махарадзе, который ответил нотою же, опубликованной в нашей печати, с успокоительными заверениями. Во время нашей последней борьбы с Врангелем нам приходилось неоднократно протестовать против фактического содействия,

которое ему оказывало грузинское правительство, дававшее возможность белогвардейцам переправляться массами в Крым для принятия участия в военных действиях Врангеля против нас. После разгрома Врангеля нам пришлось обратиться к грузинскому правительству с требованием о передаче в распоряжение наших представителей входящих в грузинские гавани русских судов, о чем на днях подписано соглашение с нашим представителем в Тифлисе тов. Шейнманом. В наших отношениях с Грузией создавалась напряженность в результате ожесточенного преследования, которому подвергаются грузинские коммунисты, н недопустимых арестов сотрудников нашей миссии грузинскими властями. По вопросу об отпуске Грузией необходимой ей нефти состоялось соглашение между Грузией, Россией и Азербайджаном, и при неисполнении грузинским правительством законных требований России и Азербайджана Советские Республики прибегали к приостановлению отпуска нефти Грузии.

Значительное напряжение настало в отношениях Грузин к нам в тот момент, когда войска турецкого национального правительства наступали на Армению. 11 октября в. и. д. нашего представителя в Тифлисе тов. Старк подал протест грузинскому правительству по поводу оскорблений, которым публично подвергалась Советская Республика со стороны грузинских официальных лиц, как Ломтатидзе и Джугели, во время манифестации по поводу турецкого наступления, когда эти и другие ораторы перед зданием нашей миссии оскорбляли РСФСР, иаш же представитель, тов. Старк, выйдя на балкой выяснял собравшейся массе нашу действительную политику. И в этом отношении сейчас наступило успокоение.

10 декабря мы обратились к правительствам Югославии, Болгарии и Греции, напоминая об оказании ими помощи белым и протестуя против предоставления ими убежища бандам Врангеля, но в то же время предлагая им вступить с нами в переговоры, чтобы устранить все недоразумения и восстановить нормальные сношения.

XVI. СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ

Отношения между РСФСР и Соединенными Штатами в текущем году характеризуются со стороны Америки той же упорной, но мало активной враждебностью, как за все время после американских грандиозных стачек. После отвода американских войск из Архангельска и Сибирн, закончившегося в начале этого года, Америка не принимала официального участия в вооруженных нападениях против России, но она всячески поддерживала блокаду и ставила всевозможные препятствия к установлению торговых сношений. Правительство

Америки время or времени официально выступало с Злостными нападками по адресу Советской России. В начале польско-русских мирных переговоров государственный секретарь Кольбн послал свою прошумевшую ноту итальянскому правительству, выставляя массу.нелепых обвинений против нас и отрицая возможность установления сношений с Советской Россией. В этой ноте правительство Вильсона заявило себя защитником «неделимости России», отказываясь признать окраинные государства, за исключением Армении, Польши и Финляндии. Косвенно Америка все время помогала белогвардейским наступлениям, продавая через Францию их руководителям, в особенности Польше, оружие и другие военные припасы.

Представитель НКИД в Америке тов. Мартене подвергался всяческим преследованиям со стороны американских властей и, наконец, был присужден к высылке из пределов Америки. Вместе с выступлением против Мартенса происходили зверские преследования коммунистического движения в Америке. Коммунисты арестовывались в Америке тысячами, в особенности в связи с развиваю.щимися там революционными выступлениями рабочих масс.

С другой стороны, в полном' контрасте с отрицательным отношением правительства Америки к Советской России частные американские капиталисты и группы капиталистов проявляют определенное стремление к возобновлению торговых сношений с Россией. Предложения продажи американских товаров и других деловых сделок часто поступают к нам и, несмотря на установленные американским правительством преграды, большое количество американского товара уже прибыло в Россию. Отмечаем, что крупные посылки предметов потребления в Россию поступали в форме подарков рабочим России от рабочих и других массовых организаций Америки, доказывая наличие конкретных симпатий к Советской России в среде широких слоев американского общества.

Характерным примером вышеуказанного стремления к соглашению с Россией американских деловых кругов является предложение синдиката западных американских банков, в лице Вандерлипа, принять концессии в Сибири и устроить финансирование российских закупок в Америке, в большом масштабе, а также другие предложения о концессиях. Эти обращения американских дельцов сопровождаются уверениями, что вступающая во власть республиканская администрация будет готова завязать сношения с Советской Россией. Концентрация в Америке громадных запасов капитала, который не может найти себе другого приспособления ввиду нарастающего в Америке экономического кризиса и ввиду разрухи и политической неустойчивости Западной Европы вместе с наличием в Америке громадных запасов различных товаров,

и боязнь быть устраненными Англией заставляют крупных капиталистов Америки, руководящих республиканской партией, волей-неволей учитывать необходимость компромисса с Советской Россией.

XVII. НАША ВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА ЛЕТОМ И ОСЕНЬЮ 1920 г.

Летом этого года на первом плане нашей восточной политики стали наши отношения к так называемой старшей сестре мусульманского мира — Турции. Антантовский империализм хотел ее уничтожить насильническим Севрским договором, но достиг того, что широкие слои турецких масс, охваченные сильным национальным движением, начали героическую борьбу против вторжения извне и иностранного гнета. Перед разгоном Антантой константинопольский парламент торжественно принял так называемое национальное соглашение, или национальный акт, т. е. хартию новой Турции, за которую она клялась бороться до конца. Этот акт содержит в себе провозглашение демократических принципов для самой Турции, признание прав национальных меньшинств и права других народов иа самоопределение. Сообразно с этим Турция отказывается в этом акте от господства над Сирией и Аравией и превращается в национальное государство турецкого народа. В то время как в Константинополе султан Магомет VI и окружающие его остатки старого придворного слоя превратились в игрушку в руках Антанты, вся Малая Азия была охвачена сильным турецким национальным движением, центральной фигурой которого сделался Мустафа Кемаль-паша. Его участники на съездах в Эрзеруме, Трапе-зунде, Айдине, Ушаке и Сивасе сорганизовались и создали в Ангоре правительство Великого Национального Собрания Турции. Кемалисты вступили с нами в сношения через Азербайджан, где группа их приверженцев содействовала перевороту и приглашению российских красных войск революционным азербайджанским правительством. Первым прибыл в Москву известный полководец Халил-паша, разбивший наголову английскую армию при Кут-Эль-Амаре и взявший в плен генерала Тоунсгенда. Он впервые ознакомил нас с стремлениями.новой Турции и с переживаемыми ею тяжелыми испытаниями. После того как в апреле в Ангоре открылось Великое Национальное Собрание, в мае началось греческое наступление в Малой Азии и занятие греками Бруссы, Эрегли и Аданского вилайета, чем окончательно была блокирована национальная Турция. В августе призрачное правительство султана в Константинополе подписало Севрский договор, после чего национальная Турция стала усматривать в нем изменника турецкому народу.

Правительство Великого Национального Собрания за подписью председателя Собрания Мустафы Кемаль-паши еще 26 апреля обратилось к Советскому Правительству с письмом, дошедшим лишь в начале июня. Мустафа Кемаль заявлял в нем, что Турция обязуется бороться совместно с Советской Россией против империалистических правительств для освобождения всех угнетенных, обязуется повлиять на Азербайджанскую республику, чтобы она вошла в круг советских государств, изъявляет готовность участвовать в борьбе против империалистов на Кавказе и надеется на содействие Советской России для борьбы против напавших на Турцию империалистических врагов. В письме от 3 июня на имя президента Великого Национального Собрания Мустафы Кемаль-паши гос. Чичерин заявил, что Советское Правительство с удовлетворением приняло к сведению основные принципы внешней политики нового турецкого правительства, возглавляемого Великим Национальным Собранием в Ангоре, а именно провозглашение независимости Турции, включение в состав турецкого государства бесспорных турецких территорий, провозглашение Аравии и Сирии независимыми государствами и решение предоставить Турецкой Армении и другим территориям со смешанным элементом пользование правом на национальное самоопределение; далее, признание прав национальных меньшинств, предоставление государствам Черного моря решения вопроса о проливах, уничтожение капитуляций и иностранного экономического вмешательства и, наконец, упразднение каких бы то ни было сфер влияния иностранных государств в Турции. Советское Правительство выражало надежду, что путем переговоров будут точно установлены границы между Турцией, с, одной стороны, Арменией и Персией, с другой стороны, на основах справедливости и самоопределения народов, причем Советское Правительство изъявляло готовность быть посредником; оно предложило немедленно установить дипломатические и консульские сношения между Россией и Турцией; следя с живейшим сочувствием за героической борьбой турецкого народа за независимость, Советское Правительство было счастливо заложить прочный фундамент дружбы, долженствующей связать народы Турции и России. Наркоминдел национальной Турции Бекир Сами-бей в ответной радиотелеграмме, полученной нами 4 июля, выразил живейшую радость от имени Великого Национального Собрания по поводу письма тов. Чичерина от 3 июня и изъявил готовность принять посредничество России для установления границ с Арменией и Персией. Он сообщал, что ввиду насильственных действий дашнакского правительства против мусульман в Армении турецкое правительство уже объявило мобилизацию на восточном фронте для занятия необходимых стратегических пунктов, но по получении письма тов. Чиче-

тгъ

рина отсрочило выполнение этого плана; для урегулирования отношений между Россией и Турцией уже до получения письма тов. Чичерина было решено отправить в Москву делегацию, возглавляемую им самим, Бекиром Сами-беем. Между тем 2 июля тов. Чичерин вторично написал письмо Мустафе Кемалю через посредство Халила-паши, снова выражая желание, чтобы возможно скорее народы России и Турции были связаны тесными узами дружбы. В ответном письме Мустафа Кемаль заявил, что борющиеся против капитала рабочие западных стран и угнетенные народы Азии и Африки должны будут понять, что они должны поддерживать друг друга против общего врага.

Делегация, прибывшая в Москву, состояла из Бекира Сами и депутата Юсуфа Кемаля, причем вместе с ними прибыл турецкий коммунист д-р Фуад Сабит. Этой первой Московской конференцией были выработаны основы русско-турецкого договора, причем турецкая делегация, вернувшись осенью в Ангору, взяла с собой проект для доклада своему правительству. В тот момент главным затруднением для достижения полного соглашения был вопрос об установлении границ Турции на Востоке. Ведя переговоры, с одной стороны, с турецкой делегацией и, с другой стороны, с делегацией армянского дашнакского правительства, возглавляемой поэтом Леоном Шантом (май—июль), Советское Правительство было поставлено силою вещей в необходимость изыскания способов согласования территориальных притязаний обоих правительств. Эта задача была по существу невыполнимой. Дашнакское правительство уже отказалось в тот момент от выдвигавшегося Антантой плана Великой- Армении, которая должна была обнимать половину Малой Азии и получить выход к морю у самой Сирии. Но территориальные притязания дашнакского правительства были еще довольно значительны, обнимая Эрзерум, Лазистан с Трапезундом и несколько турецких вилайетов. Еще при переговорах с Халилон-пашой Советское Правительство выдвигало принцип этнографической границы, основанной на национальных взаимоотношениях, существовавших до великой войны, и предлагало произвести взаимное переселение, для того чтобы создать с обеих сторон однородную этнографическую территорию. Принципиально это принималось и дашнакской делегацией, но при попытке конкретизировать этот принцип оказалось, что притязания дашнаков все еще столь велики, что не было возможности добиться с ними приемлемого определения границ Армении. Делегация Леона Шанта уехала, не достигнув результатов. 'В переговорах с делегацией Бекира Сами Советское Правительство выдвигало принцип такой ректификации старой турецкой границы, при которой земли с преобладающим мусульманским населением, с одной стороны, перешли

бы к Турции, а земли, где до 1914 года было армянское большинство, перешли бы к Армении. Но и в данном случае попытки компромиссного разрешения этнографической проблемы не имели успеха. Мало того, сам Бекир Сами, сильно отличавшийся по своим взглядам от нового правящего слоя обновленной Турции н принадлежавший к старым турецким правящим верхам, использовал вслед за тем свои беседы с тов. Чичерин-ым на тему об исправлении турецкой границы для того, чтобы по возвращении в Ангору пытаться настроить национальную Турцию против Советской России.

В то время, когда в Москве стала выясняться безнадежность попытки установить компромиссную этнографическую границу, турецкое правительство решило мечом разрубить гордиев узел. Дашнаки сами подали к этому повод наступлением иа турок. Под предводительством Кязыма Карабекир-паши восточная турецкая армия без труда опрокинула даш-накских маузеристов, обратила в бегство плохо спаянную армию дашнакского правительства и своей быстрой победой обнаружила всю призрачность мнимонародной власти даш-накской буржуазии.

Исходя из заключавшегося в письме тов. Чичерина от 3 июня предложения посредничества, принятого Бекиром Сами в его ответном письме, Советское Правительство предложило Турции и Армении провести в жизнь это посредничество, но вопреки своим прежним заявлениям турецкое правительство отвергло принятое им ранее посредничество Советского Правительства. Дашнакское правительство, со своей стороны, надеявшееся все еще на милость своей покровительницы Антанты, также отвергло наше посредничество. Мало того, 2 декабря, когда уже была провозглашена Армянская Советская Республика, дашыакская мирная делегация в Але-ксандрополе подписала позорный мир, превращавший оставшуюся независимой часть Армении фактически в турецкий протекторат.

Одним из самых больных вопросов на Кавказе является вопрос о границах между кавказскими национальными республиками. С того момента, когда Азербайджан стал Советской Республикой и аванпостом рабоче-крестьянского строя на Востоке, прежние пограничные споры его с соседними республиками еще осложнились противоположностью строя. Занимая часть спорного Закатальского округа, Грузия превращала оккупированную часть его в базис для пытавшихся действовать в Азербайджане контрреволюционных организаций. Еще более обострились отношения между Азербайджаном и дашнакской Арменией. В Зангезуре, Карабахе, в На-хичеванском округе, в Шаруро-Даралагезском уезде национальная борьба между армянами и мусульманами еще осложнилась мировой борьбой между антантовским империализ-

мом, которого аванпостом стали дашнаки, и советским миром с его аванпостом — Азербайджаном. Советское Правительство в интересах мира решило своими собственными войсками занять спорную полосу как между Грузией и Азербайджаном, так й между Арменией и Азербайджаном. Последствием этого было столкновение красных войск с дашнакскими отрядами и попытки дашнаков организовать в населенных армянами местностях восстания в тылу красных войск. Эта вооруженная борьба была закончена предварительным миром, заключенным Ю августа нашим полномочным представителем Леграном в Эривани. В самой Эривани положение было крайне обостренным, и жестокое дашнакСкое правительство отвечало карательными экспедициями на движения армянских коммунистов или угнетенных масс. По договору 28 октября Армения отказалась от Карабаха, но получила Зангезур н Нахичевань, ей обещана ссуда в 2¹/₂ милл[иона] р[уб.] зол[отом]. Наконец, эриванские палачи были устранены переворотом, начавшимся в конце ноября и закончившимся провозглашением Армянской Советской Республики.

Подобное же крайне напряженное состояние создавалось в Средней Азии в результате провокационной политики эмира бухарского, доведшего в своей собственной стране кровавую реакцию до крайних пределов и превратившего ее в базнс для контрреволюционных движений и попыток восстаний во всей Средней Азии. Это невыносимое положение закончилось 28 августа бухарской революцией, свержением эмира и образованием Бухарской Советской Республики, которой помогли утвердиться бухарские революционные отряды и туркестанские красные войска. Эмир бежал в Афганистан, а 6 октября уже был созван Первый Всебухарский Курултай.

Через первый тяжелый период после революции проходила в это время Хорезмская Советская Республика. В 1919 г. хивинский хан А'бдул Сеид сделался фактичеоки игрушкой в руках дикого реакционера туркменского вождя Джунаид-хана, свергшего и убившего во дворце его предшественника Эсфендиар-хана. В конце 1919 года жестоко притесняемые Джуиаид-ханом узбеки, в особенности более развитая узбекская буржуазия, и в частности партия младохивинцев просили помощи у Советского Туркестана для борьбы против кровавого тирана Джунаид-хана. Последний, со своей стороны, форсировал события, активно действуя вместе с белогвардейцами против Советской власти в Туркестане. Им самим вызванная борьба с красными войсками, естественно, повела к его свержению в Хиве. Прогрессивная хивинская буржуазия, ведшая против него борьбу при содействии Советского Туркестана, произвела переворот. 1 февраля Абдул Сеид отрекся от престола, и было учреждено временное правительство под председательством представителя младохнвинской

партии. 27 апреля в Хиве открылся Î Съезд Советов Народных Представителей (Курултай), н Хива была объявлена Хорезмской Советской Республикой [...]

События в Хиве и Бухаре затруднили наше сближение с Афганистаном. Между тем правительство молодого энергичного эмира Аманулла-хана все еще принуждено вести неустанную борьбу против Англии, не оставившей надежды снова подчинить себе Афганистан. В июне в Кабуле был открыт заговор, в котором участвовали родственники царствующего эмира Насрулла-хан и Инаятулла-хан, стремившиеся свергнуть его, опираясь на помощь англичан. Этот заговор, грозивший как личности царствующего эмира, так и самому национальному движению в Афганистане, имел результатом разрыв англо-афганских переговоров в Майсоре. С другой стороны, однако, активная поддержка, оказанная афганским правительством бухарскому эмиру, неблагоприятно отразилась на ходе переговоров нашего полномочного представителя т. Сурица с правительством эмира. Тем не менее, общность интересов Советской России и Афганистана в борьбе против империализма, угрожающего обоим народам, и уже успевшие пустить корни симпатии, связывающие Россию и Афганистан друг с другом, оказались сильнее, чем влияние отдельных неблагоприятных обстоятельств, и 13 сентября тов. Сурицем и афганским министром иностранных дел был принят в первоначальной форме русско-афганский договор, переданный затем в Москву на утверждение. Переговоры по поводу некоторых частностей в этом договоре, которые мы желаем изменить, протекают вполне успешно. Пройдя через некоторые испытания, тесная дружба между Россией и Афганистаном еще более укрепилась, и эти испытания доказали ее прочность и историческую силу ее объективных оснований [...]

10 сентября назначенный послом персидского правительства в Москву Мошавер-оль-Мемалек телеграфировал Российскому Правительству о своем назначении, и 25 октября он отбыл из Баку в Москву. В это время российских войск в Ги-ляне- уже не было, оставались только азербайджанские отряды. Еще 16 июля тов. Чичерин уведомил по радио министра иностранных дел Персии принца Фируза, что Российское Правительство не оказывает поддержки гилянскому правительству и отказывается вмешиваться во внутренние дела Персии. Начавшиеся в Москве переговоры с Мошавер-оль-Мемалеком исходят из того же принципа невмешательства во внутренние дела другой страны и установления безусловно добрососедских отношений между Россией и Персией. Советское Правительство решило бесповоротно отказаться от хищнической политики царизма в Персии, как и на всем Востоке, и от всех приобретенных царским правительством прав в этих

странах, ограничивавших их независимость и самоопределение. Эти именно начала положены в основу вырабатываемого в Москве договора с Персией.

На Дальнем Востоке после ухода японцев и семеновских банд из Читы в освободившейся Чите была созвана объединительная конференция Забайкалья, Амура и Приморья и окончательно сконституирована Дальневосточная Республика на основе слияния воедино этих областей. Советское Правительство выразило свое горячее дружеское отношение объединенной Дальневосточной Республике телеграммой 26 октября. 15 ноября Россия заключила с ДВР договор о некоторых концессиях и 30 ноября железнодорожную конвенцию и конвенцию о плавании по ее внешним и внутренним водам. Остатки белых армий Колчака в форме каппелевских и семеновских банд продолжают угрожать ДВР, в то время как банды Ун-герна хозяйничают в Монголии, готовят оттуда нападение на советскую Сибирь и на Забайкалье. Советская власть в Сибири оказывает содействие Монгольской Народно-Революционной партии, ведущей непрерывную героическую борьбу против белогвардейских насильников, захвативших Монголию.

Первые попытки установления связей с теми общественными силами в Китае, которые борются за его освобождение от внешнего гнета и насилий и за превращение его в объединенную демократическую страну, составляют в настоящее время содержание нашей политики в этой области. Переписка с вождем демократического Юга Сун Ят-сеном и начинающиеся сношения с видными демократическими деятелями Севера служат первыми этапами на пути к установлению тесной дружбы между рабоче-крестьянской Россией и будущим обновленным и освобожденным от империалистического гнета Китаем. Тот союз угнетенных классов и угнетенных восточных народов, о котором пишет Мустафа Кемаль в своем письме 3 июля, является точно так же исторической задачей рабоче-крестьяиской России и освободительного движения угнетенных народов иа Дальнем Востоке.

Печат. по брошюре «Годовой отчет НК.ИД к VIII Съезду Советов (1919—1920)», М. 1921. На правах рукописи.