Письмо Заместителя Официального Представителя РСФСР в Великобритании Заместителю Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР Л. М. Карахану

27 сентября 1922 г.

Уважаемый Лев Михайлович,

Из своих последних разговоров с Уайзом и особенно с Грегорн я вынес определенное впечатление, что великобританское правительство изо всех сил сопротивляется предложению пригласить Советское правительство на восточную конференцию, причем, кажется, Ллойд-Джордж выступает против этого предложения с особенной резкостью, между тем Керзон как будто скорее склонен пойти на это. Я передал Грегори, что Советское правительство удивляется, почему до сих пор оно не получает никакого ответа на ноту нашего Правительства от 14 сентября ***, между тем как вопрос чрезвычайно важный и решение его не терпит отлагательства. В разговоре я подчеркивал всю опасность исключения России от переговоров по восточному вопросу и намекал на чрезвычайные осложнения, которые могут возникнуть, если великие державы и особенно Англия не изменят своего отношения.

Так как Грегори был предупрежден о моем визите за несколько часов и знал, о чем я буду говорить, то он несомненно имел определенные инструкции, которые, по-видимому, сводились к тому, чтобы не давать никаких обещаний и пытаться свалить вину за неприглашение Советского правитель-

* См. док. № 264. ** Должностное положение лиц, подписавших ноту, указано с учетом поправки, которая была внесена телеграммой, направленной этим же странам 5 октября!922 г.

*** Имеется в виду нота от 12 сентября 1922 г.; см, док. № 249.

ства на других союзников. Сущность ответа Грегори сводилась к тому, что великобританское правительство еще не обсуждало вопроса о нашем приглашении, что наше приглашение вообще встречает большие препятствия особенно потому, что мы будто бы не выполнили данных в Гааге обещаний и вследствие этого нарушились те более или менее нормальные сношения, которые установились между нами и великими державами после Генуи. Особенно же Грегори интересовался, каково будет наше отношение по существу к тем вопросам, которые подлежат обсуждению на восточной конференции, например, по вопросу о судьбе Константинополя и проливов, а также к вопросу об ограждении интересов армянского населения, оставшегося иа турецкой территории. Я ему объяснил, что на большинство из этих вопросов он найдет ответ в нотах Карахана от 14 и 24 сентября*, что мы вообще продолжаем находиться в дружественных сношениях с Турцией и будем поддерживать ее справедливые требования также и на конференции, но что в то же самое время мы всегда готовы выслушать и обсудить предложения других держав по этим вопросам и вообще наперед никакой конкретно выработанной программы выдвинуть не желаем, так как это является делом самой конференции.

По поводу Ваших нот Грегори говорил, что у него такое впечатление, что по поводу них в сущности ответа не требуется, так как в них заключаются главным образом общие рассуждения, но отсутствуют конкретные предложения. Я заявил, что это неверно, что он этих нот не понял, что в них определенно выдвинуто требование нашего участия в разрешении восточного кризиса и конкретно сформулированы предложения по целому ряду важнейших вопросов.

В конце я просил его передать Керзону и великобританскому правительству, что мы решительнейшим образом настаиваем иа нашем приглашении на конференцию, что' мы не позволим обходить молчанием наши предложения по таким важным вопросам и что раньше или позже великобританское правительство будет вынуждено дать нам определенный ответ и чем раньше это будет сделано, тем это будет лучше не только в наших интересах, но вообще в интересах самой Англии н в интересах длительного мира на Востоке.

Сегодня газеты сообщают, что Кемаль выдвинул со своей стороны требование о приглашении Советского правительства на конференцию. Это предложение в Англии поддерживается значительной частью общественного мнения, все более серьезные либеральные органы высказываются за приглашение, считая это важным и для сущности дела, но особенно опасаясь срыва конференции из-за этого пункта. Решение

* См. док. № 249, 264.

вопроса будет зависеть от того, как к этому отнесется Франция. Я не совсем уверен, что предложение Кемаля вполне искреннее и что он в любой момент от него не откажется, ежели Франция этого захочет и за это посулит Турции более серьезную поддержку со своей стороны. Обращаю Ваше внимание на заявление представителя Кемаля в Париже, которое сводится приблизительно к следующему, что мир на Востоке должен быть заключен на конференции, где будут участвовать союзники и Турция, и что Россия может претендовать только на то, чтобы ее выслушала эта конференция по некоторым специальным вопросам.

О важнейших политических и военных событиях в связи с восточным кризисом Вам ежедневно посылаются телеграфные сводки, и так как положение меняется даже не со дня на день, а с часу на час, то не имеет смысла останавливаться на этом в докладе, который будет Вами получен только дней через пять.

С товарищеским приветом

Я. Берзин

Печати по арх.

268. Сообщение советской печати о заседании Чанчуньскои конференции 23 сентября 1922 г.

28 сентября 1922 г. *

Чита, 25 сентября. На заседании Чанчуньскои конференции от 23 сентября т. Иоффе огласил вновь полученную им инструкцию от Правительств РСФСР и ДВР. В инструкции указывается, что оба Правительства соглашаются на предложенную японским правительством систему двух последовательных договоров и согласны на то, чтобы в первом договоре, заключаемом между РСФСР и ДВР, с одной стороны, и Японией — с другой, были разрешены лишь вопросы, касающиеся ДВР и Японии, с тем чтобы в этом же договоре было дано обязательство вступить в переговоры с РСФСР по вопросу о торговом соглашении, касающемся всей территории РСФСР. Правительства РСФСР н ДВР, однако, ни в коем случае не могут согласиться с тем, чтобы обязательство взаимного воздержания от враждебных действий против другой стороны касалось только ДВР и Японии, настаивая на том, чтобы уже в первом договоре было дано обязательство распространения этой гарантии на РСФСР. Вместе с тем оба Правительства ни в коем случае не могут согласиться на такую постановку вопроса, согласно которой эвакуация рус-

* Дата опубликования«

ской части Сахалина ставится в зависимость от разрешения так называемого Николаевского вопроса. Правительства РСФСР и ДВР не могут брать па себя ответственность и за Николаевские события. Они полагают, что этот вопрос совместно с вопросом об убытках, причиненных русским гражданам во время японской оккупации в Сибири, так же как вопрос о японских интересах на Сахалине, и вопросы о всяких иных русских или японских интересах могут быть предметом обсуждения договаривающихся сторон. Оба Правительства, однако, вынуждены самым решительным образом настаивать на том, что срок эвакуации японских войск из северной части Сахалина, а также из всех других частей русской территории должен быть установлен в первом договоре или в приложении к нему, составляющем его неразрывную часть, безотносительно каких бы то пи было других вопросов.

Вслед за оглашением этой инструкции между обеими сторонами было достигнуто соглашение по вопросу о распространении условия о взаимном воздержании от враждебных действий также и па РСФСР, причем обязательство это должно быть подтверждено особыми документами, которыми обменяются обе стороны и которые будут рассматриваться как неразрывная часть основного соглашения. Что касается вопроса об эвакуации Сахалина и Николаевских событиях, то японская делегация продолжала настаивать на своей прежней точке зрения и даты эвакуации не назначила. В результате японская делегация обратилась за новыми инструкциями к японскому правительству.

Печат. по газ. «Известия»

Л* 218 (1Ь57), 28 сентября 1922 г.