2015-04-06
263
20 февраля 1934 г.
Лукасевич пришел по возвращении из Варшавы, куда сопровождал Бека. Он сообщил о вынесенных Беком превосходных впечатлениях из Москвы * и о польских народных манифестациях при обратном приезде Бека. Особенно остался доволен Бек завтраком с военными. Лукасевич не имел возможности, однако, в пути ни выяснить у Бека содержание его бесед со мною **, ни вообще получить от пего какие-либо инструкции. Бек в середине этой недели доложит маршалу о своей поездке, и тогда будут приняты решения по вопросам,
8 См. док. Л'в 58. 8 См, док. Лё 53.
вытекающим из наших бесед. Конкретно стоят сейчас вопросы об организации прилета воздушной эскадрильи *, каковой будто бы намечен т. Алкснисом ** на май. Надо уточнить время обмена военно-морскими визитами50, о котором Бек договорился с Орловым***. Обмен театрами придется, вероятно, отложить до осени, так как это требует подготовки61. Кроме того, сделанное нами с Беком коммюнике тоже намечает программу действия. Не имея никаких полномочий, Лукасевич может лишь высказать свои личные соображения. Он вспоминает, что при переговорах о заключении пакта о ненападении**** существенную роль играл вопрос о Прибалтике, а также о Румынии. Этот вопрос может встать и при продлении пакта. Если не удалось нам раньше подписать пакт о ненападении с Румынией, то это, может быть, удастся теперь. Далее коммюнике говорит об укреплении нормальных отношений (я поправил Лукасевича: о сохранении нормальных отношений) в восточной части Европы. Ненормальными являются там отношения СССР с Румынией и Польши с Литвой. Но, в то время как Польша весьма положительно относится к нормализации наших отношений с Румынией, он не может этого сказать про наше отношение к польско-литовской аномалии. Мы своими действиями создаем в Литве впечатление о нежелательности для нас нормализации польско-литовских отношений.
|
|
|
Сказав несколько слов о прекрасных впечатлениях, оставленных у нас визитом Бека, я отметил, что нахожусь в менее удобном положении, чем Лукасевич, ибо даже мои личные соображения могуть быть приняты как мнение моего правительства. Я поэтому должен просить Лукасевича не считать того, что скажу ему, ответом положительным или отрицательным на затронутые им вопросы. Первая мысль, которая приходит мне в голову в связи с продлением пакта,— это наличие нового обстоятельства, которого не было при заключении пакта о ненападении. Мы никогда не давали никакого повода сомневаться в нашей готовности уважать независимость Прибалтийских стран. Мы первые предлагали им пакт о ненападении *****, тем не менее Польша настаивала на получении от нас гарантии для Балтийских стран и отказывалась заключить с нами пакт о ненападении, пока такие же пакты ие будут нами подписаны с Балтийскими странами.
|
|
|
Польша заключила пакт о ненападении с Германией14 в такой момент, когда весь мир считает, что над Балтийскими
* См. т. XVI, прям. 313. ** Начальник военно-воздушных сил РККА. *** Начальник морских сил РККА. **** См. т. XIV, док. № 383; т. XV, док. Xs 300 ***** См. т. IX, док. № 271; т. XV, док. № 67, 201.
странами нависла весьма серьезная угроза независимости этих стран, идущая со Стороны Германии. Я не в курсе поль-ско-германскнх переговоров и поэтому не знаю, добивалась ли Польша от Германии каких-либо гарантий для Балтийских стран. Мне, однако, известно, что этих гарантий Польша не получила. В пакт ке включена даже оговорка о прекращении его действия в случае агрессин Германии, каковая оговорка могла бы считаться хотя бы минимальной гарантией для Прибалтики. Более того, сама Польша отказалась от предложенной нами декларации *, которая тоже могла бы являться некоторой гарантией для Балтийских стран. Я поэтому вряд ли должен был ожидать, что и теперь, при подписании с нами тех или иных актов, Польша будет заговаривать о гарантиях для Прибалтики. Что же касается Румынии, то Титулеску мне заявлял в Лондоне, что конвенции об определении агрессии со ссылкой на пакт Келлога ** вполне заменяют ему пакт о ненападении, каковой он считает теперь излишним. Я разделяю мнение Титулеску. Я не могу при этом не вспомнить, что при переговорах с Польшей об определении*** агрессии от нас требовали предварительно урегулирования бессарабского вопроса, между тем как Титулеску согласился подписать конвенцию без этого условия. Таким образом, Польша часто оказывается более румынской, чем сама Румыния. Боюсь, как бы это не повторилось и в данном случае. Лукасевичу должно быть известно, что все страны Малой Антанты как будто решили вопрос о восстановлении отношений положительно и что Титулеску добивается встречи со мной для окончательной реализации этого решения. Я надеюсь, что эта встреча в недалеком будущем состоится н что отношения между нами и Румынией будут нормализованы ****, Польша имеет неправильное представление о нашей политике, если она полагает, что мы препятствуем установлению польско-литовских отношений. Наша политика в данном вопросе определяется советско-польским и советско-литовским мирными договорами *****, согласно которым спорный вопрос о Виленщине должен быть решен между Польшей и Литвой. Мы заботимся только об одном, а именно о сохранении политической и экономической независимости Литвы. Для нас неприемлемо поглощение ее другими государствами. При соблюдении этого условия мы никогда не имели и не имеем никаких возражений против установления полных или неполных отношений между Литвой и Польшей. Под конец беседы Лукасевич стал предаваться воспомина-
* См. док. л«42. ** См. соответственно т. XVI, док. Л& 213, 218, 220; т. XI, док. № 298. *** В тексте документа — продлении; см. т, XVI; док. X» 146. **** См. док. Кч 193. ***** См. т. III, соответственно док. № 350, 13.
ииям о прошлом и. между прочим, упомянул, что он лични всегда выступал в Польше против установившегося там мнения о неизменности Рапалльской линии или даже о существовании военного союза между нами и Германией, Он всегда доказывал, что Рапалло* был вполне логическим выходом для нас из положения изоляции, в котором мы очутились после интервенции, и что это соглашение носило конъюнктурный характер, Я со своей стороны рассказывал ему, что я всегда отстаивал точку зрения самостоятельности польской внешней политики,
Лукасевич сказал, что Бек вызовет его через некоторое время в Варшаву на 24 часа для инструктирования **.
Литвинов
Печат. по арх, Опубл. в сб. '.Документы и Mazepua-i& no истории созегско-польских отношений», т. VI, ЛТ. 1969, сто 174—175.
|
|
|
63. Запись беседы Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Японии в СССР Ота
20 февраля 1934 г.
Я сообщил Ота о фактах перелетов японскими военными самолетами советской границы 15 и 17 февраля 1934 г, (на основе прилагаемой к этой записи справки) 62 н заявил, что от имени Советского правительства прошу его передать японскому правительству об этих недопустимых фактах, могущих иметь опасные последствия, и прошу от имени Советского правительства принять меры к полному прекращению подобных разведывательных полетов японской авиации, ведущих за собой нежелательные пограничные инциденты. Я отметил, что в особенности обращаю его внимание на факт обстрела японскими самолетами нашей пограничной заставы, В ряде случаев 15 и 17 февраля наши пограничные части открывали предупредительную стрельбу по японским самолетам, залетевшим на советскую территорию, действуя при этом в полном соответствии с международным правом, которое не допускает появления военных самолетов над чужой территорией. Наоборот, для японских самолетов обстрел советских пограничных частей является недопустимым актом враждебного характера, ибо они, обнаружив, что находятся над чужой территорией, должны были немедленно удалиться, избегая каких бы то ни было осложнений.
* См. т. V, док. Л» 121, ** См. док. ЛЛ 89.
Ота отвечал, что он не располагает никакими сведениями относительно этих происшествий и что он немедленно передаст о сообщении своему правительству. От себя он считает необходимым заметить, что, может быть, эти сообщения не являются вполне точными, так как местные власти дают иногда неправильные сведения, и он не может себе представить, чтобы японские самолеты совершали такие грубые нарушения советской границы. Далее он стал излагать своп соображения о том, что, быть может, полеты японских аэропланов были связаны с тем, что какие-нибудь маньчжурские банды отступали на советскую территорию и японские самолеты хотели преследовать отступающих бандитов. Он не помнит, где именно, но Он читал о том, что будто бы на советско-маньчжурской границе было достигнуто местное соглашение, по которому, в случае отступления маньчжурских банд на советскую территорию, советские пограничные части согласились не возражать против того, чтобы принимать помощь японских воинских частей для преследования этих бандитов. Может быть, теперь местные пограничные власти отказываются от этого соглашения, не предупредив об этом предварительно японскую сторону. Благодаря этому происходят недоразумения. Вот то единственное объяснение, которое у него складывается как предположение для объяснения перелетов советской границы японскими аэропланами, если таковые перелеты действительно имели место. Однако он в этом не уверен, ибо уже однажды сведения о перелетах, которые мы заявляли, оказались неправильными. Мы сообщали о большом количестве японских самолетов, тогда как в действительности в этом районе было всего 2—3 японских самолета и они перелетели границу не больше чем на 1—2 километра в сторону советской территории.
|
|
|
Отвечая Ота, я подчеркнул, что ошибка в исчислении количества японских самолетов, совершающих перелеты, всегда возможна, однако совершенно неважно, совершили ли 4 аэроплана по 2 перелета каждый, или же 8 аэропланов — по одному перелету; важно то. что признает и сам Ота, наше предыдущее сообщение о перелетах советской границы*, хотя он и определяет его в 1—2 километра, было правильным. Мы проверили сообщения, полученные с мест, и оии полностью подтвердились. Также и в данном случае наши сведения о перелете японских самолетов 15 и 17 февраля детально проверены. Что касается той теории, которую развил Ота, а именно, что самолеты могут перелететь на советскую территорию, чтобы Следить за движением маньчжурских отрядов, то я должен самым решительным образом отвести эту теорию, являю-
* См- т. XVI, док. Лз 338, 340.
щуюся чрезвычайно опасной. Исходя из таких аргументов, можно доказывать также и право японской пехоты и кавалерии, а не только японской авиации проникать па советскую территорию. В действительности, если на советскую территорию переходят маньчжурские банды, то они на нашей территории немедленно разоружаются и интернируются, что в точности соответствует международным правовым нормам. Никакого участия японских войск или авиации в этом разоружении и интернировании маньчжурских банд на советской территории не требуется, Я решительно отверг его сообщение о том, что где-то и кем-то было заключено местное соглашение, допускавшее проникновение японских вооруженных сил на советскую территорию в связи с преследованием маньчжурских отрядов. Такое соглашение никогда не заключалось и не могло кем бы то ни было заключаться. Поэтому объяснение для тех перелетов советской границы, которые были допущены 15— 17 февраля японскими аэропланами, не может быть дано в той форме, в которой его пытался сделать Ота.
Ота в ответ заявил, что он не выдвигает теорию о допустимости проникновения японских военных частей на советскую территорию для преследования отрядов, а лишь сказал, что ему кажется, что он слышал о местном соглашении на этот счет_ Возможно, что такого соглашения и не было. Он повторяет, что он не может допустить мысли, что японские самолеты совершали нарушение советских границ, однако он, как уже сказал, немедленно передаст в Токио то заявление, которое я ему сделал.
Я выразил надежду, что японское правительство немедленно расследует сообщенные факты и даст указание командованию о необходимости не допускать впредь повторения подобных полетов японской авиации *.
Замнаркоминдел
Лечат, по арх.
64. Нота Полномочного Представительства СССР в Германии Министерству Иностранных Дел Германии
21 фезра.ы 1934 г,
Посольство Союза Советских Социалистических Республик обращает внимание Министерства Иностранных Дел на то, что до сих пор им не получен ответ на ноту от 16 числа текущего месяца № 630 относительно освобождения советских граждан Димитрова, Попова и Танева **. Посольство
* См. также док..Va 2M. ** См. док. Лз 59_
СССР просит Министерство Иностранных Дел срочно дать ответ на вышеупомянутую ноту.
Для выполнения формальностей, связанных с принятым 15 февраля 1934 г. решением о принятии Димитрова, Попова н Таиева в пределы СССР, Посольство СССР просит Министерство Иностранных Дел срочно принять меры для того, чтобы секретарю посольства г. Гиршфельду было незамедлительно разрешено свнданне с вышеупомянутыми гражданами СССР, находящимися под арестом, и любезно направить Посольству соответствующее уведомление63.
Лечат, по аох. Опубл. в журн. 'Коммунист» M 6, апрель 1969 г., стр. 33.
65. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Японии К. К. Юренева в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР*
22 февраля 1934 г.
Сегодня в 2 часа по японскому времени мной и Хнрота парафирован текст соглашения о временно исполняющих обязанности, сообщенный Вам в телеграмме 19 февраля с. г.б* По вопросу о подчинении маньчжурских помощников мною было заявлено, что ввиду соответствующего заявления Хнрота мы согласны не включать в приказ Рудого** этот пункт. Прошу Славуцкого немедленно известить меня об освобождении 6-ти65 и издании приказа Рудого о временно исполняющих обязанности, чтобы можно было приступить к переговорам о продаже КВЖД. Шестерка, по словам Хнрота, будет освобождена немедленно.
Полпред
Печаг. по арх.
