Путеводная нить

"Горячая тема" может привлечь внимание издателя. Но отдельной проблемой является поддержание высокой температуры, и здесь появляется путеводительная нить. Я использую слово "нить", потому что это то, что помогает потерявшемуся автору найти правильную дорогу, так же, как обычная хлопчатобумажная нитка, протягиваемая от дерева к дереву, помогает найти дорогу в заколдованном лесу. Путеводительная нить – некая объединяющая идея, определенная мысленная линия, которая тянется сквозь целую роман, и на которую вешаются, как бусинки, отдельные события фабулы. Количество таких нитей ограничено, вот список встречаемых наиболее часто:

· любовь,

· выживание,

· вина,

· жадность,

· жажда славы,

· месть,

· справедливость,

· искупление вины,

· власть,

· свобода,

· познание себя,

· тщеславие.

Какова путеводительная нить сказки о Джоне и волшебной фасоли? Это зависит от рассказчика, но с уверенностью можно сказать, что жадность. Большинство повестей содержит несколько путеводительных нитей, которые в такой ситуации должны сплетаться между собой, т.е. изящно соединяться друг с другом.

Может, проще всего будет показать это сплетение нитей на примере какой-то конкретной истории. Вот она, авторства американского писателя Леонарда Михаэльса.

Рука.

Я ударил сына. Злость моя была сильна. Как справедливость. Потом я обнаружил, что рука онемела.

– Слушай, я должен тебе объяснить определенные сложные вещи, – сказал я сыну.

Я говорил, полон внимания и заботы, в основном об отцах. Он спросил, не хочу ли я, чтобы он меня простил.

– Да, – сказал я.

– Нет, – ответил он.

Как в игре "кто кого".

Здесь мы имеем классическую, хотя и короткую, фабулу. Хотя эта история не является совершенно самостоятельной (она входит в состав сборника подобных новелл), показывает от начала до конца процесс определенного изменения, которое при ближайшем рассмотрении содержит в себе все восемь пунктов дуги. Стазис, первый импульс – удар по ребенку, цель – стремление к самооправданию, неожиданность, которой является онемение руки, решающий выбор – просьба о прощении, кульминационный пункт – отказ в прощении, поворот – перемена ролей: отец из доминирующего становится доминируемым, развязка.

Предмет повествования определить легко: сначала отец бьет ребенка, а потом между ними происходит разговор. Если же говорить о путеводительных нитях, то возможны разные интерпретации. По-моему, это могут быть чувство вины, и власть.

Теза

На третьем и самом важном уровне различения, мы имеем тезу. Это она гарантирует книге внимание издателя, и облегчает публикацию. Читатель может распознать тезу, либо нет – и в зависимости от этого будут развиваться дискуссии и споры о книге, если она будет напечатана. Из всех трех тематических уровней произведения, именно о тезе чаще всего забывают писатели.

Чем она является? Проще всего ее можно определить, как "то, что автор жаждет сказать на тему путеводительной нити, и что можно определить одной фразой".

Импульсом для написания книги есть длящийся одно мгновение всеобъемлющий образ жизни. (Ангус Вилсон)

Говорят, что Винстон Черчиль, будучи однажды в ресторане, отослал обратно на кухню пудинг, со словами: "Прошу забрать этот пудинг – в нем нет темы". Привередливый читатель может то же самое сказать о повести, в которой нет тезы. Всеобъемлющий образ жизни необязательно должен быть сразу глубоким, но он не должен быть слишком запутанным. Пудинг, который состоит из риса, а частично из ревеня с ягодами, слишком запутан. Кроме того, большинство из нас не ищет ни в повестях, ни в пудинге глубины. Мы ищем то, что понятно.

Присмотримся к нашему определению тезы.

То, что автор – это значит ТЫ (не общество, не достигнутая тобой мудрость, не традиция) жаждет сказать на тему путеводительной нити – например, что ты можешь сказать о жадности? (А что Леонард Михаелс говорит о власти и чувстве вины?)

И что можно определить одной фразой – если то, что ты хочешь сказать, требует долгих и сложных объяснений, может быть, стоит посвятить своей тезе еще немного внимания. Не исключено, что это окажется трудным делом, и что придется пару месяцев думать об этом (знаю, знаю, естественно, что ты думаешь все время); может, только в момент окончания своей повести ты поймешь, чем является ее теза. Очень много книг, в принципе, имеют характер обширной дискуссии между отдельными частями авторского "я". Части эти могут в конце концов остаться при своем мнении, либо объединиться, но так или иначе, должен появиться какой-то вывод.