Применение концепции габитуса и поля

Бурдье не просто стремится разработать абстрактную теоретическую систему. Он также связывает ее с некоторыми эмпирическими вопросами и таким образом избегает ловушки чистого интеллектуализма. Мы проиллюстрируем применение теоретического подхода Бурдье на примере его эмпирического исследования «Раз­личие», в котором рассматриваются эстетические предпочтения различных групп общества.

«Различие»

В этой работе Бурдье, среди прочего, пытается показать, что культура может быть вполне законным объектом научного изучения. Он пытается объединить культу­ру в смысле «высокой культуры» (например, предпочтения классической музы­ки) с антропологическим пониманием культуры, учитывающим все ее формы, как высокие, так и низкие. В частности, в своей работе Бурдье связывает предпочте­ния изысканных предметов с предпочтениями в еде.

Из-за структурных инвариантов, особенно поля и габитуса, культурные предпочтения различных групп общества (в особенности, классов и их отдельных секторов) образует согласованные системы. Основной интересующий Бурдье вопрос — различия в эстетических «вкусах», приобретенная склонность проводить разли­чие между разнообразными культурными объектами эстетического наслаждения и по-разному их оценивать. Кроме того, вкус вырабатывается практикой, которая, в частности, способствует приобретению самим индивидом ощущения своего ме­ста в социальном порядке, равно как и определению этого места относительно дру­гих людей. Вкус служит для объединения людей, обладающих сходными предпоч­тениями и для отделения их от тех, у кого вкусы иные. Таким образом, с помощью практического применения вкуса» люди классифицируют объекты и в ходе этого классифицируют сами себя. Мы можем относить людей к определенной катего­рии в зависимости от тех вкусов, которые они проявляют: например, в зависимо­сти от предпочтения ими разной музыки или кинофильмов. Эти практики, как и все прочие, нужно рассматривать в контексте всех взаимных отношений, то есть в целостности. Таким образом, кажущиеся изолированными пристрастия в сфере искусства или кинематографа связаны с предпочтениями в пище, спорте или прическах.

В свое исследование вкусовых предпочтений Бурдье включает рассмотрение двух взаимосвязанных полей: классовых отношений (особенно в рамках отдель­ных групп господствующего класса) и культурных отношений (критику этого разграничения). Бурдье рассматривает эти поля как ряд пози­ций, где происходят разнообразные «игры». Действия, предпринимаемые агента­ми (индивидуальными или коллективными), занимающими определенные пози­ции, обусловлены структурой поля, характером позиций и связанными с ними интересами. Игра также предполагает самопозиционирование и использование и широкого диапазона стратегий, позволяя кому-либо особенно выделиться в игре. Пристрастие предоставляет возможность одновременно реально ощущать и отста­ивать свою позицию в поле. Однако поле социального класса обладает глубоким воздействием на способность участвовать в этой игре, высшие классы в гораздо большей степени способны добиться признания своих вкусов и оказывать сопро­тивление вкусам низших классов. Таким образом, мир произведений культуры связан с иерархическим миром социальных классов и сам представляет одновре­менно иерархическим и иерархизирующим.

Нет нужды говорить, что Бурдье также связывает вкус с другим важным поня­тием своей теории — габитусом. Вкусы в гораздо большей степени формируются этими глубоко укоренившимися и долгосрочными диспозициями, нежели поверх­ностными мнениями и высказываниями. Человеческие предпочтения даже в та­ких бытовых аспектах культуры, как одежда, мебель или приготовление пищи, формируются габитусом. И именно эти диспозиции «создают бессознательное единство класса». Далее Бурдье формулирует это более ярко: «Вкус — это сват... с помощью которого один габитус подтверждает свое родовое сходство с другим габитусом». Конечно, диалектически, структура класса формирует габитус.

Хотя для Бурдье большое значение имеют как поле, так и габитус, именно их диалектическая взаимосвязь имеет величайшую важность и смысл; поле и габи­тус взаимно определяют друг друга:

Диспозиции, образующие культурный габитус, формируются, функционируют и дей­ствительны исключительно в поле, во взаимосвязи с полем... которое само выступает «полем возможных сил», «динамичной» ситуацией, в которой силы проявляются ис­ключительно во взаимосвязи с определенными диспозициями. Поэтому одни и те же практики могут получать противоположные значения и ценность в различных полях, различных конфигурациях или противоположных секторах одного поля.

Или, как обобщает Бурдье, «существует значительная корреляция между со­циальными позициями и диспозициями занимающих их агентов». Именно исходя из взаимосвязи между габитусом и полем устанавливаются прак­тики, в частности, культурные практики.

Бурдье считает культуру своего рода экономикой или рынком. На этом рын­ке люди используют не экономический, а культурный капитал. Этот капитал в значительной степени становится результатом социально-классового происхож­дения и образовательного опыта людей. На рынке люди накапливают большее или меньшее количество капитала и либо расходуют его для улучшения своего положения, либо утрачивают его и таким образом ухудшают свою позицию в экономике.

Люди следуют различиям в широком диапазоне полей культуры — в напитках, которые они употребляют (Перрье или кола), автомобилях, которые они водят («Мерседес Бенц» или «Форд Эскорт»), газетах, которые они читают («Нью-Йорк тайме» или «ЮэсЭй тудэй») или местах, где они отдыхают (Французская Ривье­ра или Дисней-ленд). Отношения различия объективно вписаны в эти продукты и заново активируются всякий раз при их использовании. Бурдье полагает, что «со­вокупное поле этих полей предлагает почти неисчерпаемые возможности следования различиям». Приобретение определенных культурных товаров (например, «Мерседес Бенц») приносит «прибыль», тогда как других («Форд Эс­корт») — не приносит никакого дохода или даже оказывается убытком.

Бурдье стремится пояснить, что он не просто, вслед за известной теорией демонстративного потребления Торстейна Веблена (1899/ 1994), утверждает, что «побудительная сила любого человеческого поведения — стремление к различию». Он заявляет, что основной его тезис состоит в следую­щем: «Существовать в социальном пространстве, занимать определенное место или быть индивидом в социальном пространстве значит отличаться, быть дру­гим... вписанный в рассматриваемое пространство человек... наделен категория­ми восприятия, схемами классификации, определенным вкусом, позволяющим ему проводить различие, отличать, распознавать». Как, например, человек, предпочитающий иметь рояль, отличается от того, кто выбирает аккордеон. Тот факт, что один выбор (рояль) заслуживает отличия, Другой (аккордеон) считается простонародным, является результатом гос­подства определенной точки зрения и символического насилия, обращаемого против тех, кто придерживается другого мнения.

Между характером продуктов культуры и вкусами существует диалектическая взаимосвязь. Изменения в продуктах культуры ведут изменениям во вкусах, но изменения вкусов также, вероятно, вызовут преобразования в продуктах культуры. Структура поля не только обусловливает желания потребителей культурных товаров, но также структурирует создаваемое производителями с целью удовле­творения этих потребностей.

Изменения во вкусах (а Бурдье рассматривает все поля во времени) происте­кают из борьбы между оппозиционными силами как на культурной (например, приверженцы старой моды против сторонников новой), так и на классовой (гос­подствующие против управляемых групп в рамках господствующего класса) аре­не. Однако центр этой борьбы находится в классовой системе, а сражение куль­турное, например между художниками и интеллектуалами, представляет собой отражение бесконечной борьбы между различными группами господствующего класса за то, чтобы определять культуру, а на самом деле, — весь социальный мир. Именно оппозиции в классовой структуре обусловливают противоположно­сти во вкусах и габитусах. Приписывая огромное значение социальному классу, Бурдье отказывается сводить его просто к экономическим вопросам или произ­водственным отношениям, а считает, что класс также определяется габитусом.

Бурдье предлагает особую теорию взаимосвязи между деятельностью и струк­турой в рамках контекста анализа диалектической взаимосвязи между габитусом и полем. Его теория также отличается вниманием к практике (в предыдущем слу­чае, практикам эстетическим) и отказом заниматься сухим интеллектуализмом. В этом смысле она представляет собой возврат к марксистскому интересу к взаи­мосвязи теории и практики.