Комедия (1613-1618)

Диана, графиня де Бельфор, поздно вечером войдя в залу своего неа­политанского дворца, застает там двух закутанных в плащи мужчин, которые при ее появлении поспешно скрываются. Заинтригованная и разгневанная, Диана велит позвать дворецкого, но тот оправдывает свою неосведомленность тем, что рано лег спать. Тут возвращается один из слуг, Фабьо, которого Диана посылала вдогонку за виновни­ками переполоха, и сообщает, что видел одного из незваных гостей, когда тот, сбегая по лестнице, запустил в светильник шляпой. Диана подозревает, что то был один из ее отвергнутых поклонников, подку­пивший прислугу, и, боясь огласки, которая, согласно нравам XVII в., навлекла бы на ее дом дурную славу, велит немедленно разбудить и прислать к ней всех женщин. После строгого допроса, учиненного ка­меристкам, крайне недовольным происходящим, но скрывающим свои чувства, графине удается выяснить, что таинственный посети тель — ее секретарь Теодоро, влюбленный в камеристку Марселу и приходивший к ней на свидание. Хотя Марсела и опасается гнева хо­зяйки, она признается, что любит Теодоро, и под нажимом графини пересказывает некоторые из комплиментов, которыми ее дарит воз­любленный. Узнав, что Марсела и Теодоро не прочь пожениться, Диана предлагает помочь молодым людям, поскольку к Марселе она очень привязана, а Теодоро вырос в доме графини и она о нем само­го высокого мнения. Однако, оставшись одна, Диана вынуждена при­знаться самой себе, что красота, ум и обходительность Теодоро ей небезразличны и, будь он знатного рода, она бы не устояла перед до­стоинствами молодого человека. Диана старается подавить в себе не­добрые завистливые чувства, однако мечты о Теодоро уже поселились в ее сердце.

Тем временем Теодоро и его верный слуга Тристан обсуждают со­бытия прошедшей ночи. Перепуганный секретарь боится быть из­гнанным из дома за свой роман с камеристкой, и Тристан подает ему мудрый совет забыть возлюбленную: делясь собственным житейским опытом, он предлагает хозяину почаще думать о ее недостатках. Од­нако Теодоро решительно не видит в Марселе каких-либо изъянов. В этот момент входит Диана и обращается к Теодоро с просьбой соста­вить черновик письма для одной ее подруги, предлагая в качестве об­разца несколько строк, набросанных самой графиней. Смысл послания состоит в размышлениях о том, можно ли / «зажечься страстью, / видя страсть чужую, / и ревновать, / еще не полюбив». Графиня рассказывает Теодоро историю взаимоотношений своей по­други с этим человеком, в которой легко угадываются ее отношения со своим секретарем.

Пока Теодоро сочиняет свой вариант письма, Диана старается вы­ведать у Тристана, как проводит свободное время его хозяин, кем и насколько тот увлечен. Разговор этот прерывает приход маркиза Рикардо, давнего воздыхателя графини, тщетно добивающегося ее руки. Но и на сей раз очаровательная графиня ловко уходит от прямого от­вета, сославшись на затруднительность выбора между маркизом Рикардо и графом Федерико, другим своим верным поклонником. Тем временем Теодоро сочинил любовное послание для вымышленной по­други графини, которое, на взгляд Дианы, гораздо удачнее ее собст­венного варианта. Сравнивая их, графиня проявляет несвойственную ей пылкось, и это наводит Теодоро на мысль, что Диана влюблена в него. Оставшись один, он некоторое время терзается сомнениями, но постепенно проникается уверенностью в том, что является предме­том страсти своей хозяйки, и уже готов ответить на нее, но тут появляется Марсела, радостно сообщающая своему возлюбленному, что графиня обещала их поженить. Иллюзии Теодоро вмиг рассыпаются. Неожиданно вошедшая Диана застает Марселу и Теодоро в объятиях друг друга, но в ответ на благодарность молодого человека за велико­душное решение пойти навстречу чувству двух любящих графиня раз­драженно приказывает камеристке побыть взаперти, чтобы не подавать дурного примера другим служанкам. Оставшись наедине с Теодоро, Диана спрашивает своего секретаря, действительно ли он намерен жениться, и, услышав, что главное для него — угождать же­ланиям графини и что он вполне мог бы обойтись без Марселы, от­четливо дает понять Теодоро, что она его любит и что лишь сословные предрассудки мешают соединению их судеб.

Мечты заносят Теодоро высоко: он уже видит себя мужем графи­ни, и любовная записка Марселы не просто оставляет его равнодуш­ным, а вызывает раздражение. Особенно задевает молодого человека, что недавняя возлюбленная называет его «своим супругом». Это раз­дражение обрушивается на саму Марселу, которой удалось покинуть ее импровизированную темницу. Между недавними влюбленными происходит бурное объяснение, за которым следует полный раз­рыв — излишне говорить, что его инициатором становится Теодоро. В отместку уязвленная Марсела начинает заигрывать с Фабьо, всячес­ки понося при этом Теодоро.

Тем временем граф Федерико, дальний родственник Дианы, доби­вается ее благосклонности с настойчивостью не меньшей, чем маркиз Рикардо. Встретившись у входа в храм, куда вошла Диана, оба возды­хателя решают напрямик спросить прекрасную графиню, кого из них двоих она предпочитает видеть своим мужем. Однако графиня ловко уходит от ответа, снова оставляя своих поклонников в неопределен­ности. Впрочем, она обращается к Теодоро за советом, кого из двоих ей следует предпочесть. На самом деле это, конечно, не более чем уловка, с помощью которой Диана, не связывая себя конкретными словами и обещаниями, хочет еще раз дать понять молодому челове­ку, сколь пылко он ею любим. Раздраженная почтительностью своего секретаря, не решающегося быть с ней полностью откровенным и страшащегося открыть ей свои чувства, Диана приказывает объявить, что выходит замуж за маркиза Рикардо. Теодоро, услышав об этом, тут же предпринимает попытку помириться с Марселой. Но обида девушки слишком велика, и Марсела не может простить бывшего возлюбленного, хотя продолжает любить его. Вмешательство Триста­на, слуги и поверенного Теодоро, помогает преодолеть эту прегра­ду — молодые люди мирятся. Этому немало способствует то, с какой горячностью отвергает Теодоро все ревнивые обвинения Марселы и как непочтительно отзывается он о графине Диане, которая, никем не замеченная, безмолвно присутствует при этой сцене. Возмущенная вероломством Теодоро, графиня, выйдя из своего укрытия, диктует секретарю письмо, смысл которого совершенно прозрачен: это рез­кий упрек простому человеку, заслужившему любовь знатной дамы и не сумевшему ее оценить. Это недвусмысленное послание снова дает Теодоро повод отказаться от любви Марселы: он на ходу выдумывает, что графиня решила выдать свою камеристку за Фабьо. И хотя обиде Марселы нет предела, смышленая девушка понимает, что все проис­ходящее — следствие перемен в настроениях графини, которая и сама не решается насладиться любовью Теодоро, поскольку он чело­век простой, а она знатная дама, и не хочет уступить его Марселе. Тем временем появляется маркиз Рикардо, счастливый тем, что скоро сможет назвать Диану своей женой, однако графиня тут же охлажда­ет восторги пылкого жениха, объясняя, что произошло недоразуме­ние: слуги просто неверно истолковали ее теплые слова в адрес маркиза. И снова, в который раз, между Дианой и ее секретарем происходит полное недомолвок объяснение, во время которого гра­финя резко указывает своему секретарю на разделяющую их про­пасть. Тогда Теодоро говорит, что обожает Марселу, за что тут же получает пощечину.

Случайным свидетелем этой сцены становится граф Федерико, ко­торый за яростью Дианы угадывает совсем другое чувство. Граф по­свящает в свое открытие маркиза Рикардо, и они замысливают найти наемного убийцу, чтобы избавиться от Теодоро. Выбор их падает на Тристана, слугу Теодоро, который за большое вознаграждение обеща­ет избавить графа и маркиза от счастливого соперника. Узнав о по­добном замысле, Теодоро решает уехать в Испанию, дабы спасти свою жизнь и вдали излечиться от любви к Диане. Графиня одобряет это решение, проклиная со слезами сословные предрассудки, которые мешают ей соединить жизнь с любимым человеком.

Выход из положения находит Тристан. Узнав, что у одного из знатных людей города, графа Лудовико, двадцать лет назад пропал сын по имени Теодоро — он был послан на Мальту, но оказался в плену у мавров, — ловкий слуга решает выдать своего хозяина за ис­чезнувшего сына графа Лудовико. Переодевшись греком, он проника­ет под видом купца в дом графа — счастью престарелого Лудовико нет предела. Он тут же бросается в дом графини Дианы, чтобы об­нять Теодоро, в котором без всяких колебаний тут же признает свое­го сына; Диана же счастлива всем объявить о своей любви. И хотя Теодоро честно признается графине, что своим неожиданным воз­вышением он обязан ловкости Тристана, Диана отказывается вос­пользоваться благородством Теодоро и тверда в своем намерении стать его женой. Счастью графа Лудовико нет предела: он не только нашел сына, но обрел и дочь. Марсела получает хорошее приданое, ее выдают за Фабьо. Не остается забытым и Тристан: Диана обещает ему свою дружбу и покровительство, если он сохранит тайну воз­вышения Теодоро, сама же она больше никогда не будет собакой на сене.

<Es de Lope» — «это достойно Лопе». В устах испанев. — это высшая из возможных оценок. В ней выражено отношение к гениальному творцу, признанному главе испанского театра «золотого века» (80-е годы XVI века — 70-е годы XVII века).

Вокруг Лопе де Вега сложилась целая плеяда замечатель­ных драматургов. Вот имена наиболее известных из них: Тирсо де Молина, Хуан Руис де Алкагон, Педро Кальдерон, Агустин Морето.

Содержательную историческую характеристику Испании этого периода находим у Н. Томашевского: «Во времена Карла V и Филиппа II Испания представляет собой не конгломерат раз­розненных тираний, а централизованную абсолютистскую мо­нархию, которая находилась в зените военного и политического могущества. Мало того, в области внутренней политики мо­нархия успешно вела борьбу с феодальным своеволием и, в сущ­ности, с ним покончила. Феодалы превращались в послушных высокопоставленных администраторов. В борьбе с феодальным своеволием монархия находила поддержку в народе... В народной памяти были свежи отголоски недавно завершившейся многове­ковой героической борьбы с мавританскими завоевателями (ре­конкисты). Горожане ощущали себя по-прежнему свободными гражданами и вместе с сельскими общинами пытались бороться за свои права и вольности».

Классицизм итальянских ученых-гуманистов XVI века ис­панские драматурги восприняли по-своему. 1609 год. Лопе де Ве­га излагает принципы своей драматургии в трактате *Новое искусство сочинять комедии в наше время».

В ученых построениях теоретиков классицизма он принима­ет далеко не все. Его главный довод: пьесы, написанные по стро­гим правилам классицизма, не находят в зрителе отклика. Возвышенный язык героев воспринимается холодно, исступлен­ные страсти кажутся ходульными. Из трех единств классициз­ма Лопе де Вега готов признать лишь одно: единство действия. Возражает он и против строгого разделения жанров: «В жизни не бывает все трагично или все смешно. А потому и на сцене противопоставлять их нет необходимости». Законодателем со­временного театра, по убеждению Лопе де Вега, нужно считать сегодняшнего зрителя. Ему и должна служить драматургия.

Одновременно Лопе де Вега не ставит вопроса о полной отмене классицистических правил. Следовать высоким образ­цам надо, но не отрываясь при этом от национальной почвы, ища идеал среди современников.