2015-05-18
515
Первоначальные функции координации министерств и ведомств соответствующего профиля естественным образом были заменены на функции бюрократического централизованного управления.
В целом в стране шло развитие в качественном и количественном отношении министерств, ведомств, госкомитетов, общее число которых достигло 100 единиц в 1980 г.
Особенно усилились ведомства военно-промышленного комплекса, успешно обеспечившие в условиях холодной войны стратегический паритет СССР и США. Однако решение этой глобальной задачи очень дорого обошлось стране и социально-политической системе. В условиях, когда валовой продукт США почти вдвое превосходил валовой продукт СССР, достигнутый паритет означал, что советское государство располагало значительно меньшим объемом оставшихся финансовых средств и было вынуждено игнорировать резко возросшие потребительские интересы населения. Советский народ устал от постоянного напряжения сил, бесконечных мобилизаций, требований повышения производительности труда на основе идеологизированного энтузиазма при минимуме материальных стимулов. Апатия, пассивность, аллергия к коммунистическим лозунгам стали все шире распространяться в общественном сознании нации. Этому в немалой степени способствовали такие качества власти, как ведомственность и бюрократизм.
Эти пороки подорвали одну из главных основ советского строя — общенародный характер собственности и хозяйства. Западные экономисты неоднократно отмечали особенность советской системы: с точки зрения частных критериев советская экономика выглядела отсталым и корявым, но в целом, исходя из общих критериев, была необычайно и поразительно эффективной, особенно в избранных ключевых направлениях развития. Ведомственность разрушала эту эффективность, так как являлась замкнутой административно-хозяйственной системой, проводившей собственную хозяйственную практику. По мере усиления изоляции ведомства происходила своеобразная латентная денационализация части общенародного хозяйства. По мере сращивания партийной номенклатуры с ведомственной ротация кадров замедлилась и центральная власть все больше теряла контроль за кадровым корпусом ведомств. В условиях научно-технической революции требовалось усиление межведомственных усилий, в то время как в реальной действительности шел процесс их ослабления. Более того — ведомственность соединялась с местничеством — тенденцией регионализма, противостоящей интересам центра, государства в целом. Образование региональных элит, включавших в себя работников аппарата ведомств и работников областных структур власти, породило возникновение настоящих номенклатурных кланов. Сформированные в период совнархозовского этапа управленческой деятельности региональные кланы не только не были в последующем ликвидированы, но усилены за счет подключения представителей центра.
Особую роль в функционировании политического управления страной играл КГБ СССР во главе с Ю.В. Андроповым, который являлся членом Политбюро ЦК КПСС и членом правительства. В своей деятельности он опирался, как во всех министерствах, на коллегию и партком, но располагал колоссальным аппаратом в центре и на местах.
В КГБ насчитывалось вместе с погранвойсками 400 тыс. человек, из которых около 90 тыс. служили штатными сотрудниками. Это делало КГБ совершенно уникальным политическим институтом, способным влиять на развитие всей государственной жизни.
В составе аппарата КГБ имелось 5 главных управлений:
· разведки,
· контрразведки,
· погранохраны,
· спецсвязи,
· охраны Конституции (фактически подавление инакомыслия)
и 11 технических управлений.
Среди этих управлений особое значение приобрело пятое управление по охране Конституции, которое занималось фактически контролем идеологической деятельности противников существующего конституционного строя.
В 1977 г. принята новая Конституция, ставшая преемницей предшествующих основных законов 1924 и 1936 гг., а также проекта, разработанного в 1963 г. По сравнению с последним проектом она была в значительной мере консервативнее и догматичнее. Большинство демократических нововведений, предлагавшихся в 1960-х, из нее были убраны. Главной отличительной особенностью этой Конституции являлось законодательное закрепление в 6-й статье руководящей и направляющей роли Коммунистической партии, объявленной ведущей силой общества.
Конституция законодательно зафиксировала построение в СССР общества “развитого социализма” и утверждала принципы общенародного государства.
В 1970—1980-х гг. предпринимались активные попытки по совершенствованию законодательства, регулирующего управленческую систему. Были разработаны и введены законы о труде, об административной ответственности и др. Важную роль сыграло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров “О мерах по дальнейшему совершенствованию паспортной системы в СССР”. В новых паспортах
· устранялась графа “социальное положение”,
· но сохранялась — “национальность”.
Это до известной степени противоречило объявленному достижению — формированию в СССР новой наднациональной социальной общности людей — “советский народ”.
В общем и целом в развитии системы управления правящая партия руководствовалась так называемыми ленинскими принцами управления, к числу которых относились
· демократический централизм,
· сочетание единоначалия и коллегиальности,
· интернационализм,
· социалистическая законность,
· научное предвидение.
Эти принципы были реализованы в таких понятиях,
· как партийное политическое руководство деятельностью государственных органов,
· широкое участие трудящихся в управлении в рамках становления общенародного государства.
На всех съездах правящей КПСС подчеркивалась необходимость повышения уровня планирования эффективности государственного и хозяйственного руководства. XXIV съезд КПСС ставил задачу внедрения современных средств и методов управленческой деятельности, более рациональной организации госаппарата, удешевления его и сокращения лишних звеньев. XXV съезд КПСС подчеркивал важность комплексного подхода, создания системы управления группами однородных отраслей, завершения работы по созданию производственных объединений. Все последующие съезды также в принципе правильно ставили задачи, которые практически реализовывались далеко в не в полной мере, а в ряде случаев просто саботировались бюрократической машиной.
Л.И. Брежнев и номенклатурная элита действовали в рамках системы достаточно эффективно приблизительно до середины 70-х гг., когда стали проявляться симптомы приближающегося застоя в развитии экономики, особенно в сельском хозяйстве. Ситуация требовала радикального обновления всех сторон жизни общества, но деградирующая номенклатурная элита во главе с заболевшим лидером оказалась не в состоянии обеспечить качественное руководство страной.
В политической системе стала все больше распространяться тенденция бюрократизации государственного аппарата в негативном смысле, усиления “власти канцелярии” и ее отрыва от запросов трудящихся масс. Партийные аппараты все более отодвигали Советы от решения реальных проблем. Сессии Советов проводились по заранее приготовленным сценариям.
Партийный аппарат взял на себя практически все функции распоряжения и распределения материальных ресурсов, активно подменяя исполнительные и хозяйственные органы. В его работе стали процветать формализм, приписки и очковтирательство, что вызывало рост ведомственности и местничества.
Аппарат становился малоуправляемым и превращался в вещь в себе. Бюрократизация проникла в общественные организации, в которых создавались свои аппаратные структуры. Формализм стал основным содержанием их работы. Произошло явление, о котором предупреждал Ф. Энгельс, слуги народа превратились в своеобразных господ над обществом. Коммунистические идеологи, стремясь обеспечить единство исполнительной и законодательной власти под контролем правящей единственной партии, забыли, что даже классики марксизма указывали, что разделение властей необходимо, ибо оно есть не что иное, как прозаическое разделение труда, примененное к государственному механизму в целях упрощения и контроля (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 5. С. 203). Крайняя централизация и административно-командные методы управления дали свои результаты в годы войны и восстановления народного хозяйства, в новых же условиях функционирования индустриального общества с достаточно развитыми принципами социализма стали анахронизмом. При наличии колоссально выросшего объема общественных и экономических связей стало невозможным из центра контролировать и направлять их развитие в полном объеме. Именно сохранение административно-командных методов управления стало одной из главных причин нарастания застойных тенденций в экономике и мешало демократизации общественной жизни.
Протекционизм и кумовство проникли в самые высокие инстанции. Брежнев назначал на высокие посты своих друзей, лично преданных клевретов и родственников. Эта порочная практика дублировалась на местах, многократно разрастаясь и усиливаясь. Представители здоровых сил в партии (П. Машеров в Белоруссии, А. Снечкюс в Литве, братья Стародубцевы в Тульской области и многие другие) не смогли противостоять напору бюрократического консерватизма, но в обществе нарастало понимание необходимости обновления политической элиты.
В 70-х гг. массовое пополнение номенклатурной элиты снизу, как это было во время ленинского призыва и после сталинских репрессий, фактически прекратилось. В партийно-элитном строительстве утвердилась практика индивидуального многоступенчатого отбора кадров. Будучи всем обязанными местной административно-политической группе руководителей, в круг которых они были допущены, новобранцы стремились делать карьеру, воспроизводя дух и букву существующих партийно-элитных отношений. Именно так поднимались по иерархической лестнице М.С. Горбачев и Э.А. Шеварднадзе, А.Н. Яковлев и другие партчиновники, прославившиеся своим славословием вождям и бюрократическими прожектами и инициативами (например, будущий антикоммунист А.Н. Яковлев подготовил проект постановления ЦК КПСС о повышении политической бдительности, запрещавший историкам работать в спецфондах архивов и использовать “фальсификаторскую” зарубежную политологическую литературу).
Усиливающееся отчуждение псевдокоммунистической элиты от народа объективно создавало предпосылки для формирования демократической оппозиционной контрэлиты. Эти функции выполнило так называемое диссидентское движение, к которому примкнули,
· с одной стороны, часть сторонников демократического социализма, требовавшая решительной дестабилизации общества,
· с другой — сторонники либерально-демократической ориентации буржуазного типа.
