Военная организация империи

Военная организация Римской республики основывалась на принципе обязательной и всеобщей воинской повинности граждан (см.§ 14). Право служить в армии – и, следовательно, возможность рассчитывать на долю военной добычи, земельные наделы – составляло даже почетное право гражданина. Такое строение армии было одной из важных гарантий подчиненности легионов народным органам власти и магистратам, гарантией неразрывности армии и римской общины.

На рубеже II-I вв. до н. э. в организации римской армии произошел первый важный сдвиг. После Союзнических войн и предоставления прав гражданства большинству населения Италии союзники получили право служить в легионах наравне с римлянами, и скоро они уже стали составлять до 2/3 всех легионов. Количественный рост могущих служить в армии привел к постепенной замене обязательной службы добровольной – на основе вербовки, которую осуществляли специальные надсмотрщики. Особую часть армии стали составлять вспомогательные войска, набранные из провинций вне Италии. В результате реформы Гая Мария (107 г. до н. э.), вызванной в том числе затруднениями с набором в основные легионы, в римскую армию стали брать всех желающих (граждан и неграждан, в том числе несостоятельных и рабов); старые цензовые принципы отошли в прошлое. Войскам стали выплачивать повышенное и регулярное жалованье, перешли на государственное снабжение оружием и снаряжением. Хотя формально воинская повинность не была отменена, реально произошел переход к постоянной армии.

Окончательно переход к профессиональной армии осуществился в период принципата. В легионы набирали добровольцев из числа любых жителей империи, граждан и неграждан. За службу, помимо обычного жалованья и наград, ветеранам выдавали земельные участки в провинциях. Для профессиональной армии тем самым полководец, глава армии (особенно удачливый и щедрый) стал представлять большую ценность, чем, собственно, подчинение государственным органам власти. Это способствовало становлению режима личной власти и в конце концов военной монархии. Кроме того, при Августе армия в целом разделилась на территориальную (легионы в провинциях) и внутреннюю. Ядро последней составили специально набранные – уже, как правило, из неримлян – 9 тысячных отрядов и конная гвардия – так называемая cohors pretoria, или преторианцы. Эти отборные части, подчиненные офицерам-римлянам и лично императору, стали основной опорой его власти, влияя подчас и на политические решения и на судьбу наследников императора.

При императоре Септимие Севере (II в.) преторианцы еще больше оторвались от государственной организации и римского населения. В них перестали набирать италийцев, в офицерские должности центурионов был открыт путь выдвиженцам из провинций. Солдатам разрешили вступать в брак и жить с семьей вне лагеря. Значительно увеличилось жалованье легионерам, многие офицеры обладали теперь значительными состояниями, образовывали особые клубы, коллегии, которые служили сплочению армии только вокруг выгодных, «солдатских императоров».

Очевидно, что такая армия не могла быть значительной по размерам и обеспечивать новые политические и военные задачи империи. При Диоклетиане вводится рекрутский набор воинов с латифундистов, на службу в римскую армию начали регулярно привлекать варваров-наемников. Это способствовало, с одной стороны, примирению с пограничными народами и полугосударствами, а с другой – размыванию военно-политического единства империи. Армия становилась совершенно самостоятельной силой, организация и действия которой все более отдалялись от государственной администрации.

В начале IV в. организация армии еще более изменилась в сторону возрастания роли наемников-неримлян. Незначительную часть армии (всего насчитывавшей с III в. до 72 легионов и 600 тыс. солдат) составляли граждане империи. Большинство было наемниками из союзных народов (так называемых федералов) или из полусвободного населения. Варваризация армии привела к тому, что даже преторианские когорты, личная охрана императора были набраны из пришлого населения, не имевшего никакой привязанности, кроме наживы, к Риму и к задачам государства. Варвары стали составлять большинство офицерства и даже высших командиров. Многие легионы были построены уже в традициях организации не римской армии, а согласно боевым навыкам союзных народов – главным образом придунайских и германских племен. Нередки были случаи, когда такая армия предпочитала проявлять себя не в военных операциях, а в решении политических дел, низложении императоров. Участие армии в дворцовых переворотах стало едва ли не важнейшим показателем общего политического кризиса Римской империи к V в.

Армия стала одним из ускорителей объективного распада Римской империи. В конце IV в. (395 г.) полностью обособилась восточная часть под именем Византии, положив начало собственной тысячелетней государственности (см. § 40). Судьба западной части империи с центром в Риме сложилась иначе.

В начале V в. Римская империя стала испытывать постоянный натиск кочевых племен и германских народов с севера, подталкиваемых Великим переселением народов, всколыхнувшим в IV-V вв. Азию и Европу. Социальный кризис внутри самой империи, распад военной организации сделал Рим неспособным к реальному отпору новым силам. В 410 г. войско племени вестготов под водительством вождя Алариха разрушило город, власть в Западной империи перешла под контроль германских вождей. Столицей империи стал небольшой североитальянский город Равенна. Империя постепенно распадалась, под властью императоров оставались только Италия и часть галльских провинций. В 476 г. германский вождь Одоакр свергнул с престола последнего римского императора, которого, по странному капризу истории, тоже звали Ромулом. Западная Римская империя и тысячелетняя государственность прекратили свое существование.

СОЮЗНИЧЕСКАЯ ВОЙНА

Гибель Друза ясно показала италикам, что всякие пути легального удовлетворения их требований исчерпаны. Оставался последний путь — восстание. По-видимому, еще до убийства Друза среди неполноправного населения Италии существовали тайные союзы, ставившие своей задачей добиваться прав гражданства. Теперь эти союзы превратились в боевые организации.

Восстание вспыхнуло в конце 91 г. по случайному поводу и началось несколько преждевременно. Претор Гай Сервилий, узнав, что жители г. Аскула в Пицене обмениваются заложниками с соседними общинами, явился в город с небольшим отрядом. Он обратился к собравшимся в театре жителям с вызывающей речью, полной угроз. Это сыграло роль искры, попавшей в бочку с порохом. Толпа здесь же, в театре, убила претора и его легата, после чего все римляне, находившиеся в городе, были перебиты, а их имущество разграблено.

К аскуланцам сразу же присоединились горные племена марсов, пелигнов, вестинов и др. Руководящую роль среди них играли храбрые марсы во главе с Квинтом Поппедием Силоном, близким другом покойного Друза. Вторым вождем этой северной группы был пицен Гай Видацилий.

По примеру северной федерации образовалась южная, куда входили самниты, луканы и другие племена южной Италии со своими вождями Гаем Папием Мутилом, Понтием Телезином и др.

Однако прежде чем перейти к открытым военным действиям, вожди восстания сделали последнюю попытку примирения. Они отправили в Рим делегацию и обещали сложить оружие, если восставшим будут даны права гражданства. Римское правительство ответило отказом. По предложению трибуна Квинта Вария и при поддержке главным образом всадников была создана уголовная комиссия по делам о государственной измене. Ей поручили расследование заговора, якобы организованного Друзом, результатом которого явилось восстание. Начались расследования и судебные процессы, от которых пострадало много лиц, бывших или считавшихся сторонниками Друза. Одновременно оба враждебных лагеря энергично готовились к войне.

Так называемая «Союзническая» (или «Марсийская») война была одним из самых грозных восстаний, с которым пришлось иметь дело Риму на протяжении его истории. Восстание вспыхнуло в самой Италии, а его центр находился в непосредственной близости от Рима. Оно охватило большую часть полуострова, Незатронуты восстанием оставались только Умбрия и Этрурия, где была сильна земельная и денежная аристократия, державшая сторону Рима. В Кампании и на юге остались верны римлянам только союзные греческие города: Нола, Неаполь, Регий, Тарент и др. Большинство латинских колоний также не примкнуло к восстанию. Но по сравнению с территорией, охваченной движением, это было немного.

Войска повстанцев насчитывали в общей сложности около 100 тыс. человек — столько же, сколько выставили и римляне (не считая гарнизонов в крепостях). При этом италики нисколько не уступали своим противникам в военном искусстве и вооружении. Что касается мужества, стойкости и преданности общему делу, то в этом они значительно превосходили римское гражданство и вспомогательные провинциальные войска. Не было у них недостатка в талантливых полководцах и опытных офицерах. Не нужно забывать, что италики проходили в союзных войсках ту же суровую военную, школу, что и римляне, а со времен Мария многие из них служили наравне с гражданами и в легионах.

Италики, отпавшие от Рима, создали свою собственную государственную организацию, напоминавшую римскую. Столицей общей италийской федерации был сделан г. Корфиний в области пелигнов, в самом центре восстания. Его назвали Италией. Здесь находилось правительство: сенат из 500 членов и должностные лица — 2 консула и 12 преторов. По-видимому, существовало и народное собрание, но не ясно, из кого оно состояло: из постоянных ли представителей общин, входивших в федерацию, или из всех граждан федерации, поскольку они практически.могли собраться в Корфиний. Ответ на этот вопрос (аналогичный вопрос можно поставить и по отношению к сенату) был бы очень важен, так как дал бы возможность ответить на другой вопрос: применялся ли в новой италийской федерации представительный принцип правления, или она была построена по старому типу федерации полисов. Последнее нам кажется более вероятным.

Государство италиков выпускало монеты по римскому образцу, но с легендой «Италия». (На одной из таких монет изображен бык, тотем самнитских племен, топчущий римскую волчицу.)

Военные силы повстанцев состояли из отрядов отдельных общин, объединенных в две группы: северную (марсийскую), которой командовал Поппедий Силон, и южную (самнитскую) во главе с Папием Мутилом.

Одно из главных преимуществ Рима в этой войне заключалось в том, что он обладал старой централизованной государственной организацией и старыми навыками управления, тогда как италийская федерация была молода и децентрализована. Война со стороны италиков часто приобретала характер большой партизанской борьбы, что имело свои слабые места, так как римляне, действуя крупными войсковыми массами, били восставших поодиночке. Территория восстания редко являлась сплошной: в нее были вкраплены многочисленные гражданские и латинские колонии. Первые всегда, а вторые в большинстве случаев являлись опорой Рима, и италики должны были тратить много сил и времени на их осаду. Самым же слабым местом италиков было отсутствие у них внутреннего единства. Богатые и аристократические слои тянули к Риму. Наиболее непримиримо были настроены самнитские племена, упорнее и дольше всех продолжавшие борьбу. Отсутствие единства у восставших, как увидим ниже, облегчило римлянам задачу разгрома движения.

Периодизация союзнической войны, естественно, определяется ходом восстания: его восходящая кривая падает на 90-й год, нисходящая — на 89-й. К 88 г. восстание в большинстве районов было подавлено.

Первый год войны ознаменовался для римлян большими неудачами. Военные действия, начавшись еще зимой 91/90 г., в крупном масштабе развернулись весной и летом. Первым объектом нападения стали римские крепости, расположенные на территории восстания. Почти тотчас же началась полевая война. Южная римская армия под начальством консула Люция Юлия Цезаря (одним из его легатов был Сулла) действовала в Кампании и Самнии. При первой же попытке наступления римляне были отброшены самнитами с большими потерями. Результатом этого поражения явился переход на сторону повстанцев крупного города Венафра на границе Лация и Самния. Это облегчило восставшим осаду крепости-колонии Эзернии в северном Самнии, которая через несколько месяцев капитулировала из-за недостатка продовольствия. Самниты во главе с Мутилом вторглись в Кампанию, что вызвало присоединение к движению ряда кампанских городов: Нолы, Салерна, Помпеи, Геркулана, Стабий и др.

Одновременно происходили военные действия на северном театре. Здесь оперировал второй римский консул — Публий Рутилий Луп. Среди его легатов находились Марий, вернувшийся с Востока, и Гней Помпей Страбон, отец Гнея Помпея, будущего соперника Гая Юлия Цезаря. В июне 90 г. марсы неожиданно напали на консула во время переправы через р. Толен в бывшей области эквов. Римляне потеряли 8 тыс. человек, в том числе и самого консула. Только Марию, сменившему Лупа на посту главнокомандующего, удалось улучшить опасное положение, создавшееся в непосредственной близости от Рима.

Страбон в это время действовал в Пицене. Сначала он потерпел поражение и был заперт в г. Фирме. Это дало возможность северной армии повстанцев перебросить часть сил на юг. Видацилий вторгся в Апулию и принудил перейти на свою сторону ряд крупных городов: Венузию, Канузию и др. Тем временем положение в Пицене улучшилось. Соединенным римским силам удалось освободить Страбона и запереть повстанцев в Аскуле.

Римские неудачи первых месяцев войны отразились даже на настроении умбрских и этрусских общин: некоторые из них присоединились к восстанию, другие колебались. В Риме ходили панические слухи. По случаю поражения на Толене и гибели консула должностные лица облеклись в траур.

Римское правительство понимало крайнюю опасность положения и решило пойти на уступки. В конце 90 г. консул Юлий Цезарь провел закон (lex Julia), по которому право римского гражданства получали жители тех союзных общин, которые еще не отложились от Рима. Этот закон остановил дальнейшее распространение восстания, повлияв в положительную сторону на колебавшиеся умбрские и этрусские города.

Другой закон, принятый, вероятно, в начале 89 г., внес раскол в среду восставших. По предложению народных трибунов Марка Плавция Сильвана и Гая Папирия Карбона было постановлено, что каждый член союзной общины, в течение двух месяцев подавший заявление римскому претору о желании вступить в число граждан, получал права римского гражданства (lex Plautia Papiria). Правда, новые граждане не распределялись равномерно по всем 35 трибам, но записывались только в 8 триб.¹ Это значительно умаляло их правоспособность, так как при голосовании в трибутных комициях новые граждане всегда оказывались в меньшинстве по сравнению со старым гражданством.²

Для Цизальпинской Галлии, которая в эту эпоху фактически мало чем отличалась от остальной Италии, консулом 89 г. Помпеем Страбоном был проведен особый закон (lex Pompeia). Он давал (точнее, подтверждал данное уже законом Юлия) право полного римского гражданства латинским колониям, находившимся в Циспаданской Галлии, и латинское право — общинам, лежавшим по ту стороны По, и приписанным к ним галльским племенам.

Сделав минимум необходимых уступок, сенат тем энергичнее повел борьбу против упорствующих. Второй год войны был для италиков катастрофическим. Этрурия и Умбрия быстро успокоились. Большой отряд марсов в 15 тыс. человек сделал попытку пробиться на помощь к этрускам, но был наголову разбит Страбоном и почти целиком погиб.

Крупные операции развернулись вокруг Аскула, осажденного римлянами в предыдущем году. Видацилий явился на выручку с войском пиценов. Под стенами города произошло ожесточенное сражение. Римляне одержали победу, но Видацилию с частью своих сил удалось прорваться в город. Осада возобновилась. Когда через несколько месяцев положение стало безнадежным, Видацилий приказал казнить своих политических противников, т. е. сторонников соглашения с Римом, и затем принял яд. Город сдался римлянам. Командный состав и все видные граждане были казнены, остальные изгнаны из города.

Падение Аскула роковым образом сказалось на ходе восстания в средней Италии. Северная федерация была полностью разгромлена. Сначала были покорены марруцины и марсы, затем вестины и пелигны. «Италия» снова превратилась в скромный Корфиний. После падения Корфиния Поппедий Силон вооружил 20 тыс. рабов, а столица италийской федерации была перенесена в начале 88 г. в г. Эзернию в Самнии. Тем временем римские войска вступили в Апулию. Отряд самнитов пришел на помощь апулийцам, но после некоторых успехов был разбит, Римляне полностью восстановили свою власть в Апулии.

На юге с большим искусством и с беспощадной жестокостью действовал Сулла, сменивший Цезаря. Его армия проникла в южную Кампанию. Помпеи, Геркулан и Стабии были взяты. Сулла двинулся в Самний, являвшийся главным оплотом движения, и заставил сдаться главный город самнитов Бовиан.

К началу 88 г. восстание держалось только в г. Ноле в Кампании и в отдельных районах Самния, Лукании и Бруттия. В эту тяжелую для них минуту повстанцы) вступили в сношения с царем понтийского царства Митридатом VI, который начал в Малой Азии войну против Рима. Но Митридат не мог оказать им прямой помощи, да и было уже поздно. Хотя в отдельных местах восстание держалось до 82 г., в основном оно было разгромлено к 88 г.

Сулла, выбранный консулом на 88 г., начал осаду Нолы, но в это время в Риме разразились крупные события, помешавшие довести осаду до конца.

Окончание Союзнической войны и начавшееся восстание на востоке чрезвычайно обострили все старые противоречия, прибавив к ним новые. В Риме разразился сильнейший экономический кризис. Множество людей оказалось в долгу, а кредиторы были неумолимы, так как всадники много потеряли в результате отпадения востока и теперь не желали идти ни на какие уступки.

Еще в 89 г. произошел инцидент, показавший, до какой степени разыгрались страсти. Городской претор Авл Семпроний Азеллион, уступая мольбам должников, попытался смягчить их положение путем отсрочки платежей. Кроме этого он возобновил действие старых законов против ростовщичества, которые фактически давно уже не соблюдались. Озлобленные кредиторы напали на претора, в то время как он совершал жертвоприношение на форуме, и убили его.

Но не одни должники и кредиторы находились в рядах недовольных. К ним принадлежали также италики, хотя и получившие права гражданства, но зачисленные только в 8 триб. Значительная же часть италиков вообще не получила никаких прав (это были те восставшие общины, которые отказались подчиниться и покорились только силе оружия). Озлоблены были и ветераны Мария, до сих пор ожидавшие обещанных им земельных наделов. Марий, вновь появившийся на политическом горизонте, не сумел по-настоящему проявить себя в Союзнической войне и должен был уступить первое место Сулле.

Ко всем этим внутренним трудностям присоединились очень серьезные внешние осложнения.

43