Глава 27

ПЕРЕЖИТКИ КЕЛЬТСКОГО ЯЗЫЧЕСТВА В НОВЕЙШИЕ ВРЕМЕНА Падение кельтского государственного языческого культа началось вБритании несколько раньше, чем в соседней Ирландии. Справедливости ради надопризнать, что первый удар кельтскому язычеству нанесла не проповедьхристианства, а суровый гуманизм и строгое правосудие римлян. Римляне, какникакой другой народ на свете, известный историкам, отличались удивительнойтолерантностью (веротерпимостью) к религиозным воззрениям других народов и сготовностью приняли в свой пантеон кельтские божества - причем на правахбогов. Дружественные божества галлов и бриттов всегда без особого трудамогли получить, так сказать, римское гражданство, распространявшееся и набогов, и быть ассимилированными Юпитером, Марсом, Аполлоном или любымидругими обитателями собственно римского пантеона, с которыми ихотождествляли римляне. Итак, римские законы вели борьбу не против самихбогов, а против их культов, сосредоточенных в руках местных жрецов. Массовыечеловеческие жертвоприношения, практиковавшиеся друидами, вызывали ужас дажеу суровых воинов, которых никак не заподозришь в том, что им становитсядурно при виде крови. Кстати, у себя дома римляне особым указом сенатазапретили такие жертвоприношения еще до первого похода Юлия Цезаря вБританию в 55 году до н. э., и, таким образом, по свидетельствудревнегреческого географа и историка Страбона, не могли допуститьсуществование на землях своей империи культа, практиковавшего умерщвлениелюдей ради возношения молитв над корчащимися в агонии страдальцами. Итак,поначалу лица, желавшие получить права римского гражданства, должны былиотречься от друидизма. Затем римляне начали силой искоренять друидическиекульты, распространенные у менее цивилизованных племен. Тацит в своих"Анналах" рассказывает о нападении римлян на остров Мона (Англси), стойкийоплот друидизма. Священные рощи друидов были вырублены, алтари снесены исожжены, а жрецы преданы смерти. Плиний, повествуя о том, как императорТиверий "преследовал друидов", поздравляет своих друзей, живших в провинции,с тем, что власти жрецов наконец-то положен конец и отошли в прошлоежестокие ритуалы, вдохновлявшиеся ложным учением о том, будто богамдоставляют удовольствие жестокие убийства и каннибализм. Практика друидов совсеми сопутствующими ей варварскими атрибутами, беспощадно преследовавшаясяв Британии всюду, куда только могли достать длинные руки римских правителей,была оттеснена на север острова, за вал Адриана, получив распространение ужестоких каледонских племен, не покорившихся ярму римскихзахватчиков-цивилизаторов. Разумеется, она сохранилась и в Ирландии, где неступали калиги римских легионеров. Но что касается собственно Британии, тодруидизм еще до ухода римлян был искоренен среди всех племен, кроме "пиктови скоттов". Христианство, пришедшее на смену римскому владычеству, завершилоуничтожение языческих кульгов в Британии. По крайней мере, к этому постоянновзывали публичные манифесты церкви. В VI веке ученый монах по имени Гилдас сполным правом мог называть древние культы бриттов мертвой религией. "Я нестану, - пишет он, - перечислять всех этих дьявольских идолов, стоявших вмоей стране, идолов, число коих почти превышало сонмы идолов в Египте и коихмы сегодня нередко видим посреди руин храмов или просто под открытым небом,где они разрушаются, пугая людей своим зверским видом. Не стану я и сетоватьо тех горах, источниках вод, холмах, реках и озерах, которые обращены теперьна службу людям, тогда как некогда они были для них источниками мучений исмерти, коим слепые невежды воздавали почести, подобающие богам". Вместе сидолами погибли и их жрецы. Само слово "друид" забылось и почти невстречается в ранних памятниках британской литературы, хотя в ирландскихрукописях того же периода друиды являются одними из главных действующих лиц.Зато в Шотландии и Ирландии рука секулярных властей не обладала никакойсилой, и поэтому борьба между язычеством и христанством велась почти наравных и продолжалась гораздо дольше. Св. Колумба, трудившийся в Шотландии,и св. Патрик, подвизавшийся в Ирландии, - подвижники, сокрушавшие, покрайней мере, согласно преданию, друидов и их богов. Адамнан, аббат Ионский,создавший свою "Vita Columbae"[1] в последней декаде VII века, повествует отом, как веком раньше святой принес пиктам Благую проповедь Евангелия. Ихкороль, Бруд, встретил святого с презрительным высокомерием, а друиды короляприбегли к помощи всех своих заклинаний, чтобы навредить и помешатьподвижнику. Однако подобно тому, как сила, ниспосланная Моисею, оказаласьмогущественнее чар магов Египта, так и молитвы св. Колумбы сотворили чудесакуда более значимые, чем видения, вызванные заклинаниями его противников.Такие истории хорошо передают атмосферу мифа, которой всегда окруженгерой-подвижник, и совершенно естественно, что пикты, увидев такие чудеса,отреклись от своей старой веры и обратились в христианство. [1] "Vita Columbae" (лат.) - "Жизнь [св.] Колумбы" (прим. перев.). Такая же легенда встречается и в жизнеописании св. Патрика,просветителя Ирландии. До его прихода на остров там ежегодно устраивалисьпразднества с человеческими жертвоприношениями в честь Кром Круаха. Но св.Патрик немедленно отправился к кровавому идолу. По преданию, как только онподнял над ним крест, демон, устрашившись его силы, с воплем покинулистукан, который тотчас рухнул наземь. Однако свергнуть и разбить внешние атрибуты прежних культов гораздопроще, чем уничтожить скрытую внутреннюю силу, питающую их. Идола КромКруаха можно было свергнуть, но дух его, живучий как Протей, не умирал.Святилища древних кельтских культов можно было захватить и разрушить, идолови алтари древних богов - разбить и сжечь, жрецов - изгнать, посадить втемницы или предать мечу. После этого культ официально провозглашалсяуничтоженным; однако, будучи изгнанным из древних культовых центров, он ещедолго продолжал свою жизнь вокруг них. Гэлы и бритты, как народы болеецивилизованные, вне всякого сомнения, приняли Благую Весть христианства иотреклись от богов, коим прежде поклонялись, но сельские жители,составлявшие большую часть населения, еще долго хранили в памяти именадревних божеств и привычные ритуалы в их честь. Истинная вера и болеевысокая цивилизация прошли, так сказать, всего лишь волнами по поверхностиокеана человеческой жизни. Под пылкой религиозностью новообращенных христианскрывались полубессознательные пережитки прежней веры и старых взглядов,сквозь которые элементы новой культуры проникали с большим трудом, и поэтомуони менялись весьма и весьма медленно. Мы уже говорили о том, как долго и преданно гэльские и валлийскиекрестьяне сохраняли веру в своих старых богов, несмотря на все старанияслужителей церкви выдать тех за древних королей, превратить в новоявленныхсвятых-чудотворцев или, напротив, объявить демонами из преисподней. Этотконсервативный религиозный инстинкт исконных земледельцев не ограничиваетсятолько обитателями Британских островов. Греки нового времени долго сохраняливеру в нереид, сатиров, сирен и Харона, этого мрачного лодочника,переправлявшего души умерших в Аид. Потомки римлян и этрусков тоже долговерили, что древние этрусские боги и римские божества лесов и полей живуттеперь в мире духов. Высокие алтари "Хозяина кургана" и его ужасныхсородичей были снесены до основания, их золотые изваяния отправились впереплавку, в величественных храмах воцарилась мерзость запустения, но нагрубых крестьянских жертвенниках по-прежнему возносились жертвы столь жегрубым крестьянским богам. Такой переход заботы о языческих культах отвождей к крестьянам, от двора королей к простолюдинам, а в известной мере иот более цивилизованного племени к менее развитому отчасти объясняет то,почему более примитивные и "неразвитые" боги так активно потеснили болееблагородных божеств, заняв их место. Боги туземных жителей, пребывавшие вбезвестности после вторжения более сильных божеств интервентов, вновьвернулись из тьмы забвения. Таким образом, мы вправе разделить богов - обитателей Британскихостровов на два основных класса. Между собственно "феей" в строгом смыслеслова и невидимым эльфом, выступающим под самыми разными именами - пока,лепрехавн, домовой, стучащий или гном, - очень мало общего. Дело в том, чтофея восходит к таким древним небожителям, как боги клана Туатха Де Данаан изгэльских мифов или их преемники, боги "Мабиногиона" древних бриттов.Происхождение же эльфов, как бы их ни называть, восходит к порождениямпримитивного воображения, имевшим куда более низкий социальный статус. Мыдаже вправе предположить, что они суть порождения фантазии людей эпохинеолита. Как бы там ни было, предания, восходящие к незапамятным временам,удивительным образом сохранили основные черты кельтских богов стихийприроды. Вера в фей, возникшая в последние несколько веков, мало чемотличается от обычных представлений кельтов о своих богах. Приводимое в"Разговорах старейшин" описание богов Туатха Де Данаан в качестве "духов илифей, имеющих телесный или материальный облик и наделенных бессмертием" какбы отражает превалирующие представления о "добрых богах", сложившиеся впозднейшие времена. Народные представления о феях, бытовавшие у ирландцев иваллийцев, практически ничем не отличались друг от друга. И там и тамобиталищем фей считались холмы, хотя в Уэльсе место "холма фей" частозанимали озера. И в Ирландии, и в Уэльсе феи, хотя они сражались и заключалибраки друг с другом, считались полубессмертными. И те и другие похищалидетей у людей, выкрадывая их прямо из колыбели, а своих отпрысков, наоборот,подбрасывали в семьи простых смертных. И там и там феи могли налагатьзаклятия на мужчин и женщин. И у ирландцев, и у валлийцев феи просто обожалимузыку и танцы, проводя жизнь в невероятной роскоши и пышности. Другаясущественная черта их сходства - крошечный рост, однако это, возможно, неболее чем следствие литературной традиции, начало которой положил не ктоиной, как Шекспир. В подлинных фольклорных преданиях и у гэлов, и у бриттоврост фей, как минимум, не ниже человеческого. Однако, будучи арийцами или иберами, прелестными созданиями илимонстрами, эти существа постепенно исчезли из народных верований. Опустевшиедолины, в которых жизнь мужчин и женщин во многом текла по старым обычаям иопределялась старинными верованиями, все более и более открывались навстречуновым веяниям, современному миру с его ускоренным темпом жизни и быстройсменой воззрений. Однако быстрые темпы развития, имевшие место в XIX и XXвеках, без сомнения, пошли им на пользу. В самом деле, кто из одинокихпастухов или рыбаков в наши дни будет уверять, будто видел самого великогоМананнана? Кто из нынешних конюхов всерьез верит в Фионбарра? Часто литеперь бродит по своим долинам Таве и Недд знаменитый Гвин ап Нудд? Болеетого, сегодня уже невозможно найти человека, который бы искренне верил вместного поку или сумеречного домового. Однако ритуальные обряды древнихкельтов сумели куда лучше противостоять разрушительному натиску времени. Дляих совершения даже незачем запоминать труднопроизносимые старинные имена.То, что раньше совершалось из религиозных побуждений, стало теперь простымобрядом "на удачу". Привычные ритуалы отмирали очень медленно, во многомсохраняясь из-за полубессознательных опасений, что, "если не исполнить всекак положено, может случиться что-нибудь недоброе". Таким образом, изучениетаких обычаев и суеверий может дать нам для понимания природы кельтскогоязычества гораздо больше, чем любые другие источники. Итак, в недавнем прошлом мы видим три основные формы существованияпережитков архаической религии. Первая из них - это сохранение празднеств вчесть старых богов Солнца и земледелия, проводившихся в дни весеннего иосеннего равноденствия, а также в дни летнего и зимнего солнцестояния.Вторая - практика совершения символических человеческих жертвоприношений,устраиваемых теми, кто уже давно забыл их первоначальный смысл, помня, чтонечто такое требуют старые обычаи. Иногда такая практика совмещалась среальными жертвоприношениями животных, целью которых было предотвратитьморовое поветрие среди скота или просто выбраться из полосы невезения.Наконец, третья представляет собой едва теплящиеся реликты некогда всеобщегокульта священных водоемов, деревьев, камней и животных. Истинный смыслкельтских государственных культов со всей определенностью можно понять изтого, что главными его праздниками являются четыре ключевых дня в году,отражающие начало, развитие, продолжение и окончание солнечного цикла иплодов земли, соответствующих каждому времени года. Такими праздниками былиБел тейн, приходящийся на самое начало мая; день летнего солнцестояния,знаменующий торжество солнечного света и всякой растительности; Лугнасад,праздник Луга, отмечаемый в день поворота солнечной орбиты; и, наконец,грустный праздник Самхейн, после которого сила солнца быстро идет на убыль ионо на целых полгода подпадает под власть злых сил зимы и тьмы. В числе этихфаз Солнца наиболее важными, разумеется, являются первая и последняя.Собственно говоря, вокруг них, словно вокруг главной оси, вращается всякельтская мифология. Именно в день праздника Белтейн Парталон со своимиспутниками открыл Ирландию и, можно сказать, создал ее, прибыв на остров изПотустороннего мира. В тот же день, три века спустя, потомки Парталонавернулись туда, откуда прибыли. В самый день праздника Белтейн гэльскиебоги, небожители клана Туатха Де Данаан, а вслед за ними и гэлы впервыеступили на землю Ирландии. Именно в день праздника Самхейн злобные фоморыобложили людей племени Немед невыносимой данью; в тот же день много вековспустя более позднее племя богов света и жизни сумело победить и свергнутьэтих коварных демонов в битве при Маг Туиред. Вне рамок этих сакральных днейпроизошел всего один важный мифологический эпизод, да и тот являетсяпозднейшей вставкой! В день летнего солнцестояния, один из дней менеезначительных солнечных фаз, люди племени богини Дану захватили Ирландию,одолев ее прежних обитателей - клан Фир Болг. Мифология бриттов сохранила в веках ту же стержневую идею, что и мифыобитателей Ирландии. Если должно произойти что-то жуткое или неприятное,можно не сомневаться, что это случится первого мая. Именно "в ночь подпервое мая" погибла Рианнон, а Тернион Твриф Влиант, согласно первой из книг"Мабиногиона", нашел ребенка Придери. Именно "вечером накануне Первого мая"в эпоху правления "короля" Ллудда два дракона вступают в отчаянную схваткудруг с другом. Именно первого мая, каждый год вплоть до Судного дня, Гвин апНудд сражается с Гвитир ап Гврейдавлом за руку и сердце прекрасной дочериЛлудда, Кройддилад. А по свидетельству легенды "Смерти Артура", именно вэтот день тот же Гвин, выступающий на этот раз под своим "романическимпсевдонимом" "сэр Мелиагранс", похитил супругу самого Артура, королевуГиневру, гулявшую в лесу неподалеку от Вестминстера. Природу ритуалов, совершавшихся в эти ключевые дни, тоже можнореконструировать по их бледным пережиткам. Такие ритуалы до сего днясовершаются потомками кельтов, хотя, по всей вероятности, мало кто из нихдогадывается - или хотя бы задумывается, - почему Первое мая, день св.Иоанна Крестителя[1], праздник урожая[2] и Хэллоуин[3] сопровождаются стольпышными церемониальными действами. Первый из них, именуемый в ИрландииБелтейн, в Шотландии - Беалтуинн, Шен да Боалдин - на острове Мэн иГалан-Май (майские календы) - в Уэльсе, знаменует празднества в честьпробуждения земли от зимнего сна, возвращения тепла, жизни и всевозможнойрастительности. Именно таково значение знаменитого Майского дерева[4],которое сегодня, к сожалению, редко можно увидеть на наших улицах. А вот встарину все обстояло иначе. Великий Шекспир в драме "Генрих VIII" (действие5, сцена 3) рассказывает, что в его время накануне этого дня никто не могзаснуть, ибо все с нетерпением ждали наступления 1 мая. Ровно в полночьжители вскакивали с постелей и спешили в ближайший лес, чтобы наломатьраспустившихся веток, ибо на следующее утро восходящее солнце должно былоувидеть, что все двери и окна прикрыты от его лучей этими ветвями. Весь деньжители проводили в веселье, танцуя вокруг майского дерева, держа в рукахветви мирта и как бы сливаясь воедино с природой в знак наступления лета.Совершенно иная картина наблюдалась в день праздника, именуемого в Ирландиии Шотландии Самхейн, на острове Мэн - Сауин, а в Уэльсе - Нос Галан-геоф(Ночь [накануне] зимних календ). Праздник этот был весьма печальным: летокончилось, наступала зима с ее короткими, пасмурными днями и долгими,унылыми ночами. Кроме того, в этот день у древних кельтов начинался новыйгод, и благословение на будущее у злых сил тьмы можно было заполучить толькос помощью жутких ритуалов. "В канун первого ноября, - говорится в стариннойпословице из Норт Кередигион, - на каждой ступеньке сидит по привидению". Аскотты в старину придумали даже особое привидение - Самханах, или гоблин,появляющееся только на праздник Самхейн. [1] День св. Иоанна Крестителя празднуется на Западе 25 июня погригорианскому (новому) стилю (прим. перев.) [2] Праздник урожая отмечается на Британских островах 1 августа (прим.перев.). [3] Хэллоуин отмечается 31 октября. В позднейшей христианскойинтерпретации - канун Дня всех святых (1 ноября) (прим. перев.). [4] Майское дерево - украшенный цветами шест или столб, вокруг которого1 мая в старину устраивались танцы (прим. перев.). По преданию, праздник 1 августа был установлен самим богом Солнца. ВИрландии его называют Лугнасад (празднества в честь Луга), на острове Мэн -Лла Ллуанис, а в Уэльсе - Гвил Авст (августовский праздник). Некогдазначение этого праздника мало в чем уступало Белтейну и даже Самхейну.Любопытно заметить, что в старину 1 августа считалось большим праздником вЛионе (Франция), носившим в те времена название Лугудунум, что значит "дун(город) Луга". Зато праздник летнего солнцестояния, напротив, во многомутратил свое прежнее мифологическое значение после установления христанскогопраздника - дня Иоанна Крестителя. Характерная черта всех этих праздниковзаключается в том, что они дают хотя бы некоторое представление о пышныхязыческих церемониалах, пережитками и травестийными вариантами которых ониявляются. Во все эти праздники на самых высоких холмах зажигают огромныекостры, а во всех домах пылают очаги и камины. Они предоставляют людяммножество поводов для забав и активного отдыха. И все же в воздухе ощущаетсяатмосфера таинственности: дело в том, что феи в эти дни особенно активны илюбопытны, и следует особенно остерегаться, чтобы не пропустить или ненарушить какой-нибудь исстари соблюдаемый ритуал, ибо в противном случае феимогут разгневаться и вмешаться в ход событий. Ритуалы в честь некоторых изэтих богов, принимаемых наполовину всерьез, сложились уже в сравнительнопоздние времена. Когда сэр Томас Пеннант в XIX веке писал свое "Путешествиепо Шотландии и поездка на Гебриды", во многих поселениях Хайланда ещесуществовал обычай в день праздника Белтейн совершать возлияния и приноситьв жертву пироги и печенье не только духам, считавшимся покровителями стадскота, но и таким существам, как лисица, орел и черный ворон, чтобы темсамым снискать их расположение. Как писал Мартин Мартин в своей книге"Описание островов Западной Шотландии", первом известном нам рассказе ожизни на Гебридских островах, увидевшем свет в конце 1690-х годах, напраздник Хэллоуин (кельтский Самхейн) местные жители Гебридских острововсовершали ритуальное возлияние эля в честь морского бога по имени Шони,упрашивая его пригнать водоросли поближе к берегу. В честь местных божествсовершались и другие довольно странные и даже курьезные обряды. Так, девушкина заре умывались утренней росой, умоляя послать им красоту. При этом онинадевали венки из веток рябины, мистического дерева, пурпурно-алые ягодыкоторого служили местным аналогом амброзии для богов клана Туатха Де Данаан. В своем первоначальном варианте все эти ритуальные празднества,кажущиеся сегодня совсем невинными, несомненно, представляли собойрелигиозные действа оргиастического характера - наподобие тех, чтопользовались такой широкой популярностью в Древней Греции в связи с культомДиониса. Великих "повелителей жизни", а также силы природы, создавших жизньи управлявших ею, старались умилостивить исступленным пением и криками,ритуальными танцами и - человеческими жертвоприношениями. Среди элементовпраздника упоминались и костры, играющие столь заметную роль в современныхфестивалях. Первоначально они представляли собой не просто feux de joile[1],а имели куда более страшное значение, которое, кстати сказать, сохранилось всвязанных с ними ритуалах. Так, во время праздника Белтейн в Шотландииучастники делили между собой пирог, и тот, кому доставался "подгоревшийкусок", должен был трижды перепрыгнуть через пламя. На празднике в честь днялетнего солнцестояния в Ирландии сквозь пламя костра должны были пройти все:мужчины - когда пламя было особенно сильным, женщины - когда оно немногоослабевало, а скот - когда на месте кострища оставались лишь дымящиесяголовни. В Уэльсе, в последний день октября, когда отмечался старинныйпраздник Самхейн, совершался несколько иной, более впечатляющий ритуал. Навершине холма зажигали костры и следили, пока не исчезнут последние язычкипламени. Тогда все участники бросались бежать вниз по склону холма,выкрикивая заклинания, целью которых было напугать дьявола, который, поповерью, мог схватить отставших. Дьявол в новых языческих представленияхсчитался древним богом, сумевшим выжить. Во всех этих ситуациях такиеритуалы представляли собой не просто бег наперегонки, а символизироваличеловеческие жертвоприношения. [1] Feux de joile (франц.) - фейерверк, салют в честь знаменательногопраздника (прим. перев.). Аналогичные, но гораздо более жестокие обряды совершались в день св.Иоанна Крестителя, вплоть до самого их запрета при короле Людовике XIV[1].На кострах, зажигавшихся при покровительстве и в присутствии старостыдеревни или мэра города, сжигали огромные корзины, клетки с живыми волками икошками. Юлий Цезарь упоминает в своих "Записках" о том, что у друидовсуществовал обычай устраивать огромные каркасные фейерверки, на которые онипривязывали живых людей и затем поджигали все сооружение, и можно несомневаться, что корзины с волками, лисицами и кошками служили во Франциизаменой человеческих жертвоприношений. [1] Людовик XIV - король Франции с 1643 г. (прим. перев.). После принятия христианства была придумана особая теория, целью которойбыло добиться сохранения этих архаических ритуалов, несколько изменив ихсмысловое содержание. Прохождение людей и скота через пламя или дым кострастало истолковываться как вполне допустимая практика, обеспечивающая особуюмагическую защиту от сил зла, то есть бесов. Этот "гомеопатический" принципобращения к силам зла и использования их собственно сакральной силы длязащиты от них самих чем-то напоминает упоминаемый в библейской книге Левитзапрет варить козленка в молоке его матери. Что же касается отношения кязыческим "демонам", то такая практика считалась вполне допустимой.Разумеется, объяснение ее явно натянуто; на самом деле в основе ее лежатмрачные представления друидов о том, что, по свидетельству того же Цезаря,"если жизнь одного человека не будет оплачена и искуплена ценой жизнидругого, то невозможно снискать благосклонности бессмертных богов". Этим иобъясняется "необходимость" человеческих жертвоприношений у кельтов как наобщегосударственном, так и на частном уровне, тенью и рудиментом которых иявляются прохождение через огонь и дым костров, а также многочисленныедокументально подтверженные случаи жертвоприношений скота в недавниевремена. В самом конце XIX века Лоренс Гомме в своей книге "Этнология вфольклоре" приводит множество свидетельств о жертвоприношениях скота нетолько в Ирландии и Шотландии, но и в Уэльсе, Йоркшире, Нортгемптоншире,Корнуолле и на острове Мэн. "Не далее чем в двадцати милях от столицыШотландии один из родственников профессора Симпсона принес живую корову вжертву духу скотьей чумы". В Уэльсе, когда там начался мор среди животных,жители принесли в жертву бычка, сбросив его с вершины высокой скалы. Гораздочаще, впрочем, жертвенные животные сжигались живьем. Так, в 1859 году наострове Мэн один фермер неподалеку от Тинуолд Хилл принес в жертву телку,чтобы избавиться от мести призраков обитателей кургана, который был раскопани тем самым осквернен. Более того, такие "всесожжения" иногда приносилисьдаже христианским святым. Хроники прихода в Дингуолле под датами 1656-й и1678 годы содержат упоминания о жертвах скота на месте старинного храма вчесть сакрального персонажа, которого одни называли "святым Моури", адругие, по всей вероятности, лучше осведомленные о его происхождении, -"старым богом Моури". Были и другие святые, в частности, св. Кутберт вКиркудбрайте и св. Бено в Клинноге, Уэльс, которые" по поверью, очень любиликровь быков. Такие жертвоприношения животных по большей части имели цельюпредотвратить мор и падеж скота. По старинному поверью, в жертву обычноприносили "голову за голову", и такие жертвоприношения скота постепеннопрактически у всех народов вытеснили более древние человеческиежертвоприношения. По свидетельству Лоренса Гомме, в старину нередкопоклонялись особому идолу, "истукану, сделанному из дерева, высотой околодвух футов, вырезанному и раскрашенному по образу женщины". Эта идолицасчиталась богиней оспы,и от имени человека, надеявшегося выздороветь от этойболезни, было принято приносить в жертву овцу. Третий вид пережитков кельтского язычества - это многочисленные иразнообразные случаи особого почитания воды, деревьев, камней и животных.Кельты, как и другие народы арийского происхождения, поклонялись рекам. Так,реку Ди почитали в качестве богини войны, носившей титул Аэфрон, а рекаРиббл, под почетным названием Белисама, отождествлялась римлянами с самойМинервой. В мифах кельтов, как и у древних греков, нередко упоминаютсясвященные реки. Так, считалось, что река Ди изрекала пророчества об исходенепрекращающихся войн между валлийцами и англичанами. Если река гнала волнык валлийскому или английскому берегу, в этом усматривали знак, что победуодержит тот или другой народ. Твид, как и многие реки и ручьи античнойГреции, можно было умилостивить человеческими жертвоприношениями. То, чторекам Великобритании действительно приносились человеческие жертвы, ясно изпамятников фольклора, в которых упоминаются многие водоемы. Считалось, что,если реки и ручьи не получат человеческих жертв, они будут стараться отнятьжизнь у тех, кто обманул их ожидания. "Речка Дарт, не спеши; каждый год тыждешь души", - поется в народной песне в Девоншире. Река Спей тоже каждыйгод требовала человеческой жертвы, а вот дух Риббла вполне удовлетворялсячеловеческой жертвой, приносимой раз в семь лет. Свидетельства о почитании рек нередко переплетаются с поклонениемисточникам. "Что касается поклонения источникам, - пишет Лоренс Гомме, - томожно с полной уверенностью утверждать, что таковое имеет место в каждомграфстве трех королевств". По мнению Гомме, наиболее живучим такое почитаниеостается в гэльских графствах, тогда как в графствах с преобладанием бриттовоно заметно слабее, а на юго-востоке Британии, заселенной потомкамигерманцев, оно и вовсе отсутствует. Особенно многочисленны так называемые"святые источники"; им посвящен целый ряд специальных монографий. В однихслучаях таким источникам приписываются свойства исцеления от тех или другихболезней, в других они могут вызвать перемену погоды или просто "принестиудачу". Им приносились жертвы, чтобы задобрить богов или нимф, обитавших вних. Пеннант рассказывает, что в старину богатые люди должны были принести вжертву одного из своих лучших коней возле источника в окрестностяхАбергелеу, чтобы заручиться милостью к остальным скакунам. У источника св.Теглы неподалеку от Урексхэма больные, страдающие эпилепсией (припадками),приносили в жертву домашнюю птицу: кур, гусей и пр., но в более поздниевремена дух источника привык довольствоваться и более мелкими дарами -шпильками, булавками, гребешками, цветными камешками и мелкими монетками. Сосвятыми источниками часто были связаны и священные деревья, ветви которых икусочки коры верные почитатели хранили как священные реликвии. Иногда, в техместах, где почва вокруг таких источников была лишена какой бы то ни бьыорастительности, поклонники высаживали у самой воды мелкие кустарники. Тесамые люди, которые молились у источников, почитали и всевозможные священныекамни. В своей книге "Развитие реформации в Ирландии" лорд Роден,рассказывая в 1851 году об острове Инниски у побережья Майо, сообщает, чтосвященный источник под названием Дерривла и священный камень, именуемыйНнивоуги, который в дни особого поклонения бережно обертывали красивойфланелью, являли собой единственные божества, хоть как-то известные тремсотням обитателей этого уединенного островка в Атлантике. Это кажется почтиневероятным, но мы располагаем убедительными свидетельствами почитаниякамней-фетишей жителями наших островов в совсем недавние времена. Поутверждению Мартина Мартина, автора книги "Описание островов ЗападнойШотландии", у клана Чаттан имелся такой священный камень, находившийся наострове Арран. Считалось, что камень этот, как и камень с острова Инниски,способен излечивать всевозможные недуги, и его обычно "заворачивали в тонкиельняные полотнища, поверх которых обычно клали "плащ" из толстой шерстянойткани". Кроме того, почитание источников часто существовало бок о бок споклонением животным. У источника возле "Гати Дьявола", находящегося междуРакли и Эктоном в графстве Шропшир, жили, а возможно, и сегодня еще живутчетыре лягушки, считавшиеся воплощением "самого дьявола и его бесенят", тоесть бывшие, так сказать, богами или демонами древнего культаидолопоклонников. В Ирландии такими духами-хранителями чаще всего считалисьрыбы: форель, угри или лосось. Именно им приписывалось обладание даромвечной жизни. Дух источника в Банффшире являлся в обличье мухи, способнойпереселяться из одного тела в другое. Главной ее функцией былипроророчества, и, судя по тому, насколько активной она была или, напротив,впадала в летаргический сон, местные колдуны изрекали свои пророчества. Асохранившиеся вплоть до наших дней культы воды, деревьев, камней и животных,проявляющиеся в самых разнообразных ситуациях, не стоит и перечислять, ибоони общеизвестны. Достаточно сказать, что эти проявления были поистинебесчисленны. Особенно любопытно то, что мы и сегодня сталкиваемся лицом клицу с живыми рудиментами самой древней и примитивной религии на свете -религии, которая некогда, по-видимому, была поистине универсальной и, будучиболее всех прочих близкой к земле, позволяла всем остальным верованиямразвиваться параллельно с нею - и пережила их все. Эта система лежит в основе трех великих мировых религий и до сих порсохраняется в сознании большинства их номинальных приверженцев. Для мудростихристианской церкви весьма характерен тот факт, что она, понимая скрытуюсилу древней веры, сочла за благо взять под свой покров отдельные ееэлементы и тем самым отчасти санкционировать ее, вместо того чтобыискоренять. Многочисленные кельтские аналоги древнегреческих "источниковнимф" были освящены и превратились в "святые источники". Так, св. Колумба,отправившийся в VI веке с апостольской миссией, намереваясь обратить пиктовв христианство, наткнулся на некий источник, который они почитали в качествебога. Мудрый святой предпочел благословить источник, и, по свидетельству"Жизнеописания" того же Адамнана, "с того дня демон навсегда покинул воды[источника]". Кроме того, св. Колумба освятил еще не менее трехсот таких жеродников и источников. Точно так же были приняты под эгиду христианства ибесчисленные священные камни. Некоторые из них были заложены в основаниеалтарей различных церквей и соборов, другие вмурованы в стены освященныхзданий. Животным-богам тоже нашлось место в христианских легендах: этизооморфные создания стали их героями, а если их адаптация в рамках новойрелигиозной системы была невозможной, то такие звери объявлялись"колдовскими тварями", и отношение к ним было соответствующим. Именно этопроизошло с зайцем, священным, по свидетельству Юлия Цезаря, животнымдревних бриттов, а ныне пользующимся весьма дурной репутацией в пережиткахсуеверий их потомков. А на птичку крапивника в Ирландии в день памяти св.Стефана устраивают настоящие облавы. Вся вина бедной птицы состоит в том,что в ее крови, по странному суеверию, будто бы имеется "капля кровидьявола", но на самом деле причина жестоких гонений на крапивника, вероятно,заключается в том, что в старину ирландские друиды, по примеру римскихавгуров, часто гадали по его щебету. В этой книге мы попытались дать некую общую картину религиозныхпредставлений и верований наших далеких предков, гэлов и бриттов - двухветвей кельтов Британских островов. Мы старались показать, что собранныеисследователями осколки древних мифологических систем кельтов не уступаютмифам древних греков ни богатством фантазии, ни великолепием и живостьюкрасок. Мы попытались познакомить читателей с богами и прочими персонажаминаших мифов и вкратце пересказать основные предания о них. Мы рассказали обих падении и запустении прежних святилищ и том, как древние боги обрелиновую жизнь, превратившись в королей, христианских святых или рыцарей состраниц романов, и попытались угадать последний угасающий отсвет их былойславы в образах "фей", а также рассказать о ритуалах, и поныне ещесовершаемых людьми, вряд ли догадывающимися, кому же они, собственно,посвящены. Разумеется, наш обзор неизбежно страдает и краткостью, иповерхностностью, и недостаточной полнотой. Сегодня можно лишь строитьдогадки о том, удастся ли когда-нибудь восстановить мифологическиепредставления кельтов во всей полноте. По всей вероятности, громадныефрагменты этой системы слишком глубоко погребены в недрах минувшего иразбросаны по бесчисленным фольклорным памятникам. Но и ее руины остаютсятой неисчерпаемой каменоломней, из которой поэты грядущих поколений будутпо-прежнему добывать прекрасный мрамор для новых и новых нерукотворныхсозданий.

А