2015-05-26
1868
Все сказанное относится не только к земледелию и животноводству, но и к ремеслам и промыслам. Но здесь есть и некоторые специфические интересы для исследователя. Например, рыболовство. Сейчас распространено мнение, что рыба исчезла в результате хищнического лова. Изучая рыболовный промысел, с удивлением обнаруживаешь, что не только электроток, химия и динамит, но и традиционные методы лова вполне подпадают под разряд браконьерских. Рыбы в старые времена вылавливалось очень много. Рыбой с Полесья торговали на рынках Польши, Латвии, Украины, России. Сушеные вьюны–мелочь заготавливались в больших количествах на корм свиньям.
Всё это не оказывало заметного влияния на количестве рыбы в водоемах. Заметное ее уменьшение связано с нарушением экосистем – мелиорацией, вырубкой лесов либо химизацией и т.д. Хозяйственной деятельностью человек всегда вмешивался в экосистемы, но за тысячелетия люди научились нейтрализовать либо компенсировать свое вмешательство. Вот в этом направлении – как человек нейтрализовал либо компенсировал свое вмешательство в экосистему – и должны проводиться исследования рыболовства, охоты, собирательства, пчеловодства, бортничества и т.д. Другими словами, внимание должно уделяться не только и не столько инструментам и технологиям, хотя и это крайне важно, сколько способам взаимодействия с природной средой, тем ограничениям, которые обусловлены обычаями и обрядами, связанными с промыслами. Это значит, что обычай и обряд должны иметь равноправное значение при изучении промыслов, наряду с технологиями и орудиями труда.
При изучении промыслов нужно особое внимание уделить еще одному малоизученному аспекту: методам переработки, хранения и употребления продуктов промыслов. Это особенно важно для Полесья, где эти продукты составляли до 40% рациона питания полешуков.
Ремесла для Полесья являются также одним из самых распространенных занятий. Не все они изучены достаточно тщательно и разносторонне. Например, при изучении гончарства больше внимания уделяется формованию изделий, инструментам и приспособлениям, которые применяются при формовании, сушке, обжигу, глазурованию или задымлению и т.д. Достаточно полно изучены формы гончарных изделий, их орнамент, хотя и здесь, конечно же, возможны и нетрадиционные подходы, и неожиданные открытия. Но вот на заготовку сырья, его первичную обработку, подготовку к формованию этнографам следует обратить особое внимание. Здесь возможны не только интересные наблюдения, но и открытия, которые будут полезны при разработке новых технологий. Уже упоминалось о «джинсовой ткани», и это как нельзя лучше подтверждает необходимость более тщательного изучения ремесленных технологий.
При изучении ремесленного производства также нужно обращать внимание на проникновение новых инструментов и приспособлений, новых видов сырья и полуфабрикатов. Нужно учитывать, что в кризисные времена традиционные ремесленные технологии приобретают не только научное, но и практическое значение. Спад производства вынужденно ведет к росту удельного веса продукции ремесленников и кустарей. Более того, ремесленные изделия все более проникают на рынок. Однако возрождение ремесла и промыслов наталкивается на то, что настоящих мастеров и знатоков осталось мало.
Среди промыслов особое место должно занять изучение пчеловодства. (Возрождения бортничества, видимо, ожидать уже не приходится.) Соответствующие разделы зоотехнии слабо связаны с местными условиями, возрождение пчеловодства будет сильно затруднено без соответствующих этнографических исследований. То же можно сказать и о других промыслах и ремеслах. Думается, что возникновение новых технологий в настоящее время возможно не только на основе научных открытий, но и на соединении их с традиционными ремесленными технологиями.
Наряду с изучением «традиционных ремесел и промыслов (их в книге «Промыслы і рамёствы Беларусі» приведено 19, и список этот неполный) необходимо развернуть изучение ремесел и промыслов, которые возникают в результате проникновения в этническую культуру новых технологий, их переработки и усвоения этой культурой. Сюда следует отнести изготовление мелких металлических изделий для бытовых нужд не ковальским, а слесарным способом. Такой промысел бытует преимущественно в пригородном поясе, местечках, городах, что еще раз подтверждает необходимость их изучения.
Многочисленные промыслы связаны с бытовым обслуживанием населения – от пошива суконных, на вате «бурок» (теплой мягкой обуви) и склеивания непромокаемых «бахил» из вышедших из строя автомобильных камер, до ремонта и настройки сложной бытовой техники – магнитофонов, телевизоров, даже компьютеров. Традиция возвращать к жизни вышедшие из строя вещи у многих народов бытует очень давно. Только развитие индустрии и удешевление продукции свело эту отрасль человеческой деятельности в отдельных странах на нет. Однако в кризисные времена эта деятельность неизбежно возрождается. В дальнейшем, в связи с истощением и удорожанием ресурсов, неизбежностью свертывания экологически вредных производств, возвращение к жизни вещей вновь станет очень важным ремеслом. Но, в отличие от специалистов по оплетению проволокой треснувших керамических изделий, точильщиков ножей, лудильщиков и паяльщиков, это уже будет восстановление более сложной техники и приспособлений. Видимо, на определенных этапах этногенеза возрождение и развитие таких ремесел и промыслов является закономерным. Это значит, что изучение их приобретает не только практический, но и научно–теоретический и методологический смысл.
При этом нужно обращать внимание не только на технологии, инструменты, но и на организацию труда, приобретение профессиональных навыков, отношения между специалистами и т.д. Замечено, что инструменты и технологии, попадая в руки «народных умельцев», часто претерпевают такие изменения и усовершенствования, что мы вправе говорить о возникновении новых направлений в развитии технологий. Например, применение в плетении синтетических материалов дало новое направление этому ремеслу, а сочетание в ткачестве льняных и синтетических, шерстяных и синтетических нитей дало материалы, свойства которых позволяют говорить о новых технологиях. Такова, например, мешковина, о которой говорилось выше (из расплетенных шпагатов для тюкования соломы в качестве утка и грубой льняной пряжи в качестве основы).
Очень важно проследить источники сырья и их подготовку, а также способы и области применения изделий и их реализации.
Все сказанное выше требует значительного пересмотра подходов к изучению ремесел и промыслов. Такой пример. В г.п. Приборово Брестского района пришлось наблюдать возникновение новой технологии изготовления украшений. Берется обыкновенная пластмассовая банка из-под стиральной пасты, из нее делается декоративная корзинка, в которую помещаются искусственные цветы. Мы не говорим о художественных достоинствах изделия, а только фиксируем возникновение новой технологии. Ведь и профессиональные художники в своих поисках используют и новые материалы, и новые технологии так же, как и, скажем, африканцы и австралийцы, которые никогда не использовали металлы в своих произведениях искусства, но с началом колонизации широко начали применять металлы в изготовлении предметов культа и произведений прикладного искусства. Это уже давно стало предметом изучения для этнографов за рубежом.
Для запоминания:
1. В исследованиях ремесел и промыслов целесообразно сместить акценты на организацию производства, подготовку сырья, нейтрализацию и компенсацию вмешательства человека в экосистемы в результате промысловой деятельности.
2. Нужно развернуть этнографическое изучение ремесла и промыслов в городах, местечках и пригородном поясе.
3. Необходимо изучение ремесел и промыслов, которые возникают в результате проникновения в этническую культуру новых технологий.
4. Плодотворным является изучение взаимопроникновения техники профессионального художественного творчества и традиционных художественных промыслов.
Рекомендуемая литература:
Помнікі этнаграфіі. Мн. 1981.
Промыслы і рамёствы Беларусі. Мн., 1983.
Беларусы. Народныя рамёствы и промыслы. Мн., 1996.
Пилипенко М.Ф. Этнография Белоруссии. Мн., 1982.
Типология основных элементов традиционной культуры. М., 1984.
Титов А.С. Историко-этнографическое районирование материальной культуры белорусов. Мн., 1983.
Народы севера Сибири в коллекциях Омского государственного объединенного исторического и литературного музея. Томск, 1986.
Миклухо-Маклай Н.Н. Собр. соч. в 6–и томах. М., 1990–1995.
Богораз В.Г. Материальная культура чукчей. М., 1991.
Дэвидсон Б. Африканцы. Введение в историю культуры. М., 1975.
Аверкиева Ю.П. Индейцы Северной Америки. М., 1974.
Роуз Ф. Аборигены Австралии. М., 1989.
Пяткевіч Ч. Рэчыцкае Палессе. Мн.: “Беларускі кнігазбор”, 2004.
Одежда
Исследование этого элемента этнической культуры – едва ли не самая распространенная тема этнографических работ, поэтому создается впечатление, что по этому сюжету невозможно сказать ничего нового. Тем более, что методика исследований народной одежды – одна из самых устоявшихся. И тем не менее эта отрасль составляет и в настоящее время одну из важнейших задач полевого этнографа. В первую очередь это продиктовано возрождением интереса к этнической культуре. Несмотря на интернациональный характер моды, в последнее время всё чаще конструкторы одежды обращаются к национальным мотивам. Поэтому составление атласов и альбомов образцов народной одежды представляет практический интерес.
В последние десятилетия появилось много образцов псевдонародной одежды, которые использовались в основном как сценическая одежда многочисленных ансамблей песни и пляски. К сожалению, такая псевдобелорусская, псевдорусская, псевдолитовская и т.д. одежда артистов создавала неправильное, искаженное представление не только о костюме, но и о всей этнической культуре народа, от имени которого выступают артисты. В комплексе с приглаженными, выхолощенными «народными» песнями и плясками это способствовало упадку этнической культуры. Возвращение народной песни и народного костюма на сцену, ликвидация их зависимости от вкусов «начальников» невозможны без глубокого и всестороннего изучения этих вопросов, и в первую очередь, «в поле».
Одежда, особенно женская, в значительной степени элемент культуры этноопределяющий. Более того, по украшениям, вышивке, покрою, способу ношения, цветовой гамме в старину совершенно безошибочно узнавали о месте рождения, социальном статусе, семейном положении, возрасте и т.д. любой женщины. Эта традиция не исчезла окончательно, она жива в практике пожилых людей, она имеет тенденцию к возрождению. Здесь тоже возможны и спекуляции, и подделки. Разумеется, это ничего, кроме вреда, этнической культуре не приносит. Полевая этнографическая работа в этом направлении может свести потери до минимума.
В настоящее время традиционное ткачество и способы изготовления одежды активно включают и перерабатывают новые материалы, новые инструменты и технологии. Уже упоминалось о тканях, которые изготавливают на традиционных ставах и кроснах с использованием в качестве утка или основы синтетических нитей. Часто нити окрашиваются, узор получается ярким, насыщенным, фактура ткани оригинальна, «живая», в отличие от скучных, монотонных и тусклых фабричных тканей. Это явление тоже должно стать предметом тщательного изучения. Разумеется, сделать это могут только квалифицированные этнографы, имеющие навык полевой работы.
Одежда часто украшалась вышивкой, аппликацией, дополнительными украшениями. Все они сохраняли сложившиеся в древности узоры и приемы исполнения, имели строго определенные места расположения. Узор в древности носил явно магический характер. Магия, в свою очередь, основывалась на верованиях и, в конечном счете, на мифологии. Расшифровка символики украшений народной одежды будет весьма существенным шагом в реконструкции мифологии, что может стать весьма перспективным направлением полевых этнографических исследований. При этом важно фиксировать все без исключения толкования и объяснения узоров вышивуи или ткачества, не ориентируясь на гипотезы того или иного автора. Даже если такие объяснения кажутся совершенно абсурдными. Сказанное касается также и узоров и орнаментов резьбы по дереву.
Очень важно выяснить динамику, изменение во времени материалов, из которых одежда изготавливалась, приемов изготовления, образцов кроя одежды, а также степень специализации изготовления одежды: что изготавливалось в семье, кто из членов семьи занимался этим делом, были ли специалисты в населенном пункте, которые работали на заказ и, если да, то какое место это занятие занимало в доходах семьи.
В 19–ом и начале 20–го века распространенным явлением был наём отдельной семьей специалиста – сапожника или портного, который обшивал всю семью или шил для всей семьи кожаную обувь. Обычно такое «мероприятие» семья могла позволить себе один-два, редко три раза за срок своего существования. Специалист жил в семье, которую обшивал, столько времени, сколько необходимо было для завершения работы. С развалом системы бытового обслуживания наблюдается тенденция к возрождению этого традиционного приема организации труда. Поэтому изучение этого явления также представляет значительный интерес.
Определенные направления не являются, конечно, единственными, однако, как уже говорилось, остальные направления более или менее разработаны в этнографической литературе, поэтому повторяться не имеет смысла.
Для запоминания:
1. Изучение традиционной одежды – это изучение процесса, закономерности которого далеко еще не выявлены. И это не только смена покроев и моды, это и изменения в технологии изготовления материалов для одежды, и изменения в организации труда, изучение которых весьма актуально.
2. Украшения одежды вышивкой и аппликацией, а также дополнительные предметы украшения одежды имеют древнее происхождение и связаны с магией и мифологией.
3. Элементы одежды часто являлись и являются этноопределяющим признаком, что повышает значение изучения этого элемента этнической культуры.
Рекомендуемая литература:
Молчанова Л.А. Материальная культура белорусов. Мн., 1968.
Маслова Г.С. Народная одежда русских, украинцев и белорусов. Восточнославянский этнографический сборник. М., 1956.
Беларускае народнае адзенне. Мн., 1975.
Беларускі народны арнамент. Мн., 1996.
Фадзеева В.Я. Беларуская народная вышыўка. Мн., 1991.
Фадзеева В.Я. Беларускі рушнік. Мн., 1994.
Древняя одежда народов Восточной Европы. М., 1986.
Равдоникас Т.Д. Очерки по истории одежды населения Северо-Западного Кавказа. Л., 1990.
Супрун А., Филановский Г. Почему мы так одеты. М., 1990.
Этнаграфія беларусі. Энцыклапедыя. Мн., 1989.
Голан Р. Миф и символ. М. – Иерусалим, 1992.
Кацар
