Сократ и его этика

Именно в этот период развития философии в научный оборот вошло само понятие " философия ". До этого времени использовалось слово "софизм".

Употребление нового понятия связано с деятельностью Сократа. Сократ иронизировал по поводу софистов, которые, как он говорил, берутся обучать науке или мудрости, а сами отрицают возможность всякого знания, всякой мудрости. В противоположность им Сократ приписывал себе не самую мудрость, а лишь любовь к мудрости. Поэтому он не называл себя софистом, а – философом, т.е. любящим мудрость.

С тех пор слово "философия" стало употребляться сначала учениками Сократа, а затем и всеми остальными философами. Философия означала особую сферу интеллектуальной деятельности, а слово "философия" заменило собой слово "мудрость" (как называли философию до Сократа). Вплоть до конца У в. до н.э. философия была по существу единственной наукой, включающей все научные знания. Разделение наук на специальные началось с конца У в. до н.э.

Как уже говорилось, период развития философии, предшествующий Сократу назывался натурфилософским. Сократ же явился родоначальником нового периода античной философии. С этого времени развивается философия, ориентированная на науку. Софисты лишь возбудили потребность философии к научному мышлению. Именно Сократ вступил на путь научного мышления и повел за собой философию.

Сократ (469-399) не оставил каких либо книг или просто философских заметок своим последователям.Источником для изучения его философии служат произведения Платона и Аристотеля. Особенно важны произведения Платона "Пир", "Федон", "Апология Сократа". Их можно найти в "Диалогах" Платона. Чтение этих источников весьма благодатно. Оно позволяет мысленно пообщаться с выдающимися умами человечества. Именно к таковым относились Сократ, Платон и Аристотель.

Сократ, как описывают историки античной философии, происходил родом из небогатой афинской семьи простого скульптора. Но уже с ранних лет его влекла философия, и он читал произведения Гераклита, Анаксагора и других мыслителей. Об этом говорил Платон в "Федоне". Сократ много и плодотворно занимался самообразованием, поэтому называл себя впоследствии "самоделателем в философии".

Когда он достиг возраста философской зрелости (40 лет), с ним произошел духовный переворот. С этого времени Сократ стал учителем нравственности, и в этом он видел предназначение философа вообще. Платон в "Апологии Сократа" писал, что такой переворот в мировоззрении Сократа был связан также с прорицанием дельфийского оракула, который назвал именно Сократа наимудрейшим из афинян.

Сократ учил бесплатно, поэтому был почти нищим. Женой его была небезызвестная Ксантиппа, вздорная и вспыльчивая женщина. Со времен Сократа имя ее стало нарицательным, символом подобного типа женщин. Однако Сократ объяснял свой выбор такой жены (по свидетельству Ксенофонта) так: "если я хочу жить и беседовать с людьми, то я должен был жениться па этой женщине, в твердом убеждении, что если сумею ужиться с нею, то буду в состоянии ужиться со всеми людь­ми".

До того, как стать учителем нравственности, Сократ участ­вовал в трех битвах и в каждой из них отличился. От награ­ды же отказался в пользу воина Алкивпада, которому (как он говорил) награда больше пойдет на пользу, т. к. поощрит его на подвиги. Немало историй рассказывают о его участии в походах. В суровые зимы по снегу и люду он всегда ходил босиком и в легкой одежде. Подолгу размышлял, не замечая времени и окружающих его людей. Так, однажды он простоял перед лагерем 24 часа на одном месте, погружен­ный в размышления.

Личность Сократа его современники рисуют необы­чайно привлекательной. У него было столь много последова­телей, что, по их инициативе, было создано пять различных философских школ. Каждая из них называлась сократовской, т. е. про­должающей учение Сократа. Это объяснялось тем, что все видели в нем родоначальника нового пути философии. Сократ был настоящим учителем, подлинным образцом невозмутимой ясности и душевного спокойствия, честности, благочестия, человеко­любия, человеком, необычайно строго относящимся к себе, но добрейшим по отношению к другим. Его душевная красота не соответствовала убеждениям древних греков о том, что красота души может быть только в красивом теле. Сократ был слишком заурядным человеком внешне: приплюснутый нос с широкими вздернутыми ноздрями, глаза навыкате, тол­стые губы, невысокого роста, с большим животом...

Подлинная красота Сократа состояла в его мудрости. Стоило ему заговорить, то, по словам Алкивиада в Платоновском "Пире", можно было состариться, слушая его, т. к. невозмож­но было уйти. Алкивиад рассказывал: "Хвалить же, друзья мои, Сократа я попытаюсь путем сравнения... Более всего, по-моему, он похож на тех силенов, какие бывают в мастерских ваятелей и которых художники изображают с какой-нибудь дудкой или флейтой в руках. Если отворить такого силена, то внутри у него оказываются изваяния богов. Так вот, Со­крат похож, по-моему, на сатира Марсия. Что ты сходен с силенами внешне, Сократ, это ты, пожалуй, и сам не сланешь оспаривать. А что ты похож на них и в остальном, об этом послушай... Ты же ничем не отличаешься от Марсия, только достигаешь того же самого без всяких инструментов, одними речами. Когда мы, например, слушаем речь какого-нибудь другого оратора, даже очень хорошего, это никого из нас, честно говоря, не волнует. А, слушая тебя или твои речи в чужой, хотя бы даже и очень плохой передаче, все мы, и женщины, и мужчины, и юноши, бываем потрясены и увлече­ны... Когда я слушаю его,... из глаз моих от его речей льются слезы; то же самоё, как я вижу, происходит и со мно­гими другими. Слушая Перикла и других превосходных орато­ров, я находил, что они хорошо говорят, но ничего подобного не испытывал, душа у меня не приходила в смятение, него­дуя на рабскую мою жизнь. А этот Марсий приводил меня часто в такое состояние, что мне казалось—нельзя больше жить так, как я живу....И только перед ним одним ис­пытываю я то, чего вот уже никто бы за мною не заподоз­рил,— чувство стыда. Я стыжусь только его, ибо сознаю, что ничем не могу опровергнуть его наставления, а стоит мне по­кинуть его, соблазняюсь почестями, которые оказывает мне толпа"^[1].

Большое значение для понимания мировоззрения Сократа имеют так­же последние дни и часы его жизни. Известно, что он был несправедливо осужден на смерть. Как полноправный афин­ский гражданин, он должен был выпить яд (сок из семян цикуты). Сократ хотел бы исполнить это на другой же день после суда, но в соответствии с правилами греческого религиозного культа надо было дождаться возвращения из Делоса отпра­вившегося туда накануне священного корабля. Во время его плавания нельзя было казнить преступников. Пришлось ждать месяц. Сократ все это время жил в тюрьме, закован­ный в цепи, которые могли быть сняты с него только в день казни. Ученики настаивали, чтобы Сократ бежал с их помо­щью. Однако он отказался на том основании, что, по его мне­нию, несправедливо и постыдно было бы соблюдать отечест­венные законы до тех пор, пока это было лично для него полезно, и нарушить их, как только они обратились ему во вред. На сетования же учеников, что их учитель умирает невинным, он отвечал вопросом: неужели они предпочли бы, чтобы он умирал виновным. "Теперь,— как писал историк Ксснофонт,— его прошедшая жизнь возбуждала еще большее удивление в виду его настоящего спокойствия и беззаботности".

Федон (один из учеников Сократа) в платоновском диалоге "Федон" описывая впечатление, произведенное на него Сократом в эти последние дни. Федон рассказыва: "Я был свидетелем кончины близкого друга, а меж­ду тем жалости к нему не ощущал — он казался мне счаст­ливцем..., я видел поступки и слушал речи счастливого чело­века! До того бесстрашно и благородно он умирал, что у меня даже являлась мысль, будто и в Аид он отходит не без божественного произволения"^[2].

Сократ, по словам Федона, объяснял это так: "Те, кто подлинно предан философии, заняты, по сути вещей, только одним—умиранием и смертью. Люди, как правило, этого не замечают, но если это все же так, было бы, разумеется, не­лепо всю жизнь стремиться к одной цели, а потом, когда она оказывается рядом, негодовать на то, в чем так долго и с таким рвением упражнялся! Последними словами Сократа были: “Критон, мы должны Асклепию петуха. Так отдайте же, не забудьте"^[3].

Весь суд над Сократом передан Платоном в "Апологии Сократа". Платон привел три речи Сократа, произнесенные им на суде.

Главное место в сократовской философии принадлежало этике. При этом Сократ уделял большое внимание знанию, лежащему в основе этики. Знание определяет методику и методологию истины.

Сократ полагал, что правильное знание можно получить с помо­щью двух методов: 1) метода выделения общего из ряда част­ных случаев; 2) метода выявления признаков, упущенных при общем анализе.

Свою методологию получения истины Сократ называл меэвтикой, т.е. — "повивальным искусством". Объяснял он это так. Подобно тому, как повивальная бабка, приглашенная к роженице, всего лишь помогает последней произвести на свет дитя, так и он не сообщал своим учени­кам никакого знания. Да он и не мог его сообщить, ибо гово­рил о себе: "Я знаю только то, что ничего не знаю". Мы понимаем, конечно, что это ирония. Но Сократ постоянно подчеркивал, что он лишь помогает свои ученикам сделать вполне ясными те мысли, которыми их головы "бере­менны". Правильные же суждения рождаются не им, а самими учениками.

Действительно ли Сократ лишь помогал выяснить то, что и без того знал ученик? Нет, конечно. В этом заключался методологический прием Сократа. И метод Сократа был вполне научным методом выявления знания, который впоследствии Аристотелем был назван, индукцией и стал при­емом выявления определений для общих понятий (философских универсалий). Сократ обучал искусству обобщения, искусству находить правильные определения для общих понятий. Обучение это велось в форме собеседований, в процессе которых ученики действительно не приобретали новых понятий, а лишь проясняли с помощью учителя те, которые они знали. Таким образом, Сократ учил логике научного знания.

Приведем пример предполагаемой беседы Сократа с учеником с целью выявления истины.

Сократ: "Что есть суть добродетели?" - Ученик: "Добродетельная жизнь".

С.: "Что есть добродетельная жизнь?" - У.: "Жизнь в согласии с добром".

С.: "Что такое добро?" - У.: "Это благо и польза, то, что дает счастье".

С.: "Что дает счастье?" - У. "Благородная жизнь".

С.: "Что является благородством?" - У.: "Это сдержанность, умение укрощать страсти; это мужество, умение преодолевать опасность; это справедливость, умение соблюдать божественные и человеческие законы.

С.: "Как этому научиться? - У.: "Путем познания и самопознания.

В лице Сократа человеческий разум впервые стал мыс­лить логически и выделять дефиниции (т.е. определения понятий). Логическое мышление продолжали его уче­ники, Платон, а ученик Платона — Аристотель — основал логику.

Есть еще одно важное положение в учении Сократа о знании: знание именно потому доступно каждому и сво­бодно выявляется в беседах, что оно как бы прирождено че­ловеку. И потому каждому учителю приходится всего лишь его выявить, а не сообщать впервые ученикам. Платон в "Федоне" говорит об этом прямо: истинное знание прирожде­но человеку, приобретено нашей душой, когда она еще не во­плотилась в наше тело и просто созерцала истинное бытие без влияния обманывающих ее органов чувств. Это истинное знание сохраняется в душе в виде воспоминаний об истинном бытии, которые пробуждаются в нас при напряженной работе мысли. Чувственный (неистинный) мир только похож на истинный. Это сходство и порождает воспоминания. Поэтому и Платон вслед за Сократом считал преподавание всего лишь выявле­нием того, что уже есть в памяти ученика. Об этом Платон и писал в диалоге "Федон" о предсуществовании души, т. е. о ее существовании до воплощения в нашем теле.

Однако учение о знании для Сократа было не целью, а средством. На первом месте в его деятельности стояла эти­ка, как говорилось, И индукция Сократа направлена не на изучение законов природы, а на выяснение нравственных понятий.

В чем со­стояла этика Сократа?

1. Нравственные стремления, т. е. стремления к добру, уже существуют у каждого человека. И для превращения их в добродетель необходимо их как бы вспомнить, выявить. То есть нужно вспомнить, что такое добро, и как только это сде­лано, человек уже от одного этого становится добродетель­ным; Порок происходит только от недостатка знания, от заблуждения.

Добродетель есть знание, а именно---знание доб­ра. Нельзя быть добродетельным, не зная добра. Напри­мер, как бы много добра мы ни получали от животного, оно еще не добродетельно (т. е. у него нет нравственности), по­тому что оно не знает (не понимает) добра и делает его бсзотчетно, не сознавая, добро это или зло. Добродетель (или нравственность) есть только там, где добро делается со знанием (пониманием) того, что оно добро.

2. Сократ не ограничился только этим. Он утверждал: знание есть добродетель, оно есть условие добро­детели.

Доказывал же это Сократ тем, что всякий хочет доб­ра: никто добровольно не зол, а если делает зло, то потону, что не знает добра и принимает зло за добро.

Сократ был убежден, что все люди от природы добры. Его учение можно назвать этическим интеллектуализмом, поскольку он считал знание пониманием добра, чисто интеллектуальным элементом, наиважнейшей частью нравственности. Более то­го, знание Сократ считал самой нравственностью.

Из этической философии Сократа следовали такие выводы.

1) Добродетели можно обучить при помощи умственного образования.

2) Знание одно, т.е. истина одна. Следовательно, и добродетель одна. Разные же добродетели — это лишь разные части одного знания. Спра­ведливость— знание о том, как следует поступать с другими. Благочестие — знание, как вести себя по отношению к богам. Мужество — знание того, чего надо избегать и чего не следует страшиться и т. д.

Но в чем же состоит добро вообще, к знанию которого сводится всякая добродетель? Сократ считал таким общим добром заботу о душе и о ее совершенствовании.

Учение Сократа явилось началом логики и этики. Оно не было систематическим, т. к. Сократ ничего не писал, лекций не читал и ограничивался только беседами с учениками на этические темы. Из всех учеников Сократа вполне понял, усвоил и развил его учение — Платон. Многие же так и не осознали, что с философией Сократа свершилось открытие логики, что именно Сократ открыл возможность ума рассматривать мысли с логической точки зрения.

Деятельность Сократа послужила основанием для деятельности этиче­скихшкол Древней Греции. Основные из них: гедониче­ская и киническая.

Гедоническая (ее название происходит от греч. "наслаждение", "удовольствие"), или кнренская {Кирены — город на севере Африки), основа­на учеником Сократа Аристиппом, считавшим наслаждение единственным смыслом жизни. Об Аристиппе писал философ-историк Диоген Лаэртский. Аристипп был человеком веселым, беззабот­ным, обладающим блестящим даром речи, всех поражающим своей находчивостью и остроумием, страстно любящим удо­вольствия и умеющим избегать излишеств и управлять своими желаниями. Он был добродушным, не любил ссор и охотно шел первым на примирение. Впоследствии свою школу в Кирене Аристипп передал дочери Арете, посвятившей своего сына Аристнпла-младшего учению деда и названного поэтому "ма­терью обученный".

Гедоническая школа просуществовала примерно сто лет, а затем слилась с эпикурейской. Эпикурейская школа основана Эпикуром в Афинах в 306 г. до н. э. На первое место она ставила необходимость давать качественную оценку удовольствиям. Ее последователи учили, что духовные наслаждения предпочтительнее телесных. А среди духовных есть наиболее предпочтительные (дружба, удачная семейная жизнь, правильный государственный строй).

Из последователей гедонической школы заслуживает упо­минания философ Гегезий, прозванный "внушителем смерти". Гегезий с большим успехом проповедовал пессимизм, считая единственным выходом для человека — самоубийство. Ему даже запретили читать лекции в Александрии, т. к. после каждой его лекции кто-нибудь кончал самоубийством. На первый взгляд кажется странным такой последователь в ге­донической школе. Однако это можно понять: если единст­венная цель жизни — наслаждение, то она оказывается бес­смысленной, а, следовательно, не стоит жить.

Другой, столь же известной школой последователей Сократа явилась киническая (или циническая) школа, основанная в Афинах Антисееном. Последователей школы (по одной из версий) называли циники, или киники, за их характер, угрю­мость, за постоянное недовольство и готовность "укусить" ("кинос" по гр. — собака), т.е. обидеть какой-то презрительной фразой. По дру­гой версии — за "собачий", т. е. простой, естественный, упро­щенный образ жизни. Киники понимали добро как, прежде всего, полную независимость от материальных благ, как спо­собность к самоограничению. Мудрец, говорили они, это че­ловек, знающий, в чем состоит добро, и он должен ограничи­ваться удовлетворением лишь естественных потребностей.

Порок, как полагали киники, это глупость. Порочный человек – глупец, ибо он ищет счастья в чем-то другом, нежели в себе и своей природе. Свое учение они называли автархией Автархия – это автономия нравственной личности. Автархия – вершина добродетели, ее цель – свобода от потребительской, обыденной жизни, свобода заниматься философией.

Подобная точка зрения относительно ценностей человеческой жизни, порока и добродетели вела к аскетизму. Аскетизм киников порой доходил до абсурда. Киники умышленно довольствовались самой грубой пищей, рваной одеждой (часто это был лишь один плащ). Они спали на земле и нищенствовали. Бесстыдство, как они говорили, состоит не в отсутствии одежды, а в любого рода зависимости. Порочной они считали всякую зависимость от благопристойности. Утонченному изяществу афинских манер, часто порожденному лицемерием, они противопоставляли сарказм и иронию. Кстати, это и роднило их с их учителем Сократом, ибо Сократ называл свой философский метод искания истины именно иронией.

Надо заметить, что этот цинизм, по существу, был естественной реакцией на распространившийся в Афинах культ внешней красоты и изящества. Многие чувствовали пустоту подобных идеалов.

Школа киников просуществовала 150 лет после смерти Сократа (до середины Ш в. до н.э.), а затем растворилась в стоической школе. Стоики усвоили много элементов кинической школы, но без крайностей последней.

Наиболее известным из киников был Диоген Синопский. Диоген не причислял себя ни к одной из стран мира, а говорил о себе: "я – гражданин мира". Много историй сохранилось о его жизни. Одна из них – о его свидании с Александром Македонским. Великий завоеватель повсюду встречался с почестями и благолепием. Когда он вошел в город, где жил прославленный философ Диоген Синопский, то не увидел последнего среди почитателей. Александр решил сам отправиться к нему. Диоген отдыхал, греясь на солнце. "Я царь, Александр Македонский",- сказал ему полководец. "А я Диоген циник", - ответил Диоген. Александр спросил, не нужно ли ему чего. Ведь все просили у царя каких-то благ – земли, домов и т.п. "Конечно, - ответил Диоген, - посторонись, не заслоняй мне солнца". Александр был поражен таким равнодушием к царским дарам. Он воскликнул, отойдя: "если бы я не был Александром, я желал бы быть Диогеном".

Диоген презирал обычных людей, не следующих учению киников. Он расхаживал по улицам города с зажженным фонарем днем и говорил: "Ищу человека". Себя же он называл "гражданином мира". В гордом одиночестве и в занятиях кинической философией он прожил до 90 лет.

Таковы этические школы Древней Греции, наследовавшие философию Сократа.

Этика, а именно - учение о добре, стала по существу подлинной онтологией и аксиологией Сократа и его последователей. А гносеологией – диалектика, которую Сократ понимал как искусство вести беседу, в результате которой из противоречивых суждений рождалась истина.