Древней Греции

МИФОЛОГИЯ, КУЛЬТЫ И ОБРЯДЫ

Откуда у греков появились боги?

Единственное, что античному человеку было наиболее понятно и близко, – это родственные отношения, обязательные и вечные. Труд, средства, орудия, реализация продуктов – всё это зависело от взаимоотношений ближайших родственников. При малейших попытках понять природу и весь мир эти родственные отношения целиком переносились на природу, наземный и подземный мир, которые стали огромной родовой мировой общиной. То есть природа и мир стали пониматься мифологически, ибо миф всё одушевляет. Мифология греков явилась отражением их собственной жизни. Боги - живые, находящиеся в родстве друг с другом существа, наделенные самым обыкновенным телом, представители упомянутой «мировой общины» и одновременно сама же природа. Поэтому все достоинства и недостатки, которые есть в человеке и в природе, все они есть и в божестве. Греческие боги есть результат обожествления сил природы и свойств человека. Не боги создают мир, а мир создает их самих.

Античность была еще не способна формулировать отвлеченные законы (типа закона падения тела). Вместо точных формул появлялись боги и демоны. Богами у древних и назывались законы природы. Посейдон (илл. 9) – это обобщение всего того, чем является море, что в нем творится и что с ним происходит.

Основные два этапа развития мифологии.

1. Доолимпийский. Порожден периодом матриархата. Природа для человека наполнена страшными и непонятными силами. Поэтому и демоны представляются весьма дисгармоничными. От Ехидны, прекрасной девы с телом змеи, и Тифона рождается несколько чудовищ: Химеру (голова льва, туловище козы и хвост змея) (илл. 10), Сфинкс (илл. 11, 97). Первоначально они являлись календарным символом. Человек не выделяет себя из природы. Поэтому в демонах соединено животное и человеческое – кентавры, сирены (илл. 86, 87).

С появлением амазонок появляется очеловеченное понимание бога и демона.

2. Олимпийский или героический. Период патриархата. Мировая община переселяется на небо и гору Олимп. Появляются герои, расправляющиеся со всеми страшилищами. Зевс побеждает титанов и циклопов, Персей – Медузу, Тесей – Минотавра, Геракл совершает свои двенадцать подвигов.

Женские божества приобретают новые функции. Гера становится покровительницей браков, Афина Паллада – честной и организованной войны, Гестия – домашнего очага, Фемида – прекрасного человеческого правопорядка. Природа стала пониматься поэтично, музами стали любоваться.

Позднее появляются мифы о родовых проклятиях, а ряд героев превращается в неодушевленные предметы. Отцеубийца Эдип женится на своей матери, не зная того; мать, узнав правду, кончает самоубийством; сыновья и внуки Эдипа гибнут в различных сражениях… Кипарис, убив оленя, от сожаления и тоски превращается в дерево кипарис (цветы - гиацинт, нарцисс).

Особо – о мифологии Диониса, сыне Зевса и смертной Семелы. Основатель оргий. Экзальтация поклонников Диониса создавала иллюзию единения с божеством, отсутствия между ними границ. Именно Дионис становится внутренне близок человеку.

В список двенадцати главных богов периодически вместо Ареса или Гефеста включался Дионис.

Природа и боги.

В ноябре-феврале в Греции до сих пор идут проливные дожди, а с мая по октябрь порой не выпадает ни капли дождя. Во многих, особенно удаленных от моря, районах устанавливается жара, от которой пересыхают реки и выгорает растительность. Поэтому в древности почти каждый источник или небольшой ручей расценивались как дар богов и почитались как божества. Источники связывались греками с нимфами, реки – с богами мужского пола, каждый из которых носил то же имя, что и река. В каждой речке жила своя наяда, в каждом дереве – дриада, в каждой скале – ореада.

Отношение греков к мифологии и богам.

В народных низах мифология всегда продолжала существовать в той или иной форме. Но в условиях развития частной собственности, труда и интеллектуальной свободы мифология уже могла удовлетворить потребности общественного сознания. Вместо нее возникают попытки научного исследования природы - она продолжает мыслиться как одушевленное существо, но ею управляют не боги, а некие наукообразные (отвлеченные) законы (числа у Пифагора, логос у Гераклита). Ведущей формой общественного сознания стали наука и философия. Мифологические образы переосмысливались, становились художественными образами, материалом для драматических произведений.

Для одних греков со временем мифы превращались в сказки, другие еще в раннем средневековье верили в сказочных чудовищ. С другой стороны, боги ведут себя так, как не позволил бы себе ни один человек. Кронос, отец богов, пожирал своих детей. Это надо понимать иносказательно. Зевс бил Геру – гроза и молнии полосовали землю. Своими подвигами Геракл, он же разум, учит нас властвовать над дикими чудовищами, то есть страстями.

Философу Протагору принадлежит знаменитое высказывание: «Человек - мера всех вещей: существующих - что они существуют, несуществующих – что они не существуют».[1] То есть: если люди верят в богов – они есть, если не верят – богов нет. Благочестие для греков означало справедливое отношение к богам. И от своих богов греки требовали того же.

Мифы могли служить доводами и в политических спорах.

Следы присутствия или деяний богов оберегались и чтились: будь то место, где родился кабан, нанесший рану Одиссею на охоте, или корабль, на котором Тесей плавал на Крит.

Один и тот же бог мог в разных местах изображаться и почитаться по-разному. На Крите чтили могилу Зевса, и на доводы, что Зевс бессмертен, отвечали: «Не умирает только тот, кто не рождался». Для критян Минос, сын Зевса, был мудрый царь, для афинян – жестокий угнетатель. И греков нисколько не смущало это противоречие. Другой пример. Корабль Тесея хранился на афинском акрополе. Когда какая-нибудь доска сгнивала, ее заменяли новой. Под конец в корабле не осталось ни одного первоначального куска. Философы показывали на него и говорили: «Вот образец диалектического противоречия: это и тот корабль, и не тот корабль». «Каковы боги на самом деле?» - спросил поэта Симонида Кеосского царь города Сиракуз. И, прождав несколько дней, услышал ответ: «Чем больше я думаю, тем труднее мне ответить».

По этой причине греки не возмущались, что у других народов есть собственные боги, а в соседних полисах чтят богов по-другому. Греция не была единым государством, и жрецы были государственные должностные лица, избиравшиеся всенародным голосованием. Они следили, чтобы полис не обидел своих богов и не лишилось бы их покровительства, для чего нужно каждому гражданину участвовать в обрядах (какими бы странными они ему не казались). Если человек не верил в конкретных богов и в каких он в этом случае верил, - в это жрецы не вмешивались. В Греции не было тотального контроля жречества за настроением и поведением отдельно взятого человека.

Греки не отвергали существования богов, но старались смотреть на окружающий их мир прямо и трезво, оценивая его с точки зрения здравого смысла и по законам как минимум элементарной логики. Их религиозно-поэтическая фантазия отличалась чрезвычайным богатством, но яркие и сильные порождения этой фантазии не преследовали их на каждом шагу, не вмешивались в каждодневные дела и поступки и вообще не мешали жить и работать.

Религиозная обрядность.

Молитва.

Грек разговаривал с богом, как с человеком, поэтому никогда не вставал на колени. В храме он протягивал руки к изображению бога, вслух обращался к богу, хвалил его, излагал свою просьбу и обещание благодарности за ее исполнение. Если молился небесным богам, протягивал руки к небу, речным или морским – опускал их в воду, если подземным – ударял ими по земле или топал ногою.

Если бог помогает человеку в делах, то от всякой удачи нужно с ним делиться. Жертвоприношение – это угощение богу. Когда ели или пили – откладывали отдельно часть еды или несколько раз плескали вино на землю.

Обрядность на Крите.

Высшим божеством на острове Крит считалась Богиня-Мать, владычица земли и повелительница всего живущего. Есть следы симпатической магии: найдены грубо сделанные изображения отдельных членов человеческого тела, приносившиеся в храмы богов-целителей. Этот способ борьбы с болезнями широко позднее применялся не только в Греции, но даже в Германии в 19 веке. Храмов не было. Богов чтили на алтарях под открытым небом, в пещерах и на гротах. Жертвоприношения и молитвы совершались на обнесенных оградой священных участках перед священными камнями, деревьями, столбами, священным символом - двойным топором. Во дворцах и частных домах устраивались святилища - обширные залы или небольшие помещения с колоннами. Центральную роль в культе и большую в религиозных процессиях играла женщина. И изображенные божества, и молящиеся перед их алтарями - главным образом женщины. Но нельзя не отметить, по данным археологических раскопок, минойцы придерживались обычаев человеческих жертвоприношений и даже имел место каннибализм. Характерной чертой почитания богов был обряд возлияния различных жидкостей. Жертвенные сосуды (ритоны) зачастую имели форму полой бычьей головы с позолоченными рогами (илл. 115).

Жертвоприношения у греков.

Алтарь – божий стол, на нем разводился священный огонь. Головню от огня опускали в сосуд с водой – в ней присутствующие омывали руки, чтобы очиститься перед жертвоприношением. С туши сдирали кожу, изымали спинную часть, обкладывали жиром и внутренностями и сжигали на алтаре. Для подземных богов жертву зарывали в землю. Поедая жертвенное мясо, люди чувствовали себя сотрапезниками богов.

Закалывание молочного поросенка, обрызгивание его кровью рук, омывание их священной водой и вытирание означало очистительную жертву. Перед сражениями осуществлялись гадания: как горит на алтаре мясо, особенно хвост (если хвост скручивался, это предвещало трудности, если поднимался вверх – удачу), осматривались внутренности на предмет добрых знамений.

Гадали по полету и крику птиц, грому, молнии, кометам, плеску воды, дыму ладана.

В ахейском городе Фары гадали так. Гадающий подходил к статуе Гермеса на рыночной площади, воскурял ладан, опускал монету в урну-копилку, произносил на ухо статуи свой вопрос, поворачивался, затыкал уши и уходил; дойдя до конца рынка, он открывал уши и первое слово, которое он слышал, считал знамением бога.

Оракулы. Город Дельфы.

Слово оракул (лат. оraculum) имеет два значения: 1. Это место, как правило, в святилище, где получали «ответ» того или иного олимпийского божества или героя. 2. Само прорицание божества.

Святилищ-оракулов, принадлежавших сначала Матери-Земле, а затем олимпийским богам и героям, было множество. В одном оракулы объявлялись жрецами после изучения внутренностей сожженных животных, в другом прорицатель пил воду из тайного источника и произносил оракул в стихах, в третьем жрицы для оракула больному использовали зеркало, опускаемое на веревке в колодец, в четвертом за медную монету больной получал оракул в виде первых случайных слов, услышанных больным, когда тот покидал рыночную площадь и т.д. Толкование снов было повсеместным. Существовали также оракулы мертвых.

Святилище Матери-Земли в Дельфах, городе у горы Парнас (илл. 7), было основано выходцами с Крита.

Так же античные источники говорят, что дельфийских оракул первоначально принадлежал Матери-Земле, которая своей пророчицей назначила Дафну. Та восседала на треножнике и пророчествовала, одурманенная парами. Затем, по одной из версий, Аполлон захватил оракула у Матери-Земли после того, как убил чудовище Пифона (илл. 22). Существование оракулов было во многом обусловлено культом Аполлона, бога-прорицателя. Храм Аполлона был построен в конце 6 в. г. до н.э., он считался первым домом, построенным для бога, сошедшего к людям с небес. Здесь бог жил девять месяцев в году, три месяца – Дионис.

По реконструкции, в самой середине здания лежал белый овальный камень. Его называли “пуп земли”: греки полагали, что именно над ним встретились две голубки, которые Зевс выпустил навстречу друг другу с разных сторон света. Есть мнение, что греки представляли себе Землю плоским кругом именно с Дельфами посередине.

В храме сидела Пифия – Главная Жрица (слово «пифия» происходит от Пифона). Между пророчествовавшей Пифией и просителем в качестве посредника выступал жрец, переводивший ее бессвязную речь в стихи, написанные стихотворным размером гекзаметром типа, хорошо бы принести жертвы таким-то богам и заручиться поддержкой таких-то людей.

Риск в деле предсказания будущего, вероятно, понимали обе стороны, поэтому редко задавались вопросы в прямой форме, типа: «Удастся мне сделать это?». Чаще спрашивали: «Что сделать, чтобы мне удалось это?». Оракул гласил: «принеси жертвы», «заручись поддержкой» и т.п. Если дело не удавалось, это значило, что или боги остались недовольны жертвами, или люди оказались недостаточно надежными («бог ничем помочь не может: ты расплачиваешься за грехи предков»), а оракул ни при чем. При ответах на вопросы военного или политического характера прибегали к туманным или двусмысленным формулировкам.

Постепенно Дельфы превратились в центр религиозной жизни древней Эллады. Святилище Аполлона было окружено стеной, внутри которой стояли статуи и около двадцати сокровищниц – точные копии храмов, которые содержали военные трофеи, архивы и драгоценности. Богатства Дельф неуклонно росли – от посвятительных даров, взносов городов, доходов с паломников, сборов пожертвований в Элладе и других странах, от храмовых ярмарок и ростовщических сделок (илл. 36-а). Хотя Пифия «издавала звуки» только девять раз в году, на седьмой день каждой новой луны, однако паломники пребывали в Дельфы в течение всего года. Для них был построен театр на пять тысяч зрителей, спортивная площадка, стадион. В Дельфы обращались из разных стран, по всем вопросам, включая политические, международные, религиозные, личные. Без пророчеств оракула не обходилось ни одно общегражданское событие.

Дельфы неоднократно были разграблены, а его сокровища исчезли. Борьба христиан против оракулов все более усиливалась. В 385 г. византийский император Феодосий приказал “закрыть” Дельфы. Ныне хорошо сохранились развалины театра и несколько колонн храма Аполлона (илл. 12).

Праздники-игры в честь богов.

У греков не было еженедельных выходных, а на праздниках можно отведать жертвенного мяса, но главное – собраться вместе, чтобы или поблагодарить богов, или попросить у них помощи.

Ни одни религиозное торжество (или празднество) в Греции не обходилось без музыки, пения и танца. Аполлон Мусагет («Предводитель муз») изображался с лирой в руках. Покровительницей танца считалась богиня Терпсихора.

Дионис (или Вакх) - прежде всего бог винограда. Затем - бог вина, веселья, опьянения, растительных сил природы вообще. Культ Диониса пришел из Малой Азии. На празднестве Дионисии представлялось возвращение бога из восточной страны, куда он был отослан на воспитание. Его изображал жрец, который с плющом и чашей с вином восседал на ладье, поставленной на колеса. Но первоначально представление возвращения было культовым обрядом, при котором приносили в жертву козла. И оформление драмы в качестве самостоятельного литературного жанра связано именно с культом бога Диониса (см. «Драматургия в Греции»). Из храма Диониса в Афинах его деревянную статую переносили в театр, чтобы бог лично мог «присутствовать» на проводившихся в его честь театральных состязаниях. Вообще же дионисийских праздников было много, их справляли в разные времена года и каждый из праздников был связан с каким-либо этапом выращивания винограда и изготовления вина.

Многие местные праздники с течением времени приобрели общегреческий характер. Самое важное место среди них занимали празднества в Олимпии. Первоначально они совершались в честь Зевса, но уже в 9 в. до н.э. наряду с храмовыми торжествами стали проводиться соревнования в беге.

Пифийские игры были аналогичным Олимпийским, с добавлением музыкальных состязаний на лире и флейте.

У афинян было около 50 праздников, занимали они в общей сложности около ста дней. На праздниках афиняне были участниками, зрителями считались боги. Среди главных праздников – пятидневные Великие Панафинеи честь богини-покрови­тельницы, в июле-августе. Важнейшим обрядовым элементом праздника была торжественная процессия от городских ворот на афинский Акрополь, где находилось святилище Афины Городской. Ей приносили в дар новое тончайшей работы платье. В шествии участвовали не только мужчины разных возрастов, но и женщины, дети и воины. В честь Афины закалывали сто быков. Панафинеи включали в себя состязания колесниц, атлетов, музыкантов, чтецов поэм Гомера, гонки на кораблях в гавани, танцы в полном вооружении и ночные соревнования в беге с фонарями. Победители получали амфоры с маслом из олив, собранных в священной роще Афины.

Очень важно иметь в виду, что различного рода состязания (агоны) являлись одной из форм почитания богов, общегреческих или местных. Существовал даже конкурс «Младенец года»: во время праздника, посвященного богине Деметре как матери прекрасных детей (Тесмофорий), комиссия выбирала самого красивого младенца. Представившая его мать получала награду.

Помимо религиозных, устраивались общегосударственные торжества в память о каком-либо выдающемся событии в жизни города-государства. Например, Марафонии отмечались в память о знаменитой победе греков над персами при Марафоне в 490 г. до н.э.

Свадебный обряд.

«Греки были и остаются народом расчетливым; поэзия долгих ухаживаний была им глубоко чужда; семья и приданое имели куда большее значение, чем личные качества невесты. …Гораздо большее значение придавалось тому, чтобы состояние жениха и невесты было по возможности более или менее равным».[2] Известны случаи, когда дочери бедных, по почетных граждан получали приданое от государства или приданое (деньги, белье, одежды, украшения, утварь и т.п. и даже рабы) поступало неимущим девушкам в качестве благотворительной помощи. Часть приданого (буквально - «утешение») оставалось в личной собственности жены и в случае развода возвращалась ее семье.

Девушек замуж выдавали рано, в пятнадцать и даже в двенадцать лет.

С архаическую эпоху отец девушки сам выбирал для нее мужа из нескольких претендентов, позднее – также из претендентов, но уже знакомых будущему тестю. Законным считался лишь брак между свободным гражданином и дочерью другого свободнорожденного. Дети, рожденные в ином браке, лишались гражданских прав и права наследования (разве что после смерти отца – ограниченное единовременное пособие). Правда, искать достойного жениха могла помогать и сваха.

Парадокс, но кровное родство не являлось в Греции препятствием для супружества. Закон запрещал вступать в брак только тем, у кого была общая мать.

Во время помолвки (формального обручения) обещание жениху давала не сама девушка, а от ее имени её отец.

Судя по античным источникам, наиболее подходящим временем года для свадьбы была зима; более того, существовал в ряде мест обычай омовения невесты в реке на виду у всех, а в Спарте – обряд мнимого (то есть с предупреждением о том) похищения невесты.[3]

Приглашения на свадебный пир составлялись по определенному образцу и рассылались официально.

Акт заключения брака был и правовым, и религиозным актом.

Свадьба предварялась жертвоприношениями, в частности, покровителям семьи и брака Гере и Зевсу, а также богине домашнего очага Гестии, богиням судьбы Мойрам и искупительная жертва - защитнице целомудрия богине Артемиде. Отец невесты вручал ее жениху, произнося ритуальную формулу о том, что девушка будет теперь совершать жертвоприношения в доме мужа.

После семейного пира в доме тестя невеста садилась в повозку вместе с женихом отправлялась, в венках и лентах, в его дом (если вдовец женился вторично, то он не принимал участия в пиршестве, а поджидал невесту дома). Одежда жениха (как и мужчин-участников процессии) была белой(!), на лице невесты – традиционное яркое пелена-покрывало.[4] Матери молодых и гости шли с факелами пешком, распевая по аккомпанемент флейт гименей – свадебную песнь (или песни).

Муж вводил жену в дом, перенося ее через порог на руках. При входе новобрачных осыпали орехами, мелкими монетами, финиками. Факелом разжигали очаг, совершали перед ним жертвоприношение предкам и «ужинали» фруктами и хлебом, старались много не пить. Молодые принимали подарки.

Наутро новобрачные принимали новые подарки от своих родственников. Молодая жена показывалась на людях уже без покрывала, готовила угощения к продолжению свадебного пира, но на нем она, как и другие женщины, уже… не участвовала. Не в греческом то было обычае.

В обычае было другое: отныне жена проводила все свои дни на женской половине дома (гинеконитисе), а также в спальне и обеденной комнате, но только до тех пор, пока к мужу не приходили гости.

Погребальные обряды.

Подземное царство с его царем первоначально греки называли а-ид-ес – «не-видимое». Отсюда русское – Аид и Ад.

Со смертью человека ждало подземное царство мертвых. Бог Гермес отводил душу умершего к подземной реке или озеру Стикс. Через нее душу перевозил на лодке в царство теней Харон. В качестве платы за услугу перевозчика в рот покойного вкладывался обол. В ином случае Харон откажется взять душу в лодку, и она обречена беспомощно блуждать по берегу, ожидая, пока живые на земле не справят хотя бы символическое погребение.

У ворот царства мертвых сидит трехглавый пес Кербер. Хотя он набрасывался только на тех, кто пытался сбежать из подземелья, тем не менее в угоду собачке в руку умершего вкладывали медовую лепешку.

Н Крите покойников обычно хоронили в каменных гробницах, в глиняных пифосах, раскрашенных орнаментами и "защитными" изображениями. Позднее вошли в употребление глиняные саркофаги. Изображения на саркофаге из Агиа-Триада показывают: в жертву покойнику приносились быки и дикие козы, рядом божество в виде помещенной на высокий шест двойной секиры, на которой сидит птица (кстати, на русских монетах 15 в. смерть символизируется топором и изображением птицы).

У греков было распространено и трупоположение и кремация, с захоронением урны в земле или помещением ее в гробницу. Мужчинам клали в гроб оружие, женщинам украшения. Убивали на похоронах животных, в гомеровскую эпоху и людей (наложниц, слуг). По «Илиаде», после погребения праха Патрокла, насыпав курган, греки почтили павшего конными состязаниями, борьбой, кулачными боями, метанием копья и диска. Победителей ждали награды.

Греческий обычай предполагал закрывание глаз умершему, покрытие головы куском ткани, омыв тела, прощание с ним на ложе, под причитания и элегии плакальщиц, флейтистов и певцов.[5] Перед домом усопшего ставили большой сосуд с водой – после соприкосновения с мертвым телом человек должен был очиститься. В период траура, в среднем от двенадцати до тридцати дней, носили темные одежды.

Погребение обычно происходило на следующий день. Тело выносили из дома до восхода солнца, клали на повозку или носилки. Покойный лежал в гробу – кипарисовом (дерево скорби) или глиняном. Туда ставили сосуды с вином, маслом, оружие или украшения. В противном случае усопший может вернуться на землю и потребовать свое добро. В случае кремации тела, прах собирали в бронзовую или керамическую урну, которую вкладывали в гроб. Маленьких детей хоронили в амфорах или в сосудах типа маленьких ванночек, в них клали детские игрушки и вещи.

Выкликнув три раза имя покойного, с места погребения сначала уходили женщины, за ними мужчины. На поминальную тризну в дом гости приходили с венками на головах. В похвальных речах старались говорить только правду, ибо ложь в этой ситуации считалась делом недостойным.

На девятый день после похорон совершали жертвоприношения. В годовщины рождения и смерти на могилу родственники клали пирог, вино, мед, фрукты, в Афинах закалывали жертвенных животных.

В городе Мегаре покойников хоронили головой на восток, в Афинах – на запад.

[1] Цит. по: Словарь античности / Пер. с нем. М.: Прогресс, 1989. С. 467.

[2] Лихт Г. Сексуальная жизнь в Древней Греции / Пер. с англ. М.: КРОН-ПРЕСС, 1995. С. 30.

[3] См.: Плутарх. Ликург. 15.

[4] Оно называлось калиптра.

[5] Иной раз раздирали одежды и посыпали голову пеплом, бились головой о землю (Лукиан).