Еще раз о честности перед самим собой

Каким путем идти учителю к достижению подлинного человеческого контакта с учениками, творческого самочувствия учеников на собственном уроке? Если он человек опытный, то он может идти путем отказа – от своих претензий, от своего привычного педагогического "занудства", своих (таких удобных!) позиций. Итак, с одной стороны – отказ от своего превосходства, а с другой – стремление "поднять" ребенка, уважить его права как полноценной личности. Мы бы хотели добиться таких перемен в учителе, чтоб уже никогда из его уст не вылетала фраза: "Они должны", "Тут они должны почувствовать…", "Они должны понять…". Театральная культура поможет учителю реально видеть – а они действительно чувствуют? Они действительно понимают? То есть, опять мы возвращаемся к важному обстоятельству – нужно вернуть педагогу честность перед самим собой. Это довольно сложно (и отнюдь не только для учителей) – нас ведь так долго отучали от этого…

Почему, как нам кажется, очень ценно, когда во время семинара-практикума учителям приходится на глазах друг у друга выполнять театрализованные задания? Мы же учимся педагогическому поведению друг у друга! Друг от друга обогащаемся! Ведь если учитель не хочет, чтобы коллега посмотрел его работу, всячески избегает и даже боится этого – это признак нездоровья глобального: не только данного учителя, но и данной школы, данного района, города, страны… Ведь при естественном порядке вещей профессиональные контакты учителей так же необходимы, как, например, консилиум для врачей! Если, например, кулинар искреннее заинтересован в своем деле, в достижении новых высот, то он с большим интересом пойдет и попробует, что приготовил его коллега, и свою работу с удовольствием покажет. Если же он поглощен только тем, как сохранить свои секреты, то значит, что он делом-то уже не занят, а занят лишь своей карьерой.

А поскольку педагогическая работа – дело очень интимное, то человек, занимаясь им, конечно, раскрывается. Во всем своем многообразии. И как бы учитель ни стремился "замаскироваться" – он все равно раскроется, дети все поймут и почувствуют. И многие старания учителя оказываются связанными с тем, как бы надеть на себя мундир, "застегнуться на все пуговицы" (чтоб не видно было, какой он человек). В результате подобных стараний в школах можно встретить учителей-чиновников, которым все безразлично. Они просто выполняют программу.

Здесь, правда, нельзя не вспомнить о том, что наша дореволюционная школа (и в течение определенного периода школа зарубежная – в частности, французская) придерживалась той точки зрения, что педагог не должен вообще заботиться об ученике вне рамок преподаваемого им предмета. То есть – пришел, провел опрос, объяснил новую тему и ушел. Возможно, такое "чиновничье" преподавание и может иметь место, но только – только! – в старших классах. Когда ребенок уже вполне осознал, что он учится, что он должен усвоить все, что дает ему преподаватель. В раннем же возрасте такие взаимоотношения с учителем для ребенка просто мучительны. И даже для подростка, который понимает, что учителю платят деньги аз то, чтобы ученики усваивали определенный объем информации, даже для этого почти взрослого человека процесс познания теряет свою привлекательность, он отучается радоваться образованию как таковому. Образованию без общения.