Социальная эффективность: методологические подходы к определению сущности и оценке

Исследование социальной справедливости можно проводить через «призму» категории социальной эффективности.

В экономике понятие «эффективность» связано с использованием ресурсов (природных, человеческих, материальных, финансовых и др.), экономической, социальной политикой государства (эффективность реформирования, преобразований); рассматривается на различных уровнях (макро-, мезо-, микро-). В данной статье мы делаем попытку выделить методологические подходы к определению сущности социальной эффективности, ее качественной и количественной определенности.

1. Определение и оценка эффективности должны быть связаны с целями, приоритетами развития общества, экономики.

В настоящее время в России актуальной является вопрос о выработке стратегической национальной идеи, цели [1]. В качестве главной цели, например, Т. Заславская называет «преодоление тенденции к снижению человеческого потенциала, а значит, и жизнеспособности общества»[2], Н. Римашевская – «сбережение народа»[3]. Истинной целью экономического роста, проводимых экономических реформ должно стать, как отмечает Г. Слезингер, последовательное улучшение условий жизни людей на основе сохранения, развития и эффективного использования ресурсов[4]. В. Куликов и В. Роик пишут, что «главное – в расширении занятости и повышении доходов работающего населения, в усилении на этой основе стимулов роста производительности труда и производства в целом»[5]. В Стратегии развития государства на период до 2010 г. в качестве стратегической цели рассматривается «превращение страны в динамично развивающуюся экономическую державу, обеспечивающую на основе интенсивного труда и деловой инициативы, разумной и последовательной экономической политики среднеевропейские стандарты уровня жизни в специфически российских природно-климатических и географических условиях»[6].

За проведение работы по систематизации социально-экономических целей развития страны выступают также и специалисты в области статистики, которые в соответствии с целями определяют набор основных социально-экономических индикаторов[7].

Если говорить более узко, например, об эффективности социальной политики, то с позиций институционализма, результативность социальной политики, по мнению А.Н.Олейника, определяется ее способностью влиять на повседневную жизнь индивидов в том направлении, которое соответствует целям данной социальной политики[8].

2. Социальная составляющая приобретает в современных условиях решающее (приоритетное) значение.

В настоящее время в литературе нет достаточно полного и комплексного подхода к оценке социальной эффективности. Часто наблюдается такой подход, когда объединяется рассмотрение экономической и социальной эффективности[9] или же говорится о социально-экономической эффективности[10]. Можно согласиться с Е.Козаковым, что социально-экономический подход в большей мере соответствует принципу системности, чем отдельно взятые «социальный» и «экономический»; но при этом социальная составляющая приобретает в современных условиях решающее (приоритетное) значение[11]. Обоснуем данный тезис.

Как показывают многочисленные исследования, экономия на социальных затратах (вложениях в человеческий капитал) приводит к социальным потерям, издержкам, которые в конечном счете приобретают характер экономических потерь (заболеваемость, смертность трудоспособного населения, ослабленное здоровье детей как будущих работников, защитников Отечества и т.д.). Высокая социальная «цена» реформ в России подводит к рассмотрению понятий «социальная безопасность», «социальные (гуманитарные) катастрофы»[12]. С другой стороны, вложения в человека (социальные, экономические) дают социальный эффект (например, улучшение здоровья физического и психического), что в конечном счете приводит и к экономическому эффекту (выигрышу).

Например, расчеты на основе показателей 37 регионов России выявили, что на каждый дополнительный рубль расходов на здравоохранение экономия инвестиций составляла бы 0,12–0,27 руб., что свидетельствует о высоком уровне эффективности финансирования здравоохранения[13]. Поэтому целесообразно ставить вопрос, во-первых, об оптимальных социальных вложениях, соответствующих, с одной стороны, возможностям государства, а, с другой стороны, – потребностям общества и экономики. Во-вторых, можно говорить о пороговых значениях, ниже которых наступает социальное разрушение, деградация.

3. Социальная эффективность может рассматриваться как в узком, так и в широком смысле слова.

В широком смысле слова под социальной эффективностью (англ. social effectiveness; нем. soziale Effectivitat) понимается «процесс повышения народного благосостояния: улучшение и облегчение условий труда, изменение его содержания, развитие творческих функций, способностей и потребностей людей, преодоление существенных различий в труде, развитие коллективизма, сохранение и улучшение окружающей среды и т.д. Обобщающим показателем социальной эффективности производства является образ и качество жизни, отражающиеся в продолжительности жизни населения страны»[14]. По нашему мнению, социальная эффективность в широком смысле слова определяется как соотношение социального эффекта к затратам (государства, работодателей, домохозяйств, некоммерческих организаций) в различные сферы экономики и жизнедеятельности людей.

Социальная эффективность в узком смысле слова связана с затратами по отдельным направлениям экономической и социальной политики государства, например, с социальными инвестициями в развитие образования, здравоохранения, в социальную сферу предприятий. Социальный эффект выражается в том, что вложения в социальную сферу способствуют повышению уровня знаний и культуры людей, укреплению их здоровья, увеличению свободного времени. В связи с этим можно говорить о социально-экономической эффективности социальной политики.

Эффективная социальная политика государства должна базироваться на следующих основных принципах[15]:

· признание необходимости динамичного развития социальной сферы как одного из важнейших условий устойчивого развития общества;

· четкое определение приоритетов в области социальной политики, поддерживаемых на государственном уровне;

· обеспечение управляемости социальными процессами на основе сохранения единства социального пространства и обеспечения федеральных минимальных гарантий в области социальной защиты населения;

· обеспечение единства социальной политики на различных уровнях управления.

Также в узком смысле рассматривается, например, социальная эффективность рынка, под которой подразумевается система статистических показателей, отражающих: 1) уровень удовлетворения покупательского спроса на потребительском рынке; 2) время, затрачиваемое покупателями на приобретение товаров; 3) уровень сервиса в торговле (качество торгового обслуживания покупателей)[16].

Расширенная трактовка социальной эффективности может быть представлена с учетом концепции социального капитала (в рамках институционализма), учитывающего социальные сети, социальные нормы, доверие. Согласно данной концепции социальный капитал увеличивает отдачу от инвестирования в капитал физический и человеческий. Рассчитывается индекс институционального качества[17]. Эффект от накопления социального капитала выражается во взаимном доверии, которое обеспечивает укрепление и расширение социальных связей и делает возможным поступательное развитие общества.

4. По нашему мнению, социальный эффект (как и социальные издержки, потери) должен быть увязан с реализацией потребностей человека, человеческого потенциала, его прав как гражданина. Возможно выделение ряда подходов к обоснованию социального эффекта.

Экономический подход связан с реализацией потребностей человека (законом возвышение потребностей) как Homo economicus (есть подходы к описанию человека советского типа– Homo soveticus, человека переходного периода – Homo transformaticus[18]). Постиндустриальная экономика породила «альтернативного человека» (типа ADON), принципиально отличающегося от «экономического человека» (REMM) и «социологического человека» (SRSM)[19].

Социальный эффект выражается в том, что общество обеспечивает удовлетворение первоочередных потребностей людей (согласно пирамиды А.Маслоу – потребностей физиологических, в безопасности) и предоставляет все больше возможностей для удовлетворения потребностей более высокого уровня (в принадлежности и причастности, самоутверждении, самовыражении).

Правовой подход рассматривает такие понятия, как права человека, социальные обязательства государства (в том числе государственные минимальные социальные обязательства – ГМСС), социальное и правовое государство[20]. Можно говорить о нормативном социальном пространстве (это социальные обязательства государства, зафиксированные в Конституции и законодательных актах) и реальном (пространстве, на котором социальные обязательства фактически исполняются), расширении и сужении социального пространства[21]. В данном случае о социальном эффекте можно говорить в случае совпадения нормативного и реального социального пространства и при его расширении.

Социологический подход рассматривает человека социального, социологического, творческого (креативного), универсальные ценности человека (право на жизнь, труд, охрану здоровья, личную безопасность, благосостояние, образование, собственность, свободу слова и совести, справедливость, личное достоинство) [22].

Социальный эффект может быть связан с реализацией данных универсальных ценностей и человеческого потенциала (субъективные и объективные оценки). В исследованиях социологов, например, Т.И.Заславской, главными компонентами человеческого потенциала выступают потенциал социально-демографический, социально-экономический, социокультурный, деятельностный[23].

«Социально-демографический потенциал общества определяется структурой населения по поколениям и гендерам, средней продолжительностью жизни мужчин и женщин, соотношением рождений и смертей, браков и разводов, долей одиночек, а также внебрачных, безнадзорных, лишенных родительского воспитания детей, качеством национального генофонда. Важные элементы этого потенциала – состояние физического и психического здоровья, уровень и качество образования граждан.

Социально-экономический компонент человеческого потенциала отражает уровень квалификации и профессионализма экономически активных граждан, востребованность обществом их труда, уровень и структуру занятости, степень реализации их трудовых, деловых и интеллектуальных ресурсов. Другой составляющей этого компонента служит уровень запросов граждан в отношении прав и свобод, степени социальной защищенности, шансов на жизненный успех и т.д., а также их потребностей и платежеспособного спроса на материальные и социальные блага.

Социокультурный аспект человеческого потенциала характеризует социально значимые особенности менталитета граждан, связанные с процессом социализации в разных национальных, конфессиональных и социальных общностях и характером последующей деятельности»: а) личностные характеристики (типы нормативно-ценностного сознания, особенности убеждений и верований, уважение к закону и праву, уровень морали и нравственности, структура мотивационных комплексов и типов поведения); б) степень готовности и способности разных групп и слоев к взаимодействию для достижения общих целей.

Деятельностный потенциал общества выражается в уровне деловых качеств людей, их энергии, предприимчивости, инициативы. «Он проявляется в соотношении инновационных и традиционных форм мышления, действий и других форм активности, в объективных возможностях граждан реализовывать свои социальные и творческие потенции, вести активную, полноценную жизнь. Внешними индикаторами этого потенциала служат масштабы предпринимательской и другой социально-инновационной активности населения, развитость «третьего сектора», венчурных производств, гражданских структур. Для обществ с высоким деятельностным потенциалом характерны разнообразие и популярность форм повышения квалификации, дополнительного или пожизненного образования, изучения иностранных языков, а также распространение наукоемких информационных и интеллектуальных технологий… В общей структуре человеческого потенциала деятельностный компонент играет особую роль. Испытывая на себе существенное влияние демографического, социально-экономического и социокультурного потенциалов, он служит решающим фактором их реализации, а значит, и укрепления жизнеспособности общества».

Реализация всех вышеназванных составляющих человеческого потенциала позволяет определить понятие «социальная эффективность» в широком смысле слова и максимально полно описать возможные социальные потери, издержки.

5. Социальный эффект имеет количественную и качественную сторону, характеризуется через стоимостные оценки и натуральные показатели, частные и интегральные коэффициенты.

Качественная сторона критерия социально-экономической эффективности отражается в содержании понятия «благосостояние нации социально-экономической системы». Например, в Японии в настоящее время на макроуровне в качестве критериального показателя рассчитывается чистое национальное благосостояние[24]. В состав критериального показателя социально-экономической эффективности включались в разное время такие показатели, как национальный доход, валовый национальный продукт, валовый внутренний продукт, чистый национальный продукт, чистое экономическое благосостояние.

Центральным показателем общепринятой в мире системы национальных счетов (СНС) выступают ВВП и ВНП, а также душевой ВВП (душевой ВНП).

В рамках концепции человеческого капитала проводятся расчеты эффективности вложений в человеческий капитал, в том числе экономическая эффективность образования. Используется показатель социальной нормы отдачи[25].

Социальный эффект не может быть исчерпывающе измерен стоимостными показателями (например, может быть экономический рост без развития); для его оценки также применяются натуральные показатели[26]. Например, есть предложения использовать макроэкономический показатель эффективности «продолжительность жизни – валовый внутренний продукт»[27]. Используются и другие показатели, например индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП), индекс гармоничного развития цивилизации (ИГРЦ)[28]. На уровне региона есть предложение рассчитывать индекс социального развития (ИСР), который строится путем взвешивания и комбинирования отдельных характеристик (здоровья, благосостояния, образования и культуры, социальной безопасности, социальной активности)[29].

С социальным эффектом связаны такие характеристики социума, как социальное настроение, социальное самочувствие и противоположные им характеристики (социальное неблагополучие, социальная напряженность), расчеты которых также позволяют получить интегральные оценки.

6. В оценке социального эффекта должны применяться как объективные показатели, так и субъективные оценки. Субъективные оценки (на основе опросов населения в виде интервью, анкетирования) часто применяются при оценке степени удовлетворенности отдельных людей, социальных групп в количестве и качестве получаемых товаров и услуг (жилищных, бытовых, медицинских, образовательных, транспорта и связи, страховых и т.д.), в степени реализации прав и свобод граждан.

Социальный эффект выражается в позитивной динамике данных показателей и оценок.

7. Обобщающим показателем социальной эффективности является образ и качество жизни, отражающиеся в продолжительности жизни населения страны, общественном здоровье. Общественное здоровье (здоровье населения) рассматривается как наиболее полный индикатор уровня жизни населения и социально-экономического положения страны (региона), как социально-политическая категория, отражающая воспроизводство населения, его физическое и духовное развитие, сохранность жизненного потенциала и активность жизни популяции, индивидуальную способность каждого члена общества осуществлять биологические и социальные функции.

Корреляционный анализ показал, что наибольшее влияние на региональные различия в ожидаемой продолжительности жизни оказывает уровень жизни (позитивный фактор) и удельный вес убыточных предприятий и организаций в их общем числе (негативный фактор). К другим факторам, влияющим на продолжительность жизни, но оказывающим значительно меньшее влияние, относятся: площадь жилищ, приходящаяся в среднем на одного жителя, благоустройство жилищного фонда, плотность автомобильных дорог общего пользования с твердым покрытием, соотношение с величиной прожиточного минимума пенсионеров среднего размера назначенных месячных пенсий, доходы от предпринимательской деятельности[30].

Характеристики здоровья населения проводятся на макро- и микроуровне. Так, на микроуровне изучается уровень индивидуального здоровья, на макроуровне (популяционном) анализируется заболеваемость, инвалидизация и продолжительность предстоящей жизни[31]. Более подробную картину состояния здоровья можно получить через показатели смертности, в том числе младенческой, материнской, причины смертности, показатели временной нетрудоспособности и другие.

Многочисленные исследования показывают важность как физических, так и психических характеристик здоровья[32]. Ранее свойственное большинству россиян ощущение стабильности сменилось чувством безысходности, угнетения, некой социальной отверженности, порожденной во многом материальной бедностью. Прямым следствием этих процессов стало постепенное вызревание массовой тенденции настроений угнетенности, апатии и социального пессимизма, что отражает ухудшение социального самочувствия.

В исследованиях предпринимаются попытки количественного измерения стоимости человеческой жизни, потерь от заболеваемости, инвалидности, смертности. Так, например, приводится методика подсчета коэффициента суммарной оценки здоровья населения (КСОЗН)[33], методика подсчета потерь жизненного потенциала населения региона[34], экономическая оценка ущерба от людских потерь[35].

7. Специфика социального эффекта (его отражение в здоровье, образовании, квалификации, культуре) позволяет говорить о его преимущественно долгосрочном воздействии и последствиях.

Долгосрочный характер социальных эффектов проявляется в следующем:

– «демографическое эхо» (демографические волны в области рождаемости, смертности, структур населения: половозрастной, брачно-семейной) касается жизни трех поколений людей при длине демографического поколения примерно 30 лет (т.е. 90 лет);

– механизмы социальных процессов отличаются высокой инерционностью. Можно говорить об инерционности отдельных социальных процессов, социальных институтов, сфер общественной жизни, инерционности поведения и сознания человека[36]. Внешняя среда (в том числе проводимая социально-экономическая политика) влияет на формирование личности человека, его установок, стереотипов, ценностных ориентаций, стратегий адаптационного поведения, т.е. на сознание и подсознание человека. Например, в том числе под влиянием снижения уровня жизни формируются долговременные установки на малодетную или бездетную семью;

– «ловушки бедности» означают то, что не одно поколение людей может оказаться в тяжелых экономических условиях. Можно более широко разработать вопрос об институциональных социально-экономических ловушках (в рамках институционализма);

– вложения в человека обладают абсолютной ценностью и приоритетностью[37].

7. При принятии решений в области экономической политики необходимо проводить социальную экспертизу и оценивать возможные социальные последствия. Данный тезис относится и к проведению социальных преобразований и реформ (например, монетизация льгот, реформирование образования, здравоохранения). Институционалисты ставят вопрос о трансакционных издержках реформирования[38]. Согласно концепции социального капитала его потеря социального капитала (потеря связей и доверия внутри общества) имеет серьезные последствия, не сопоставимые с утратой физического капитала (глубокий социально-экономический кризис, обесценивание наличного физического и человеческого капитала)[39].

Социальные издержки (потери) реформирования по сферам жизнедеятельности могут быть классифицированы:

а) по демографическим показателям – депопуляция населения, снижение рождаемости и уменьшение численности детей, увеличение заболеваемости, инвалидизации, смертности и снижение продолжительности жизни, увеличение демографической нагрузки на трудоспособное население, разрушение морально-нравственных устоев семьи со всеми вытекающими последствиями (ростом разводов, числа одиноких людей, детей, рожденных вне брака, безнадзорных, лишенных родительского воспитания детей), ухудшение качества национального генофонда;

б) в сфере труда – сокращение численности экономически активного населения, занятости, рост безработицы, увеличение занятости в теневой экономике и т. д.;

в) в сфере доходов населения – низкая доля оплаты труда в доходах, поляризация доходов бедных и богатых, рост скрытых доходов и т.д.;

г) в структуре расходов населения – высокая доля расходов на покупку продовольствия, низкая покупательная способность среднедушевых денежных доходов и т.д.;

д) в состоянии социальной сферы – снижение государственных расходов (федеральных, региональных) на социальные нужды, особенно в период экономической стагнации, другие издержки, в том числе:

– в образовании – сокращение числа дошкольных учреждений, школ, других образовательных структур, прежде всего государственных, на фоне коммерциализации образовательных услуг; сокращение числа учащихся, студентов, обучающихся на бюджетной основе; увеличение числа детских домов и численности детей и подростков, проживающих в них;

– в культуре – сокращение количества библиотек и их материального фонда, клубов, особенно в сельской местности, кинотеатров, числа посещений театров, кинотеатров;

– в здравоохранении – сокращение числа больничных учреждений и больничных коек и др.

Мы считаем, что в социальные издержки включается социально-психологическое состояние общества в целом и отдельных людей (социальное настроение, социальное самочувствие населения), а также состояние с преступностью в обществе (уровень правонарушений, криминализации общества) [40].

С точки зрения составляющих (компонентов) человеческого потенциала классификация социальных потерь включает потери социально-демографические, социально-экономические, социокультурные и потери деятельностного потенциала (например, аномия общества).

7. При расчетах социальной эффективности должны учитываться затраты на предупреждение социальных издержек и затраты на снижение социальных издержек. Возможен расчет оптимальных и пороговых значений социального эффекта.

Затраты на предупреждение социальных издержек связаны с положительной динамикой социальных инвестиций, не допущением снижения их уровня до порогового значения и приближением к оптимальной величине. При этом оптимальные социальные вложения, должны соответствовать, с одной стороны, возможностям государства, а, с другой стороны, – потребностям общества и экономики. Важно обозначить пороговые значения, ниже которых наступает социальное разрушение, деградация. В нашей стране следует сравнивать объем социальных льгот и гарантий, получаемых населением в экономике СССР и современной экономике. В переходной экономике российского типа необходимо сохранять весомую составляющую затрат государства в поддержании системы социальных льгот и гарантий населению, а реформирование данной системы (переход на страховые принципы, коммерциализацию, адресную помощь) осуществлять постепенно.

На уровне государства пороговые значения могут определяться размерами финансирования социальных программ в данном году по итогам прошлого года (или как средняя величина за последние 3–5 лет), проиндексированными с учетом инфляции. При определении оптимальных значений с определенной долей условности в качестве ориентиров могут быть использованы данные развитых стран: доля расходов в ВВП, расходах госбюджета. Например,

На уровне предприятия в качестве пороговых могут быть взяты, например, средние отраслевые показатели: величина социальных инвестиций на одного работника, отношение социальных инвестиций к валовым продажам, отношение социальных инвестиций к балансовой прибыли[41]. В качестве оптимальных – показатели лучших, передовых предприятий отрасли в стране или за рубежом.

На уровне региона целесообразно учитывать ситуацию в соседних регионах (например, для Ивановской области – это сравнение с Владимирской, Костромской, Ярославской областями).

Расходы государства на преодоление социальных издержек реформирования включают:

– затраты на профилактику и лечение заболеваний по медицинским и социальным показаниям, на уход и реабилитацию больных, мероприятия по охране здоровья, социальные трансферты (пенсии по инвалидности, выплаты по линии социального страхования);

– затраты на социальную защиту населения (строительство и содержание домов-интернатов, детских домов, социальных приютов, социально-реабилитационных центров для несовершеннолетних, центров психолого-педагогической помощи семье и детям, центров социальной адаптации для бомжей и т. д.);

– затраты на стимулирование рождаемости (той ее части, которая связана со снижение уровня жизни), на профилактику и борьбу с преступностью, наркоманией, алкоголизмом;

– ущерб от людских потерь, упущенную выгоду в производстве ВВП в связи с людскими потерями – болезнями, травмами, гибелью людей;

– затраты, связанные с преодолением низкого уровня платежеспособного спроса, сберегательной активности населения (вследствие низкого уровня доходов, недоверия к государству, банкам), низкого уровня и качества жизни в целом (затраты на повышение доходов населения, на PR-компании, направленные на повышение доверия населения к власти, государству, отдельным его представителям, государственным мероприятиям – выборам, переписи и т.д.).

Социальный эффект на микроуровне соизмеряемый с затратами предприятий и организаций на социально-экономические мероприятия, социальную сферу. Социальный эффект от социально-экономических инвестиций на уровне предприятия (организации) выражается:

– в улучшении условий труда и техники безопасности, сокращении заболеваемости (в том числе профессиональной заболеваемости), уменьшении потерь рабочего времени по болезням работников, текучести кадров

– в повышении степени удовлетворения социальных производственных потребностей работников в объектах отдыха, личной гигиены, питания, системе оплаты труда, системе социальных льгот и гарантий, степени удовлетворения социально-бытовых потребностей работников в жилье, перемещении на работу и обратно, в услугах дошкольных учреждений, здравоохранения, образования,

– в социальной защите работников при реорганизации, возможной ликвидации, несостоятельности (банкротстве) предприятия,

– в решении проблем занятости, переобучения кадров, условия высвобождения,

– в регулировании продолжительности рабочего времени, времени отдыха и отпусков,

– в целом в повышении степени удовлетворенности трудом.

Затраты предприятий (организаций), имеющие социально-экономическую направленность, включают, прежде всего, расходы на:

– улучшение условий труда и технику безопасности;

– развитие добровольного и обязательного медицинского страхования (договоры с органами здравоохранения по медицинскому обслуживанию работников, проведению диспансеризации, профосмотров; договоры со страховыми компаниями по обязательному медицинскому страхованию работающих), расходы на приобретение путевок на лечение и отдых,

– строительство и содержание социальной инфраструктуры (здравпунктов, специальных кабинетов, амбулаторно-поликлинических учреждений, профилакториев, санаториев, баз отдыха, детских дошкольных и иных образовательных учреждений, детских оздоровительных лагерей и др. на балансе предприятий и организаций), в том числе расходы на приобретение медицинской аппаратуры.

Есть примеры российских компаний, проводящих социальную политику в широком смысле слова, например, «Газпром», где реализуется более 20-и форм стимулирования труда, включая программы стипендиальные, обучения в организации, жилищного строительства, дополнительного пенсионного обеспечения, льготного кредитования и т.д.[42].

Вопрос о социальной политике предприятий сейчас весьма актуален. Социальные инвестиции компаний рассматриваются в разрезе отраслей, различных форм собственности. Например, Е. Балацкий приводит методику оценки количественного и качественного индекса социальных инвестиций компаний[43].

На уровне региона социальный эффект соотносится с затратами финансовых ресурсов (включая затраты федерального, регионального и муниципальных бюджетов, фонда финансовой поддержки регионов, фонда компенсаций и других бюджетных и внебюджетных источников, идущих на социальную сферу).

Возможно выделение других методологических подходов к выявлению и оценке социальной эффективности (социального эффекта).

Расширенная трактовк а социальной эффективности может быть представлена с учетом концепции социального капитала, учитывающего социальные сети, социальные нормы, доверие. Согласно данной концепции социальный капитал увеличивает отдачу от инвестирования в капитал физический и человеческий. Рассчитывается индекс институционального качества[44]. Эффект от накопления социального капитала выражается во взаимном доверии, которое обеспечивает укрепление и расширение социальных связей и делает возможным поступательное развитие общества. Потеря же социального капитала (потеря связей и доверия внутри общества) имеет серьезные последствия, не сопоставимые с утратой физического капитала (глубокий социально-экономический кризис, обесценивание наличного физического и человеческого капитала.

В этих условиях важно определить подходы к оценке человеческого капитала, социально-экономической эффективности, результативности экономических преобразований.

[1] Дискуссия по этому поводу начата на страницах журнала «СОЦИС»: Кузнецов В.Н. Общенациональная цель как фундаментальная проблема социологии // Социол. исслед. 2005. № 4.

[2] Заславская Т.И. Человеческий потенциал в современном трансформационном процессе // Общественные науки и современность. 2005. № 3. С. 16.

[3] Римашевская Н. Человеческий потенциал России и проблемы «сбережения населения» // Российский экономический журнал. 2004. № 9/10. С. 40.

[4] Слезингер Г. Э. Социальная экономика. М.: Изд-во «ДиС», 2001. С. 3.

[5] Куликов В., Роик В. Социальная политика как приоритет и приоритеты социальной политики // Российский экономический журнал. 2005. № 1. С. 5.

[6] Стратегия развития государства на период до 2010 года // Рос. экон. журн. 2001. № 1. С. 4.

[7] Апарин Н. С., Мымрикова Л. С., Рябушкин Б. Т. К вопросу об интегрированной статистической информации для системного анализа социально-экономических процессов // Вопросы статистики. 2004. № 5. С. 30.

[8] Олейник А.Н. Социальная политика: пути достижения эффективности // ПОЛИС. 1998. № 5. С. 140.

[9] Экономическая энциклопедия / Науч.-ред. совет изд-ва «Экономика»; Ин-т экон. РАН; Гл. ред. Л.И.Абалкин. М.: ОАО «Изд-во «Экономика», 1999. С. 1010–1011.

[10] Давыдянц Д. Е. Критерий, показатели и оценка социально-экономической эффективности // Вопросы статистики. 2002. № 8; Донченко Ю. В. Оценка социально-экономической эффективности Курской области в сравнении с регионами Центрального федерального округа // Вопросы статистики. 2003. № 1.

[11] Козаков Е. О социально-экономическом подходе // Экономист. 2004. № 5. С. 61.

[12] Левашов В.К. Глобализация и социальная безопасность // Социол. исслед. 2002. № 3. С. 19–28.

[13] Иванов В.Н., Суворов А.В. Проблемы охраны здоровья населения России // Проблемы прогнозирования. 2003. № 3. С. 107.

[14] Вечканов Г.С., Вечканова Г.Р., Пуляев В.Т. Краткая экономическая энциклопедия. СПб., ТОО ТК «Петрополис», 1998. С. 447.

[15] Лайкам К. Модели социальной политики // Общество и экономика. 2000. № 8. С. 26.

[16] Большой экономический словарь / Под ред. А. Н. Азрилияна. М.: Ин-т новой экономики, 2002. С. 1258.

[17] Иванов Н. Человеческий капитал и глобализация // Мировая экономика и международные отношения. 2004. № 9. С. 28.

[18] Папава В. Некроэкономика – феномен посткоммунистического периода // Общество и экономика. 2001. № 5. С. 27–28.

[19] Васильчук Ю. Постиндустриальная экономика и развитие человека // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 10. С. 85.

[20] Родионова О.В. Социальная функция современного государства в теоретико-прикладном аспекте. Иваново: Изд-во «Ивановский государственный университет», 2004. 110 с.

[21] Лексин В., Швецов А. Социальные обязательства государства, социальная политика и социальные реформы // Российский экономический журнал. 2001. № 1. С. 46–47.

[22] Аргунова В.Н. Социальная справедливость: ценностно-институциональный анализ. Изд-во «Ивановский государственный университет», 2004. 311 с.; Бойков В.Э. Ценности и ориентиры общественного сознания россиян // Социол. исслед. 2004. № 7. С. 51.

[23] Заславская Т.И. Человеческий потенциал в современном трансформационном процессе // Общественные науки и современность. 2005. № 3. С. 14–15.

[24] Матвеева А. Организация статистики в Японии // Вестник статистики. 1990. № 4. С. 44–48.

[25] Аширова Г.Т. Современные проблемы оценки человеческого каптала // Вопросы статистики. 2003. № 3. С. 26–31; Вереникин А.О. Человеческий капитал: концептуальные основания и особенности проявления // США. Канада: Экономика. Политика. Культура. 2005. 3 3. С. 85–100; Майбуров И. Эффективность инвестирования и человеческий капитал в США и России // МЭиМО. 2004. № 4. С. 3-13; Щетинин В. Человеческий капитал и неоднозначность его трактовки // МЭиМО. 2003. № 8. С. 42–49.

[26] Экономическая энциклопедия / Науч.-ред. совет изд-ва «Экономика»; Ин-т экон. РАН; Гл. ред. Л.И.Абалкин. М.: ОАО «Изд-во «Экономика», 1999. С. 1011.

[27] Давыдянц Д. Е. Критерий, показатели и оценка социально-экономической эффективности // Вопросы статистики. 2002. № 8. С. 75.

[28] Более подробно показатели эффективности использования человеческого капитала (ВВП, НД, ИРЧП, ИГРЦ, ВРП и др.) рассмотрены в статье: Берендеева А.Б. Социальный «вектор» в экономике: теоретические и статистические оценки // Проблемы новой политической экономии. 2005. № 1. С. 27–36.

[29] Моделирование социо-эколого-экономической системы региона / Под ред. В.И.Гурмана, Е.В.Рюминой. М.: Наука, 2001. С. 39–42.

[30] Прохоров Б.Б. Здоровье населения России в прошлом, настоящем и будущем // Проблемы прогнозирования. 2001. № 1. С. 148–163; Прохоров Б.Б., Горшкова И.В., Тарасова Е.В. Условия жизни населения и общественное здоровье // Проблемы прогнозирования. 2003. № 5. С. 127–139.

[31] Римашевская Н.М. Качественный потенциал населения России: взгляд в XXI век // Проблемы прогнозирования. 2001. № 3. С. 34–48.

[32] Гафаров В.В., Пак В.В., Гагулин И.В., Гафарова А.В. Психология здоровья населения в России. Новосибирск: СО РАМН, 2002; Бойков В.Э. Ценности и ориентиры общественного сознания россиян // Социол. исслед. 2004. № 7; Иванова В. А. Страхи и тревоги россиян: «западники» и «традиционалисты» // Социол. исслед. 2002. № 3. С. 44–50; Иванова В.А., Шубкин В.Н. Массовая тревожность россиян как препятствие интеграции общества // Социол. исслед. 2005. № 2. С. 25; Журавлева И.В. Здоровье населения как междисциплинарная проблема. Становление социологии здоровья / Социология в России. М., 1998; Крупец Я. Н. Социальное самочувствие как интегральный показатель адаптированности // Социол. исслед. 2003. № 4. С. 143–144; Лапин Н.И. Как чувствуют себя, к чему стремятся граждане России // Социол. исслед. 2003. № 6; Назарова И.Б. Здоровье российского населения: факторы и характеристики (90-е годы) // Социол. исслед. 2003. № 11; Хасбулатова О. А., Егорова Л. С. Социальное самочувствие женщин и мужчин в средних городах России // Социол. исслед. 2002. № 11. С. 48–54.

[33] Решетников К.В. Региональные особенности общественного здоровья в России в переходный период // Проблемы прогнозирования. 2001. № 3. С. 49–58.

[34] Флоринская Ю. Здоровье населения российских регионов //Проблемы прогнозирования. 1999. № 5. С.

[35] Корчагин В.П., Нарожная В.Л. Экономическая оценка ущерба от людских потерь // Проблемы прогнозирования. 1998. № 5. С. 109–120.

[36] Матвеева Н.А. Социальная инерция. К определению понятия // Социол. исслед. 2004. № 4. С. 15–23.

[37] Дятлов С.А. Теория человеческого капитала. СПб., 1996. С. 63, 136.

[38] См., например: Блохин А.А. Институциональный аспект анализа цены российских реформ // Проблемы прогнозирования. 2001. № 1. С. 116–135.

[39] Иванов Н. Человеческий капитал и глобализация // Мировая экономика и международные отношения. 2004. № 9. С. 28.

[40] Социально-психологические аспекты экономической политики государства и ее последствий, вопросы социального самочувствия рассматриваются в учебном пособии: Берендеева А.Б. Социально-психологические аспекты экономики. Иваново: «Изд-во «Ивановский государственный университет», 2004. 147 с.

[41] Расчеты данных показателей по предприятиям различных отраслей и форм собственности приводятся, например в статье: Балацкий Е. Социальные инвестиции компаний: закономерности и парадоксы // Экономист. 2005. № 1. С. 64–80.

[42] Промыслов Б., Дроздова С. Стимулирование труда и тарифная система // Человек и труд. 2004. № 2. С. 77–78.

[43] Балацкий Е. Социальные инвестиции компаний: закономерности и парадоксы // Экономист. 2005. № 1. С. 64–80.

[44] Иванов Н. Человеческий капитал и глобализация // Мировая экономика и международные отношения. 2004. № 9. С. 28.