Эффективное средство биотехнологии

Скепсис относительно роли «горизонтального» переноса в макроэволюции вовсе не означает, что этот природный механизм неприменим в генной инженерии. Ведь из того, что самородное железо редко встречается в земной коре, не следует запрет на использование железа в технике. Генная инженерия по сравнению со стихийной эволюцией обладает возможностью стратегического планирования, в тысячи раз повышая вероятность редких в природе событий. Например, вирусная пересадка генов резко ускоряет процессы, которые при традиционной селекции требовали многих лет работы, а часто были бы вовсе невозможны ввиду генетической несовместимости партнеров. Впрочем, по крайней мере у эукариот проявление в фенотипе «пересаженного» гена сильно зависит от филогенетической близости (сходства механизмов индивидуального развития) донора и реципиента.
Но важные для людей эффекты (например, получение бактериальных культур, синтезирующих необходимый для больных диабетом инсулин) достижимы и в рамках природного предела: «один ген — один фермент».
Потенциальные возможности генной инженерии растений весьма велики, особенно в сочетании с традиционными методами селекции (а без них и в генной инженерии не обходятся). Но мы столько раз, особенно в ХХ в., испытали на себе негативные последствия технических достижений, что невольно начинаем «дуть на воду»: не несет ли генно-инженерный синтез невиданных форм жизни опасности для человека? Сам процесс создания таких организмов, особенно используемых в пищу, безусловно, гораздо менее опасен, чем химический синтез многих лекарств. Во-первых, потому что генная инженерия основана на природном явлении, благополучно протекавшем 3 млрд лет без нашего участия. Во-вторых, потому что обеспечить необходимую для употребления в пищу чистоту продуктов абиогенного синтеза — сложная химическая задача. В-третьих, жизнь, как известно со времен Л. Пастера, для построения белков и нуклеиновых кислот использует только левые изомеры аминокислот (мономеры белков) и правые изомеры нуклеотидов (мономеры нуклеиновых кислот). Противоположные изомеры вредны для всего живого. При абиогенном синтезе выход левых и правых изомеров одинаков. Их разделение в промышленных условиях требует немалых затрат. Всё же, что делают для нас другие живые существа, в этом аспекте для нас безвредно.
Но не выйдут ли созданные нами формы жизни из-под нашего контроля, не начнут ли разрушать привычное нам живое окружение? Пока генная инженерия совершенствует отобранные в результате селекции сорта культурных растений, породы домашних животных и штаммы микроорганизмов, нет особых причин для беспокойства. Мы прежней селекцией уже настолько изменили их, что они не конкурентоспособны в природных условиях. Если мы наделим их еще некоторыми чертами, их жизнеспособность в дикой природе скорее упадет, чем возрастет. Опаснее эксперименты с дикими видами, представителей которых даже небольшие, но умело подобранные добавки (например, устойчивость к инфекциям) могут сделать эффективными конкурентами диких предков. Однако в естественных биоценозах и это маловероятно: они достаточно устойчивы, а взаимное приспособление их членов очень трудно превзойти, не слишком сильно меняя немногие параметры. Любые сильные изменения будут, безусловно, нежизнеспособны в природных условиях. Определенную опасность «новоделы» могут представлять лишь в сильно нарушенных биоценозах, которыми мы окружили себя. Здесь природные формы, ослабленные нарушениями типичной для них внешней среды, могут «проиграть» рукотворным конкурентам.
Но стоит ли задумываться об этом? Стоит. Во-первых, они могут оказаться эффективными сорняками, а нам и без них от сорняков спасу нет. Во-вторых, как только они закрепятся на заметной площади, начнется их естественная эволюция, которая чревата их проникновением в естественные сообщества. Вытесняя нетождественные им природные аналоги, они могут повлиять уже на естественные биоценозы (например, устойчивость к инфекциям может лишить вид важного естественного ограничения численности).
Впрочем, такие проблемы — тема отдельной публикации, а завершая эту, повторю: для совершенствования культурных форм нет научно обоснованных запретов.