Глава 7. Вольф и русское вольфианство

В тридцатые—сороковые годы девятнадцатого века русская философия и особенно наука о душе находились еще под сильным влиянием так назы­ваемого вольфианства. Поскольку многие корни современных философских и психологических понятий уходят в эту немецкую школу, о ней стоит пого­ворить. «Новая философская энциклопедия» рассказывает так.

«Вольфианство — школа в истории русской философии, влияние которой в академическом и университетском образовании приходится на период с 20-х годов восемнадцатого века до сороковых годов девятнадцатого.

Русское вольфианство своей основной задачей видело пропаганду идей не­мецкого просветителя Христиана Вольфа (1679—1754) и его последователей.

Вольф намеревался построить строгую систему философии, которая осно­вывалась бы на строгих доказательствах. Он имел склонность к дидактике, благодаря чему вольфианство прижилось в высших школах Европы и России. Хотя сам Вольф считался философом свободомыслящим и даже был изгнан из Гаме по обвинению в атеизме, его последователи, напуганные, вероятно, чрезмер­ным радикализмом французских просветителей, проводили линию на примирение науки и религии, что, разумеется, не могло не встретить теплый прием со сто­роны российских властей. <...>

Русские вольфианцы, хотя и не создали оригинальных философских систем, сделали немало для того, чтобы строгая школа профессиональной философии стала влиятельной в среде сравнительно широких слоев русского образованного общества, то есть проделало ту работу, которую выполняла Славяно-греко-латинская академия относительно православного духовенства».

С подачи немецкого последователя Вольфа Бильфингера, его школу стали называть «Лейбнице-вольфовской философией». Сам он это название не при­нял, но Лейбниц там присутствовал ощутимо.

О том, что представлял из себя Вольф, сейчас философы знают мало. Вольфианство забыто, а из работ Вольфа в России переводилась только одна — «Разумные мысли о силах человеческого разума» в 1751 году — да и та совер­шенно недоступна. Недоступна и потому, что уже два века как является биб­лиографической редкостью, и потому что читать его современный человек не может. Дело в том, что у Лейбница он взял лишь исходные понятия, а вот внешний вид заимствовал у Спинозы, с его бесконечными попытками пре­вратить философию в математику. И Вольф тоже постоянно пытается рас­суждать, будто выводит доказательства теорем. Для чтения такой литературы нужно иметь особый склад ума.

То, что Вольф был философом невеликим, в России понимали уже в середине девятнадцатого века. Сильвестр Гогоцкий так и пишет о нем в своем «Философском лексиконе»:

18 Заказ №1228 273

Круг четвертый. Научная и духовная философия— Слой второй

«Вольф принадлежит к числу второстепенных германских мыслителей: он не отличается оригинальностью взгляда, ни даже особенным углублением заим­ствованных начал. Несмотря на то, своими сочинениями по части философии он оказал некоторые услуги этой науке.

Главная заслуга Вольфа в области философии состоит в том, что он сооб­щил ей строгую систематическую форму, подробно и последовательно развил ее вопросы...» (Гогоцкий. Философский лексикон, с. 529).

Вот эта-то систематизация всего, что может быть предметом философ­ского познания, и сделала школу Вольфа на долгое время основой образова­ния в Германии и России. Почему? Наверное, потому, что его было проще запоминать. Ведь он все укладывал простейшими увязками, которые сейчас, в эпоху компьютера, называют «деревом хранения». В итоге все оказывается разложено по полочкам, всем полочкам даны имена, а единицам хранения строгие порядковые номера, — где положил, там и найдешь! Красота.

Не берусь судить, действительно ли он был слабым философом. Меня интересует русское понятие души, и к нему Вольф свою руку приложил. Гогоцкий так описывает подход Вольфа к философии:

«Разделение философии на части основывается на самом различии предме­тов ее исследования. Так как предметов философии познания есть три — Бог, человеческая душа и телесный мир, то и философия разделяется на три части: богословие, психологию и физику» (Там же, с. 531).

Как это согласуется с обвинениями Вольфа в атеизме, я не понимаю, да и бог с ними. Опуская рассказ о логике, метафизике, онтологии и космо­логии, которые все были очень важны для Вольфа, сразу перейду к психоло­гии. Их для Вольфа существовало две: опытная и умозрительная. Приведу рассказ Гогоцкого целиком, поскольку других источников об этих частях философии Вольфа в России, кажется, найти невозможно.

«Опытная психология служит, по мнению Вольфа, приготовлением к психо­логии умозрительной, богословию и нравоучительной философии. Она разделяет­ся на две части.

В первой излагается понятие о душе вообще и о способности мышления в частности. Основная способность души есть способность представления, но не в том смысле, что другие способности души, как то, чувствования и желания, составляют только видоизменение способности представления; способность пред­ставления называется основною потому только, что в ней заключается условие деятельности прочих способностей, то есть что без представлений нельзя чув­ствовать и желать, но можно представлять без чувствования и желания.

Первую он называет continuus agendi nisus, а вторым приписывает только nudam agendi possibilitatem. В этом понятии о значении способности представ­ления в душе выражается и отношение ее к миру: душа есть такая сила, кото­рая отражает в себе мир.

Вольф различает еще низшую способность познания от высшей: к первой относится способность чувствования, воображение и память; ко второй — вни­кание (reflexio), рассудок и разум (intellectus purus).

Во второй части он рассматривает желательные способности и также разделяет их на высшие и низшие.

Глава 7. Вольф и русское вольфианство

К первым относит чувственное пожелание, страсти и различные ощущения, движущие наше сердце; а в отделе о высших желательных способностях гово­рит о желаниях и побуждениях разумных и о свободе. Под свободою Вольф разумеет такую способность, которая может избирать что-нибудь по своему произволу, независимо от какого-либо состояния души. Побуждение деятельно­сти необходимы; тем не менее деятельность может быть совершенно свободна и случайна, то есть независима от предшествующего ряда причин и действий, и начинать независимый ряд деяний.

В вопросе об отношении или связи между душою и телом он не принимает ни гипотезы физического влияния, ни так называемой системы случайных при­чин, но руководствуется гипотезою Лейбница о предустановленной гармонии и на этом основании полагает, что самые ощущения происходят не столько от впечатления со стороны внешних предметов, сколько от внутренней деятельно­сти души» (Там же, с. 534—535).

Насколько Гогоцкий точен в передаче учения Вольфа, я судить не бе­русь. Да и мне важнее не сам Вольф, а как его учение понималось в России. А тут Гогоцкий — свидетель непосредственный. Но приведу его рассказ о второй части психологии Вольфа.

«В умозрительной психологии Вольф объясняет явления сознания самою сущ­ностью души, доказывая в двух первых отделах этой части философии, что душа есть существо простое, невещественное и что она есть субстанция, а не явление, или видоизменение субстанции.

Душе, как существу простому, свойственна единая основная сила, как глав­ная причина ее деятельности; но эта сила обнаруживается различными дей­ствиями. Она представляет или отражает в себе вселенную своеобразно, судя по месту ею занимаемому и по свойству чувственных органов.

В третьем отделе он рассматривает гипотезу предустановленной гармо­нии, стараясь примирить ее с понятием о свободе души и о нравственной вменя­емости. Эта гармония постоянно существует между впечатлениями, происхо­дящими в органах и представлениями души, между телесными движениями и желаниями; но душа может сохранять свою независимость и свободно опреде­лять себя к деятельности.

В последнем отделе Вольф касается вопроса о душах животных и приписы­вает им способности, подобные низшим способностям человеческой души. По его понятию душа животных есть также монада негибнущая, неразрушаемая, но не бессмертная, то есть после разрушения животного организма она лишается самоощущения» (Там же, с. 535—536).

Вот, примерно это представление имела о вольфовой философии обра­зованная русская публика в шестидесятые-семидесятые годы девятнадцато­го века.

Правда, сама вольфова психология была распространена гораздо лучше, чем известна, потому что по России ходило множество учебных пособий по психологии, не называвших своего источника, но написанных в вольфиан-ском ключе. Хуже того, системотворчество Вольфа было столь привлекательно для русских философов, что еще долгое время они могли отвергать положения

Круг четвертый. Научная и духовная философия — Слой второй

вольфовой психологии, но при этом рассуждать в рамках заданных им схем. Это встречается и у крупных философов, вроде Голубинского или Кудряв­цева-Платонова, которые никак не могут выпутаться из необходимости го­ворить об онтологиях и космологиях, как основаниях, без которых почему-то невозможно рассказать, что ты знаешь о душе или богословии.

Я расскажу для примера о сочинении Профессора Могилевской Семи­нарии Никифора Зубовского, называвшемся «Психология». Мне оно кажет­ся чистейшим переложением вольфианства.

Впрочем, я лучше просто приведу все начало его книги, параграфов, этак, десяток, и это даст полнейшее представление о том, как учились пси­хологии полтора века назад.

«ПСИХОЛОГИЯ

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ПОНЯТИЯ

§1- Понятие о психологии.

Между существами, находящимися в мире, мы замечаем то главное раз­личие, что одни из них приводятся к деятельности только посторонними существами (таковы на земле предметы царства неорганического и расте­ния); а другие действуют, сами себя определяя к деятельности (таковы люди и животные). Внутреннее начало жизни и деятельности последних мы назы­ваем душою.

Собрание сведений о душе человеческой, изложенных в известном по­рядке, составляет науку, получившую название Психологии.

§2. Главные вопросы и части Психологии.

Душа человеческая представляет собою для исследования две стороны: существуя, она выражает свое бытие, как сила, в различных видах и дей­ствиях. Посему и науку о душе, или Психологию, мы можем разделить на две части, из коих первая будет рассуждать о душе человеческой, как о суще­стве; а вторая будет излагать учение о ней, как о силе действующей.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ПСИХОЛОГИИ. О душе человеческой, как существе.

§3.

Предметы, составляющие первую часть Психологии. В рассуждении о душе, как существе, нам должно узнать: 1) что такое душа по своей природе и 2) что она в своем союзе с телом?

I. О природе души человеческой.

§4.

Вопросы, решающиеся здесь.

Говоря о природе души, мы желаем знать 1) ее состав, или стихию, если так можно сказать, из которой она состоит, и 2) принадлежащие ей, вследствие состава ее, свойства.

Глава 7. Вольф и русское вольфианство

§5. Состав, или стихия души.

Касательно состава души можно сделать два предложения, именно: она есть существо или материальное (вещественное), или нематериальное (ду­ховное). Спрашивается: какое из этих предположений истинно?

§6. а) Предположение о вещественности души.

Как в глубокой древности были, так и теперь есть люди, которые дума­ют, что душа наша, по природе своей, материальна. С одной стороны зави­симость души от тела и некоторая аналогия в действиях той и другого, а с другой, знакомство людей с природою внешнею, в которой заметили много сил, производящих удивительные действия над предметами, приводили и приводят к мнениям о материальности души.

И поскольку, предположив, что душа наша вещественна, мы можем думать, что ее составляет или какое-либо вещество, находящееся в нашем теле, или невесомая сила, действующая в нем: то и заключают — одни, что душа человеческая есть не иное что, как нервная в теле система и ее средо­точие мозг; а другие, что душа есть тончайшая, невидимая, необыкновенно движимая материя, невесомая жидкость, проницающая тело.

§7.

аа) Мнение о душе как о нервной системе и опровержение сего мнения.

Материалисты, принимающие за душу нервную систему и мозг, все действия души почитают следствием непрерывных движений, или отправ­лений, происходящих в нервной системе. Справедливо, что душу имеют те только органические существа, в которых находится нервная система, что чем совершеннее в существе сия система, тем выше душа его, так что в человеке, в котором нервная система на высшей степени развития, душа является существом, превосходящим души всех других существ, живущих на земле...

Но такое близкое отношение нервной системы к душе показывает толь­ко некоторую зависимость души от тела, в котором она живет, а не тожде­ство их. Нервная система и мозг не составляют души, и действия нервной системы не тождественны с действиями души...

§8. бб) Мнение о душе, как о невесомой жидкости.

Если же нервной системы никаким образом нельзя принимать за самую душу, то нельзя ли почитать за душу какой-нибудь невесомой жидкости?

Что в теле находятся такие жидкости, или силы, так, например, элек­тричество, магнетизм, гальванизм, и что эти силы производят иногда уди­вительные явления, похожие на явления или действия души, это очевидно и неоспоримо. Но признавать их за самую душу может только самый упор­ный материалист. Ибо все действия, которые были производимы в теле не­весомыми жидкостями, не исключая гальванизма, ограничивались только различными видами движения. Других действий никаких не было произво­димо этими силами.

Круг четвертый. Научная и духовная философия — Слой второй

Но движения тела есть один только род деятельности души и притом самый низший, замечаемый нами как в животных, так и в людях. Мы можем даже движения, происходящие в теле, не почитать непосредственными дей­ствиями души. Душа действует только своею волею на вещественные силы тела, давая направление их действиям или движениям. Оттого, с разлучени­ем души от тела, в теле могут происходить еще движения, поскольку в нем находятся вещественные силы, или действуют на него силы внешние веще­ственные; но сии действия непременно будут беспорядочны, поскольку они не управляются разумною силою души.

Таким образом вещественные в теле силы производят только телесные действия; духовных же они не производили и не производят. Потому причи­ною последних должно признавать особенную невещественную силу.

§9. б) Составная стихия души — дух.

Мы могли бы и в других родах веществ искать составной стихии своей души; но исследования наши постоянно приводили бы нас к тому же след­ствию, что вещество, или материя не может быть душою человеческою; ибо, если тончайшие роды вещества, каковы силы природы, очень мало имеют сходства с душою, то тем меньше сходство с нею должна иметь грубая мате­рия. Что же после сего составляет душу человеческую?

Дух есть основная и единственная стихия души человеческой.

1) На что иное указывают стремления ее и направления сих стремле­
ний, если не на духовность ее? Все в мире имеет стремление к сродному себе
по природе. Вещественная сила стремится к материи, один предмет к друго­
му. Но стремления души нашей выходят за пределы круга вещественных пред­
метов. Правда, бывают случаи, когда душа человека пристращается к неко­
торым предметам вещественным и в обладании ими находит удовольствие и
даже счастье; но это есть болезнь души, а не общий признак душ всех людей.

Душа же находящаяся в здравом состоянии не имеет никакого влечения к веществу; как бесприютная сирота, она грустит среди богатства веществен­ных предметов и уносится мыслями и желаниями туда, где нет ничего ве­щественного, где живет чистейший Дух. А это значит, что в состав души нашей не входит никакая вещественность, что, следовательно, она есть су­щество духовное.

2) Всякое сотворенное существо, духовное и вещественное, имеет нуж­
ду в соответственной его природе пище. Существа и предметы вещественные
поддерживают и продолжают свое бытие веществом. Спрашивается, чем пи­
тается душа наша? Предметы вещественные не питают и не насыщают души
нашей. Напротив, когда ее мысли, желания и чувства бывают заняты одни­
ми только вещественными предметами, тогда она томится тягостным ощу­
щением глада духовного, который сопровождается недовольством, уныни­
ем и вообще расслаблением всех душевных сил.

Но ее насыщают размышления о предметах духовных, Божественных, желания и чувствования святые. Животворнейшую для себя пищу она почер­пает в Слове Божием. Ибо оно есть дух. Значит, душа по природе своей духов­на. Ибо жизнь существа поддерживается пищею, сходною с его природою.

Глава 8. Происхождение души. Гогоцкий

§ Ю. 2) Свойства души, принадлежащие ей вследствие того, что она есть дух.

Как существо невещественное, духовное, душа не должна иметь ника­кой сложности, свойственной материи, и делимости. Следовательно, она должна быть существом а) простым и б) неразрушимым, бессмертным». (Зубовский, с. 1—9).

Я думаю, что приведенного отрывка достаточно, чтобы составить себе мнение о том, чем была русская вольфианская психология, сросшаяся с православием. И должен отметить, что это была очень сильная школа, ставившая множество вопросов, которые должны были стать предметами исследований психологов. Конечно, попытки доказывать душу логически, к примеру, выводя ее бессмертие из неделимости, которая со времен Аристо­теля стала символом неразрушимости, делают ее омертвелой. При чем тут логика, если душа есть существо? Как вы можете логически доказать воздух или цветущий сад?

Их надо просто видеть и так же просто описывать, если хотите.

Но если отбросить некоторое занудство и немецкий педантизм, то воз­никает множество интригующих вопросов. Например, не было ли кому-то выгодно осмеять вольфианство и никогда не отвечать на вопрос: а что со­ставляет пищу души? И что вообще означает тяга к духовному, которая, вообще-то, присутствует в каждом человеке и которую так ловко использо­вали дельцы естественной науки и революции, чтобы заставить двигаться огромное тело русского народа?

Да что там, вольфианство еще ждет своих исследователей, для которых заготовило множество любопытнейших сюрпризов.