К вопросу о перечнях потребностей

Следует раз и навсегда отказаться от бессмысленных попыток перечислитьи каталогизировать человеческие потребности и желания. Я могу привестинесколько теоретических доводов, которые, надеюсь, убедят вас втеоретической несостоятельности подобных перечней. Во-первых, любаякаталогизация подразумевает равнозначность всех составляющих каталога, ихравноправие и равновероятность. Но подобного равенства среди потребностей несуществует, вероятность, с которой нас охватывают те или иные желания,зависит от того, в какой мере удовлетворены иные, более фундаментальныежелания. Ни о какой равновероятности пробуждения желаний не может быть иречи. Во-вторых, сама структура каталога, само присвоение потребностям неких"инвентарных номеров" предполагает их взаимную изолированность,независимость Друг от друга. А между тем, ни одна из человеческихпотребностей, ни одно из человеческих желаний не может быть отлучено отпрочих потребностей и желаний. В-третьих, такого рода перечни составляются, как правило, на основевнешних, поведенческих проявлений, а это значит, что в них нет места новомузнанию о динамической природе потребностей. Например, в такого родакаталогах не может быть отражен парадокс, заключающийся в том, что одножелание служит способом выражения иных желаний. Инвентаризация потребностей бессмысленна еще и потому, чтомотивационную жизнь нельзя рассматривать как сумму изолированных, дискретныхвеличин, скорее, нужно говорить о спецификационной иерархии потребностей.Уже само количество включаемых в подобные списки потребностей практическивсецело зависит от того, с какой степенью спецификации автор каталогасклонен анализировать их. Побуждения, составляющие мотивационную жизньиндивидуума, не равновелики и не равнозначны, как доски забора, скорее, ихможно представить в виде множества сундуков на ветвях дуба, в каждом изкоторых спрятано по три хрустальных ларца, а в каждом из этих трех ларцовлежит по десять соколиных яиц, а в каждом из этих десяти яиц ѕ по пятьдесятиголок с кащеевой смертью и так далее. Уместна здесь и аналогия сгистологическим исследованием: для того, чтобы увидеть разные части клетки,требуется разная степень увеличения. Например, потребность в удовлетворенииили потребность в балансе включает в себя потребность в пище, которую наином специфическом уровне мотивации можно назвать потребностью в наполнениижелудка, последняя, в свою очередь, включает в себя потребность в белках,которая, в свою очередь, включает в себя потребность в определенном типебелков и т.д. Однако большинство известных нам классификаций потребностейпредставляют собой неразборчивую комбинацию потребностей и побуждений разнойстепени специфичности. В результате ни у кого не вызывает удивления тотфакт, что в одном списке фигурирует три-четыре потребности, а в другом ѕцелая сотня. При желании можно создать "перечень", в котором будетфигурировать лишь одна потребность, и равноправным такому списку будетдругой, объединяющий в себе миллион желаний, ѕ все будет зависеть лишь оттого, насколько скрупулезным окажется ученый-каталогизатор. Пора ужеосознать, что каждая из фундаментальных человеческих потребностей, на самомделе, представляет собой набор или коллектор разнообразных желаний, иподходить к его анализу следует так же, как к анализу фундаментальныхкатегорий. Другими словами, взявшись за "инвентаризацию" фундаментальныхчеловеческих потребностей, нужно понимать, что дело не ограничится созданиемнекоего реестра или каталога желаний, скорее нам предстоит произвести ихабстрактную классификацию (12). В дополнение к вышесказанному нужно добавить, что все когда-либопубликовавшиеся перечни потребностей имеют один принципиальный недостаток, изаключается он в следующем. Эти перечни подразумевают, что человек,испытывающий одну из потребностей, не может в то же самое время испытыватьдругую. Однако, как мы уже говорили, отношения между потребностями неподчинены принципу взаимоисключаемости. Напротив, потребности так теснопереплетены друг с другом, что отделить одну от другой практическиневозможно. Кроме того, если взглянуть критическим взором на существующиеныне теории позывов, нельзя не заметить, что уже само понятие "позыв"(drive), как правило, обусловлено нашей склонностью рассматривать всечеловеческие потребности по аналогии с потребностями физиологическими. Идействительно, имея дело с потребностями физиологического ряда, совсемнесложно отделить позыв от мотивированного поведения и объекта-цели, однакоэто становится практически невозможным, когда мы говорим о человеческомжелании любить и быть любимым. В этом случае позыв, желание, объект-цель инаправленная на его достижение активность предстают перед нами какнеразделимое, интегрированное целое.