Мода Византии. Человек как личность

Когда мы сегодня говорим о «византийстве», то высокомерно подразумеваем под ним совершенно определенное умонастроение, а именно подобострастно-льстивую покорность подданных перед вышестоящими, готовность выполнить любое их пожелание.
В византийском костюме все представля­ется прямолинейным и плоским, все скрыва­ется. Общее впечатление от одежды визан­тийцев— полная непроницаемость: наглухо закрытые руки, плечи, грудь. Нагота стала греховной! Время язычества ушло, настало время христианской морали...

Понятие о реальной земной жизни как о скорбной и греховной, а о человеческом теле как об источнике греха, нашло свое отраже­ние и в облике жителей Византии. Цвет одежды приобрел определенный смысл, осо­бенно в парадных придворных костюмах. Зо­лотой цвет считался символом божественной энергии, Святого Духа, чистоты.

Наиболее популярным стал зеленый — символ надеж­ды, цветения земли и райских садов. Не­сколько уступал ему голубой небесного от­тенка, напоминающий о бренности бытия.
Утверждается новый идеал красоты; прекрасным может быть только ли­цо, так как человеческая душа, духовное на­чало, смотрит на мир глазами и ими познает Добро и Зло.

Именно в Византии зародилась женская мода носить сразу по несколько одежд, надеваемых одна на другую. Поверх туник надевали жесткий плащ. Обязательной час­тью мужского костюма становятся штаны, состоящие из двух несшитых половинок, прикреплявшихся тесемками к поясу.

Для византийской моды тело человека не представляло интереса. Основу этой моды создают знаки отличия — богатая на золото вышивная отделка.Наступило господство парчи, заткан­ной золотыми и серебряными нитями, укра­шенной роскошной вышивкой, жемчугом и золотом.

Основные компоненты византийского костюма — длинная рубаха-юбка с рукавами (туника или хитон) и плащ, который набрасывался сверху и скреплялся аграфом на правом плече. Этот плащ походил на римский сагум или лацерну (lacerna — верхнее, преимущественно дорожное, платье с капюшоном), однако был длиннее римского, причем у знати изготавливался из дорогого материала с богатой отделкой, часто с четырехугольной вставкой на груди — знаком высокого положения, подобным широкой полосе (clavus latus) на тунике римского сенатора.

Такие плащи постоянно носили знатные византийцы, император Юстиниан. Признаком императорского достоинства был лорум — узкий шарф из парчи, весь в золотых пластинках и драгоценных камень­ях.

Наряду с плащом — повседневной одеждой придворных — встречаются изображения другого плаща, который, по преданию, носили только Христос, апостолы и некоторые святые: он имеет форму гиматия древних греков или, точнее, ту идеальную форму, которую сохраняют христианские образы и в современном искусстве. Античные формы одежды дополняются сугубо восточными мотивами: прежде всего это богатая (иногда — чрезмерно богатая) отделка, разнообразие окраски и блеск материала.

Византия с жадностью принимала восточные шелковые ткани, которые вдобавок расшивались узорами и орнаментом (большей частью с христианской символикой). Богатая отделка из золотых полосок, украшенных драгоценными камнями и жемчугом, покрывала всю поверхность одежды и усиливала впечатление прямолинейности и жесткости.

Жесткой и пышной была также и одежда знатных дам. Нижней одеждой служила туника (или стола), доходившая до ступней, плотно прилегавшая к шее, с длинными рукавами, узкими в запястье. Поверх нее нередко надевалась вторая туника с короткими открытыми рукавами. Обе туники также были богато украшены вышивкой, отделкой по краям и почти полностью утратили свой античный характер. Только плащ еще был близок к античному типу: он накладывался сзади на оба плеча, а концы спереди забрасывались накрест назад.

В качестве верхней одежды встречается также пенула с вырезом для головы, как, например, у женщин из свиты императрицы Феодоры. Модой предусматривались различные виды верхней одежды в зависимости от сословия. Общее впечатление от византийской одежды — полная непроницаемость: наглухо закрыты руки, грудь и плечи. Нагота стала греховной. В византийской одежде — все скрывающей, все представляющей прямолинейным и плоским, полностью пренебрегающей телом — греко-римский идеал одежды перешел в свою противоположность.