И тут ему в голову пришла такая странная мысль, какая еще никогда не возникала ни у одного безумца в мире

Если попытаться проследить историю развития любого явления или предмета, созданного человеком, то в самом его начале, у истока, всегда обнаружится просто идея, «странная мысль». И будьте уверены — эта мысль впервые возникла у ИЛЭ.

«Думать» и «придумывать» для него практически одно и то же. В своих фантазиях он проживает тысячи разных жизней, воображая себя в самых разных жизненных ситуациях.

Абсолютно естественно может представить себя на месте понравившегося киногероя; читая книгу, в какой-то момент замрет над строчкой и в своем воображении продолжит сюжет по-своему. В эти несколько секунд полного отрешения от действительности он может прожить приличный отрезок придуманной жизни; когда очнется, на мгновение растеряется — в какой же реальности он сейчас?

По большому счету, для того чтобы упорхнуть в фантазию, ему хватит ничтожнейшего пустяка — вскользь брошенного собеседником слова, рисунка на асфальте, формы облака. И все — теперь только кажется, что ИЛЭ продолжает оставаться рядом. На самом деле он уже может быть на пиратском паруснике или на другой планете.

Но вместо того, чтобы думать о работе, я стал почему-то размышлять о морях и океанах: о том, какие в морях водятся киты и акулы, почему киты такие большие, и что было бы, если бы киты водились на суше и ходили по улицам, и где бы мы жили, если бы какой-нибудь кит разрушил наш дом.

Немудрено, что он в этот момент пропустит мимо ушей обращенный к нему вопрос экзаменатора или проедет пару лишних остановок в трамвае. Понимаете, эта «здешняя и сейчасная» обыденность для него — как пятиметровый бассейн для дельфина: жить можно, да разве это жизнь!

Тем не менее следствием такого фантазирования является не одна только рассеянность. Это — способ постижения этого мира, особенно его новых возможностей. Соединяя в своем неуемном воображении уже известные элементы реальности, ИЛЭ творит новую реальность, которая открывает новые, захватывающие перспективы.

— Да где же эти великаны?

— Да вот они, перед тобой!

Из миллиона безумных идей, которые ИЛЭ может «выдать на-гора» за свою жизнь, хоть одна, но обязательно будет гениальной. Но все дело в том, что не ему судить, какая именно. К сожалению, и подавляющее большинство окружающих его людей тоже не способны сразу это сделать, но только они могут (при благоприятном стечении обстоятельств) не дать ей кануть в Лету. Сам ИЛЭ вряд ли воплотит свои идеи в жизнь: он лишь говорит: это возможно, это полезно, это очень нужно — и бросает их куда-нибудь, кому-нибудь. Пусть лично ему они не принесут никакой прибыли, но для него гораздо важнее, чтобы его идеи не пропали, чтобы реализовались.

Мое истинное призвание — это открывать и изобретать.

Его фантазирование дает не только понимание потенциальных возможностей всего, что его окружает. Оно помогает ему в нестандартных случаях, требующих быстрого принятия решения. Когда его нет в личном опыте, на помощь приходит «опыт» тысяч придуманных жизней. ИЛЭ практически мгновенно ориентируется в них и находит чуть ли не самый лучший выход из критической ситуации. Как, почему он поступил именно так — потом с удовольствием это объяснит, а заранее свои действия не продумывает.

Тем не менее определяющим является накопленный багаж знаний. Если у него этот багаж невелик, то и интуиция мало чем может помочь. Да, ИЛЭ способен на экзамене самостоятельно найти ранее неизвестное ему доказательство какой-нибудь теоремы, но даже самый великий гений не сможет это сделать без знания математики.