Слова били по сердцу словно молот по наковальне. Слова расковыривали саднящие раны на душе

- Сколько мне лет? - спросил Ирман хрипло и сжал кулаки, после чего вновь обнял себя, закрываясь от всего, что могло проникнуть под его панцирь.

Вопрос показался Амису бессмысленным, но не ответить на него было невозможно. Ирман шел на контакт, и это уже радовало, а потому надо было поддерживать этот шаг.

- Девятнадцать. - Ответил парень и приложился затылком к стене. - Но разве возраст играет роль?

- Да! - Ирман почувствовал, как внутри все скручивает от боли и обиды, которой, по сути, быть не должно. - Он был примерно моего возраста. Может старше... И где же он, раз я так ему нужен?! Или ему до сих пор не позволяют приближаться ко мне?! Это все бред! Или его не существует, или он забыл меня!

- Он не забыл. - Глухо отозвался Амис. - И он не плод твоего воображения. Ты забываешь, что есть обстоятельства, при которых человек ничего не может сделать. Если ему на то время было лет десять, то он вполне возможно был ограничен волей родителей, волей врачей, волей твоего отца. Попробуй расспросить у своего отца об этом мальчике. Быть может, он знает что-то.

- Хватит. - Ирман покачал головой и отошел к окну. Самообладание вернулось к нему, но теперь его мучила боль, которой он не желал. - Я не хочу говорить о несуществующих людях. Я вообще не хочу разговаривать... уходи. Тебе здесь так же нечего делать.