Ирману показалось, что его обдало ледяной водой, а потом кипятком. Он резко и рвано вдохнул в себя холодный воздух и прикусил руку, чтобы сдержать стон

По телу пробежалась мелкая дрожь... от паха и до корней волос, до кончиков пальцев...

Во рту Амиса было так горячо и скользко, что Ирман с трудом выдерживал эту мучительную и в то же время сладкую пытку. Ноги раздвинулись в стороны, действуя отдельно от тела, пальцы скользнули в волосы парня и смяли их... с губ сорвался хриплый вздох, а потом и стон... слабый, резкий... после протяжный...

Ирман подался бедрами вверх и задрожал сильнее, когда ладонь Амиса сомкнулась на его яичках и начала мягко оглаживать их, сводя парня с ума.

- Ты, дурак... Сеттон... идиот... - сдавленно выдохнул Ирман, вновь подаваясь навстречу движениям головы парня. - У меня крыша едет из-за тебя... я боюсь... что однажды... просто убью... тебя...

Голос перешел в стон и Ирман запрокинул голову назад, выгибаясь чуть ли не дугой, когда юркий язык прошелся по дырочке на его головке.

Ирману нравилось. Незнающее ласки тело реагировало бурно и откровенно. Кожа покрывалась мурашками, мышцы сокращались и расслаблялись, чтобы уже через мгновение вновь напрячься. Тяжелое дыхание, стоны, срывающиеся с губ, и самое искреннее, самое сладостное, что только можно было себе представить... безумие Ирмана... безумие, виной которому не старый извращенец, сломавший хрупкого мальчика, а молодой парень, безгранично любящий своего дикого психа.

Ирман грозился убить, но Амис слышал только "я люблю тебя" во всех этих фразах. Должно быть, он и сам помешался много-много лет назад, и теперь единственное лекарство, которое могло его спасти, было рядом.

Не встречая ни сопротивления, ни агрессии, Амис немного осмелел и теперь оглаживал свободной рукой бедро парня, продолжая заглатывать его плоть и двигать языком все быстрее, пока не почувствовал, как пальцы на его затылке сжались сильнее, а низ живота Ирмана напрягся. Мгновение... и горячая солоноватая и вязкая струя ударила в горло. Амис не отстранился. Он ждал, пока Ирман полностью изольется в его рот и, покорно прикрыв глаза, терпел не особо-то и приятные ощущения. И когда парень расслабил пальцы и уронил руку на матрас, он схватил полотенце, висящее на спинке кровати, и выплюнул в него белесую сперму.

Удовольствие, накатившее на Ирмана, было полным и каким-то тяжелым... его словно прибило к кровати огромным монолитом. Все звуки потонули в абсолютной тишине и все, что он слышал сейчас, это собственное сердцебиение, молотом долбящее виски. Грудь вздымалась и опадала... низ живота все еще сводило легкими спазмами, а по телу разливалось тепло и доселе неведомое чувство удовлетворения. Он чувствовал, как его сознание утекает сквозь пальцы вместе со временем, но все же не позволил себе отключится. А наоборот, приподнялся и схватил сидящего Амиса за запястье, после чего резко притянул его к себе и повалил на кровать, крепко обнимая и целуя соленые от спермы губы, жадно прикусывая их, и просовывая язык глубоко в подаривший ему высшее наслаждений рот.

Странное поведение Ирмана лишь в первые мгновения обескуражили Амиса. Но он почти сразу взял себя в руки и расслабился, отдаваясь во власть парня. Язык Ирмана ласкал и нежил его, и больше ни в движениях, ни в жестах не было агрессии и желания причинить боль. Не было желания подчинить. Не было жажды удержать всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Сейчас в каждом действии, в каждом вдохе Гердера было доверие, и Амис немного расслабился, обнимая своего зверя и прижимаясь к нему чуточку сильнее.

- Ну что скажешь? - улыбнулся парень, когда Ирман прервал поцелуй. - Усталость прошла хоть немного?

- Не знаю... - Ирман вскинул руку и провел ладонью по щеке Амиса, глядя на него каким-то безумным взглядом. - Ничего уже не знаю... ты такой странный. Не пугаешь меня... и вообще...

Что "вообще" Ирман не договорил. Вновь крепко обнял парня и, глубоко вдохнув его запах, оставил на подбородке болезненный укус, а потом и на шее, и на плече... после чего немного успокоился и уже окончательно расслабился, хотя отдышаться все еще толком не мог.