Ирман вскинулся на постели и утер ладонью капли пота, который градом катился по его лицу

Ему снилось что-то гадостное... такое жизненно-паскудное и реальное, что он сразу даже не понял, что проснулся. И все же, осознав, что сидит на своей кровати, в своей комнате, парень стал шарить рукой по матрасу, пока не наткнулся на плечо спящего Амиса. Из груди вырвался облегченный вдох, и парень повалился на подушку. Сделав еще несколько глубоких вдохов-выдохов, он повернулся на бок и, наплевав на все свои принципы и опасения, придвинулся к Сеттону, который почему-то даже трусы не надел. Прижавшись к горячей спине, Ирман по-хозяйски обнял худое, немного даже костлявое тело, и перекинул ногу через бедро парня.

- Только попробуй сбежать и я тебя удавлю. - Хрипло проговорил он, вжимаясь губами в затылок Амиса, и еще ближе придвигаясь к нему. - Убью собственными руками, и не пожалею. Даже не надейся.

Сеттон что-то сонно пробормотал и накрыл своей ладонью обнимающую его руку, попытался повернуться к Ирману лицом, но тот не позволил, сдавив его в объятиях еще сильнее.

- Спи и не дергайся... - пригрозил парень, и прикрыл глаза, уткнувшись носом в основание шеи Амиса. И уже вскоре провалился в сон. Но стоило сознанию отключиться, как Ирмана снова подбросило и он, громко зарычав, поднялся с кровати и подошел к двери.

Несколько мгновений стоял и смотрел на сломанный замок, потом дернул его пару раз в надежде на то, что тот сам себя исправит и, наконец, поставив перед дверью стул, словно это могло чем-то помочь, вернулся в постель. Только больше не обнимал Амиса. Повернулся к нему спиной и прикусил край подушки, призывая на голову этого предателя всяческие проклятия.

Сеттон же, словно почувствовал его терзания, придвинулся совсем близко и обнял так же, как Ирман обнимал его. Вот только с одним отличием: в спину парня сейчас упирался нехилый такой стояк.

- Вот же ты извращенец чертов! - зарычал староста и попытался отодвинутся, но вдруг застыл, осознав, что даже член Амиса не вызывает в нем никакого страха.

Ну торчит и торчит... никакого беспокойства, кроме раздражения. Впрочем, это раздражение вылилось не совсем адекватным поступком. Возмущенный своим же безразличием, Ирман резко сел и, схватив свою подушку, со всей силы ударил ею парня по лицу.

- Просыпайся, придурок! - выкрикнул он. - Вставай, кому сказал!

Сладкий сон, наполненный теплом и негой, прервался очень грубо. Амису снилось что-то хорошее, что-то, что можно было ассоциировать с глубоким мягким креслом, в которое опустилось тело после длительного физического напряжения. Это было так хорошо и блаженно, что расставаться с этими ощущениями было даже физически больно. Впрочем, довольно скоро парень осознал, что боль таки была и вполне себе реальная. Да и сложно было лицу не заболеть, когда по нему так яростно лупили подушкой.