Кодирование и декодирование лицевой экспрессии

Некоторые аспекты социального поведения человека обеспе­чиваются биологическими программами. В частности, способность человека передавать эмоциональные сигналы и принимать их име­ет биологическую природу. Процесс посылки эмоциональной ин­формации при общении начинается с мотивационно-эмоциональ-ного состояния, которое трансформируется в соответствующее выражение лица. Это осуществляется с помощью специального ко­дирующего механизма, существование которого доказывается соот­ветствием паттернов активности лицевых мышц определенным

эмоциям, хотя первичный паттерн лицевой экспрессии корректи­руется «правилами поведения», которые были усвоены субъектом в результате обучения, стимулируемого культурными и нацио­нальными традициями.

С эволюционной точки зрения внешняя экспрессия эмоций не была бы полезной, если бы члены общества (группы) не могли декодировать эти сигналы и, следовательно, адекватно реагиро­вать на них. Это означает, что лицо, принимающее сигналы (реци­пиент), должно быть подготовлено к их восприятию, т.е. иметь специальный механизм для их декодирования. При этом демонстра­ция гнева должна легко ассоциироваться с аверсивными явления­ми и их следствиями — возникновением эмоции страха. Наоборот, положительная экспрессия, например выражение счастья на лице человека, должна вызывать положительные эмоциональные реакции.

Механизм декодирования экспрессивной информации должен уметь дифференцировать паттерны лицевой экспрессии, а также идентифицировать их как сигналы определенных эмоциональных состояний. Биологическая природа этого механизма проявляется во врожденной боязни человека большого открытого простран­ства или змей и в той легкости, с которой он вырабатывает услов­ные рефлексы на отрицательном подкреплении, когда в качестве условных сигналов используются аверсивные стимулы, вызываю­щие негативные эмоции. Для объяснения этих явлений М. Селиг-мен (5еИ§тап М.) в 70-х годах ввел термин «биологическая прего-товность», полагая, что индивиды готовы отвечать соответствую­щей адекватной эмоциональной реакцией на ситуации и стимулы, которые могут иметь высокую биологическую цену.

Механизм декодирования эмоциональной экспрессии специ­ально был исследован У. Димбергом (01тЬег§ и., 1988) из Уни­верситета в Уппсала (Швеция), установившим, что лицевая эксп­рессия в зависимости от знака эмоции по-разному влияет на эмо­циональное состояние и условнорефлекторные реакции страха партнеров. При этом эмоциональная экспрессия может воздейство­вать на уровне подсознания, когда человек не отдает себе отчета о событии и факте его воздействия. В своих опытах У. Димберг демон­стрировал студентам фотографии со «счастливыми» и «гневными» лицами. Он нашел, что оба типа стимулов нельзя дифференциро­вать по вегетативным реакциям, которые одинаково вызывали снижение ЧСС и увеличение кожной проводимости. Но при этом рассматривание счастливых лиц сопровождалось большей актива­цией скуловой мышцы при тенденции к снижению активности у мышцы нахмуривания. Лицо, выражающее гнев, вызывало проти­воположный паттерн активности у тех же мышц.

Паттерны реакций мышц лица, связанные с эмоциями, воз­никают не только на социальные сигналы, но и на эмоциональ­ные ситуации в целом. Стимулы, вызывающие страх (изображение змеи), активируют мышцу нахмуривания, а картины нейтрально­го содержания усиливают активность большой скуловой мышцы. Подтвердив результаты, полученные параллельно другими иссле­дователями о корреляции между лицевой экспрессией и пережи­ванием эмоций, У. Димберг исследовал влияние специфики ус­ловного сигнала на выработку уело внорефлектор ной реакции стра­ха, измеряемой по величине кожного сопротивления. В своих опытах он вырабатывал у человека две условные оборонительные вегета­тивные реакции. В одном случае условным сигналом было лицо с выражением счастья, в другом — лицо, выражающее гнев. В обоих случаях подкреплением служил ток средней силы, приложенный к пальцу, и реакция на него состояла в увеличении кожной прово­димости. Перед выработкой условных рефлексов проводилась се­рия опытов с привыканием к условным стимулам: фотографии с лицами предъявлялись до тех пор, пока они не теряли способность вызывать ориентировочный рефлекс в виде роста кожной прово­димости. Признаком выработки условного рефлекса считали появ­ление вегетативной реакции на условный стимул. Условнорефлек-торное повышение проводимости кожи было больше и реакция не угасала дольше, если в роли условного сигнала выступала фото­графия лица с выражением гнева, а не счастья.

Оборонительная условнорефлекторная реакция усиливалась, если в условном сигнале увеличивали число аверсивных призна­ков. Например, у лица с выражением гнева изменяли направление взгляда так, чтобы он был направлен прямо на субъекта, а не в сторону. С помощью усиления аверсивных признаков в лице мож­но задержать угасание ранее выработанной условной оборонитель­ной реакции. Чтобы получить этот эффект, У. Димберг сначала вырабатывал условную оборонительную вегетативную реакцию на предъявление лица с выражением счастья, подкрепляемую током. Затем исследовал процесс его угасания, подменяя условный сиг­нал на лицо того же человека, но с выражением эмоции гнева. Это задерживало процесс угасания оборонительной реакции по срав­нению с условиями, когда подмены не было. При обратной подмене условного сигнала («гнева» на «счастье») угасание оборонительной вегетативной реакции, резко ускорялось, т.е. созерцание счастливо­го лица успокаивало человека и убыстряло темп угасания оборони­тельного рефлекса.

У. Димберг доказал, что влияние лицевой экспрессии на вели­чину условной вегетативной оборонительной реакции осушеств-

ляется автоматически и не зависит от процессов сознания. Чтобы выяснить, контролируется ли влияние лицевой экспрессии ког­нитивными процессами, он провел серию опытов с обратной мас­кировкой. Вырабатывалась дифференцировка: лицо с выражени­ем гнева подкреплялось током, а с выражением счастья — нет. Опыт включал три фазы: привыкание, обучение (формирование условного вегетативного рефлекса — изменение кожной проводи­мости) и его угасание. Обратную маскировку применяли только на стадии угасания выработанного условного рефлекса, силу ко­торого оценивали по величине кожной проводимости. На стадии угасания условный сигнал (выражение гнева) экспонировали в течение 30 мс, затем заменяли лицом с выражением нейтрально­го состояния, которое демонстрировали также в течение 30 мс. Такая процедура не позволяла опознать первый стимул, испытуе­мый сообщал о появлении только второго. Маскировку применя­ли к обоим стимулам: «гневному лицу», подкрепляемому током, и «счастливому» — дифференцировочному сигналу, не подкреп­ляемому током. Главный результат — величина условного оборо­нительного вегетативного рефлекса на применение стимула «гне­ва» при его обратной маскировке была больше по сравнению с условнорефлекторным ответом, возникающим на дифференци-ровочный стимул «счастья», который также маскировался. Таким образом, хотя человек не осознавал предъявление условного сиг­нала «гнева», поведенчески он реагировал адекватно, отвечая на этот стимул большей величиной аверсивной реакции. Это означа­ет, что лицевая экспрессия может вызывать эмоциональные эф­фекты, которые влияют на исполнительное поведение. При этом воздействие протекает как автоматический процесс на неосозна­ваемом уровне (рис. 42).

Лицевые паттерны особенно сильно действуют на людей, про­являющих социальный страх. Субъекты, отобранные по признаку боязни публичных выступлений, более бурно вегетативно реаги­руют даже на фотографию лица с нейтральным состоянием по сравнению с изображением неодушевленных предметов (грибы). При этом они переживают и оценивают свое восприятие нейт­ральных лиц как негативное. Испытуемые с высоким социальным страхом оценивают фотографию лица с выражением гнева как значительно более эмоционально-отрицательное, а лицо с выра­жением счастья — как менее положительное по сравнению с ис­пытуемыми с низким социальным страхом. Другими словами, они усиливают признаки отрицательных и ослабляют признаки поло­жительных эмоций на лице человека. Таким образом, восприятие лицевой экспрессии — это не просто восприятие некоторого