Привыкание

Пробы: 1 — «Счастье»; 2 — «Гнев. «счастье»: 2 — <чнев»

Угасание	условных рефлексов
0,2'	•<
	О. "
	. ^
0,1	^	n - ^		—•--2
		^	^ —————————
	^ ^
			^>
1 2	—I—————	1 1 4

Пробы: I — «Счастье» — «Нейтральное лицо»;

2 — «Гнев» — «Нейтральное лицо»

Рис. 42. Схематическое изображение основных результатов опытов Дим-берга с обратной маскировкой, в которых исследовалась зависимость ве­личины условного оборонительного рефлекса от знака лицевой экспрессии, использованной в качестве условного сигнала. По абсциссе — предъявле­ние фотографий: вверху при привыкании, внизу при угасании условного рефлекса при маскировке. По ординате ~ величина кожной проводимос­ти. Фотографии лица человека с выражением гнева — черные кружочки, с выражением счастья — светлые кружочки. Величина условного рефлек­са больше в том случае, когда в качестве условного сигнала оборонитель­ного рефлекса применялось лицо с выражением отрицательной эмоции. При обратной маскировке эффект воздействия лицевой экспрессии на оборонительный рефлекс не осознавался.

зрительного паттерна, а восприятие значимого сигнала, влияю­щего на состояние и поведение партнера, как это выявилось по отношению к условнорефлекторной реакции страха.

Реакция человека на лицевую экспрессию партнера включает элемент воспроизведения его мимики, что выражается в непроиз­вольном изменении активности мышц лица, зависящем от полу­чаемой эмоциональной информации. Этот процесс подобен «эмо­циональному заражению, или резонансу». Лицевые мышцы как бы имитируют, воспроизводят эмоцию, выраженную налицо партнера-Явление «эмоционального резонанса^ было описано П-В. Симо­новым применительно к вегетативным реакциям. Сопереживание с собакой-жертвой, выражающееся в появлении отрицательных эмоциональных реакций (рост ЧСС и усиление в ЭЭГ тета-ритма), побуждает собаку-наблюдателя вырабатывать инструментальный условный рефлекс, прекращающий подачу тока собаке-жертве.

Для распознавания и идентификации паттернов лицевых дви­жений человек использует два канала. Один канал — зрительный. Он производит опознание лицевой экспрессии с помощью гнос­тических нейронов нижневисочной коры, избирательно реагиру­ющих на эмоциональное выражение лиц. Другой канал оценивает паттерн собственной лицевой экспрессии, созвучный эмоции парт­нера. С этих позиций обратная лицевая связь не только выполняет функцию модуляции собственной эмоции, но и облегчает декоди­рование эмоциональной мимики партнера.

7.5. ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ АСИММЕТРИЯ МОЗГА И ЭМОЦИИ

Имеются многочисленные доказательства того, что восприя­тие эмоциональных сигналов находится под контролем правого полушария. Правосторонние корковые разрушения делают невоз­можным декодирование эмоционального настроения собеседни­ка, нарушают распознавание лицевой экспрессии эмоций. Разру­шения в правом полушарии (но не в левом) сопровождаются по­терей способности выразить или передать свое переживание

интонацией голоса.

Правое полушарие более тесно, чем левое, связано с вегета­тивными и телесными реакциями. Из клинической практики изве­стно, что пациенты более осведомлены о нарушениях и отклоне­ниях в реакциях на левой стороне тела. Человеку обычно легче по­стукивать синхронно в такт с сердечными ударами левой рукой.

Одно время казалось, что исключительно правое полушарие ответственно за обработку эмоциональных стимулов. Это дало ос­нование рассматривать левое полушарие как «неэмоциональную

'

структуру» (Тискег О.М., 1981). Однако более поздние исследова­ния показали, что оба полушария вносят свой вклад в эмоцио­нальные переживания. Наиболее вероятной представляется точка зрения, согласно которой правое полушарие в большей степени связано с негативными эмоциями. Это заключение в значительной степени основано на клинических наблюдениях. При ослабленной функции левого полушария больные беспокойны, пессимистически настроены, часто плачут. При снижении активности правого полу­шария возникает беспричинная эйфория, индифферентное настро­ение или частый смех.

Т.А. Доброхотова и Н.Н. Брагина установили, что больные с поражениями левого полушария тревожны, озабочены. Правосто­роннее поражение сочетается с легкомыслием, беспечностью. Эмо­циональные состояния благодушия, безответственности, беспеч­ности, возникающие под влиянием алкоголя, связывают с его преимущественным воздействием на правое полушарие мозга.

По данным В.Л. Деглина, временное выключение левого по­лушария электросудорожным ударом тока вызывает сдвиг в эмо­циональной сфере «правополушарного» человека в сторону отри­цательных эмоций. Настроение ухудшается, он пессимистически оценивает свое положение, жалуется на плохое самочувствие. Вы­ключение таким же способом правого полушария вызывает про­тивоположный эффект — улучшение эмоционального состояния. В.Л. Деглин считает, что положительные эмоциональные состоя­ния коррелируют с усилением альфа-активности в левом полуша­рии, а отрицательные эмоциональные состояния — с усилением альфа-активности в правом и усилением дельта-колебаний в ле­вом полушарии.

Демонстрация фильмов разного содержания с помощью кон­тактных линз раздельно в правое или в левое поле зрения показа­ла, что правое полушарие быстрее реагирует на слайды с выраже­нием печали, а левое — на слайды радостного содержания. При этом правое полушарие быстрее опознает эмоционально выра­зительные лица независимо от качества эмоции.

Распознавание мимики в большей степени связано с функци­ей правого полушария. Оно ухудшается при его поражении. По­вреждение височной доли, особенно справа, нарушает опознание эмоциональной интонации речи. При выключении левого полу­шария независимо от характера эмоции улучшается распознава­ние эмоциональной окраски голоса.

Большинство исследователей склонны объяснять эмоциональ­ную асимметрию полушарий головного мозга как вторичную эмо­циональную специализацию (Симонов П.В., 1987). Согласно

Л.Р. Зенкову, выключение левого полушария делает ситуацию непонятной, невербализуемой и, следовательно, эмоционально-отрицательной. При выключении правого полушария ситуация оценивается как простая, ясная, понятная, что вызывает преобла­дание положительных эмоций. Следовательно, нарушение инфор­мационных процессов после отключения одного из полушарий вторично сказывается на эмоциогенных механизмах.

По данным последних публикаций, локальные мозговые пора­жения, вызывающие изменения в эмоциональной сфере, находят во фронтальных областях коры. Это неудивительно, так как между фронтальной корой и лимбической системой существуют рецип-рокные отношения. По мнению Р. Давидсона и его коллег, имен­но фронтальные полюса регулируют аффективные переживания. Регистрация ЭЭГ у пациентов с депрессией выявляет особый тип функциональной асимметрии, характерный для этих больных: у них фокус активации находится во фронтальной и центральной обла­стях правого полушария.

По результатам исследований Р. Давидсона примерно 50% са­мооценок состояния «счастья» определяется доминированием ак­тивности во фронтальных областях левого полушария. У 10-месяч­ных младенцев восприятие лица человека с выражением счастья сочеталось с большей ЭЭГ-активацией в левом полушарии (Оау1а5оп К..1., Рох Т^.А., 1982), В другом исследовании новорож­денным давали пробовать сладкий сироп или раствор лимонной кислоты. Проглатывание сладкой жидкости вызывало интерес на лице ребенка и ЭЭГ-активацию в левой фронтальной коре. Грима­са отвращения и активация в правой фронтальной коре были ре­акциями на кислый сок.

Асимметрия ЭЭГ-активации исследована у 10-месячных младен­цев в зависимости от типа улыбки. Анализировались улыбки на при­ближение матери и другого человека. На мать ребенок реагировал улыбкой, при которой активировались большая скуловая мышца и круговая мышца глаза (улыбка Дачена). На приближение незнаком­ца ребенок также улыбался, однако круговая мышца глаза не реаги­ровала, активация возникала только в т.гуёотаПсик. Первый тип улыбки (искренний) коррелировал с относительно большей ак­тивацией в левой фронтальной коре, второй тип улыбки — с ак­тивацией правой фронтальной коры (ОауЕакоп К.}., Рох N.А., 1982).

Н. Фоке и Р. Дэвидсон предложили модель, объясняющую знак эмоций в зависимости от межполушарных отношений. Согласно их концепции левая и правая фронтальная кора — анатомический субстрат соответственно для выражения тенденции «приближения» (арргоасИ) и «отказа«(\уЩ')агау/а1). Противостояние этих двух тен-

денций и определяет знак эмоции. Доминирование тенденции «при­ближения» сочетается с активацией левой фронтальной коры и появлением положительных эмоций. Р. Дэвидсон и В. Геллер (Оау1о5оп Ш., НеИег \У.) полагают, что знак эмоций зависит от соотношения активности левой (ЛФК) и правой (ПФК) фрон­тальной коры. Это правило В. Геллер (НеНег \У., 1993) представи­ла в виде двух неравенств:

ЛФК > ПФК = положительные эмоции ПФК > ЛФК == отрицательные эмоции

Комментируя эти данные, П.В. Симонов (1997) отмечает, что в соответствии с потребностно-информационной теорией эмоций можно связать ПФК с прагматической информацией, приобре­тенной ранее и хранящейся в памяти, а ЛФК — с информацией, только что поступившей. Когда доминирует активность левого фрон­тального неокортекса, субъект располагает только новой инфор­мацией, которая не сопоставляется с ранее приобретенной. По­этому никаких проблем не возникает и все эмоции имеют поло­жительный знак. При доминировании активности правого фронтального неокортекса субъект располагает прежними знани­ями, но понимает, что не может учитывать новую информацию, и поэтому страдает.