Мировая война

Год триумфа

Год, прошедший с прошлой весны до нынешней(1997-1998), - время триумфа Криса Джента. Не зря Forbes зимой назвал его "Бизнесменом года".

Весной 1998 деловой мир был взбудоражен известием о том, что Джент заключил сделку на $60 млрд, присоединив к своей Vodafone американскую AirTouch. Ее 8,7 млн абонентов в США и 6,6 млн в Европе сделали новообразованную Vodafone AirTouch самой крупной сотовой компанией в мире.

Минусом этой сделки казалось то, что отношения Vodafone AirTouch и Bell Atlantic были безнадежно испорчены. Однако уже в сентябре Джент уговорил и эту компанию на стратегический альянс. Сейчас два мобильных оператора контролируют самую обширную сеть мобильной связи на территории Соединенных Штатов.

Мировая война

Однако Джент с его планами глобального лидерства на этом не успокоился. Следующая высота, которую он наметил для покорения, - концерн Mannesmann, краса и гордость немецкого бизнеса. Это многопрофильное предприятие, основанное в 1885 году - ровно на сто лет раньше, чем Vodafone, - в последние десять лет стало одним из ведущих игроков в телекоммуникационной сфере. Руководил концерном Клаус Эссер, с которым Джент был хорошо знаком.

Ирония этой истории в том, что Mannesmann сама спровоцировала захват, когда в октябре приобрела компанию Orange - третьего по величине оператора сотовой связи в Британии. До этого Vodafone и Mannesmann были партнерами на рынках некоторых других стран. Английская компания была шокирована тем, что Mannesmann вторгся на ее территорию, и сочла это объявлением войны.

Решение нанести ответный удар выросло у Криса Джента из осознания того, что если он не купит немецких конкурентов, то рано или поздно столкнется с угрозой захвата со стороны какого-нибудь телекоммуникационного гиганта из США. Ту же участь Джент предрекал и Mannesmann. Таким образом, инициируя слияние, Vodafone AirTouch рассчитывала спасти обе компании от реальной опасности.

В кругах, близких к Mannesmann, утверждали, что покупка Orange представляла собой рассчитанный риск, поскольку было понятно, как воспримут известие об этом англичане. Однако дальнейшее развитие событий превзошло все самые мрачные прогнозы.

Враждебные поглощения до недавнего времени почти не практиковались в Германии. Руководство Mannesmann считало себя застрахованным от посягательств со стороны компаний-агрессоров.

Однако они недооценили решительность Криса Джента и его команды, которые зря времени не теряли. Уже через пять дней после того, как Mannesmann объявил о сделке с Orange, Джент прибыл в Дюссельдорф с первым - пока еще дружеским - предложением о слиянии. Вся сделка "тянула" примерно на $100 млрд.

Глава Mannesmann Клаус Эссер категорически отверг предложение, оценив акции компании в два раза дороже. Тогда на это утверждение никто не обратил внимания, хотя через несколько месяцев стало ясно, что Эссер был не так далек от истины.

Через несколько дней Джент предпринял новый заход. На этот раз сумма предполагаемой сделки составила бы $125 млрд. Совет Mannesmann вновь выступил против.

Весь мир следил за перипетиями небывалого торга. От исхода этой борьбы зависело, в каком направлении станет развиваться европейский рынок - появятся ли на нем панъевропейские игроки или компании континента так и будут делиться по "национальным квартирам"?..

Получив одобрение главы своего правительства, Крис Джент совершил заход к Mannesmann с другой стороны. Он обратился напрямую к его акционерам с предложением выкупа акций.

Свое предложение Vodafone AirTouch обнародовала в США, где были сосредоточены 25% акций Mannesmann. Джент и его консультанты рассудили, что значительная часть акционеров из Германии встанут на сторону руководства концерна. Чтобы добиться успеха, необходимо было заручиться поддержкой заокеанских держателей акций.

Переговоры с комиссией по ценным бумагам и биржам США оттянули выдвижение формального предложения на месяц, но и эту задержку Крис Джент сумел обратить себе на пользу. Пока юристы вели переговоры по обеим сторонам океана, СЕО Vodafone AirTouch летал из Европы в Америку и обратно, лично встречаясь с крупными инвесторами и убеждая их в том, что создание глобальной компании обещает лучшие перспективы, нежели ставка на региональное развитие, сделанная руководством Mannesmann. Тут-то и пригодились связи, налаженные в процессе слияния Vodafone и AirTouch год назад. Большинство американских инвесторов перешли в лагерь сторонников Джента.

Положение, в котором оказался Mannesmann, было довольно невыгодным. Из-за недавней сделки с Orange в первые важные недели противостояния у него были связаны руки. Британские правила слияний запрещали Эссеру обнародовать планы по развитию компании, которые могли бы стать центром обороны Mannesmann. Немецкий СЕО не мог даже сослаться на цифры, которые доказывали, что, сохранив независимость, его бизнес будет прогрессировать быстрее, нежели в связке с Vodafone AirTouch.

Когда Эссер наконец получил законную возможность высказываться на эту тему, момент был упущен. Vodafone AirTouch уже вовсю обнародовала свои проекты, причем частично они совпадали с планами Mannesmann.