2015-05-30
251
В отпуск Ганна съездила к бабушке и дяде Андрею, потом, получив нужные документы, выехала к родителям…
Глава 20
Уезжая, Ганна так и не могла разобраться в том, кто окружал её там в Кольчугино. Вряд ли адекватно мог бы понять и другой. Наверное, позитивные мотивы мог бы не дать. Амалия – хамелеон, которая из кожи лезла, чтобы чётко говорить по-русски. Иногда говорила: «Как это, как это по-русски? Подскажите, Ганна Фёдоровна, мне это слово?» Была всегда сдержанная и корректная, исключительная вежливость и такт. Никаких лишних слов и быстрых, сногсшибательных движений. Сдержанная улыбка и умеренная еда. Они вместе в Ганной покупали в соседнем подъезде недорогой картофель вёдрами и жарили на сковородках. По одной чайной ложечке выливали растительного масла, потом кусочки картофеля, добавляли водицы и накрывали плотной крышкой. Каждая сама себе. Кусочек хлеба и редко сладкий чай.
Ирина чисто говорила по-русски, была весёлой, порой рассказывала Ганне смешной анекдот, причём заразительно смеялась и сама. Под её язычок попадали всякие проходимцы, изменники жёнам, неудачные учителя и даже иеромонахи (монахи-священники), какой-нибудь неудачник в православной церкви иерей, или – даже иерарх, лицо, относящееся к высшей лиге церковных служителей. С Ириной всегда было просто, неважно, как держишь руки, и как повернул голову. Она была как бы своя, вышедшая из такого «племени», как и Ганна. Но одно всегда вспоминалось Ганне: хорошая знакомая Ирины. Она приехала к учительнице физики из Топков. Где-то недалеко находившихся от Кольчугино. Приехала под вечер, перед самым праздником Первого мая. Ганна с Ириной собирались в кино. Сидели вдвоём, было как-то уютно на душе. Говорили о том, что скоро кончится война. Муж Ирины под Берлином. И она обязательно поедет к нему, наконец-то увидит своего любимого кумира… Показалось удивительным, что до этого учительница физики почти никогда не говорила о муже-полковнике.
Культ поход в кинотеатр не состоялся из-за приезда знакомой Ирины. Произошла весёлая, счастливая встреча двух давнишних подруг. Обнялись, расцеловались, небольшой ужин, и вдруг приезжая предложила Ирине погадать на картах.
Не успела «гадалка» раскинуть на столе карты, как ахнула: «Ира, тебе падает очень плохая карта». Вот твой король, но смотри, смотри, что ему выпало: большая неудача, даже тюрьма. А тебе, дорогая, падает тоже казённый дом…» Ирина покраснела, возмутилась глупостью карт. Смешала их: «А чтоб вам было пусто… Карта твоя сегодня явно врёт… Сердце моё – эбонит, непрошибаемое всякой глупостью. Импрессия моей души выше карточных аллегорий… Давай лучше попьём ещё раз чаёк», − и она смешала карты и дала понять, что Ганна здесь лишняя. Её приятельница, так внезапно появившаяся, завтра же утром выезжала в Топки. Почему так срочно? Зачем тогда приезжала? Кстати, когда Ирину арестовали, то тоже повезли в те самые Топки. Мужа Ирины арестовали 2-го мая, Ирину – четвёртого.
А Амалия внезапно получила, вернее, стала получать посылки. В них была красивая одежда, и даже тюль для больших окон. Муж Амалии внезапно не ожил, но что стало потом с мужем Ирины и нею самой, Ганна так и не узнала.
