2015-05-30
275
Снова телефон запиликал. Селена открыла, прочитала смс. Обратилась к Келену:
- Ну вот, смотри, от Марии сообщение пришло. Опять – сплошная вода: что, мол я – самостоятельное существо… бла-бла-бла, такое все распрекрасное, замечательное… а Диффузор – проект, творящий иллюзии. Зачем вообще я два часа ждала, если она ни слова не написала о том, о чем я спрашивала? Например, про Илью. Каким боком он с Семерыми?
- Смешно, - сказал Келен.
- Нет. Глупо. Они что, считают меня дурой? Почему отвечают не на мои вопросы, а на какие-то свои собственные, а мои игнорируют?
- А что им делать? Если честно ответить – значит, признать свою ложь.
- Сразу не делать так, чтоб ложь вышла наружу путем одного нормального вопроса. Или попросту – не врать. Допустим, с Ильей… какой смысл сейчас утверждать, что он – из Семерых? Для какой цели?
- Считай, что они просто так развлекаются. Вместо тех, кого больше там нет, хотят впихнуть себя, только и всего.
- Ну – точно. Умнее ничего не придумали? Смотри, они отвечают только на те вопросы, на которые могут ответить с выгодой для себя. Другие игнорируют.
|
|
|
- Продолжай вести мягкую беседу. Не наезжай. Пусть думают, что ты постепенно накачиваешься их посылами.
- Как скажешь, - сказала она и написала Илье вопрос: «кто послал мне Зов, чтоб я пришла в Атлантиду?».
Ответом на это было такое сообщение:
«Диффузор – это проект Демона и очень давний, в нем смешана суть Демона и твоя, при твоем согласии и договоре, поэтому тебе это и родное, ведь там часть тебя. Очень давно Демон шепнул тебе что-то и предложил, на что ты согласилась и потом уже отказалась от Бога, Гриши, меня и других. И он обманул тебя так, что ты этот обман и обиду видишь много где и во многих Существах!»
Она рассмеялась:
- Вот, смотри, не хотят отвечать, кто послал мне изначальный Зов. А почему не хотят?
- Потому что не знают, как ответить, чтоб не скомкать свою версию.
- Ну, могли бы сказать, что, допустим, вообще, никакого Зова не было… или еще что-то в этом духе.
- Нет. Так нельзя. Явная ложь слишком наказуема.
- Как тебе это вот: «Демон шепнул тебе что-то»? Какое еще «что-то» он мне шепнул? Вообще, просто гавняное выражение… от него прямо каким-то фанатизмом веет.
- Не только от него. Тут от многого фанатизмом веет.
- Ну, а вот это «отказалась от Бога, Гриши, меня и других. И он обманул тебя так, что ты этот обман и обиду видишь много где и во многих Существах!». Что за бред за такой? При чем тут вообще этот Гриша? Чего они так и навяливают мне его? Чего он им дался этот Гриша? Сейчас так и отвечу, что не нужно впаривать мне то, что явная ерунда, как этот Гриша…
- Можешь и не писать, они сами знают, что это ерунда.
|
|
|
- Нет, все-таки, напишу. Просто… ну, это же отстой – предлагать мне такое. Мне даже читать это стремно как-то… неприятно.
Еще несколько смс.
Мария написала, что под темным она имела в виду грязь, а вовсе не темноту, которая – хорошая. И сказала, что нужно чистить грязь, а не умножать ее.
А про то, кем был Илья среди Семерых так и не написали.
- Зато, вон, про грязь написали – мол, ее надо чистить, а не умножать. А я что, умножаю?
- Можно так сказать. От твоих Фракталов происходит всплеск пороков.
- Ну, так ведь нужно для того, чтоб настроить Кармическую Сетку! Грубо говоря, чтоб у каждого на лбу было написано, проходит он после чистки или нет.
- И, тем не менее, они имеют право обвинить тебя в том, что ты умножаешь грязь.
- А то, что делают они, разве много пользы приносит? Подметут маленько, а люди – опять срут. Что толку-то?
- Абсолютно никакого.
- Нужно показывать людям, где – пороки, где – благость, а не ходить за ними с веником, потому что просто веников уже не хватает. Они засирают быстрее, чем эти подметальщики мести успевают.
- К тому же, подметальщики, как ты их назвала, и сами во многом порочны.
- Ну, до этого мне мало дела. Я ставлю Сетку, до остального мне фиолетово. Сетка на семь шансов – заверена и соответствует Замыслу. Так что пусть они делают свое и не лезут ко мне. Я ведь не лезу к ним, не мешаю.
- Ты мешаешь им всем. Тем, что ты – есть. Просто у тебя хорошо получается делать то, что ты делаешь. И они видят, что твои Деяния – более результативные, чем их. И они опасаются, что именно Концепция 14 пройдет, а не то, что намереваются осуществить они.
- Ладно, это все и так понятно. Характерно что? Что я уже четыре раза про Илью спросила, кем он был среди Семерых. И знаешь, сколько ответов получила?
- Нисколько, - сказал Келен.
- Совершенно верно, друг мой. И что бы это значило?
- Что не был он там, как ни крути. Рядом где-то был, да и то, как ничего не значащий персонаж. А среди Семерых… и Марии-то не было, насколько мне известно. Но ее присутствие всегда было там важно, так что ее все же можно включить туда, если уж на то пошло. Но вот этот… ускользающий…
- Смех! – провозгласила Селена.
- Иди за водкой, - велел Келен, - напейся, как следует, ты заслужила.
- А толку? Что это даст?
- Улучшит тебе настроение, как минимум. Да, может, поиграем во что-нибудь интересное.
- Во что, например?
- Допустим, в ожидание Джованни, - предложил Келен.
- Оооо! – завыла она, - нееееет! О нем я даже слышать не хочу, не то, что играть в его ожидание. Все равно не приедет. А, если приедет – то мне кажется уже, что это только зряшная трата времени.
- Как знать, - усомнился Келен, - ты ведь можешь дать ему почитать всю эту канцелярию, как называет твою писанину «искусственный проект, Диффузор».
- И что это даст?
- Ему будет интересно.
- И что это даст? – повторила она.
- Вот, заладила, «что даст», да «что даст». Может быть, вызовет, наконец-то то, чего ты так ждешь.
- Если честно, уже ничего я от него не жду.
- Иди за водкой! – настойчиво велел Келен еще раз.
- Иду, не нужно сто раз повторять, - недовольно буркнула она и принялась надевать сапоги.
- Плеер возьми, интересное тебя ожидает.
- Ладно, - напечатала она.
- А ведь в мыслях ты сказала не «ладно».
- Да, я подумала «пошел ты»…
- Ну, надо было так и написать, а не деликатничать.
- Пошел ты! – настучали ее пальцы.
Он засмеялся:
- Ну вот, совсем другое дело! – настучали ее пальцы его ответ.
* * *
Селена позвонила Джованни. Не то, что ей очень хотелось поговорить с ним. А просто – убедиться, что говнюк не ответит.
- Убедилась? – спросил Келен.
- Я была уверена.
- Злишься. Это хорошо.
- Еще немного и действительно совсем его на хуй пошлю. Он просто гад… говно, дерьмо конченное. Просто ебаный придурок.
- Согласен.
- Мне все равно, что он меня любит. Понимаешь, всему есть предел. И его издевательствам – в том числе.
|
|
|
- Согласен. Не нужно оправдываться.
- Да я и не оправдываюсь. Но поговорить уже теперь хочу.
- Послать его окончательно?
- Да.
- Пошлешь.
- Знаешь, я просто не имею терпения, чтоб дождаться, когда он начнет мне вот так звонить, как я теперь названиваю по пятьдесят раз. Я бы посмотрела, каково ему было бы, если бы я его игнорировала.
- Ты можешь сделать это теперь. Ведь все, что тебе есть сейчас сказать – уже давно сказано. Можешь просто спокойно сидеть, общаться со мной, не ждать его звонка, забыть, что он вообще есть, этот мандюк. А, когда позвонит… все равно, позвонит – игнорируй. Он удивится. Это будет первая реакция. А потом, учитывая его тупость, раза с двадцатого, у него начнется паника. Вот, тогда и произойдет то, чего ты ждешь.
- Но ведь, я бы хотела, чтоб он приехал с такими ощущениями, каких я ожидаю – в панике этой, как ты называешь. Так было бы правильно. А он когда еще приедет? Если не врет, то завтра утром ему – на сутки. Послезавтра – снова спать. И так далее. Значит – никогда.
- Ни хрена это не значит. Паника не даст ему спать.
- Ладно. Посмотрим.
* * *
Память уносила туда, где тепло, солнце… сверкающее море… тоненькая девочка с глазами цвета янтаря… и есть тот, кого она любит – ее Бог… или Дьявол, не важно… он – Диффузор, он – такой, какой нужен именно ей и способен на то, чего она хочет… и хочет того, что может она. И физическое тело, которым он пользуется в этом мире – еще молодое и красивое… и соломенные волосы, мягкие и волшебные… и синие глаза… и руки с длинными пальцами… и его кровь, и ее кровь – смешиваются и тоненький ручеек стекает в Море с их переплетенных пальцев…
- Вечное…, - целуя ее в висок, говорит он.
- Вечное…, - повторяет она…
Теперь все не так. Теперь… она даже не особо хочет видеть его, как воплощенное существо, потому что тот, кого она раньше знала – уже давно не тот. Не потому, что состарился, а потому что это теперь совсем другая личность – живая маска, а Диффузор там – редкий гость. А она сама… да, она все еще молодая… она ведь вечно молодая, как он и обещал. Сколько бы лет ни было этому телу, ему ничего не делается, потому что оно – экспериментальный образец тела эльфина. Только оно все изрезано, исполосовано шрамами… у нее ведь волшебная кровь…
|
|
|
Есть песня про это:
У нее такая древняя Кровь…
Да, это так.
Это кровь-концентрат. И ей нравится добывать ее. Нравится резать вены, отдавать кровь…
Она не хочет его видеть потому что… потому что…
А почему? Если не потому, что он, как физическое тело уже не такой красивый, то почему?
Потому что Диффузор – это совсем не то! Не тот, кого знают все люди, как исполнителя этих бредовых непонятных песен. Потому что их любовь в этом воплощении – уже прошлое. И есть только память об этом. А теперь – нельзя, не нужно…
Такова реальность! Этот мир таков, что невозможно совместить любовь и Деяния. Особенно, если ты -
Она даже плакать разучилась. Ведь еще несколько месяцев назад… когда Джованни только начал врать…
Тогда она могла плакать… и Крик рвался…
А теперь она – словно камень…
- Сталь, - подсказал Диффузор.
- Как ты думаешь, легко быть сталью? – спросила она.
- Не думаю так, - печально согласился он.
- Я тебя хочу, - сказала она.
- Заплачь, Селена… заплачь… я тебя прошу.
- Разучилась. Тебе мало, что я сказала, что хочу тебя? – злобно спросила она.
- Милая девочка, ты же знаешь, что я хочу тебя не меньше. Что люблю тебя… всегда… Но не всегда можно.
- Кто посадил тебя на цепь? Марк?
- Нет. Сам. Потому что иначе просто не смог бы сдерживаться.
- От чего сдерживаться?
- Чтоб быть с тобой. Просто убил бы то, что есть в Нем другое. Чтоб быть с тобой, особенно, когда тебе все вспомнилось. Я сам добровольно посадил себя на цепь. А его… эту маску, как ты называешь – просто кармически убиваю постепенно. И знаю, как это тебе отвратительно. Ведь ты помнишь в этом теле меня … а я… тело-то одно…
- Не надо, Диффузор. Я не думаю, что это ты – такой, как поступает теперь он. Я знаю тебя. Знаю, какой ты. Главное – пой. Только пой, а все остальное – не важно.
- Селена… ты простишь меня?
- Я люблю тебя, Диффузор. Какая разница, прощу я тебе или нет, ведь то, что происходит – так нужно. Тебе ведь тоже, наверное, не особо приятно, когда я вынуждена делать то, что делаю. Хотя бы взять Гришу этого… или до него, или после него…
- Нет, Селена. Мне все равно. Это не вызывает ревности.
- Дак, вот и у меня поступки тела, которым ты пользуешься, не вызывают ревности. Ладно. Вопрос о другом. О совсем другом. Можно?
- Можно хоть о каком. Хоть о том же самом, хоть о другом.
- О другом. Почему у меня левая рука вся распухла? Это случилось во сне.
- Ты ведь ею ничего не делала?
- Это мой глаз. И нож. Я ей режу. Я знаю, что во сне ничего такого не происходило, чтоб ей распухнуть. Ночью я резала ей. И все. Ничего больше не было. Чтоб вот так распухнуть, это нужно или ударить сильно, или, чтоб по ней… ну, допустим, кирпичом со всей силы врезали. Это их воздействие, да? Маргариты?
- Да. Ты ведь знаешь.
- Мне, конечно, насрать. И даже немного смешно, что они вот так грубо действуют. Но рука-то действительно плохо работает. Посмотри, что с ней! Она ведь, как медвежья лапа.
- Пройдет. Ты ведь уже предприняла что-то? Да? Обратное воздействие. Им мало не покажется. Ведь уже есть результаты. Тебе же пришли сообщения, где они признают некоторые свои нечестные ходы, верно?
- Верно-то верно. Но я сейчас еще буду ее резать. Потому что тут такой отек, что, если не резать, я, в натуре, не смогу ей ничего делать. А – нужно.
- Режь, значит.
- Но… это же Глаз. Это же Глаз! Ты понимаешь, что будет, если я буду резать по Глазу, пусть даже по другой стороне, но это же…
- Это, Селена, означает, что – началось! Вот и все! Ты же этого ждала. Запускай в ход то, что ты давно хотела!
- Значит, активируются все волны? Все, что я делала?
- Да. Запускай!
- Я не думала, что это будет вот так некрасиво. Не думала, что стану делать это оттого, что мне попытаются перекрыть Глаз.
- Сила на твоей стороне, девочка.
Она взяла нож, который купила сегодня. И… ну и ладно, пусть будет некрасиво – наполосовала на левой руке несколько весьма безобразных разрезов – как попало. Только один нормальный – на внешней стороне ладони – ниже безымянного пальца: крестик, размером примерно два на два сантиметра. Теплая кровь полилась так быстро, что она едва успела взять нужный камень. Сжала его в ладошке. И пошла…
Пока дошла до Моря, камень – довольно большой, он едва помещался в руке – весь был в крови. Ради справедливости, нужно заметить, что не только камень был в крови… пока она шла, кровь капала на землю, словно запечатлевая траекторию ее пути… Конечно, она впитается уже через несколько минут, но это тут, в физическом уровне. А энергетические структуры еще долго «не забудут» этот путь. К тому же, этим путем она ходит каждый день по много раз… Значит ли это что-нибудь? Наверняка, значит. Только вот – что? Почему-то она никогда не задумывалась…
Ну и ладно. Подумает… посмотрит потом. Хотя, даже, не глядя, ясно – этот дом… особенно, ее Шанхай – это место, которое «зарезервируется» энергетическим структурами, как ее личное место. Вчера вдруг пришла такая мысль – Птица не придется прятать в каком-то определенном месте. Можно оставить тут, и он дождется ее… когда бы она за ним ни явилась. Пусть даже это произойдет через несколько десятков лет. Возможно, она так и поступит…
Пройдя по песку… он щекотал подошвы… приятно-приятно… она подошла к Морю. Камень – уже начал пульсировать: значит, сработает идеально, потому что не только хочет, но и понимает все именно так, как нужно… резонанс, другими словами.
- Пусть! – крикула она и кинула его, - пусть будет то, что должно!
Потом подошла к самой воде, вытянула руку, дождалась, когда волна смоет кровь…
- Хорошо. Спасибо, милое, - прошептала она. И пошла обратно.
Длинной дорогой. Потому что именно так выходил Ангел666.
Возле того места, где она когда-то нарисовала ему Портал выхода, лежал Дружок.
- Дружок! Ты, что ли? – спросила она, впрочем, не удивившись. Дружок не пропустил ни одного важного момента. И уже хотя бы поэтому заслуживает уважения.
Она приложила все еще кровоточащую ладонь к синему забору и провозгласила:
- Пусть! – несколько отпечатков разной формы…
Дружок вскочил, тявкнул…
- Ты тоже рад, да?
Он подпрыгнул, прогнулся в спине, завилял хвостом… и смотрел на нее… Так смотрел, что невозможно подумать, что он – просто глупая собака. Он – понимал, что она только что сделала.
Тень на крыше… Тень кота… которую ни с чем невозможно спутать.
- Зеновей, - позвала она.
Он прыгнул на Шанхай, потом на землю, подбежал к ней. Потерся боком о ее руку.
- Кушать хочешь, мальчишка?
Да, он, конечно, хотел, потому что до сих пор еще не оправился от голода и болезни. Но куда важнее было то, что он радовался. За нее. Тому, что все получается правильно. Тому, что все удается не смотря ни на что.
Он спрыгнул – на Дружка. Смело, решительно… мощно.
- Зеновей! Ты – самый смелый!
- Зеновей! У нас все получается! Зеновей! Все так, как должно быть!
Он был рад. Его урчание – мощное, громкое, действительно, как урчание тигренка – звук, который для ее ушей один из самых милых. Потому что Зеновей… Зеновей! Тот, кем она не могла не восхищаться! Тот, кого она любила всей душой… всем, что она вообще есть… Так же, как и Бусенипатию… Братик и сестренка – ну и что, что теперь они – котики, все равно… это не мешает им воспринимать друг друга адекватно, так, как было изначально: они – Звездочки, которые пришли из Стихий… Дети Стихий. Их так мало… и как здорово, что хотя бы трое могут быть вместе и работать вместе!
- Мой тигрушка! Тигренок милый! Рыжулик мой хороший!
- Сколько ласковых слов! – восхитился Марк.
- А разве он не заслужил? – спросила Селена.
- Конечно, заслужил. Но и ты – тоже заслужила не меньше ласковых слов, которых тебе никто не говорит на твоем привычном языке.
- Зеновей не может говорить на человечьем языке, но он говорит по-другому.
- Хорошо, что ты это слышишь! – сказал Марк.
- Разве можно не услышать? – удивилась она.
* * *
Миса Пурхирья и Бес Потанька спали рядом. Она погладила их. Засмеялась:
- Ах вы, свинки, а не котятки! Малыши мои… раскрошили печенье по всему покрывалу и уснули, сучата такие…
* * *
Яркое-яркое солнце отражалось в Море… Словно Море превратилось в огромное рябящее зеркало…
Она заплыла не очень далеко. Нырнула. Сразу увидела подходящий камень – большой, белый, словно не от этого места, потому что все остальные заросли кораллами и их явно невозможно оторвать ото дна, а этот – прямо просится. Только почему-то не получается доплыть… не пускает что-то. Не Море, а другое – будто что-то изнутри нее самой. Та самая, Маргаритина часть – боится, вот и не пускает. В Звездочке сохраняется все, что содержится в ее обладателе – вся память его ощущений. Звездочка – в общем-то, само по себе, Существо, которое точно такое же, как ее «хозяин», только не имеющее воли. Значит, каким Существом была Маргарита на момент, когда отдала свою Звездочку, такая теперь ее Звездочка. И, хотя, она не имеет воли, не может ничего решать, но ощущать может.
И ощущения Маргаритиной Звездочки могут сбивать… мешать, потому что – чужие. Но Селена-то все равно ощущает их! А нужны они ей? Конечно нет!
Ничего себе! Почему-то до Селены… а тем более, до ее человеческого сознания никогда не доходило, что наличие в ней второй, чужой Звездочки только мешает.
Пришлось вынырнуть, потому что воздуха не хватило. Селена отдышалась и нырнула еще раз. И так же – словно порог какой-то. Только вот уж хрен вам всем. Если нужно взять этот камень, она сделает это. И нечего проводить это дурацкое воздействие, пороги эти. А если ей не хватит-таки воздуха, вам это ничего не даст, дорогие друзья, потому что, подохни она сейчас – то, что вам нужно, так и останется с ней и никогда вам не достанется. А если вам не нравится, какой метод она выбрала, чтоб отдать то, что вы просите – это ваши проблемы.
Как можно вернуть себе Звездочку, пусть даже и недействующую, если не хочешь для этого пообщаться со Стихией? Даже не с чистой Стихией, а с физически воплощенной.
Ах, ну да, конечно! Ведь это же должно участвовать физическое тело, а любезная Маргарита не хочет оторвать жопу от кресла и пойти на Море. А уж, тем более, не желает подвергать свое драгоценное тело опасности и нырять за камнем в шторм.
Тогда, какое ты к чертям собачьим, Дитя Стихий?
Собственно, Маргарита – давно уж перекрыла себе доступ к Стихиям. Видимо, еще тогда, когда испугалась Плети и согласилась выполнять то, что предложили... такое огромное количество воплощений, что дурно делается… Разумеется, она уже не просто привыкла к «шкуре» человека, а вообще, практически погрузилась в это болото. И даже восприятие приобрела человеческое, если не видит элементарных вещей, которые по идее, должны видеть те, кто имеет корни в Атлантиде. Единственное, что осталось – так это сила убеждения. Да и то… абсурдная какая-то. Вообще – порочная насквозь, потому что Усладушка пользуется человечьими страхами и играет на человечьих прихотях…
В общем, камень – огромный, размером с голову, тяжеленный – у Селены в руках. В нем есть информация о том, что содержат Существа, пришедшие в Атлантиду из Стихий. Таких камней много. В общем-то, Маргарита, если бы постаралась, могла бы и сама найти то, что ей нужно, включить свою древнюю память, откинуть человечье и восстановить аспекты, позволяющие получить доступ к Стихиям. Но, если ей принципиально, чтоб это сделала Селена, которой она когда-то скинула свою Звездочку, она это сделает – не трудно ведь.
Только плюс к этому, уважаемая Усладушка получит еще кое-что: некоторые ощущения… которые она вызывает у Селены. Пусть глаз на ее руке и плохо работает, это не особо важно, зато правая рука-передатчик в порядке.
Ощущения к Маргарите прошли через ее руки в камень, пока она всплывала с ним на поверхность и все, что до сих пор проходит – будет храниться в нем, как в сундуке. А чайка, которая пролетает сейчас, прямо над головой – знает, что нужно сделать. Она, замедлив свой полет, опустилась ниже, словно сфотографировала картину, которую увидела. А точнее, не зримую картину, а излучение от этого камня, все то, что Селена заложила в него.
Чайка сделала круг над ее головой и, издав пронзительный крик, взмыла ввысь.
- Спасибо, птица! – поблагодарила Селена.
Теперь, когда будет нужно, чайка сумеет через других чаек передать «фотографию» этого излучения. И, если Маргарита вдруг сподобится пойти на Море… на любое, где угодно, там тоже будут чайки, она сможет (если еще не разучилась) считать то, что нужно и найти камень, имеющий в своем излучении такие же аспекты, как тот, который подняла со дна Моря Селена. Соединив то, что получено от чаек с тем, что хранится в камне, она вспомнит то, что содержит тот ее утерянный элемент. И тогда, может быть, восстановит Звездочку. Правда, действительно, нужно доставать камень именно в шторм, потому что именно в шторм и никак более не получится активировать нужные аспекты – Стихия есть Стихия.
Селена отпустила камень обратно и поплыла к берегу, не смотря на то, что хотелось еще поплавать… просто побыть в Море. Но сейчас больше нельзя – потому что... если можно так выразиться – сеанс завершен или, как она раньше говорила выражением из компьютерных игр «миссия укомплектована».
И вот она сидит на берегу, курит… в плеере звучит «Как она играла»… песня, которую когда-то Мария дала ей послушать и сказала: «вот, для осмысления тебе – осознай, кто ты… тут многое о тебе есть»…
И раздался Голос… только Он обратился к ней вовсе не как Великий Хранитель. А как брат, Келен:
- Скажи, а зачем ты вообще согласилась отдать Маргарите Звездочку?
- Жалко, что ли? Это ведь ее Звездочка. К тому же, все равно она не сможет ей воспользоваться – забыла уже, как это делается.
- Ведь то, как сделала это ты – не совсем то, о чем они просили.
- Я знаю. Они хотели, чтоб я взяла, все починила сама и преподнесла на блюде. Дураки, что ли?
- Видимо, дураки.
- Отказаться от Звездочки куда легче, чем вернуть ее обратно. Тем более, если это было сделано так, как сделала она.
- А ты помнишь, как она это сделала?
- Не особо помню саму ситуацию. Могу вспомнить, если нужно. Но ощущения – да, сохранились. Она испугалась, отказалась от своих корней. А, поскольку я там рядом была, мне и скинула, подумала, раз уж я все равно под Плеть иду, то не особо важно, что еще и за ее «заслуги» отплачу. А вообще-то… что такое Звездочка? Ничего, на самом деле – просто сувенир. Правда хранить его может только тот, кто сам устроен по аналогии со структурой Звезд. Если у тебя другая структура, то этот сувенир просто не сможешь даже «в руки» взять – сожжет на хрен.
- Все правильно, - подтвердил Келен, - тогда почему ты не спросила у нее, каким образом она собирается принять этот сувенир, если ее структуры теперь выстроены иначе?
- А что толку? Разве она ответила бы? Ей нужно, чтоб я отдала – я отдала. А дальше – не мои проблемы. Найдет способ починить себя, сможет взять, не найдет, просто будет хранить у себя камешек, где отпечатана информация о Звездочках… Если, конечно, вообще найдет его.
- Она даже искать не будет.
- Дура. Скажи, вот, если они так хорошо умеют заменять части Существа, почему она себе не переделает структуру?
- Потому что одно дело вырвать части Существа у того, кто ни фига не соображает, что происходит, а другое дело – полностью переструктурироваться самому, особенно, когда для этого нужно как ты говоришь, Тибибовню себе устроить.
- Ну… на это она точно не способна.
- А по образу Звездочки, который ты ей сообщила через камень, можно сделать это. Вот ты сама… как решилась вернуть себе изначальную структуру? Помнишь?
- Конечно, помню. Когда Веню увидела – сразу. Это словно – само. Но во мне ведь всегда была Звездочка. В тех структурах, которые люди называют Душой… и Духом. Я просто отсекла, что там есть дальше от человечьих структур и открыла прямой доступ в Стихии. Это легко, когда Звездочка есть в тебе – она и заставляет следовать своему изначальному. Она ведь и есть концентрат, в ней есть отпечаток и Ядра и вообще, всего. Собственно, она одна и остается, когда расщепляется все, все тонкие тела, даже Ядро… Она остается… правда, отдельно. Если ты сумел сохраниться, как просто информация о тебе, то первое, что «наматывается», это как раз Звездочка, даже Ядро воссоздается только потом, а сначала – она возвращается. А потом уже все ближние структуры.
- Ну и смотри, что происходит с тем, кто отказался от Звездочки.
- А чего смотреть-то? Превращается в другое Существо. По качествам – такое же, как было, только уже нет выхода в Стихии, потому что для выхода в Стихии нужна определенная структура, иначе Существо не выдержит контакта со Стихиями, тем более, не сможет проводить их.
- Тогда как возможно вернуть Звездочку, если получается замкнутый круг? Без определенных структур, не сможешь даже взять Звездочку «в руки», а без Звездочки не восстановишь структуры, соответствующие тому, чтоб выдерживать контакт со Стихиями.
- То-то и оно. Но все равно, можно. Можно ведь, Келен?
- Можно. Посмотри, как? Прямо сейчас посмотри.
- Хорошо. Только человечьему сознанию это трудно будет осмыслить. А нужно. Да?
- Да. Нужно. Чтоб рассказать ей, как это сделать.
- А нужно еще и рассказать?
- А как же! Чтоб уж до конца честно.
- А толку?
- Никакого. Но нужно. Поверь мне. Это ни на что не повлияет. Даже, если, гипотетически, она сможет восстановиться, все равно, не повлияет.
- Смотри,
* * *
- Ну и что это за медвежья лапа?
- Пройдет, - спокойно сказал Келен.
- Пройдет, разумеется. Просто мне надоели эти ощущения.
- Пройдет, - повторил он.
- Баба велела компресс из мочи делать.
- И что? Будешь делать?
- Совсем, что ли?
- Вот и я думаю, что не будешь.
* * *
- Все хорошо, все правильно, ты – молодец.
- Ага, скажи еще, что я – такое распрекрасное Существо.
- А разве нет?
- Нет! – крикнула она, взяла нож и полоснула по распухшей руке, - надоело.
- Не перестарайся, - посоветовал Диффузор.
- Тут, пожалуй, перестараешься таким ножом. У меня, бля, никогда нормального ножа не было. Только отстой разный.
- А дай тебе нормальный нож, так ты же вообще или руку или ногу себе отрежешь.
Она несколько раз посжимала пальцы, выдавила кровь на камень-сердечко.
- Полегчало? – поинтересовался Келен.
- Ты знаешь? Ведь полегчало. Видимо, по правильному месту надрезала.
- Да нет, просто ощущения правильные вложила.
- Ничего себе правильные. Совсем не благостные были ощущения.
- Это был просто ответ на их действия.
- Мне кажется, не следовало так делать… такие ощущения обратно посылать. Вроде, это плохо. Уподобилась им.
- Вроде да – плохо. А с другой стороны, куда тебе было это деть? В Землю, что ли? Или себе оставить?
- Надо было что-то придумать другое, наверное.
- Может быть. Но уже сделано так, как ты сделала. Ты теперь можешь откорректировать.
И тут ей вспомнилось, что как раз на этом месте остался синяк, когда она била Джованни в ту ночь, когда смотрела на него взглядом Селены… смешно даже… какое там, взглядом Селены? Там ее истинного взгляда было капля на стакан… Ну, в общем, не это важно. А то, что синяк был как раз на том месте, где сейчас опухоль – они подловили ее, вот, что они сделали. Только разве она не имела права побить его? Имела. К тому же, если уж исходить из системы «действие – противодействие», она себе сделала куда больнее – специально била тем местом, которое самое чувствительное. А они почему-то этого не учли, как и не учли, что она имела право.
