Во время казни Христа была ниспослана природная аномалия, весьма значимая именно и только для Пилата!
Исполнилось предречённое пророком Амосом за сотни лет до воплощения Христа:
И будет в тот день, говорит Господь Бог: произведу закат солнца в полдень и омрачу землю среди светлого дня.
Ам. 8:9
Так и случилось:
Было же около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого:
И померкло солнце…
Лук. 23:44, 45
Пилат наверняка в часы казни был по-особенному задумчив, проклинал себя, что он повёлся женой, проклинал, что, заботясь о своём реноме, он не отстоял своего мнения; словом, внутренний взор Пилата (а не префекта) был обращён к происходящему на вершине холма Голгофы. И когда солнце (!) «померкло», чувства его, Копьеносца, бессознательного жреца Солнца, были такой силы, что вполне могли изменить весь строй его души.
Иерархобогословы старательно не замечают того, что случившаяся аномалия с солнцем могла повлиять не на иудеев, приученных более веровать в цитату из Писания, вернее, в толкование её авторитетом, чем в действительность, а только на язычника, но не на всякого, а лишь на того, кто был жрецом того самого исчезнувшего солнца и кто мог быть собеседником Иисуса…
Понимал ли Пилат, что исчезновение солнца — это для него лично?! Только чувствовал или ещё и понимал?
Уже от одних только подобных осознаний или просыпаться начнёшь только после наступления темноты… или свершится рождение свыше.
Впоследствии ежедневное появление Солнца не могло не напоминать «жрецу» Пилату о необычной беседе в претории накануне Великой Пасхи.
Разумеется, невозможно из евангельского текста выявить, в который из проулков следовало свернуть человеку, выскользнувшему из Иродова дворца и направлявшемуся в квартал «красных светильников». Как невозможно вычислить и то, который по счёту «возлюбленный» Уны был зарезан в проулках Иерусалима. Так невозможно выяснить и день недели, в который это заклание было совершено.
Но меняется ли от подобных мелочей духовно-психологическая достоверность борьбы, происходящей вокруг каждого, способного к пониманию?
Глава четвёртая