Роман «Театр одного зрителя» 28 страница

— Как, по-вашему, если вы без брюк выйдете на улицу, на вас обратят внимание? — спросил доктор, а догматик, почувствовав подвох, фыркнул в ответ.

Не получив вразумительного ответа, доктор продолжил:

— А теперь представьте, что точно так же и преступник будет привлекать к себе внимание. По моей модели получается, что если человек поступит не по совести, то он выпадет из общей системы. Его энергетика будет так фонить, что все это сразу почувствуют. Возможно, люди будут обладать даром третьего глаза. Я сам точно не знаю, как, но замутнённая совесть сразу же будет бросаться людям в глаза.

— Может быть, хватит вешать лапшу на уши с этим третьим глазом? — возмутился догматик. — Откуда ему взяться?

— Вы абсолютно правы, — согласился доктор. — В самом деле, откуда взяться третьему глазу? Разве ребёнок сумеет научиться разговаривать в обществе глухонемых?

Драчун в знак восхищения поднял большой палец и подмигнул стрелку.

— Чушь собачья. Всё равно не верю, — завершил своё фырканье догматик.

— Обычно верим, — когда чего-то не понимаем. Ну, а не верим, — когда не знаем, что можно возразить, — произнёс доктор.

Присмотревшись к догматику, доктор спросил:

— У вас никогда не было ощущения, что совершенно незнакомый человек внезапно вызывает в вас чувство беспокойства или симпатии?

— У меня такого никогда не было и не будет, — грубо ответил догматик.

— Тогда простите за нескромный вопрос, — произнёс доктор. — Вас дети любят?

— Его?! Дети? — рассмеялся драчун. — Какие дети? Я с ним на каком-то празднике в детском саду был. Так от него дети разбегались, как от чумы.

— Зато дома у меня есть кот, который только меня любит, — с пафосом заявил догматик. — Он так ко мне привык...

— А вот тут ты ошибся, — со смехом заявил драчун. — Ты для него просто тёплый половичок, а полюбил он твой холодильник.

Кроме догматика все рассмеялись, а бирюк, казалось, ничего не замечал и был погружён в свои думы.

— Такое тоже возможно, — с улыбкой отметил доктор и серьёзно продолжил:

— Насколько я понимаю, за день у вас накапливается много негатива. Коты обожают отрицательную энергию и сами просят, чтобы негатив на их шёрстке разряжался. Если бы вы пошли к детям после поглаживания кота, возможно, они не разбегались бы... Поглаживание кота вас успокаивает. Верно?

Догматик в ответ недовольно фыркнул.

— А собаки положительную энергию любят, — вмешался стрелок. — Меня собаки с детства любили, а кошек я всегда презирал, — вспомнил он, — не люблю я их.

— Кошек не любишь? — переспросил драчун, — Да ты их просто не умеешь готовить, — и звонко рассмеялся.

Теперь засмеялись все, кроме бирюка, который продолжал угрюмо смотреть куда-то сквозь стену. Смех замолк, и председатель стал подводить итог:

— Думаю, комментарии излишни. Доктор прав. У животных и детей это чутьё есть, так что не исключено, что воспитание по методике доктора сохранит эти качества. Преступнику долго не продержаться в одиночестве, если все люди отвернутся от него... Может быть, сделаем перерыв?

— Да подожди ты с перерывом, — почему-то агрессивно произнёс молчун. — Я тоже хочу кое-что для себя выяснить. Доктор, я прошу вас сказать, почему он не испугался, а я испугался. Почему он моего младшего брата спасал? Я же больше всех издевался над ним, когда он боялся прыгнуть в воду... Он что, больше чем я любил моего брата?

Внезапно зазвонил телефон. Председатель поднял трубку.

— Доктор, вас. Это генерал.

Доктор подошёл к телефону и взял трубку.

— Скорее беги! — услышал он приглушённый голос генерала. — Законника уже взяли. Я сказал, что ты собирался съездить в тюремную психушку. Пока есть время, беги!

В трубке послышались гудки отбоя, и доктор под гудки спокойно произнёс:

— Да, генерал. Именно так я и предполагал. У нас тут всё в порядке. До скорого.

Доктор повесил трубку, а в голове замельтешило: «любитель радио не только новости слушает, но и с удовольствием станет их разносить. Во время перерыва сбегу».

Доктор почувствовал, что почва уходит из-под ног и, на мгновение потерял равновесие. Он слегка покачнулся и, приложив руку к голове, произнёс:

— Простите, мне стало как-то не по себе. Наверно, устал.

— Включи-ка свет, — попросил председатель стрелка.

Свет вспыхнул, и председатель взглянул на настенные часы. Он вспомнил, что поручил секретарше никого, кроме генерала, не подключать. Генерал уже сделал свой звонок и, нажав на кнопку селекторной связи, председатель пробурчал в микрофон:

— На сегодня всё.

— Как всё? — очнулся доктор.

Секунду назад он был готов предать самого себя и, мгновенно залившись краской стыда, буквально вспылил:

— Как всё?! — выкрикнул он.

Всё удивлённо посмотрели на доктора, а тот возмущённо продолжил:

— Как всё! Я же самого главного опять не сказал! Я даже на вопрос не ответил! Во-первых, что имело место на плотине. Мальчики о страхе всерьёз не задумывались. Движущей силой был внешний, а точнее, страх быть не хуже, чем другие, но главный страх — это страх смерти. Один из них всерьёз подумал о своём внутреннем страхе и был до смерти напуган. Он осознал свой страх смерти, но осознанный страх в дальнейшем легче перебороть. Остальные испытали этот внутренний животный страх, когда шлюз открыли. Они этот страх просто не успели осознать, и он овладел ими полностью. Когда осознаёшь страх, то не паникуешь. Пересилив себя, всегда можно перебороть осознанный страх. Этот мальчик победил свой страх смерти и возлюбил ближнего, как самого себя.

Доктор с облегчением вздохнул, подумав, что теперь он сам оказался на месте того мальчика. Молчун опустил голову и о чём-то задумался.

— Доктор, — взмолился председатель, вспомнив, что кассета, наверно, давно крутится вхолостую. — Давайте небольшой перерыв сделаем, потом подведём итог и по домам.

Доктор подошёл к бирюку и предложил свою помощь, но бирюк вновь резко отмахнулся.

В коридоре доктор отозвал седого мужчину в сторону и тихо шепнул:

— У меня к вам просьба. Если со мной что-то случится, прошу передать моей жене два слова: картонный торт. Запомните?

— Да, конечно, — удивлённо отозвался седой мужчина.

-204-

Машина остановилась возле дома законника.

Коренастый забрал ключи от квартиры и с двумя парнями отправился что-то искать в городской квартире законника. Остальным парням надоело перекатывать законника по полу, и они переключились на разговор.

— Я всё удобного момента жду, чтобы опробовать велосипедную цепь, — услышал законник одного из них.

— Что за цепь? — спросил другой.

— Та, которой педофила завалили возле ресторана, а мне интересно, за сколько ударов я смог бы сам забить насмерть, — последовал ответ.

«Звери», — подумал законник, и в памяти вспыхнули события давно ушедшего дня.

К дальнейшему разговору законник уже не прислушивался. Плёнка прошлого прокрутилась, и всё встало на места. Легче от этого не стало, хоть и выяснилось, что брат прораба получил по заслугам, и как убийца, и как предатель. «Охота на доктора в полном разгаре», — подумал законник, с болью осознав, что никогда не сможет посмотреть в глаза жене доктора, если с доктором что-то случится.

-205-

— Заходите, господа! Двери в ад запираются! — помахивая ключом, выкрикнул драчун. — Бросьте вызов судьбе, и пусть она подавится!

Люди, улыбаясь, гуськом потянулись к кабинету.

— Хватит тебе за своё кресло беспокоиться, и не волнуйся ты так за свою жизнь, — увещевал седой мужчина догматика, заходя в кабинет.

Догматик фыркнул, а седой мужчина продолжил:

— Доктор ведь сказал, что всё это касается тех, кто ещё и не родился. Свою жизнь мы так и прокоптим, как и коптили раньше, но можем помочь нашим детям. Пойми, тут ведь не просто верить надо в то, что говорит доктор, а надо твёрдо знать. С открытым разумом изучать, а не с нашими заплесневелыми мозгами. Разницу усёк? Тут наука нужна, и хватит, сколько строили воздушные замки на вере в пресловутую справедливость. Надо заранее знать, что творим, а не просто надеяться на успех очередной авантюры ума. Не успеешь человеку дать в руки власть, а его ум уже занят вычислениями собственной выгоды.

— Точно, — встрял в разговор драчун, — а ради восстановления справедливости в свою пользу, готов даже родную мать заложить, — и нараспев продолжил:

— Если бы только знал человек, что, чем чище совесть — тем выше её продажная стоимость. Бедненький, не знает собственной выгоды, вот и мучается.

Смеясь, он запер дверь и, возвращаясь к своему месту, деловито добавил:

— Рассаживайтесь, господа, и не волнуйтесь. У доктора камни для разбрасывания уже на исходе, так что он скоро начнёт лечить самых пришибленных. Покрепче зафиксируйте себя в креслах и сможете сэкономить на анестезии.

Догматик злобно сверкнул глазами, но драчун не мог угомониться и, усаживаясь, обратился к нему:

— Ты не очень расстраивайся, что и среди докторов с низкой зарплатой есть умные люди.

— Согласен, — постарался спокойно ответить догматик. — У доктора есть чему поучиться.

— Тогда почему же ты противишься и не хочешь внять тому, что он говорит? — продолжил седой мужчина мысль.

Драчун не преминул с усмешкой пояснить:

— Потому что, кто мелко плавает — тот громко квакает.

Догматик негодующе посмотрел на драчуна, а тот добавил:

— Не мучайся, если мозги заклинило. Пока ты их расклинишь, уступи-ка своё место доктору, как более достойному представителю народа. Надеюсь, не забыл, что ты у нас главный поборник справедливости? Или сомневаешься, что доктор не сумеет вылечить твою идеологическую муру?

Догматик побагровел, но доктор поднял руку, и, призвав внимание к себе, с улыбкой произнёс:

— Я невольно вспомнил высказывание одного малыша: «На родительском собрании учительница говорила про меня так много хорошего, будто я уже умер».

— На поминках — или хорошее, или ничего, — добавил драчун, и все заулыбались.

Догматик расслабился и внезапно проявил заинтересованность:

— Ладно, доктор, всё к чертям собачьим. Допустим, я уже умер. Что дальше произойдёт? Я где-то читал, что в момент смерти человек на несколько грамм становится легче, и, мол, это душа отделяется от человека. Это правда, что... — хотел спросить догматик, но внезапно осёкся и помрачнел.

— Чушь, — радостно вмешался драчун. — Это покойник на пол-литра пропотевает, чтобы было чем помянуть. Ну, а на закуску...

— Да подожди ты шутки шутить, — оборвал его председатель. — Думаю, всем интересно знать, что потом...

— Ладно, — согласился драчун. — Раз интересно, то закрою рот с другой стороны, — и вызвал смех.

— Вас интересует бессмертие души? — уточнил доктор, как только смех утих.

Догматик нервно закивал головой.

— Что касается изменений в весе, то оно имеет место и во время сна, — продолжил доктор, — однако это ещё не говорит о бессмертии души.

— А реинкарнация? — спросил седой мужчина.

— А ещё говорят, что всё произошло из хаоса, — важно заявил председатель. — Доктор, расскажите всё, что знаете об этом, только, если можно, попроще, — попросил он.

— Хорошо, — согласился доктор. — Я не могу с уверенностью сказать, что всё произошло именно из хаоса. Однако и хаос, он ведь только в нашем понимании — хаос. И в хаосе действуют такие же законы Мирозданья.

— Принцип внутреннего единства системы, — догадался седой мужчина.

— Да, — подтвердил доктор, намереваясь продолжить, но его перебил догматик:

— Так что же происходит в хаосе по этому вашему принципу внутреннего единства системы? — с усмешкой спросил он.

— Хороший вопрос, — отозвался доктор, — но только автор принципа — не я. Я его заимствовал у природы, — и на мгновение задумался.

— Рассмотрим хаос на простой модели, — уверенно продолжил он. — Представьте себе шарики ртути, капельки воды, ещё какие-то частички, которые катятся кто куда. Только два шарика ртути сблизятся, как межмолекулярные силы притянут их друг к другу, и они сольются в один шар. То же самое происходит и с капельками воды, когда они объединяются в одну каплю. Наверно, обращали внимание, что, когда капля достигает определённого размера, то дальше расти не может. Большая капля просто делится. То есть до определённых форм, размеров подобное притягивает подобное и образует нечто единое. То же происходит и в живой природе. Представьте муравьёв, пчёл, как отдельные, но подобные друг другу капельки. Муравьи формируют свой сгусток социальной цельности, пчёлы — свой. Как только они достигают определённого количества, — рождается новое качество. Муравьи начинают строить свой муравейник, пчёлы — свой улей. Причём, своё строительство они не могут начать до тех пор, пока их не наберётся нужное количество, пока они не объединятся в определённый сгусток, состоящий из подобных друг другу частиц. Только после этого хаотичность движений в этих сгустках приобретает разумную направленность. Будто для каждого сгустка цельности возникает свой сгусток сознания, способный руководить строительством муравейника, улья. Мало того, это сознание руководит не только внутри сообщества муравьёв, но и вступать во взаимодействие с внешним миром. При этом обеспечивается гармоничное взаимодействие. Будто множество дискретных сгустков сознания сливаются друг с другом, образуя вместе полевую структуру единого интегрального сознания, которое руководит и животным миром, и растительным миром... Живой материи просто необходимо, чтобы подобное было притянуто подобным, а жизнь начинается тогда, когда совокупность подобного достигнет определённого количества. Чем сильнее внутренние силы притяжения — тем большего размера достигает каждый сгусток цельности, и после этого возникает качество, которое так необходимо для развития жизни. Это качество есть не что иное, как способность к взаимодействию. На заре человечества люди сами были частичками того или иного племени. Будучи частичкой племени, человек не мог ощущать своей обособленности, своей индивидуальности. Он просто очень боялся выпасть из этой клетки единства... Кстати, если кто-то из вас был на многотысячных митингах, то должен был на себе ощутить воздействие объединяющей силы эгрегора.

— Я был на таких митингах, — серьёзно произнёс седой мужчина, и в ответ на вопросительный взгляд председателя продолжил:

— Дух единства надо на собственной шкуре испытать. Словами это описать невозможно.

— Ну да, — пробурчал председатель, — с какой стати описывать, если за поломанные витрины и перевёрнутые машины отвечать придётся.

Доктор улыбнулся и продолжил:

— Как это ни парадоксально, но человек в толпе может совершить такое, о чём в обычном состоянии даже не подумает. Вот ведь какое воздействие имеет эгрегор, насыщенный психоэнергетикой толпы.

— Доктор, может быть, объясните: чем отличается эгрегор? — попросил председатель. — Получается, что в животном и растительном мире действует поле сознание, а в человеческом обществе заправляет какой-то эгрегор.

— И далеко не один эгрегор, — продолжил доктор. — Принципиальное отличие сводится к тому, что поле сознания управляет жизнью, а человеческий эгрегор базируется на частных условностях жизни. Причём эти условности нередко ориентированы друг против друга, тогда как в природе такое просто невозможно. Дело в том, что управление в природе осуществляется от общего к частному. В человеческом же обществе — всё наоборот — от частного к общему. Условности в человеческом обществе несогласованны друг с другом — вот и получаются противоречия между людьми, столкновения, а когда силы неравные, то и банальный подхалимаж. В природе же всё взаимно согласовано и находится в гармоничном взаимодействии. Поэтому...

Председатель поморщился и перебил доктора:

— Я вопрос поставлю несколько иначе, — сказал он. — Чем объективно отличается жизнь животного мира от жизни человека?

— Жизнь животных протекает в бессознательном взаимодействии, а человеку свойственна жизнь в сознательном творческом взаимодействии, — стал отвечать доктор. — Такие понятия, как религиозные секты, идеология партии, нация, государство, — словом, все формы единения людей под эгидой того или иного эгрегора являются условностями жизни. Напомню, что жизнь — это, прежде всего, взаимодействие, а для человека, должен ещё присутствовать элемент осознанного творчества.

— О каком творчестве вы говорите? — возмутился бирюк. — Человек обязан семью кормить, а не творчеством заниматься.

— Я поясню, — продолжил доктор. — К примеру, сознание человека, работающего на конвейере, со временем притупляется настолько, что человек превращается в биологического робота. Подобную работу без элементов творческого взаимодействия следует отнести к разряду особо вредных, и после работы соответствующими профилактическими мероприятиями необходимо возвращать людям их человеческий облик. Нельзя низводить человека до уровня безмозглого винтика, и лишать осознанности. Последствия могут быть самыми мрачными.

— Насчёт последствий — это точно, — пробурчал бирюк. — Отец тридцать лет на штамповочном прессе отпахал. После смены напивался, как он говорил: «бензинчик заливал в баки», и валился спать. Мать за спиной называла его «безмозглой скотиной», а он гордо величал себя «рабочий класс», пока сменщик ножом не пырнул...

Доктор понимающе кивнул и продолжил:

— Представьте, что жизнь на Земле — это, как городское движение со своими чёткими правилами. Однако люди этих правил не ведают, и бросаются прямо на красный свет. Всё равно никто не в ответе за нарушение правил гармонии жизни.

— А если полицейский захочет оштрафовать этих нарушителей правил движения? — ехидно спросил догматик.

— Даже если допросить всех нарушителей по отдельности, получится, что никто красного света вообще не видел. В один голос станут утверждать, что примкнули к тем, кто был впереди, а красный свет, предвещающий социальную, экологическую или иную катастрофу, никто не видел. Эгрегор объединит их в единой мысли: «При чём тут я? Как все — так и я».

— Всё-таки я не совсем хорошо понял, — произнёс стрелок.

— А вы подумайте: разве не странно, что индивидуальное сознание в толпе не работает и личная ответственность размазывается на всех? — продолжил доктор. — Значит, что-то воздействует на людей и руководит их единодушным поведением в толпе.

— Похоже на вашу притчу о наивном человеке, — усмехнулся председатель. — Там тоже все были объединены единой мыслью.

— Совершенно верно, — подтвердил доктор, — но в отличие от толпы, в первобытном обществе задача выживания была ещё и функционально поделена между членами, а управление было согласовано с окружающей средой. Поэтому, в отличие от объединения людей под эгидой того или иного эгрегора, первобытный человек в духе единства с окружающим миром и во взаимодействии со своими соплеменниками был способен на более позитивные действия, чем ломать витрины и взрывать автомобили. Подумайте сами, если в партию теперь вступают из меркантильных соображений, то и эгрегор будет соответственно ориентировать действия людей по принципу «отхвати кусок пожирнее и властвуй». Вот и вся идеология, а неугодных...

Председатель поморщился и поспешил перебить доктора:

— Если можно, приведите какой-нибудь другой пример, — попросил он.

Доктор подумал, что тревожить религиозный или национальный эгрегор также не стоит, и решил упростить задачу.

— Ладно, — согласился он. — Приведу маленький пример из моей жизни. У нас был довольно дружный класс, пока к нам не пришёл один парень. Здесь шепнул, там предложил втихаря посмеяться над кем-то. Словом, через несколько дней класс было не узнать. Все недоверчиво переглядывались, будто ещё вчера они не были одной дружной командой. Класс раскололся, и через пару месяцев эгрегор войны охватил всю школу. Класс расформировали по другим классам, эгрегор распался, бывшие враги вновь стали друзьями, а тот парень, можно сказать, сбежал, как только его припёрли к стенке. Знали бы мы тогда, как формируется эгрегор, то не пошли бы на поводу этого парня и не питали бы этот эгрегор своими эмоциями. Ведь мы были уже достаточно взрослыми, чтобы понять, как ложка дёгтя может испоганить бочку мёда. Вот такой урок жизни получился.

Доктор вспомнил дудочку из бузины, и как она сразу же рассыпалась в его руках. Внезапно ему захотелось вновь вдохнуть тот запах свежести, тот забытый запах свежескошенной травы. Доктор глубоко вздохнул и, спустя мгновение, продолжил:

— Эгрегоры стали возникать после того, как люди осознали свою индивидуальность, приобрели самостоятельность, и знания для совместных действий рассыпались по отдельным головам. Даже в Ветхом Завете до четвёртого поколения предусматривалось наказание для тех, кто отвернётся от единого поля сознания, от Единого Бога, и примкнёт к эгрегорам, как к другим богам.

— Но почему? — несколько возмущённо спросил стрелок. — Почему так произошло?

— Единая клетка сознания набухла, достигла своего апогея и лопнула. Люди выросли из своих первобытных штанишек, и клетка сознания более не могла управлять ими. Она уже не могла расти дальше, — продолжил доктор. — Для дальнейшего развития нужен был более совершенный механизм взаимодействия. Единая клетка раздробилась на отдельные кристаллики индивидуального сознания для их взаимодействия. Однако страхи ума вынудили людей руководствоваться следствиями во внешнем мире. Напомню, что по одной и той же причине может иметь место множество следствий. В то же время, каждое частное следствие способно породить своего эгрегора, может служить побудительной причиной для его зарождения. Эгрегор — это порождение мира следствий и вытекает из частных условностей жизни. Условности жизни не согласованы друг с другом — оттуда вытекает разобщение между приверженцами тех или иных эгрегоров.

— Похоже на ту мифологию, когда Бог смешал языки, — вновь усмехнулся председатель.

— Миф — это образный конспект по истории, — заметил доктор.

— А я, кажется, понял, почему в христианском мире религия не состыковывается с государством, а в странах ислама это единение оказалось возможным, — произнёс седой мужчина. — Ведь ислам, как и государство, подавляет индивидуальные начала. Значит, эгрегоры родственны, и они могут действовать воедино. Наверно, поэтому и люди там намного сплоченнее.

— Вы правы, — согласился доктор и продолжил:

— Если люди прозреют, то наступит тот день, когда эгрегоры частных условностей жизни постепенно станут сближаться вокруг единых начал. Подобное притянет подобное, но не в бессознательном подчинении, как это имеет место в странах ислама, а в осознанном творческом взаимодействии. Развитие жизни идёт по спирали, и история первобытного общества должна естественным образом повториться, но на ином качественном уровне. Так что, всему своё время, но при условии...

— Побыстрее бы пришло это время, — мечтательно перебил стрелок, а доктор, вспомнив, что с минуты на минуту за ним могут приехать, поспешил продолжить:

— Оно придёт, если пресечь опасность, что какой-либо эгрегор не возьмётся за уничтожение жизни на Земле. Так вот, если расширить сознание и оторваться от религиозных догм, противоречий, навязываемых разными эгрегорами, то можно совершить качественный скачок к сознательному взаимодействию. Говорят, что бытьё определяет сознание. Ничего подобного! Наше бытьё — это условность жизни, которая способна плодить только частные эгрегоры, исходя из следствий, тогда как сознание человека вытекает из понимания мира причин. Расширение сознания на данном этапе развития — это процесс познания тех причин, которые едины для всей Земли, а Земля таит в себе ещё множество тайн.

— Сплошь тайны, — согласился седой мужчина. — Где-то читал, что на Земле даже существует место, где время протекает несравненно быстрее, Минута там оборачивается годами жизни, и йоги идут туда умирать.

Доктор удивлённо вскинул глаза и, улыбаясь, сказал:

— Если это действительно так, то вы подсказали мне, как решить проблему эвтаназии. Ведь если на Земле существует подобная аномалия времени, значит, можно создать искусственный аналог...

Доктор задумался, а седой мужчина продолжил:

— А ведь действительно, все наши знания разбросаны по разным головам. Докопаться до истины в одиночку трудно, но если сложить крупинки наших знаний из религий, из наук, то можно докопаться и до неё.

— О чём ты говоришь? — усмехнулся молчун. — Как ты их сложить, если люди не хотят объединяться?

— Почему не хотят? — возразил доктор. — Когда есть привлекательная цель, то очень даже хотят. К примеру, любая оппозиционная партия имеет целью отхватить для себя кусок власти пожирнее. В одиночку это сделать невозможно, поэтому частнособственническую цель вытесняет другая, более глобальная цель, которая выходит за рамки отдельной партии. Представьте себе, что такое объединение различных оппозиционных партий, по сути, то же, что ртуть с водой соединить. То, что невозможно объединить в материальном мире, способно к объединению на духовном уровне. Даже кровные враги могут сознательно заключить временное перемирие для достижения цели.

— А это разноимённые заряды притягивают друг друга, — вставил своё слово догматик. — Разве вас этому в школе не учили? — язвительно закончил он.

— Учили, и вы правы, — согласился доктор. — Действительно, разнозаряженные частицы притягивают друг друга, но только тогда, когда их цель находится вне их системы и обладает объединяющим свойством. Думаю, вы согласитесь, что после достижения объединяющей цели, кровные враги сразу же вспоминают о своих прежних целях, и возвращаются к прежним эгрегорам. В результате, эти разнозаряженные частицы перестают притягивать друг друга. Объединение сменяется враждой, и эти частицы уже отталкивают друг друга.

Догматик недовольно фыркнул.

— Кажется, я вас понял, — заявил седой мужчина и продолжил:

— Например, цель магнита находится вне его системы. Своим магнитным полем, он ищет свою противоположность.

— Значит, для взаимодействия цель должна находиться вне системы, — подвёл итог молчун.

Доктор улыбнулся и сказал:

— Это очень важный вывод, что цель должна быть вне системы, должна быть открытой для взаимодействия с другими системами. Однако одного этого условия недостаточно.

— Можно я скажу? — как первоклассник, подняв руку, попросил стрелок.

Смутившись, он опустил руку и возбуждённо продолжил:

— Кроме этого нужно, чтобы цель обладала объединяющим свойством. Тогда и разнозаряженные и одинаково заряженные частицы притянутся друг к другу, если у них будет общая цель.

Доктор от удовольствия даже крякнул и продолжил сам:

— Вы абсолютно правы. Для взаимодействия систем необходимо, чтобы цель находилась бы вне этих систем и обладала бы объединяющим свойством.

— Доктор, а как вы объясняете тот факт, что люди, с диаметрально противоположными характерами, испытывают ещё более сильное влечение друг к другу, чем когда по характеру они схожи? — спросил седой мужчина.

— А это значит, что разнохарактерные люди дополняют друг друга до целого, — стал отвечать доктор, параллельно вспомнив о том, как ему нравится взбалмошность супруги. — В своей противоположности они видят то, чего им самим в жизни не хватает для цельности, и тогда возникает естественная тяга влечения. Во всех случаях, их объединяет единая цель, к примеру, создание дружной семьи. Словом, чем дальше вынесена цель за пределы системы, — тем большим объединяющим свойством она обладает, — тем больше систем она способна привлечь к взаимодействию. Вспомните хотя бы глобализацию, которая уже осуществляется в рамках одного континента. А теперь представьте: что произойдёт, если цель Конституции Жизни выйдет за рамки национальных, государственных интересов? А если наделить цель свойством бесконечности, чтобы стимул движения к ней никогда не прекращался? Что будет тогда?

— Тогда, я думаю, что и диалектика мышления от противопоставления просто вынуждена будет вывернуться, и перейти к форме для взаимодействия, — неуверенно произнёс седой мужчина.

— И не сомневайтесь, что именно так и произойдёт, — восторженно продолжил доктор. — Так неужели человечеству обязательно должна угрожать мировая катастрофа, чтобы возник целевой эгрегор для их объединения к взаимодействию? — несколько возмущённо спросил он.

— Доктор, вы можете это объединение как-то иначе раскрыть, на каком-нибудь примере? — настороженно попросил председатель.

— Хорошо, объясню это на своём личном примере. Сейчас в этом кабинете я пытаюсь внедрить в ваше сознание принципы качественно иного жизнеустройства. Точнее, я пытаюсь создать некое поле сознания, которое в данных условиях схоже с эгрегором, витающем в концертном зале.

Председатель удивлённо посмотрел на доктора, и тот пояснил:

— Сейчас ваш интерес к тому, о чём я говорю, сопоставим с интересом, как на каком-то представлении. Концерт заканчивается, и люди расходятся, а эгрегор, объединяющий их в зале, улетучивается. Допустим, в данный момент вы со мной согласны, но уже за стенами кабинета даже можете забыть, о чём мы тут говорили. То же самое происходит и после концерта. Стоит кому-то случайно отдавить вам ногу, как эйфория сопричастности к одухотворённому, которая ещё минуту назад объединяла вас с этим человеком, исчезнет. Возможно, правила хорошего тона напомнят вам, что надлежит сказать вслух, но то, что в действительности придёт на ум, зависят от личной приверженности к тому или иному бытовому эгрегору... Мой эгрегор пока что слишком слаб, чтобы удержать вас в своём поле после того, как мы разойдёмся. Сейчас ему нужна энергетическая подпитка единомышленников, чтобы сохранить себя, как объединяющее начало. Это довольно трудная задача, поскольку всё, что я говорю, фактически направлено на разрушение тех стереотипов и догм, которых вы придерживаетесь. Мой эгрегор направлен на возврат человека в единое поле, на осознанное взаимодействие людей, а вашими эмоциями и мыслями владеет совсем иной эгрегор.