Глава 2. Шаг в небо

Обычный бар, в центре. Шумная компания за соседним столиком, девушка с бокалом «Мохито» в тонкой ладошке с красными ногтями. Влюбленная пара с чашками кофе, чуть дальше веселая компания мужиков, обсуждающая последний матч по футболу и опрокидывающая в свои бездонные глотки кружки «Kozel», не культурно выражая свой восторг – рыком из глубины души.
Мы сидели за крайним столиком у бара, пока заказывали, мы молчали. Я не знаю, о чем думал ты, а я любовался тобой и абстрагировался от окружающего мира, тонул в твоих задумчивых глазах. Понимал ли я, в момент нашего расставания, что буду так уязвим в миг нашей встречи? Нет.
- Натан, а чем ты занимаешься? – нарушил ты наше молчаливое пространство.
- Я инструктор по прыжкам в небо. – Степан задумчиво улыбнулся.
- Ты всегда грезил небом и, наверное, это единственно правильный вариант деятельности. – Я тоже улыбнулся.
Было даже забавно наблюдать за тобой и сравнивать с тем Степаном, который порвал все наши отношения одним лишь поступком. Ты изменился и стал старше, рассудительней, и даже то, как ты выбирал, что заказать в этом баре – делало тебя другим.
Я закусил губу и заметил твой пристальный взгляд. Ты отложил меню и немного наклонился над столиком.
- Что закажем? – я провел языком по нижней губе, этим движением делая твои глаза темнее.
- Безалкогольное пиво и пасту?
- Безалкогольное пиво - это первый шаг к резиновой женщине, Натан. – Я ухмыльнулся.
- Мне это не грозит. – Твои глаза стали еще темнее, становясь почти черными.
- Всегда удивлялся твоей смелости в этом вопросе.
- А я всегда твоей… - ты немного сморщил нос. И протянул руку к пепельнице, провел пальцем по ее гладкому краю, задумчиво смотря и пытаясь понять всю суть стеклянного изделия. – Степашка, почему ты согласился на встречу?
- Натан, прекрати называть меня этим детским прозвищем, я еле маму приучил не называть меня так при посторонних. – Ты улыбнулся, и я залюбовался этой улыбкой, почти как в прошлом.
- А мне нравится «Степашка».
- Нат. – Попытался ты сделать серьезное лицо. – А отвечая на твой вопрос… Я ожидал звонка, я был уверен, что ты позвонишь и назначишь мне встречу. – Теперь ты закусил губу.
- Надеялся? – ты убрал руку от пустой пепельницы и посмотрел на меня.
- А зачем ты пригласил меня?
- Если бы я знал…
- Тогда получается, что мы совершенно не знаем, чего хотим.
- Тогда получается, что у нас есть множество вариантов течения этого вечера.
- Множество вариантов? Я вижу только два. – С улыбкой проговорил ты.
- А я намного больше… - и это было так. Я хотел, чтобы ты был со мной честен, я хотел, наконец, услышать настоящую причину твоего бегства, я хотел быть честен сам. Возможно, этот вечер даст нам шанс быть честными друг с другом.

Через десять минут молчания я понял, что вся эта затея обречена на провал. Так бывает, когда два человека не знают что сказать друг другу, как начать тяжелый и вроде бы ненужный разговор. Так бывает с теми, кто изначально выкинул из своей жизни эпизод прошлого и совершенно не готов обсуждать с давно забытым предметом этого прошлого свои поступки.
Я сделал глоток сока, который заказал вместо безалкогольного пива и тихо спросил:
- Почему ты ушел тогда, толком ничего не объяснив? – кто-то из нас должен быть более взрослым.
- Разве? Я считаю, что объяснил все достаточно понятно.
- Хм… Степашка, вот скажи мне: ты сам веришь в свои слова? Что ты тогда сказал?
- Что это неправильно и что нам лучше забыть… - я улыбался, пытался сдержать свою радость, но не мог. – Натан?
- Ты помнишь?
- Да. – Тихо ответил ты, накручивая на вилку пасту в соусе.
- И принял ты мое предложение не из-за Кольки?
- Причем тут мой брат? – снова вскидываясь и кидая вилку, спросил ты, я засмеялся.
- Я вот сейчас сижу и думаю о том, что если бы не компания твоего брата и не твое обещание ему, мы бы не встретились. Так бы и жили, каждый занимаясь своим делом, не позволяя думать о прошлом и, возможно, никогда бы не встретили то, что нужно для души.
- Ты стал романтиком.
- Я им всегда был, Степашка. – Ты улыбнулся, чуть сморщил нос и фыркнул.
- Помнишь, что ты мне сказал, когда я уходил из твоей жизни? – тихо спросил ты, склоняясь ко мне.
- Шаг в небо – это просто.
- Черт. – Ты резко вскочил из-за столика и рванул к уборным, я посидел несколько секунд и тоже встал.
Расставить все точки над «i», быть с тобой честным и, возможно, одновременно с этим немного солгать.
Я спокойно вошел в туалет и меня тут же дернули за руку.
- Если ты считаешь, что это честно, вести такие разговоры в общественном месте, то я разочарован… - успел прошипеть ты и я прижал тебя к стенке кабинки, и накрыл немного искривленные в гневе губы. Минута борьбы и ты сдался, тихо промычал что-то и приоткрыл рот. Я воспользовался приглашением, сразу углубляя поцелуй, забирая инициативу себе без остатка.
Я скучал по тебе, не замечая в лазури неба, как схожу с ума от одиночества. Как хочу целовать именно твои губы.
Ты обнял меня и притянул к себе вплотную.
Окунулся в тебя, словно в небесную глубину, провалился в твой нежный рот, игрался с твоим языком, и все больше тонул.
Вдруг ты резко оттолкнул меня и вылетел из кабинки в помещение туалета.
Облокотился рукой о стенку и судорожно вдыхал тяжелый воздух. Зашумела вода.
А я вдруг вспомнил, что ты всегда был приверженцем постельной романтики, не любил общественное проявление эмоций и никогда не позволял мне целовать себя где-то, кроме моей комнаты.
Да, многое стирается из памяти и выветривается бесследно.
Я медленно толкнул дверь кабинки и успел поймать тебя за запястье.
- Степан, не будь ребенком.
- Я не веду себя как ребенок, а вот ты все больше впадаешь в детство. Что это было вот только что? – ты резко повернулся, и я залюбовался твоими шальными глазами и яростным румянцем.
- Поцелуй. – Я немного подтянул тебя к себе и тихо зашептал: - Соприкосновение душ.
- Нат, я прошу, не начинай опять…
- Упрямый, ты всегда был таким. Непоседливым и упрямым, увлекающимся всем понемножку, добрым, независтливым, страстным…
- Я не был страстным! – прошипел ты.
- Был.
- Натан, пожалуйста, перестань, не место и не время делать… шаг в небо. – Я отпустил тебя, и ты отвернулся, но вдруг как-то обреченно проговорил: - А может вообще - небо не для меня.
И я остался один.
Когда я нашел в себе силы вернуться в зал, тебя уже не было, на столе лежала кожаная папочка со счетом и в ней деньги за ужин. Я лишь улыбнулся.
Шаг в небо - это трудно, Степан, но возможно.

Я сел в машину и задумался.
Что принес мне этот вечер? Этот ужин лишь разбередил все чувства и заставил вспомнить те времена, когда ты еще был так близко ко мне. И я мог дотронуться до твоей руки и не думать, что это неправильно.
Когда все изменилось? Не думаю, что в тот день в бане. Изменилось все гораздо позже, когда ты ответил своими неумелыми губами на мою ласку, когда застонал в мои губы. Тогда, в тот первый и единственный раз, твой образ врезался в мою память.
Почему я не сказал тебе самое главное? Испугался?
Да, наверное, это и был страх, только страх не того рода. Я не боялся, что ты не поймешь, потому что мы были слишком юными и готовыми на эксперименты. Я боялся другого, должно быть, как и ты, мой Степашка.
Боялся слишком глубоко увязнуть, потерять возможность вернуться и навсегда утонуть в твоих лазурных глазах. Страх любви.
В семнадцать нам было простительно это, но сейчас, наверное, уже нужно определиться и смотреть спокойней на то, как бьется сердце, когда ты рядом.
Я совершенно потерялся и просто плыл после того, как ты оставил меня и предложил больше не общаться и забыть друг друга. С того момента, после твоего ухода, я почти ничего не помню, только небо, и вот я проснулся, увидев тебя вновь. Я не смогу быть без тебя, Степашка.
От этих несвязных мыслей о прошлом и настоящем меня отвлек мой мобильник. Я на автомате нажал на кнопку приема вызова.
- Да?
- Натан, привет! – услышал я на том конце эфира звонкий голос Ильи.
- Привет, конфетка.
- Фууу и ты туда же! – на моих губах заиграла улыбка, этот парень, почему-то, заставлял меня чувствовать себя старшим братом. – Нааатааан, слушай, у меня к тебе вопрос на сто рублей!
- Давай, свой вопрос, Илюшка.
- Мы с Маем хотим прыгнуть с парашютом, он мне обещал летний прыжок и признание на высоте! Романтик, блин… так вот, можем мы приехать к вам с Чубакой и прыгнуть, с нами еще несколько человек будет? М? – протараторил он.
- Когда вы хотите? – улыбаясь, спросил я, четко представляя его мордашку со складочкой между бровей.
- Май! Когда мы хотим? – не относя трубку от уха, прокричал он. В ответ ему спокойно донеслось несколько слов, Илья вздохнул и зашептал. – Он вообще не хочет, чтобы мы виделись, ой, если бы знал, что он меня ревнует ко всем и даже к моему блоку, говорит, что я слишком часто беру его в руки… Ай! Майка! – послышалась возня и рык. – Натан, мы приедем в выходной, нас будет… ай! Шесть человек… Май! Нет, ты что опять… - и я нажал на сброс.
Такие разговоры происходили часто, Илья никак не привыкнет к тому, что со мной ему лучше разговаривать наедине, а не когда его парень рядом.
Нет, у нас с Маем Кротовым сложились нормальные отношения, но Илюшка прав, он ревнует его ко всему. За то время, которое они вместе, Илья раскрылся полностью, сменил гардероб и перестал носить свои бейсболки. Стал намного спокойней, но вот в сексуальном плане засверкал еще сильней, поэтому Май не отпускает его от себя никуда. Я его понимаю, если бы у меня был такой парень, как Илюшка, я бы тоже не отпускал его ни на шаг.
Я улыбнулся и, наконец, завел мотор. Если бы…
Странно, что я не стал бороться за него, но в тот момент, в нашей своеобразной комнатке отдыха, я увидел в синих глазах Ильи - тебя. И понял, что никогда не смогу сделать этого парня своим, даже просто ради секса. Потому что он принадлежал другому человеку. Эту принадлежность можно было пощупать руками – его страх быть вместе с тем, кто ему нравится, его отчаянная попытка быть как все… Илюшка странный мальчик, но с любимым ему повезло. А это редко, когда случается в реальном мире непонимания и несправедливости.
Я выехал на улицу и направил машину в сторону моей квартиры, все еще размышляя о перипетиях жизненных путей.
Ты и Я – возможно ли?
И кажется мне, теперь твой черед, Степашка.

Прошло два дня после нашего ужина. И я все еще ждал твоего шага, ты прекрасно знал, где меня можно найти, у тебя был мой телефон, ты мог бы найти несколько минут, чтобы связаться со мной. Но ничего не делал.
Я подъехал к аэродрому и оставил машину на стоянке, пошел к своему любимому месту. Сегодня была пасмурная погода, но дождя пока не было, сквозь серые облака иногда проглядывало голубое небо. Я лежал на траве и наблюдал, как эта серая масса плывет и меняет свое очертание.
Мое настроение, что странно, было совершенно инертным, хотелось пролежать вот так всю жизнь и не думать о… тебе.
Но мысли так и толпились в черепной коробке, я вспоминал наш поцелуй, сравнивал его с нашим первым, анализировал и строил логические цепочки твоего молчания.
К обеду меня нашел Чуба и только покачал головой, положил рядом со мной бутылку воды и чипсы. Я проигнорировал, а он сел рядом и тихо проговорил:
- Томат, ты меня пугаешь. Ну, хочешь, я притащу этого твоего Степана за шкирку и кину к ногам? – я отвлекся от неба и улыбнулся другу.
- Нет, Чуба, это лишнее. Вдруг ты не рассчитаешь и сломаешь ему что-нибудь важное… - мы рассмеялись.
- Вот такой ты мне больше нравишься.
- Я начинаю бояться твоего признания, Чубака!
- А что, было бы забавно, приведи я тебя знакомиться с родителями «Ма, па, это мой бой-френд Томат». – Мы снова заржали.
- И у твоей сестры случиться приступ паники.
- Не, она натравит на тебя Сонара! И будет приговаривать «Кушай, милый, освободим братика от такого хлипкого груза».
- Все, прекрати.
- Тебе лучше? – уже не дурачась, спросил он.
- Да, мне и не было плохо, я просто в меланхолии неба. Хочу понять, как действовать дальше…
- Я так понял, что ты встречался с ним?
- Да, мы ужинали несколько дней назад.
- И?
- И ничего, он покинул меня очень спешно, почти как Золушка своего Принца. – Чубака фыркнул.
- И по тусклости этого Принца, я так понимаю, тюфельки он не оставил?
- Не только туфельки, даже улыбки. – Я привстал с земли и открутил пробку у бутылки, сделал глоток.
- И чего ты выжидаешь?
- Брать быка за рога еще рано. Мне все кажется, что нужно дать ему шанс проявить мужскую силу. Подумать и решить, что он хочет…
- Это так можно всю жизнь прождать свою Золушку, Томат.
- Ну, у героини сказки было преимущество… Она была очаровательной девственницей, одинокой и несчастной, бедной и ее хотелось защищать.
- Хм… так у тебя почти то же самое. – Мы вновь рассмеялись.
- Это в каком месте я несчастная, бедная девственница?
- Ты – очаровательный и одинокий. Этого достаточно для того, чтобы Принц приехал за тобой на белом… мотоцикле марки Honda VFR800A. – Я удивленно повернулся к Чубе, он сидел и пялился в одну точку, я перевел туда взгляд и тоже раскрыл рот. Мотоцикл был шикарен. – Ваа… двигатель: жидкостного охлаждения, V-образный, 4-цилиндровый, 4-тактный, 16-клапанный, DOHC мммм! – томно пропел Чуба.
- Система впрыска топлива с электронным управлением PGM-FI, 109 лошадок… мать моя, эта детка стоит больше полумиллиона… - к парню в шлеме подбежал Чай, и тот, наконец, его снял. И я шокировано замолчал.
- Кажется, твой Принц сделал шаг в небо. – Хрюкнул Чуба рядом.
Я видел, как отец пожимает тебе руку, как ты что-то спрашиваешь у него, улыбаешься, и он показывает в нашу сторону, хлопает тебя по плечу.
Чубака встает и тоже хлопает меня по плечу. Я не замечаю, как он уходит, я смотрю только на тебя.
Ты сегодня совершенно не такой, как в прошлую нашу встречу, абсолютно другой. На тебе была мотоэкипировка бело-стального цвета, оттеняющая твой загар, мотоциклетные высокие ботинки и, что меня больше всего порадовало, – это митенки.
- Привет. – Проговорил ты, когда поравнялся со мной, я так и продолжал сидеть. В сером мире ты был как самое светлое пятно, точка, которой я был рад до умопомрачения.
- Привет. – Улыбнулся я. – Не предполагал, что ты водишь железного коня.
- Хобби. – Улыбнулся ты, я тонул. Что там про то, что мы боялись? Нет, сейчас я видел перед собой прекрасного представителя мужской силы.
В свое время я так и не смог найти того, кому хотелось бы подчиняться. И вот перед собой я вижу моего Степашку, которому хочу отдаться без сопротивления.
- И что привело тебя в мои владения? – с улыбкой спросил я.
- Ты же знаешь, Натан, мне нужно было подумать и все расставить по своим местам и распихать по полочкам… - ты закусил губу, потом облизал ее и протянул мне руку, улыбаясь, тихо спросил: - Хочешь, я покажу тебе землю?