- Сто лет так не отдыхал. – Блаженно протянул я, обнимая Степку за талию.
- А мы с родителями часто так отдыхаем. – Ответил ты, переворачивая шампуры на мангале. Несмотря на заданный вопрос, Степка отлично справлялся с мясом, правда, все остальное, включая чистку картошки, организовывал я. – Твой отец же вроде обожал природу?
- Да, но вырваться удается нечасто, на Чубаку клуб не оставишь, он его тут же в бар превратит или еще хуже… Да и я летом не особо адекватный. – Ты перевернул последний шампур и повернулся ко мне.
Я обнял тебя крепче, твой запах кожи смешивался с дымком и ароматом мяса, а также душистой петрушки, которая лежала на тарелке, и свежестью огурцов. Я вдыхал этот неповторимый коктейль и мечтал, чтобы так было всегда. Только ты и я.
Ты обнял меня и уткнулся в изгиб шеи, втянул носом воздух и тихо проговорил:
- Хочешь, будем приезжать сюда каждые выходные?
- Хочу. – Тихо ответил я.
На душе было спокойно, и я бы сказал - безмятежно, от твоих теплых объятий и приятного, щекочущего дыхания. Просто быть вот так, близко, к тому, кто тебе небезразличен, кто дорог, так удивительно-хорошо.
- Натан, боюсь, что шашлыка мы не увидим, если ты не отойдешь от меня, он просто сгорит. – Я рассмеялся и отошел на шаг, расцепляя наши объятия. – Или лучше стой ближе… - ты потянул меня за руку обратно, обнял сам за шею и зарылся пальцами в волосы.
Твои небесные глаза имели такие довольные искорки, что я невольно затаил дыхание и замер в ожидании. И ты не разочаровал меня – накрыл мои губы своими губами.
Ощущения от поцелуя были незабываемые, как будто каждый раз впервые, новые, взаимные. Я раскрыл губы навстречу этим чувствам и утонул.
- Степ, сгорит. – Я отстранился, а ты еще раз наклонился и поцеловал меня, занялся мясом. – Слушай, а мы не слишком пугаем соседей своим экстравагантным видом? – спросил я, проверяя готовность картошки.
Кухня тут была шикарная, видимо, твоя мама все также обожала готовить. И не отказывала себе в этой слабости даже на природе.
В дальнем конце сада был сделан гамак и уютный деревянный столик, специально для пикников, и мангал. Так что, чтобы задать вопрос, мне пришлось кричать.
- Они привыкшие. – Рассмеялся ты.
Собственно, вид был не слишком шокирующий – мы оба были в джинсах. Но на твоей шикарной спине было три борозды от моих ногтей, а у меня вся шея в засосах. Так что не нужно быть провидцем, чтобы понять, чем могут заниматься два полуголых парня в одиночестве на даче. – Постоянно видят и не такое.
Я нахмурился, а ты, задорно улыбаясь, прокомментировал: - Натан, о чем ты подумал? Я о соседях чуть дальше, у них там близнецы-тинэйджеры, вот где шок… А то, что мы с тобой полуголые и все в следах… - ты плавно подошел ко мне, я стоял на крыльце чуть выше тебя, и ты уткнулся мне в живот, прикусил кожу выше пупка. – Никого не касается.
- Не хотелось бы, чтобы твоим родителям потом рассказывали…
- Это неважно. – Ты подхватил меня под ягодицы, и мне пришлось обнять тебя за плечи, чтобы не потерять равновесие. – Я и забыл, насколько ты красив. – Вдруг прошептал ты, смотря на меня снизу. – Глаза, как у кошки.
- А помнишь, сколько было проблем из-за этих глаз? – улыбаясь, спросил я.
- Помню. А еще помню, как ревновал тебя ко всем.
- А я тебя. – Ты удивленно приподнял бровь. – Не веришь?
- Не помню… - ты аккуратно поставил меня на землю и провел пальцами по щеке. – Разве это важно сейчас?
- Нет, но прошлое - есть прошлое. И я, например, никогда не забуду тот вечер в мае, когда ты пригласил меня к себе домой, и я бежал под проливным дождем босиком, а ты ко мне на встречу с зонтом, который выворачивал ветер,… помнишь?
- Да, и как потом досталось от моей мамы, когда мы с тобой, шмыгая носами, все мокрые до нитки, переступили порог.
- А потом ты грел меня… - твои глаза потемнели. – Степ, скажи мне, тогда, в бане – это ведь была не просто реакция на то, что голый парень трет тебе спинку? – ты фыркнул.
- Нат, ты помнишь такие мелочи. – Но по легкому румянцу на твоей загорелой коже, я понял, что и ты помнишь эти самые мелочи. – Наверное, в тот момент я был готов признаться тебе во всем,… но опять же - было не то место, чтобы произносить такие важные речи.
- А сейчас? – я лукаво улыбнулся и накрыл губами твой кадык, облизал кожу. Ты безысходно простонал:
- Самое время для того, чтобы поесть. – Я рассмеялся и отступил. – Помочь тебе донести?
- Давай, бери овощи. – Я вернулся на кухню и взял прихватки, снял кастрюлю с плиты и слил с картошки воду.
Я прекрасно понимал тебя. Если раньше ты боялся, что я не пойму и возненавижу тебя за слишком быстрое признание, то сейчас было нечто другое. Ты боялся быть понятым. Да, именно того, что я пойму и приму твои чувства. Боже, и долго это будет продолжаться?
Мы сидели на удобных стульях под душистой яблоней и поедали наш поздний обед.
- Вкусно?
- Очень. – Ответил я на твой вопрос. – Степашка, давай поговорим…
- Думаешь, на сытый желудок мне легче думается? – улыбнулся ты, я закивал. – Нат, что ты хочешь услышать от меня? – я отложил вилку и сложил руки на столе домиком, устроил на них подбородок. – Думаю, что я не ошибусь, если скажу, что нам повезло.
- Да. Повезло. – Кивнул я.
- Мы с тобой переступили дружбу слишком рано, отдалились слишком далеко и снова столкнулись слишком резко.
- Но все это не помешало нам понять суть.
- Верно. – Ты крутил в пальцах веточку петрушки и был сосредоточен только на этом действии. Я видел, что ты кусаешь губы.
- Степашка, чего ты так боишься?
- Сам не знаю. – Ответил ты и откинул веточку.
- Первый прыжок с парашютом дарит не только адреналиновый заряд, но и тысячи иголочек страха. Когда ты чувствуешь, что парашют раскрылся и тебя дергает в воздухе невидимая опора, ты понимаешь, что всего миг отделяет тебя от рискованного падения на землю… И в этот миг перед раскрытием, ты настоящий и живешь только один раз.
Ты поднял на меня глаза. В летнем солнце, пробивающемся через кроны яблонь, твои глаза были как два лазурита. Сверкающие в надежде и блестящие пониманием. – Я люблю тебя. Возможно, в семнадцать я не мог сказать тебе этих важных слов, но сейчас, пройдя слишком много и живя почти слепо, я могу сказать, что это правда.
Я замолчал, увидев, как ты плавно поднялся и обошел небольшой столик, присел на колени около меня.
- Глупо ходить вокруг да около, и потом, все, что нас связывает – этого не перечеркнуть несколькими годами разлуки. И ты прав, я тогда испугался и признаю это. И еще многое признаю, и признаюсь, что влюбился с первого взгляда в твои необычные глаза и неповторимую улыбку. И все это время грезил ими… И я люблю тебя.
Не было фейерверка или фанфар. Лишь по моей груди разлилось тепло, и я наклонился и накрыл твои губы. Лишь то тепло, которое я так долго ждал, которое не могло дать мне небо. Ты был во мне всегда, и я вдруг отчетливо понял, что прощаю тебя за молчание.
Ты резко углубил поцелуй, не знаю, боялся ли ты, что я что-то скажу, или просто желал целовать, но поцелуй был умопомрачительно-прекрасен.
Я развернулся и расставил ноги, обнял тебя ими, притягивая ближе, запуская руки в волосы, стараясь притянуть к себе - срастись.
- Пойдем в дом? – прошептал ты сквозь ласку, я кивнул.
Но с места мы не сдвинулись, продолжая целоваться и сходить с ума от ощущений и близости. – Пойдем? – и снова поцелуи, ты перешел мелкими укусами на мою шею, помечая меня вновь, даря свою страсть.
- Никуда мы не пойдем и раз твои соседи привыкли к эпатажу, для них не будут шоком наши страстные игры… - простонал я, сползая на землю рядом с тобой.
Ты не ответил, ты терялся в водовороте желания и тянул меня за собой, а я лишь улыбался, отдаваясь тебе. Резкий рывок и я оказался лежащим в гамаке, ты нетерпеливо расстегнул молнию на джинсах и наклонился, вбирая в свой горячий рот мое возбуждение.
Я запрокинул голову и наслаждался причудливыми вспышками летнего солнца в листве и мерным покачиванием гамака, а еще твоими манипуляциями и жгучим вихрем возбуждения внизу живота.
Я вцепился руками в сетку гамака и закричал, кончая тебе в рот.
- Никогда не думал, что буду использовать его так, как я матери в глаза буду смотреть, она обожает читать в этом гамачке… О, Натан, что ты творишь? – я не слушал тебя, облизал пальцы и приспустил джинсы до конца, ввел в себя сразу два.
- Используем его по прямому назначению. – Прохрипел я. А ты резко расстегнул свою ширинку и обхватил член рукой.
- Продолжай, это просто фантастически будоражит… кровь. – С придыханием прошептал ты, целуя меня в основание, приходящего в боевую готовность члена.
Я прикрыл глаза от накативших эмоций. Было восхитительно, где-то недалеко стрекотал кузнечик, вдали лаяла собака, шуршали листья от мимолетной ласки ветра. А я мерно раскачивался в гамаке и готовил себя для твоего нетерпеливого вторжения, и когда ты мягко перехватил мою руку и немного притянул меня к себе, сплюнул на пульсирующую плоть, я запрокинул голову сильней и закричал в видневшееся сквозь листву небо:
- Степа! – это было совсем не похоже на наш второй раз в жизни, это был третий. И я готов был поклясться, что не последний.
Ты мерно и не спеша толкался в меня, поддерживая за бедра и раскачивая гамак в такт своих толчков. Это было восхитительно-порочно. Я снова вцепился в сетку и попытался немного приподняться.
- Расслабься. – Хрипло сказал ты.
- Хочу твои губы. – Точно также хрипло и прерываясь на каждом слове, выдавил я.
И ты наклонился и накрыл мой пересохший рот, проскользнул вглубь и оставил ожог внутри, от счастья я задыхался и молил тебя не прекращать помечать меня собой. Ты, только ты!
Мы взорвались почти одновременно, ты не успел догнать меня всего на минуту. Моя сперма оросила голую грудь, и ты оторвался от моих губ, начал слизывать ее с влажной кожи.
Тихо простонал и прикусил мой сосок, кончил.
Я обнял тебя за голову, притягивая к себе как можно ближе. Дыша с тобой.
Ты мягко отодвинулся и встал с колен, не застегивая джинсы, лег рядом и я перекатился к тебе на грудь. Твои теплые, сильные руки окольцевали меня, даря надежное тепло и защиту.
- Хорошо. – Констатировал я факт.
- Да. У тебя есть какие-нибудь планы на завтра? – вдруг спросил ты.
- Да, у меня завтра прыжок с ребятами.
- Можешь отменить?
- Нет, к сожалению, там будет мой друг, а я обещал ему, что возьму его лично.
- Как двусмысленно звучит. – Немного холодно.
- Степашка, это работа.
- Близкий друг? – опять с этой холодной интонацией спросил ты.
Я привстал и посмотрел на тебя внимательно. Губы немного сжаты, глаза темные и брови нахмурены. Я не смог сдержать улыбку.
- Степашка, да ты ревнуешь. – Нет, мне было, конечно, приятно, но это было такое глупое чувство. Ты отвернулся и закусил губу, прижал меня еще сильней. – Степ, не надо, этот мальчик имеет отношения, и у меня на него притязаний нет.
Я не стал вдаваться в подробности нашего знакомства с Ильей, мне показалось, что это будет лишнее, я точно знаю, что у него с Маем все прекрасно, почти идиллия. Ну, по крайней мере, если вложить в слово «идиллия» то значение, которое я имею в виду. С Ильей «просто» быть никогда не может, он как сосредоточие всего и сразу, и если вовремя не подстроиться, то можно угодить в ловушку из собственных слов и даже не заметить, что начинает всегда он, но просить прощения все равно будешь ты.
Я много раз становился свидетелем этих разборок и криков на Мая Кротова, причем блонда кричал и бил ножками, а Май как скала - спокойно выслушивал, потом просил прощения у всех присутствующих, хватал в охапку свою конфетку и, мы с Чубой даже однажды засекали время, полчаса - и Илья как шелковый. Любопытно было наблюдать развитие их отношений.
Из раздумий меня вывел укус в плечо.
- Значит, завтра ты меня оставишь?
- Ненадолго, всего на несколько часов.
- Я отвезу тебя. – Ты не спрашивал и все сильней сжимал кольцо рук.
- Хорошо. – Я не видел смысла отрицать, что твоя ревность мне приятна, что она, как горячий поток воздуха в облаках, так и обволакивает мое существо.
- Натан, не хочешь искупаться? – неожиданно предложил ты, я улыбнулся и качнул головой в знак согласия.
Из гамака мы выбрались с трудом, смеясь и путаясь в конечностях, возбуждаясь и целуясь. Я обожаю твои губы.
Речка представляла собой глубокую, уходящую вдаль, прозрачную, что странно, ленту. Мы стояли на крутом берегу, и ты вдруг подхватил меня и кинул прямо в воду, она действительно была глубокой и совершенно не теплой. Я, с ором на чисто русском, выскочил из воды и кинулся за тобой.
Как в детстве, я догнал тебя и повалил на песчаный берег, накрыл собой и впился в губы.
Как в детстве, всегда мечтал вот так завладеть твоими губами и быть для тебя не только хорошим другом, но и чем-то большим.
- Мокрый! – прошептал ты мне в губы.
- И кто виноват? – также шепотом тебе в губы, руками по сильной груди, к соскам.
- Я. Люблю. Тебя. – Разделяя каждое слово и сверкая глазами, проговорил ты.
А я задохнулся от бури эмоций в твоих глазах, от страсти этого тихого шепота, от того, что кажется - больше уже ничего не нужно - только ты и это берег.
В дом мы вернулись уставшие, мокрые и зацелованные.
Я даже не помню, как мы поели и убрали остатки обеда-ужина в холодильник, завалились на кровать на втором этаже и уснули. Я только помню твои сильные руки у меня на спине…
Утро наступило со звонка:
- Да? – сонно ответил я.
- Натан, ты куда пропал? – громыхнул Чуба на том конце.
- Чубака?
- Нет, дед Мороз. Ты где?
- Я с моим принцем на белом Honda VFR800A. – Чуба заржал.
- И как у этого Прыыынца его жезл?
- Чуб, я иной раз сомневаюсь в тебе…
- Да ладно, я вообще, походу, так и не дождусь свою принцессу, мне бы ту, которая небо любит и железо, все остальные для меня под запретом. – Он еще раз крякнул и спросил: - Когда будете? У тебя на сегодня прыжок.
- Да, к обеду приедем. Скажи Чаю, чтоб инструктаж подготовил, ладно, а то вдруг опоздаем.
- Скажу. Отбой. – И положил трубку.
Я повернулся и посмотрел на тебя. Ты спал: подложив одну руку под голову, а вторая покоилась на моем бедре, я улыбнулся. Собственник.
Аккуратно приподнял ту руку, что лежала на бедре, и поднес к губам. Поцеловал пальчики с мозолями от руля. У тебя самые прекрасные руки, мой Степашка.
- Нат… - невнятно пробормотал ты.
- Что ты хочешь на завтрак?
- Есть из чего выбирать? – приоткрывая один глаз и улыбаясь.
- Есть.
- Тогда, тебя и остатки шашлыка.
Ты вдруг посерьезнел и потянул меня к себе, я не сопротивлялся и устроился на твоей груди, кажется, это мое любимое место.
- Степашка, у меня к тебе есть предложение… - ты не задавал вопросов, позволяя мне сформировать это самое предложение. – Переезжай ко мне.
Я услышал, как твое сердце замедлило бег, а потом понеслось, как сумасшедшее.
- Натан, ты спешишь. – Приглушенно.
- Нет. У нас с тобой не так, как у других, нами не движет сексуальное притяжение, нам известны все самые тайные желания друг друга, я, например, прекрасно знаю, что ты боишься высоты, но борешься с этим страхом, прыгая с парашютом. Знаю, что ты любишь или ненавидишь. Нам не нужно время на привыкание друг к другу, у нас по-другому.
- Натан, я даже в гостях у тебя не был и где ты живешь - не знаю.
- Так узнаешь, когда будешь вещи перевозить. – Улыбнулся я.
- Ты всерьез считаешь, что это будет приемлемо…
- Сколько тебе нужно на обдумывание моего предложения?
- Пару дней? – вдруг рассмеялся ты, я вскочил и оседлал твои бедра. – Я согласен. – Прекращая смеяться, совершенно серьезно смотря мне в глаза, ответил ты.
И мой мир снова заиграл красками, стал сказочным. Я улыбался, ловил твою улыбку губами и совершенно позабыл о меланхолии неба.
2015-05-23
484
