Французская живопись XVIII -XIX вв.
(Электронные материалы «Раздольская В. И.»)
ЖАН-ОГЮСТ-ДОМИНИК ЭНГР (1780-1867)
Из мастерской Давида вышло много выдающихся художников, но самым крупным среди них был Жан-Огюст-Доминик Энгр. Его искусство настолько значительно, что неправомерно рассматривать его в рамках школы Давида. Энгр — несомненно, один из великих художников XIX столетия, но и один из самых парадоксальных, поражающий своей непоследовательностью и при этом неизменно хранящий свою индивидуальность.
Его искусство по-разному оценивалось и современниками, и последующими поколениями. Долго велись споры, с каким из явлений французской художественной культуры следует связывать Энгра, его работы демонстрировались на разных тематических выставках во второй половине XX века — классицизма, романтизма и даже реализма. Ибо Энгр — один из тех мастеров, которые не вмещаются в порой шаткие типологические рубрикации, установленные историками искусства.
В мастерской Давида Энгр проникся преклонением перед классическим идеалом. Верность классицистической доктрине Энгр провозглашал в течение всей жизни, называя себя ее верным хранителем, а не новатором. Энгр утверждал: «Ничего существенного нельзя открыть в искусстве после Фидия и Рафаэля». При этом Энгр всегда внимательно изучал натуру — свидетельство тому его прекрасные рисунки. Но он полагал, что, взяв ее за образец, следует передавать ее возвышенный облик. Уродство — случайность, а совсем не основная часть живой натуры. «Искусство должно быть только прекрасным и должно нас учить только красоте» — таков девиз Энгра, ему он оставался верен всю свою жизнь.
|
|
Вместе с тем в поисках идеала он далеко не всегда следовал классицистическим догмам, им же самим провозглашенным. И в лучших своих работах он демонстрировал как раз отступления от этих догм и дерзкую интерпретацию не только классических образцов, но и высокопочитаемой им натуры. Большинство подобных работ относится к раннему периоду его творчества.
В «Автопортрете за мольбертом» чеканная форма — фигура, переданная крупной, монолитной массой, — сочетается с захватывающей экспрессией взгляда, обращенного на зрителя. Как считал Энгр, в каждом портрете первое, что надо сделать, — это заставить говорить глаза. Этот автопортрет с поразительной интенсивностью воссоздания напряженной внутренней жизни моделей, нередко сравнивают с образами романтической литературы. С другой стороны, в портретах супругов Ривьер Энгр предстает блестящим светским портретистом, развивающим тип давидовских портретов, но с большим вниманием к деталям костюма и аксессуарам, составляющим в портрете мадам Ривьер изысканный декоративный антураж, благодаря
|
|
которому банальная модель обретает своеобразное очарование.
И совершенно иначе решен портрет их юной дочери Каролины Ривьер. Энгр считал его своим шедевром. Хрупкая фигура девушки в белом платье, с белым боа, на фоне весеннего пейзажа — образ редкого изящества и тончайшего лиризма. «Французской Джокондой» назвал ее Жан Кассу, и это не кажется грубым преувеличением, столь совершенна и целостна в картине гармония человека и необъятного мира.
Автопортрет за мольбертом, 1804 | Портрет Филибера Ривьера, 1804 | Портрет мадам Ривьер. 1805 | Портрет Каролины Ривьер. 1805 |
Парадные портреты Наполеона писали и другие художники. Но ни в одном из них не была достигнута подобная мера трансформации реального человека в объект поклонения. Этот портрет сравнивали и с Зевсом Олимпийским, их Богом Отцом ван Эйка (Энгр мог видеть Гентский алтарь, который одно время находился в Париже). Державное величие сочетается в нем с почти магической напряженностью неподвижного взгляда, устремленного с высоты трона на простых смертных. Образ в своей византийской пышности и застылости.
Портрет Наполеона на троне. 1806
Энгр считал рисунок «высшей честностью искусства»: «Рисовать вовсе не значит просто делать контуры; рисунок не состоит только из линий. Рисунок — это еще и выразительность, внутренняя форма, план, моделировка... Рисунок содержит в себе более трех четвертей того, что представляет собой живопись».
Этот линеарно-плоскостный стиль находит выражение в картинах «Эдип и Сфинкс» и «Юпитер и Фетида». Нереида Фетида умоляет Юпитера о заступничестве за ее сына Ахилла. Обманчивое на первый взгляд следование классицистическим приемам — фронтальность композиции, строгая выписанность деталей — оборачивается произвольностью композиционного решения: иррациональностью пространственного построения с парящим в небесах троном, масштабное несоответствие мощной фигуры Юпитера и прильнувшей к нему Фетиды, а главное — дерзким отступлением от анатомической точности. Плавные, как бы струящиеся формы фигуры нереиды, столь гибкие, что кажутся бескостными, особенно руки, непомерно вытянутая шея, странно запрокинутая голова, — все это определяет ее пленительную грацию и особую экспрессию в контрасте с мужественной и суровой бесстрастностью Юпитера Фетида воспринимается как пластическое воплощение мольбы и нежности. Удивительно цельная и совершенная по линейному ритму, эта картина — и одна из самых красивых по цвету работ Энгра. Интенсивно-голубое небо с клубящимися белыми облаками, розовато-оранжевый плащ Юпитера, желтовато-зеленоватая драпировка Фетиды объединяются в выразительное трезвучие, своеобразно интерпретирующее традиционные цветовые отношения.
Картина вызвала критику ортодоксальных адептов классицистической школы, а в дальнейшем подобные работы Энгра высоко оценили молодые романтики.
Эдип и Сфинкс 1808 Юпитер и Фетида. 1811 Сон Оссиана. 1813
Близость к романтизму особенно очевидна в композиции «Сон Оссиана», воссоздающей заоблачный мир Элизиума и озаренные таинственным светом призрачные фигуры муз, героев и нимф. Это, пожалуй, самая фантастическая и завораживающе притягательная картина Энгра, демонстрирующая свободу романтического видения.
Например, «Роже и Анжелика», «Паоло и Франческа», в которых очевидно влияние «примитивов». Как и близкие по стилю работы других художников, они нередко определяются понятием «стиль трубадур», представляющим определенную, хотя и не доминирующую, тенденцию во французском романтизме.
|
|
Роже и Анжелика. 1819 Паоло и Франческа. ок. 1819
В Италии Энгр создал и некоторые, едва ли не самые совершенные, изображения обнаженной натуры. Энгр достиг в картине «Купальщица Вальпинсона» гармонии живого восприятия натуры. Уверенный мягкий контур охватывает фигуру, изображенную со спины словно одним непрерывным движением кисти. Она моделирована тончайшими отношениями скользящего света и легких теней, рождающими почти неуловимое ощущение объема. Сдержанны и просты цветовые отношения: желтоватое тело, зеленоватый занавес слева, белая драпировка, покрывающая сиденье, серый фон. И только узор головной повязки вносит деликатный красочный акцент в эту строгую гамму.
«Большая одалиска» вначале подверглась резкой критике, а в дальнейшем стала одним из прославленных произведений художника. Эта полулежащая женская фигура в восточном тюрбане, с веером из павлиньих перьев не столь естественна и непринужденна, как «Купальщица Вальпинсона». Но нельзя не оценить очарование этого стройного тела, мелодичность его линий, изящество и элегантность форм. При этом Энгр не побоялся допустить анатомические искажения: в вытянутой гибкой спине одалиски критики насчитали два лишних позвонка.
Купальщица Вальпинсона. 1808 Большая одалиска. 1814
В Италии до 1824 года были созданы прекрасные портреты, живописные и графические. Энгр выработал в рисунках особую технику. Карандашом он передавал фигуру, единой непрерывной линией, почти без моделировки, но уделяя большее или меньшее внимание костюмам и аксессуарам. Впрочем, главным всегда было лицо, как правило, проработанное более подробно («Портрет мадам Детуш», «Портрет Паганини»). Энгр умел остановиться вовремя и не нарушать прозрачную легкость графической формы, которой он мог подчинять даже громоздкие мужские костюмы или перегруженные деталями дамские наряды.
Конечно, это относится не только к портретам, но, может быть, в еще большей степени к рисункам обнаженной натуры, которую Энгр мог передавать единым контуром, часто не отрывая карандаш от бумаги, с безошибочной уверенностью и трепетным чувством, «Строя фигуру, не создавайте ее по частям, — учил он. — Согласуйте все одновременно и рисуйте ансамбль». В этих пленительных рисунках гибкие, текучие линии слагаются в безупречно выверенные формы.
|
|
Портрет мадам Детуш. 1816. Портрет Паганини. 1819
В Италии Энгр выполнил прекрасные женские портреты: благородный и сдержанный по цвету чуть отрешенный по выражению портрет мадам Девосе, более сложный по композиции и нарядный по колориту портрет мадам де Сенонн. Среди портретов друзей-художников, живших в Риме, многие сочетают строгость пластической формы с напряженностью внутренней жизни. Даже в портрет надменно-бесстрастного русского дипломата графа Н. Д. Гурьева Энгр вносит оттенок романтической взволнованности благодаря выразительному пейзажному фону с тревожным грозовым небом.
Портрет мадам Девосе. 1807 портрет мадам де Сенонн. 1814 Портрет графа Н. Д. Гурьева. 1821
В 1820 году он получил заказ на большую алтарную картину для собора в Монтобане — «Обет Людовика XIII». В ней он вернулся к классицистической традиции, словно забыв о своих прежних оригинальных и смелых творческих устремлениях. Композиционное построение картины, образ Мадонны с Младенцем, являющейся в облаках коленопреклоненному Людовику XIII, фигуры ангелов — все решено, как говорил сам художник, «в рафаэлевском и моем духе». Но в этой безжизненной стилистической реконструкции творческая оригинальность Энгра оказалась совершенно нивелированной влиянием его кумира. Что касается образа Людовика ХШ, то его прототипом послужил портрет Филиппа де Шампеня. Результатом стало совершенно эклектическое, хотя и мастерски выполненное произведение.
Обет Людовика XIII. Алтарная картина для собора в Монтобане. 1824 | Апофеоз Гомера. 1827 |
К счастью, работы, решенные в классицистическом плане, которым Энгр придавал особое значение, не исчерпывали его творческих устремлений. Он продолжал писать великолепные изображения обнаженной натуры, ставшие классическими в высоком смысле этого слова. Таковы «Венера Анадиомена» и «Источник». В отличие от ранней «Купальщицы Вальпинсона», Энгр писал их долго, в течение многих лет, упорно стремясь к идеалу, который ему самому порой казался недостижимым.
Венера Анадиомена. 1848Источник.1856
Своеобразным обобщением работы в этом жанре стала композиция «Золотой век» (незаконченная роспись в замке Дампьер). Прекрасные обнаженные фигуры на фоне идеального пейзажа - алтарная картина культа античности. Энгр выразил в ней извечную мечту о счастливой гармонии идеальных людей и прекрасной природы, для выражения которой он не находил мотивов в своей эпохе.
К последним годам жизни Энгра относится и одна из самых удивительных интерпретаций мотива наготы — картина «Турецкая баня» — сложная арабеска из обнаженных тел, заключенная в форму тондо. В ней вновь, более чем полвека спустя, появляется Купальщица Вальпинсона на фоне округлых сплетающихся фигур, исполненных томной задумчивости или чувственной неги.
Золотой век. Незаконченная роспись в замке Дампьер. 1843-1847 Турецкая баня. 1863
В портретах Энгр блестяще выразил меняющееся лицо эпохи. Различие между мужскими и женскими портретами: в первых более выражается характер модели, в женских - поиски красоты линейно-пластической структуры и цвета.
Портрет Бертена-старшего — один из самых прославленных в искусстве XIX века. Энгр добился в нем не просто поразительной передачи портретного сходства, образ энергичного и самоуверенного магната французской прессы воспринимается как «выражение Целой эпохи», как «Будда торжествующей, богатой, пресыщенной буржуазии».
Столь же красноречиво выражена эпоха в портрете Инесс Муатесье. Эту величавую красавицу, которую современники сравнивали с Юноной, Энгр писал мучительно долго, придирчиво выбирая и меняя ее наряд и украшения. В окончательном варианте она изображена сидящей в позе, близкой к позе аркадской богини. Фигура отражается в зеркале, где хорошо видны ее обнаженные плечи и классический профиль. Пышное платье лионского шелка с цветочным узором, подчеркивающее ее зрелую, несколько тяжеловесную красоту, обилие драгоценностей — все выражает вкус времени, с его пристрастием к декоративному богатству.
Портрет Инесс Муатесье. 1856 Портрет Бертена-старшего. 1832
В поздние годы Энгр был материально независимым и мог выбирать свои модели. В рисунках это чаще всего его близкие или друзья. Великолепными образцами поздних графических портретов Энгра могут служить его автопортрет, отличающийся особой деликатностью и мягкостью манеры или портрет Дельфины Энгр, второй жены художника.
Автопортрет. 1835 портрет Дельфины Энгр. 1852
В поздний период многие его произведения не соответствовали академической доктрине, в частности узкое неожиданное и своеобразное проявление ориентализма, как картина «Одалиска и рабыня».
Одалиска и рабыня. 1839