2015-05-23
291
Хорошо, что конфликт удалось погасить, убедив Австрию и Турцию закрыть на это глаза. Но терпение русского императора лопнуло – он повелел исключить князя Александра из списка генералов своей свиты. Немедленно были отозваны из Болгарии и наши военные советники. Русская агентура по приказу Александра III и в Болгарии сумела добиться такого развития ситуации, при котором беспокойный князь был вынужден отказаться от престола.
Однако новый правитель страны был для нас еще хуже. Болгарским князем был выбран чистокровный немец принц Фердинанд Кобургский, служивший в австро-венгерской армии. Поэтому в своей политике после его воцарения Болгария начала выбирать германские ориентиры, активно участвуя во взаимных балканских разборках. Масло в огонь подливала и Австро-Венгрия, когда-то натравившая сербов на болгар, а теперь предложившая Болгарии «восстановить справедливость» за счет своих соседей, тех самых «агрессивных» сербов. Фердинанд I с удовольствием согласился. Кто на кого напал, выяснить сложно, точка зрения сильно меняется в зависимости от страны, чей учебник истории вы листаете. Большинство же ученых склоняются к мысли, что вторая Балканская война началась нападением Болгарии на Грецию и Сербию[62]. В Софии надеялись, что Австро-Венгрия и Германия помогут сохранить нейтралитет других балканских игроков. Однако в стороне от конфликта никто стоять не хотел: Румыния и Турция также объявили болгарам войну. Теперь шансов на победу у них не оставалось. По итогам войны от Болгарии были отрезаны не только ее недавние приобретения, но и исконные болгарские земли. Заваривалась крепкая балканская каша, тот самый узел, который без мировой войны было уже не развязать.
Холодный душ поражения должен был привести Болгарию в чувство и заставить осознать, что ее истинные друзья находятся не в Берлине, не в Вене и даже не в Лондоне. Однако пройдет еще несколько лет, и она, ни минуты не колеблясь, вступит в Первую мировую на стороне наших врагов, невероятно удивив этим поборников славянской солидарности. В этой войне участвовало множество стран, из которых львиная доля воевала на стороне Антанты, где была и Россия. И только четыре страны были нашими врагами: Германия, Австро-Венгрия, Турция и. Болгария! Война была центральными державами проиграна, после чего у болгарского руководства проявились зачатки совести: после нашей Гражданской войны туда была эвакуирована армия генерала Врангеля и многие русские люди нашли там приют. Но грянул 1941 год, и опять все жестокие уроки забываются, вся славянская солидарность вновь отправляется в мусорную корзину. Болгария вступает в союз с фашистской Германией и вместе с ней нападает на Советский Союз. Многие историки пытаются объяснить такое, мягко говоря, странное поведение боязнью коммунизма. Однако Россию Николая II трудно назвать коммунистической страной.
Пойдем дальше – Румыния. Страна, конечно, не славянская, однако православная. С XVI века два государства, Молдавия и Валахия, попали под османское иго. Эти княжества, добившиеся в 1829 году с помощью России автономии, объединились в январе 1862 года в единое государство – Румынию, которое находилось в вассальной зависимости от Османской империи. В ходе следующей войны России с Турцией 1877–1878 годов Румыния становится независимой. Когда начинается Первая мировая, Бухарест долго раздумывает, на чьей стороне ему выступить. Продумав до 1916 года, Румыния приняла сторону Антанты и тем самым стала союзником России. Решение было правильным, а его последствия попахивали катастрофой. Германские войска, как и предсказывал Мольтке, быстро разгромили румынскую армию и вошли в Бухарест. Русской армии пришлось срочно выделять силы и стабилизировать новый участок фронта. В общем, как всегда, нам все пришлось делать самим. Благодарность не заставила себя ждать. Наш «союзник» Румыния в 1918 году «оторвала» Бессарабию и Северную Буковину от обессилевшей в революции России и присоединила эти области к себе. Надо сказать, что Советский Союз никогда не признавал этой аннексии и новых границ. И момент восстановления справедливости настал летом 1940 года. Под нажимом Сталина королевская Румыния уступила: обе провинции были присоединены к Советскому Союзу под названием Молдавской ССР. На этом русско-румынское «союзничество» не закончилось – в июне 1941-го православная Румыния, вместе с вышеупомянутой Болгарией, Венгрией, Италией, а также славянскими Хорватией и Словакией, напала на СССР. И сражалась на стороне нацистов вместе со всеми аж до 1944 года, после чего совершила новое предательство, выступив уже против Третьего рейха.
Все «союзники» всегда Россию предавали. Так поступали маленькие балканские страны и огромные сверхдержавы.
Поэтому политика императора Александра III была безупречна. Пока и он не решил благом для России заключение очередного военно-политического союза. Этот союз привел Российскую империю к Первой мировой войне и гибели. Именно поэтому так важно для нас понять, почему это случилось.
Политическое равновесие в Европе в конце царствования Александра II базировалось на так называемом Союзе трех императоров. Россия, Австро-Венгрия и Германия взаимно обязывались хранить нейтралитет в случае конфликта одного из подписантов с Турцией. Для нас это было особенно важно, обеспечивая европейские границы империи. Дружба с Германией и Австрией предотвращала возможность англичан вновь организовать всеевропейский поход против нас. Не будем забывать, что именно Туманный Альбион являлся главным противником России с момента окончания наполеоновских войн. Эту ситуацию не изменило и появление в центре Европы мощной Германии. После разгрома Франции главной проблемой германской дипломатии стало сколачивание антифранцузского блока. В 1882 году Австро-Венгрия, Германия и Италия заключили договор, получивший название Тройственного союза. Основной его смысл можно определить как поддержку остальных участников союза в случае нападения на одного из них Франции.
И тут грянули события в Болгарии. В 1881 году к власти в Болгарии пришли сторонники германской ориентации, а в ноябре 1886 года Россия разорвала дипломатические отношения с Болгарией. Основную скрипку в болгарских переворотах играли австрийцы, а немцы оказывали им поддержку по принципу национальной идентичности. Все это подрывало отношения между странами. В 1887 году Союз трех императоров распался, однако вместо этого Россия заключила с Германией так называемый «перестраховочный» договор. Секретный договор сроком на три года предусматривал нейтралитет России в случае нападения Франции на Германию и нейтралитет Германии в случае нападения Австро-Венгрии на Россию. Однако вариант удара Германии по Франции в условиях не значился, что вызывало желание Германии пересмотреть их. Верный своей политике миротворчества, Александр III отказывался давать гарантии нейтралитета России в случае нападения немцев на Францию. Единственным мотивом его было желание предотвратить военный разгром Парижа, обусловленное нежеланием войны как таковой, а не особо трепетное отношение к стране вина и сыра. Он был уверен, что в Европе воцарится продолжительный мир, если Россия морально поддержит Французскую республику, предостерегая таким образом Германию от агрессии. Однако для Берлина окончательный разгром Франции являлся главенствующей внешнеполитической линией. Только ослабленная страна перестанет думать о реванше и возвращении аннексированных немцами Эльзаса и Лотарингии.
Отношения между Германией и Россией стали ухудшаться. Имея экономический рычаг воздействия на Петербург, Бисмарк не преминул им воспользоваться. Он запретил Германскому банку выдавать ссуды под залог русских государственных бумаг. Одновременно в германской прессе началась кампания, целью которой была дискредитация русских финансов и экономического положения России вообще. Вследствие этого русские ценные бумаги начали быстро падать в цене на германском денежном рынке. Началась и таможенная война. Россия повысила пошлины на ввоз товаров из Германии, а Германия – на ввоз российской продукции. В 1890 году новый германский канцлер Каприви не стал продлевать «перестраховочный» договор. Одновременно началось сближение Германии с Англией. Со стороны Британии это был блеф – главная задача англичан была постоянной и не менялась уже около 300 лет: поссорить между собой своих главных конкурентов. С учетом бурного роста германской экономики «немецкая опасность» стала стремительно догонять для британцев опасность «русскую». Союз Германии и России мог поставить крест на вековой империи англичан.
Их ответом на опасность, как всегда, стали политические интриги. Новая политическая конфигурация выглядит для России неприятной. Возобновлен Тройственный союз, имеется информация о тайном присоединении к нему Англии. В это же время Германия и Австро-Венгрия пытались установить более тесные отношения с Турцией. Таким образом, в случае новой русско-турецкой войны мы могли увидеть картину времен Крымской кампании: английский десант, помноженный на австрийскую активность в нашем тылу. Чтобы как-то уравновесить чашу весов, царь идет на начало активных дипломатических контактов с Францией. Парижские деятели давно делали прозрачные намеки о желательности сближения двух стран. Для Франции это возможность разорвать германские путы, связывающие ее со всех сторон. Так это выглядело из Петербурга. Теперь с высоты прошедшего времени становится ясно, что неожиданная любовь англичан к Германии, а французов к России была тщательно продуманной комбинацией по разведению русских и немцев в рамки двух противостоящих военных блоков. Вспомним, что уже со времени Наполеона III Франция лишилась своего дипломатического суверенитета и послушно выполняла волю английского кабинета. Вот и сейчас Франция всячески демонстрирует России свое дружелюбие.
Так и случилось, что русский монарх, бывший воплощением здравого смысла, согласился на союз с Францией. Однако большинство историков (особенно французских) описывают дальнейшие события лживо. Ложь эта ветвиста и многогранна:
♦ якобы русский император боялся Германии;
♦ якобы он очень любил Францию;
♦ якобы он этого союза очень сильно хотел и в действительности собирался воевать с Германией в случае франко-германского конфликта.
Вся эта неправда, нагроможденная на историю создания и дальнейшее развитие франко-русского союза, призвана прикрыть последующие события, приведшие Российскую империю к уничтожению. Вся эта неправда призвана спрятать истинных виновников нашей катастрофы. Заключая империю Александра III в объятия, Франция искренне хотела лишь одного – чтобы русские солдаты умирали на полях сражений за французские интересы. Но мы помним, что именно этот русский император отличался тем, что отказывался лить воду на чужую мельницу. Неужели он изменил самому себе? Нет, прагматичный царь заключал союз, полезный ему в данное конкретное время. Кроме того, он вкладывал в него совсем другой смысл, нежели приписывающие ему любовь к парижанам историки.
Однако история – наука точная. Обратимся к датам, и нам все станет значительно понятнее. Александр III взошел на престол в день смерти отца – 1 марта 1881 года. Первые попытки французов вступить в переговоры о союзе и начало положительной реакции на них русских властей относятся к 1891 году. Между этими двумя датами 10 лет. За этот промежуток англичане почувствовали железную волю нового главы России и убедились в том, насколько серьезный соперник возглавил страну – их главного геополитического соперника. В 1885 году происходит инцидент с отрядом полковника Комарова на русско-афганской границе: Англия и Россия балансируют на грани войны. Вооруженного конфликта не будет, но британская разведка примет решительные меры для ликвидации опасного соперника. Пройдет около двух лет, и 1 марта 1887 года произойдет попытка убийства, из-за чего Александр Ульянов взойдет на эшафот. Сейчас уже мало кто помнит, за что были повешены он и его подельники. «Борцы за свободу» планировали во время проезда царского кортежа по Невскому проспекту взорвать несколько бомб. Чтобы эффект от взрывов был больше, взрывные устройства нафаршировали металлическими изделиями. По тому же принципу современные террористы делают пояса шахидов. Однако народовольцы по степени кровожадности и изощренности дадут фору любому современному злодею. Чтобы успех покушения не вызывал сомнений, в бомбу добавляется цианистый калий! Полиция задержала террористов буквально в последний момент.
Другое покушение на императора до сих пор в историографии считается несчастным случаем, хотя имеется большое количество фактов, говорящих об обратном. После неудавшегося покушения пройдет еще чуть более года, и 17 октября 1888 года у станции Борки под Харьковом царский поезд потерпит крушение. Вагон, в котором ехала императорская семья, сошел с рельсов и оказался полностью разбит. От жуткого удара вагон соскочил с тележек, пол его очутился на земле, стены разрушились, вмиг убив лакеев, а крыша стала оседать, грозя задавить всех оставшихся в вагоне. Александр III, словно сказочный богатырь, удержит ее на своих плечах, давая возможность близким выбраться из-под обломков. Российская печать использует этот случай для увеличения популярности монарха. Когда император вернется в Петербург, восхищенные его поведением студенты пронесут «реакционера» часть пути до дворца на руках.
Чудом никто из венценосной семьи не пострадал. Официальная версия крушения – превышение скорости поезда по приказу императора, любившего быструю езду. Тот факт, что крушение поезда было террористическим актом, прояснится гораздо позднее – уже после смерти Александра III. Владимир Александрович Сухомлинов, военный министр России в 1909–1915 годах, напишет в своих мемуарах: «Крушение поезда приписывалось неисправности железнодорожного пути, и министру путей сообщения пришлось покинуть пост; впоследствии же, значительно позднее, выяснилось, что это было делом рук революционных организаций».
Высокий пост, который занимал генерал Сухомлинов, давал ему возможность получать самую полную информацию. Далее он рассказывает интересную историю, как открылась правда о катастрофе у станции Борки. Один из руководителей политического сыска в России, по фамилии Сильвестров, вышел в отставку. Проживая в Париже, он продолжал заниматься любимым делом – следить за революционерами, за что был ими застрелен прямо у себя дома. Французская полиция собрала все бумаги одинокого русского генерала и отправила в Петербург. При их разборе нашли множество фотографий. На одной полицейские случайно узнали человека, поступившего на царскую службу поваренком и исчезнувшего на станции, предшествующей катастрофе. «Поставив адскую машину над осью вагона рядом со столовой, он покинул поезд, что и выяснилось после крушения, когда стали проверять, все ли на месте и нет ли кого-нибудь под вагонами», – заканчивает свой рассказ генерал Сухомлинов. То же самое говорит и Великий князь Александр Михайлович Романов в своих «Воспоминаниях». Саму катастрофу он называет «покушением революционеров на императорский поезд». А ведь Великий князь знает, что говорит, – он был женат на дочери Александра III Ксении и был близким другом его сына – будущего императора Николая II.
Любопытно, что революционеры, всегда заявлявшие о любой попытке убить царских особ, постоянно делая себе рекламу, молчали об этом случае. Ни один из них не пишет об этой катастрофе как о действии своих товарищей или себя самого. Наоборот, каждый убежден, что поезд сошел с рельсов самостоятельно. Да и правда – ведь революционного подполья в стране уже не было. «Варварская реакция восьмидесятых годов сделала революционную работу в России практически невозможной», – пишет в своих мемуарах основательница партии эсеров, «бабушка» русской революции Брешко-Брешковская. Ей вторит на страницах своего дневника будущий министр иностранных дел России В. Н. Ламздорф: «Полицейские репрессии таковы, что на днях несколько студентов и слушальниц высших женских курсов были высланы из столицы только за то, что шли с венком в погребальной процессии либерального писателя Шелгунова».
Видимо, британская разведка привлекла к этому делу особо засекреченных агентов. Живой император Александр III не позволял Великобритании расширять и углублять свою империю. При этом он прекрасно осознавал, кто является для его империи главным противником на мировой арене. Русский посол в Лондоне Стааль, рассказывая в депеше о составе политических эмигрантов в Соединенном королевстве, в заключение выражает надежду, что «наступит день, когда более правильная оценка общей опасности закроет и это последнее убежище для зловещих заговорщиков, являющихся позором для человечества на исходе нынешнего века». Даже в наши дни все противники и изгои современной нам России, все ее недруги и террористы находят на берегах Темзы радушный прием. Не питал иллюзий и император Александр III, написав на полях доклада: «Не думаю, чтоб от Англии можно было бы этого ожидать».
И вот только после этих двух попыток убийства французские дипломаты начали свой танец по соблазнению России. В начале июня 1890 года, через 3 месяца после отставки Бисмарка, Германия отказалась от возобновления «договора о перестраховке». Демонстративное заигрывание членов Тройственного союза с Англией только усиливало опасения русского правительства. В июле 1891 года французская эскадра прибыла с дружественным визитом в Кронштадт, а русский самодержец, к изумлению своих приближенных, сняв шапку, молча прослушал исполнение «Марсельезы» – французского гимна. Затем русское правительство и правительство Франции договорились о заключении франко-русского консультативного пакта. Об отношении русского императора к Франции лучше всего говорит пометка на докладе министра иностранных дел Гирса от 6 (18) февраля 1891 года. В нем говорилось об освобождении одного революционера, замешанного в покушениях на Александра II, французским судом в «качестве человеколюбивого поступка». «Для таких скотов стоит того», – пишет император на полях.
Однако по поводу французских заигрываний царь соглашается с предложением министра Гирса, «не доверяя слепо дружеским заверениям и шумным проявлениям симпатии», сохранить «наилучшие отношения с французским правительством. и в то же время не связывать себя никаким формальным соглашением или писаным договором». Чтобы понять степень «серьезности» франко-русского консультативного пакта, его надо просто почитать. Сэкономить время нам поможет цитата русского премьер-министра Витте: «Итак, политическое соглашение было достигнуто между двумя странами в августе 1891 года. Оно предусматривало «утверждение сердечного согласия» между двумя государствами, консультации в случае угрозы миру и обязательства договориться о совместных мерах защиты и возможного контрнаступления».
Иными словами, Россия и Франция всего лишь договорились в случае подготовки войны между ними и Германией консультироваться и начать переговоры о возможных совместных действиях. Говоря человеческим языком – не договорились ни о чем! Зачем же надо заключать такие пустые договоры? Каждая из сторон ловила свою выгоду. Французы начали трубить о наличии договоренности в надежде окончательно поссорить Россию с Германией. Любой, самый паршивенький договор для них – лишь первая ступенька в будущей лестнице, ведущей к Первой мировой войне и заветному реваншу. У русского руководства свой резон. Дело в том, что все соглашения франко-русских переговоров были строго секретными и правительство Александра III даже специально предупреждало французскую сторону, что в случае утечки оно будет считать союз несуществующим. Следовательно, немцы точно не будут знать о содержании документов. Они не знают, что такой убогий договор ничего не стоит. Это может вызвать серьезное беспокойство в Берлине и усилить желание немцев вновь подружиться с нами. Таким образом, русско-французский союз был нужен для предотвращения агрессии Германии против Франции и против нас самих. В 1890 году, как раз накануне сближения Петербурга и Парижа, Англия уступила немцам остров Гельголанд в Северном море, запиравший немецкий флот в своих бухтах, в обмен на Уганду, Виту и Занзибар. Это очень тревожный признак. Англичане ведь всегда убирали конкурентов чужими руками. Вот и сейчас, похоже, начинают подталкивать Германию напасть на Россию. Поэтому и основное назначение договора с Францией – это обратить внимание Германии на Россию. Показать ей гибельность выбранной новым кайзером Вильгельмом политики. Русско-французский пакт нужен был Александру III не сам по себе, а лишь как средство давления на немецкое руководство. Вот отсюда и появляются тайные договоры «ни о чем».
Прагматичный до мозга костей император готов подписать ни к чему его не обязывающий документ, если этого так хочет французская сторона. Почему? Да просто потому, что с момента, когда Германия прикрыла свои финансовые рынки, с 1887 года Россия стала регулярно получать займы от парижских банкиров. В обстановке постоянного дефицита кредита внутри России французский капитал становился одним из главных источников финансирования. Хотят кредиторы такой договор – чего ж не подписать, пусть им просто будет приятно.
Однако Германия продолжает сближение с англичанами, и в этой обстановке царь начинает понемногу уступать напору французской дипломатии, страстно желающей подписать что-нибудь более весомое. Дело в том, что сам факт консультаций России и Франции вовсе не гарантировал нашего вступления в борьбу за чужие интересы. Уж больно прагматичен был император Александр III. Он мог подписать что угодно и с кем угодно, но выполнять собирался только те документы, что были выгодны его державе! В марте 1892 года, когда генеральные штабы двух держав обсуждали цифры и подробности возможного военного альянса, французы предложили России выставить против Германии армию в 800 тысяч солдат. В ответ на это император предложил заявить Франции, что «в принципе мы соглашаемся на его предложение, сохраняя за собой, однако, право не присоединяться к военным действиям вплоть до того момента, когда мы найдем это удобным». В общем, мы, конечно, ваши союзники, дорогие французы, но воевать с немцами за вас не будем. Может, как-нибудь потом, «когда мы найдем это удобным». В таком варианте этот союз был для России не опасен.
Французы начинают нервничать. Только после годичных проволочек, вызванных русской стороной, 5 (17) августа 1892 года на свет появился Проект военной конвенции.
Это был уже серьезный документ. «Если Франция подвергнется нападению со стороны Германии или Италии, поддержанной Германией, Россия употребит все войска, какими она может располагать для нападения на Германию. Если Россия подвергнется нападению Германии или Австрии, поддержанной Германией, Франция употребит все войска, какими может располагать для нападения на Германию», – гласил он. Об этом вы можете прочитать в любой книге. Все, казалось бы, ясно, царь сделал свой выбор, и у России появился союзник. Нет, не спешите. О главном в книгах не напишут, иначе вся идиллия франко-русского согласия покажется вымученной и странной.
Чтобы конвенция вступила в силу, монарх должен был ее ратифицировать. Вот об этом историки говорить очень не любят. Им ведь никак не объяснить, почему так «желавший» франко-русского союза император не подписывал его основополагающий документ. Александр III тянул с подписанием военной конвенции почти полтора года! Без видимых к тому причин, без объяснений. Просто – думал. Может, что-то чувствовал, но, скорее всего, просто свободно маневрировал на политическом поле Европы.
И наконец русский царь принял решение.
Письмо министра иностранных дел России Гирса послу Франции в Санкт-Петербурге Монтебелло:
«Изучив по высочайшему повелению проект военной конвенции, выработанный русским и французским генеральными штабами в августе 1892 года, и представив мои соображения императору, я считаю долгом сообщить Вашему превосходительству, что текст этого соглашения в том виде, как он был в принципе одобрен его величеством и подписан ген. – ад. Обручевым и дивизионным генералом Буадефром, отныне может рассматриваться как окончательно принятый в его настоящей форме. Оба генеральных штаба будут иметь, таким образом, возможность периодически сговариваться и обоюдно обмениваться полезными сведениями. С. – Петербург, 15/27 декабря 1893 г».
Заждавшиеся французы с ответом не медлили.
Письмо посла Франции в Петербурге Монтебелло министру иностранных дел России Гирсу:
«Я получил письмо, которое Ваше превосходительство соблаговолили адресовать мне 15/27 декабря 1893 г. и которым Вы извещаете меня о том, что, изучив по высочайшему повелению проект военной конвенции, выработанной русским и французским генеральными штабами, и доложив императору все свои соображения, Вы сочли долгом уведомить меня, что это соглашение, в том виде, как оно было в принципе одобрено его величеством и как его подписали в августе 1892 года уполномоченные для этой цели правительствами соответствующие представители сторон: – ген. – ад. Обручев и дивизионный генерал Буадефр, может отныне рассматриваться как окончательно принятое. Я поспешил известить об этом решении свое правительство, и я уполномочен заявить Вашему превосходительству, с просьбой довести это решение до сведения е. в. императора, что президент Республики и французское правительство также рассматривают вышеупомянутую военную конвенцию, текст которой одобрен той и другой стороной, как подлежащую выполнению. В силу этого соглашения оба генеральных штаба теперь будут иметь возможность периодически сговариваться и обоюдно обмениваться полезными сведениями. С. – Петербург, 23 декабря 1893 г/4 января 1894 г.».
Вот так у России появился новый «союзник». Этот союз окажется самым страшным – Российская империя его не переживет. Однако пока у руля государства стоял прагматичный миротворец Александр III, ничего ужасного бы не произошло. «Если бы он остался бы долее у власти, он с негодованием отверг бы роль франко-английского шарового катка, сглаживающего малейшую неровность на их пути, каковая роль была навязана России в 1914 году», – пишет в своих мемуарах его зять Великий князь Александр Михайлович.
Вот мы и подошли к роковому моменту в русской истории. Остановимся на минутку, переведем дух. Прокатимся лучше на парижском речном трамвайчике по Сене. Билет стоит всего пять евро. Красиво, интересно. Экскурсия на русском языке доходчиво расскажет обо всех прелестях французской столицы. В их числе и самый красивый парижский мост – Александра III с золочеными скульптурами на колоннах. Построен он в честь заключения союза между Россией и Францией. Посередине моста с обеих сторон над Сеной нависли нимфы, держащие русский герб. Герб – это все, что осталось от великой империи.
История гибели старой России в результате организованной англичанами Первой мировой войны, Февральской и Октябрьской революций подробно разбирается в моей книге «1917. Кто «заказал» Россию». Дальнейшие события русской междоусобицы, ставшей логичным продолжением британского плана, описаны мной в другой работе – «Ликвидация России». Потому не будет голословным заявление, что Россия погибла, вступив в союз с Францией, так как затем через него была втянута в «дружбу» и со своим злейшим врагом – Англией…
Страшно стоять на рубеже, отделяющем расцвет твоей Родины от ее безвременной гибели. Российская империя погибла в 1917 году, но все предпосылки ее гибели заложил император Александр III в конце 1893 года, подписав франко-русский союз.
Но мы не можем его в этом винить.
Не любят историки цитировать документы, любят просто пересказывать их суть. А мы уже знаем, что самое важное для понимания причин и следствий мировых катаклизмов и политических потрясений политики и дипломаты всегда пишут в приложениях, протоколах или в последнем пункте договора. Мелким шрифтом, желательно между строк.
Вот и военная конвенция с Францией состояла из семи пунктов. Шестой ее пункт гласил: «Настоящая конвенция будет иметь силу в течение того же срока, что и Тройственный союз». Прекратит Германия вести не слишком дружественную России политику – автоматически придет конец и нашей «дружбе» с французами. Так мыслил император. А пока Германия и Англия активно демонстрируют признаки взаимной симпатии, пока существует опасность натравливания британцами немецкого рейха на Россию, пусть будет франко-русский союз. Ведь все его обязательства действуют до тех пор, пока Франция или мы сами не подвергнемся нападению. Его вероятность снизится, если агрессору понадобится атаковать две державы вместо одной. Не забудем, что во время царствования Александра III не случилось ни одной европейской войны. Именно он своей политикой не давал ее развязать и собирался делать это впредь. Он собирался долго жить, заключать новые договоры, строить новые союзы. Он мог подписать любой документ, но втянуть себя в авантюру за чужие интересы никогда бы не дал.
Это и было главной ошибкой императора-миротворца. Ведь теперь главным условием осуществления планов Англии и гибели Российской империи становилась его собственная смерть!
А он умирать не собирался – 48 лет от роду, могучий и здоровый. Александр III чувствовал себя так уверенно и хорошо, что даже не спешил готовить себе смену. Наследника не торопился обучать тяжкому ремеслу управления империей[63]. «Он даже не разрешал Ники присутствовать на заседаниях Государственного Совета вплоть до 1893 года. Почему, не могу вам объяснить, – вспоминает дочь императора Ольга Александровна. – Но промах был допущен. Я знаю, Папа не любил, чтобы государственные дела как-то мешали нашим семейным отношениям, но ведь, в конце концов, Ники был его наследником. И какой страшной ценой пришлось платить за этот пробел! Конечно, мой отец, который всегда отличался богатырским здоровьем, не мог даже представить себе, что конец его наступит так рано. И все же ошибка была совершена».
