Новорожденность: предпосылки идентичности

Сроки новорожденности принято ограничивать примерно первыми двумя месяцами жизни после рождения. Этой традиции будем придерживаться и мы.

Жизнь человека начинается с того, что сразу после рождения младенец попадает в среду, сильно отличающуюся от той, к которой он уже успел приладиться, находясь в утробе матери. До этого среда обитания не дифференцировалась на отдельные предметы, а скорее напоминала гомогенный подводный мир, для ориентации в котором достаточно обходиться ощущениями, поскольку предметное восприятие просто не требовалось. Внешний же мир вещно организован, поэтому ребенку еще предстоит в нем научиться жить. В этом мире для него не только неприятно холодно и непривычно сухо. Главный ужас заключается в том, что ребенок теряет привычные опоры в виде плотно облегающей плоти, соприкосновение с которой обеспечивало сенсорную основу для выделения себя как живого существа – выделение границы между собой и миром. «Вслед за безопасным и компактным заключением в матке приходит безбрежность пространства, в котором падение представляет вселяющий ужас страх» [ Josselson 1996, с. 29 ] В сочетании с вестибулярной дезориентацией это приводит к ощущению своего исчезновения – невозможности идентифицировать себя с помощью стимуляции границы между собой и миром. На такого рода неопределенность новорожденный откликается страхом и хаотичными попытками (общая ненаправленная активность) вернуть утраченную определенность и стабильность. Главное, что поставлено под угрозу – его собственная идентичность.

Стабильность и самоопределенность возвращают (пусть и не полностью) прикосновения других живых существ, которых новорожденный первоначально только и знает как «нечто, что поддерживает». Сравнительно быстро промелькнувший кризис – как невозможность жить в прежнем (в пре- и перинатальном) состоянии – сменяется состоянием, которое в основных чертах совпадает с первой базовой перинатальной матрицей (С. Гроф). Пусть и не вполне точно, но первые недели жизни ребенка представляют собой подобное внутриутробному, но уже прижизненное переживание слитности с окружающим миром, включенности в нечто большее чем он(а) сам(а) – субъективно такого же, как и в первой перинатальной матрице.