2015-05-22
523
Как было показано в п. 6.3.2, психологические защиты имеют целью сохранение целостности субъекта. В нашем случае речь в первую очередь идет о всей личности. Но не только. Защищаются также и все ее структурные элементы: динамические смысловые системы – комплексы и отношения (см. 3.5). Но среди всех структур есть одна особенная, защита которой имеет важнейшее значение для личности. Это Я-концепция, в частности, образ Я. Это важно потому, что сохраняя свою Я-концепцию, человек сохраняет и поддерживает свою идентичность (тождественность самому себе, несмотря на необходимость все время меняться). В этом позитивное назначение психологических защит – сохранение человеком своей идентичности, своей личностной целостности.
Этот центральный эффект следует особенно тщательно подчеркнуть, поскольку к психологическим защитам у психологов отношение часто оказывается недоброжелательным. Порой приходится слышать, как психологи (особенно начинающие) говорят о том, что ему необходимо или удалось «сломать защиты» у участников группы, у клиента или у заказчика, «преодолеть их сопротивление» и т.п. Хорошо бы отдавать себе отчет, что в этом случае речь идет о прямой интервенции в личность, о недружественном вторжении в идентичность того, кто платит за профессиональные услуги психолога. Психологам следует отдавать себе отчет, что каждый раз, когда он ставит задачу на нейтрализацию личностных защит, на их «снятие» или обход, то стоит перед возможностью изменения образа Я клиента или заказчика, его «Я-концепции», а, следовательно, и его идентичности. Т.е. в этих случаях психолог вторгается в «святилище» души, в ее храм, стремится изменить «базовую религию», которой данный человек придерживается, которая служит ему опорой в жизни, конституирует его индивидуальность в культуре (его культурное Я, его духовное Я).
Удачно работающие защиты, с одной стороны, защищают Я человека от угроз, которыми могут быть: полное разрушение, подавление или подчинение, расчленение, отчуждение части, качественные изменения, ведущие к утрате самости, чрезмерно быстрые изменения или задержки развития. С другой стороны, они обеспечивают нормализацию социальных отношений и взаимодействия, что, в свою очередь, позволяет обществу сохраняет традиции. В любой ситуации, угрожающей установленным социальным связям, удовлетворяющим человека, включается психологическая защита, чтобы человек смог хорошо или удовлетворительно сыграть свои «выученные» роли и охранить социальные отношения. Следовательно, психологические защиты защищают одновременно и социальное окружение человека.
Кроме того, защиты позволяют снизить накал противоречий – и внутриличностных, и межличностных, и, что не менее важно, между индивидуальным и общественным. Безусловно положительные для сохранения душевного равновесия эффекты действия психологических защит имеют достигается, правда, благодаря важной особенности механизмов защиты. Они функционируют таким образом, что примирение человека с реальностью часто происходит за счет постоянного искажения воспринимаемой и оцениваемой информации.
Наиболее полно эта сторона активности системы психологической защиты отражается в структурной теории «защиты по» Р. Плутчика, согласно которой психологическая защита выступает как последовательное искажение когнитивной и эмоциональной составляющих образа реальной конфликтной ситуации с целью уменьшения эмоциональной напряженности, угрожающей индивиду в случае полного и адекватного отражения реальности. Таким образом, душевный покой и социальная адаптация достигаются путем блокирования или переструктурирования образа реальности и образа самого себя. Поэтому В ряде случаев действительно требуется ослабить или преобразовать действие неадаптивных защит. К сожалению, поданная З. Фрейдом идея, что защиты мало адаптивны по своей природе, распространилась среди общественности до такой степени, что слово «защита» приобрело незаслуженно негативный оттенок. Назвать кого-либо защищающимся, значило подвергнуть критике. Психоаналитики и сами в обыденной речи используют это слово таким же образом, но при обсуждении защитных механизмов в профессиональном контексте они необязательно полагают, что при действии защиты происходит нечто патологическое.
Вместе с тем, хорошо известно наличие и откровенно негативных эффектов защит – частичное разрушение себя, уничтожение какого-то количества личностных подструктур. Как это было показано Э. Фроммом, невротическое напряжение часто доходит до аутонекрофильных тенденций (ауто – направленный на самого себя, некро – мертвый, фильный – любить). Другими словами, человек частично убивает сам себя и получает от этого удовольствие. Проявляется такая тенденция не только в зависимостях (курение, употребление алкоголя и наркотиков), не только в поступках, приносящий вред самому человеку. Огромный пласт феноменов разрушения самого себя наблюдается в психосоматических заболеваниях, в невротических перескоках из крайности в крайность, в психотических срывах и т.п. Люди тратят настолько огромные усилия на то, чтобы потихоньку убивать самих себя, что З. Фрейду пришлось даже придать этому процессу статус первичного, равносильного со стремлением созидать – в дополнение к Эросу (либидо) он предложил и Танатос (мортидо) считать базовым устремлением человека. Если говорить в этих терминах, то жизнь человека тратится на то, чтобы найти баланс между разрушением и созиданием, подобно тому как организм живет и развивается благодаря процессам ассимиляции (усвоения, созидания) и диссимиляции (разрушения и выведения за пределы организма).
Почему же многие психологические защиты так разрушительны и малопродуктивны? Потому что, как было показано в п. 6.3.1, человек использует преимущественно неконструктивные способы межсубъектной борьбы, и защиты в ней. Их неконструктивность объясняется, с одной стороны, тем, что используются филогенетически и онтогенетически ранние приемы: бегство (проблема этим не решается), агрессия (происходит рост борьбы, разрушений и утрат), замирание (теряется динамика, развитие приостанавливается) и т.п. А с другой стороны, в обществе агрессивные приемы используются все еще чаще, чем конструктивные. Однако то, что было хорошо для животных и первобытных людей, становится малопригодным для развитого человечества и его членов. К сожалению, деструктивных тенденций в современной жизни еще настолько много, что ребенок интериоризирует преимущественно незрелые или разрушительные приемы.
Напомним, что эволюционное назначение личности состоит в том, чтобы противопоставить разрушительному потенциалу человечества способность согласовывать устремление различных людей и групп таким образом, чтобы из противоборства извлечь созидание, а не уничтожение. Каждый отдельно взятый человек на сцене своей личности продолжает борьбу за то, чтобы научиться конструктивно решать встающие перед ним проблемы. Здесь общественные процессы противоборства, межличностное противостояние и внутриличностная борьба преобразуются сопряжено, согласованно. В той мере, в которой конструктивность усиливается в общественной жизни и в быту людей, она повышается и во внутриличностной динамике – человек становится более продуктивным (больше удается сделать при тех же усилиях). И обратно, в той мере, в которой каждый из нас становится более конструктивным наедине с самим собой, более конструктивным становится и его межличностное общение, равно как и его общественная активность. Таким путем каждый из нас способен создавать вокруг себя семантическое (из значений и смыслов) пространство с характеристиками, которые соответствуют качеству его Образа мира, его внутреннему миру. В силу этого каждый из людей как личность способен влиять на общественную жизнь, пусть и в очень скромной степени.
Но бывают случаи, когда даже маленький личностный рост одного человека, совершенный им в поступке, оказывает огромное влияние не только на окружающих, но порой и на все человечество.
