Младенец в яслях

В Назарете (это один из городов древней Палестины) жила давным-давно девушка по имени Мария. Ее обручили с плотником Иосифом, происходившим из великого рода царя Давида. И вот однажды Марии явился ангел Гавриил и возвестил ей: «Радуйся! Из всех женщин Бог избрал тебя. Он благословил тебя родить Сына, Которого ты назовешь Иисусом, Он будет вечно царствовать над Израилем, и называть Его будут Сыном Божьим». «Но как же у меня родится сын, если я не замужем?» «Дух Святой сойдет на тебя, и поэтому Сына твоего назовут Сыном Божьим».
В те времена император Август приказал устроить перепись населения. Для этого каждый житель Иудеи должен был явиться в то место, откуда он был родом. Родным городом Иосифа был Вифлеем. И вот Иосифу и Марии (которой уже вот-вот пора было родить) пришлось отправиться туда. Но когда они прибыли в Вифлеем, оказалось, что свободных мест в городской гостинице уже нет. Одна за другой закрывались перед ними двери – никто не хотел пускать их на ночлег. Лишь в хлеву нашлось для них место. И вот холодной зимней ночью в хлеву родился Божественный Младенец.
В ту ночь по окрестным полям ходили пастухи, охраняя свои стада. Вдруг перед ними явился блистающий Ангел. Пастухи, конечно, испугались, но Ангел сказал им: «Не бойтесь! Я возвещаю о великой радости. Родился Господь-Спаситель! Он лежит спеленатый в яслях». И в тот же миг на поле появилось множество ангелов, славящих Бога и разносящих повсюду радостную весть (греческое слово «ангелос» и означает «вестник»). Пастухи решили, что им нужно поспешить в Вифлеем и увидеть Младенца, о котором возвестил Ангел. И вот, подойдя к хлеву, они увидели Марию, Иосифа и Младенца в яслях. Посмотреть на Иисуса пришли и домашние животные.

В яслях спал на свежем сене

Тихий крошечный Христос.

Месяц, вынырнув из тени,

Гладил лен Его волос...

Бык дохнул в лицо Младенца

И, соломою шурша,

На упругое коленце

Засмотрелся, чуть дыша.

Воробьи сквозь жерди крыши

К яслям хлынули гурьбой,

А бычок, прижавшись к нише,

Одеяльце мял губой.

Пес, прокравшись к теплой ножке,

Полизал ее тайком.

Всех уютней было кошке

В яслях греть Дитя бочком...

Присмиревший белый козлик

На чело Его дышал,

Только глупый серый ослик

Всех беспомощно толкал:

«Посмотреть бы на Ребенка

Хоть минуточку и мне!»

И заплакал звонко-звонко

В предрассветной тишине...

А Христос, раскрывши глазки,

Вдруг раздвинул круг зверей

И с улыбкой, полной ласки,

Прошептал: «Смотри скорей!» (Саша Черный. Рождественское)